ДОНСКОЙ ВРЕМЕННИК. Год 1994-й

Деятели науки, учёные Ростовской области

ЖИЗНЬ И ГИБЕЛЬ ПРОФЕССОРА КОЛЛИ

Андрей Робертович Колли (1874—1918)

Человек редкой интеллектуальной мощи, талантливый физик, сделавший открытия мирового уровня, мужественный и убежденный общественный деятель. Обаятельный, деликатный, скромный, искренний, бескорыстный. Таким знали Андрея Робертовича Колли его друзья, ближайшие сотрудники, ученики.

Он был сыном известного русского физика Роберта Андреевича Колли (предки по отцу — англичане). Мать, Мария Владимировна — выдающаяся пианистка и певица, вокруг которой объединялся кружок московской интеллигенции.

Детство прошло в Казани. С переходом профессора Р. А. Колли из Казанского университета в Петровскую Академию, семья переехала в Москву, поселилась в Петровском-Разумовском. Среднее образование Андрей Робертович получил в гимназии Креймана, высшее — в Московском университете.

Отец, сыгравший решающую роль в интеллектуальном развитии и жизненном выборе Андрея Робертовича, умер рано в 1891 году. В студенчестве и в первые годы самостоятельной научной работы наибольшее влияние на А. Р. Колли оказали профессора П. Н. Лебедев и Н. А. Умов, что способствовало усвоению традиций, лучших черт старой школы и постижению духа нового направления в физике.

Его собственные научные интересы были связаны с изучением природы и строения жидкостей при помощи электрических волн. В этом направлении он работал всю жизнь. Получив заграничную командировку, Колли продолжил исследования в лаборатории Берлинского физического института у известного немецкого ученого Друде и в Геттингене в институте профессоров Нерста и Долецалека.

О признании таланта Колли свидетельствует то, что он был освобожден от магистерского экзамена физико-математическим факультетом Московского университета, а в 1909 году за диссертацию «Исследование дисперсии в электрическом спектре жидкостей» ему сразу присвоили степень доктора физики. Затем он был приглашен приват-доцентом в Одесский университет, осенью 1909 года — ординарным профессором экспериментальной физики в Варшавский университет. Там организовал научную лабораторию, особый физический практикум, собрал вокруг себя молодых ученых, энергично занимался планами постройки нового здания физического института, участвовал (впоследствии и в Ростове) в Обществе естествоиспытателей (был председателем отделения физики и химии).

В Ростове-на-Дону Андрей Робертович оказался вместе с эвакуированным Варшавским университетом. С этим городом связаны несколько лет жизни, полных неустанного труда, активной общественной деятельности. Здесь Колли продолжил научные исследования, оборудовал помещения для лабораторий физического института, много внимания уделял усовершенствованию преподавания и постановки практических занятий, читал учебные лекции в университете, на Высших женских курсах, в женском медицинском институте. В его учебных лекциях ярко проявился талант экспериментатора, самые сложные вопросы физики он излагал доступно, сопровождая их опытами. Речь была выразительной, неторопливой. Выступал Андрей Робертович и с публичными лекциями.

По его методике в области исследований электрического спектра работали ученики — Н. Н. Оболенский, К. И. Иванов, Е. В. Богословский. В общественно-политической жизни Колли начал участвовать после Февральской революции 1917 года. Он был одним из троих представителей от вузов в Ростовском гражданском комитете, который делегировал его в Общественный комитет. В марте вступил в должность комиссара по высшему образованию. В июле был избран в новую Ростовскую городскую думу по списку Конституционно-демократической партии народной свободы, в которую вошел незадолго перед тем. Продолжал ведать вопросами народного образования, выполняя обязанности председателя университетской комиссии.

Как отмечал профессор П. А. Малиновский, А. Р. Колли выше всего в общественной деятельности ставил истину, всегда откровенно выражал свое мнение как в думских, так и в партийных заседаниях, даже если оно не совпадало с настроением большинства или не соответствовало партийной догме.

Выступления Андрея Робертовича в думе характеризуют его как противника диктаторской власти, сторонника свободы, права и справедливости. Он считал необоснованным обвинение кадетов в контрреволюционности в связи с Корниловским мятежом, а также рискованным — то, что после этого события социалистические партии «берут патент на устройство жизни», которое требует общих усилий. Колли был среди 45 ростовских ученых, обратившихся в сентябре 1917 года в редакцию газеты «Приазовский край» с письмом, в котором выражался протест в связи с попытками внесения партийной борьбы в дело государственного строительства.

Перед приходом советских войск в феврале 1918 года Андрею Робертовичу советовали уехать из Ростова на некоторое время, но он принял роковое для себя решение.

Установление «народной власти» сопровождалось обысками, арестами, грабежами, расстрелами без суда, расцвело доносительство. За первый день советской власти в Ростове официально зарегистрировано 168 расстрелов, но жертв было больше. Среди них — профессор Андрей Робертович Колли.

Подробности об убийстве профессора 11 (24) февраля 1918 года изложены в акте, составленном Особой комиссией по расследованию злодеяний большевиков при главнокомандующем вооруженных сил Юга России. По ложному доносу о том, что у А. Р. Колли хранятся оружие и бомбы, к нему в квартиру по улице Пушкинской явился отряд красногвардейцев. На улице в роли судьи революционной совести выступила разъяренная толпа из солдат, подростков и женщин. Они глумились над Колли, называя его «кадетом», «контрреволюционером», «генералом», «миллионером», требуя убить его. Документы сохранили потрясающие свидетельства о гибели неповинного человека: «После второго безрезультатного обыска в квартире красноармейцы-латыши, выйдя на улицу, сняли с профессора пальто, пиджак, шапку и ботинки, надели на него принесенный ими с собою китель с одним погоном и аксельбантом и, поставив к стенке, расстреляли. Когда профессор упал мертвым, его труп оттащили на середину улицы, женщины топтали его ногами, некоторые плевали на него, а один солдат, сорвав погон с кителя, глумясь, вложил его в рот покойника. Толпа требовала смерти его вдовы и детей».

Несколько дней тело Колли оставалось на улице, несмотря на распоряжение городской управы прибрать его. Служители больницы опасались обвинений в том, что «заботятся о кадете». А. Р. Колли был похоронен на Покровском (по другим сведениям - на Крестовоздвиженском) кладбище.

Узнав о гибели Андрея Робертовича, прислали телеграммы соболезнования Совет Московского университета, Петроградское физическое общество, Педагогический Совет бывшей Пражской гимназии. В них выражалось негодование по поводу бессмысленного убийства и скорбь о невосполнимсти потери.

После вступления в Ростов немецких войск в апреле 1918 года появилась возможность высказать свое отношение к происходившему в городе в течение 74 дней. Начала восстанавливаться мрачная картина социальных экспериментов, причем много откликов, оценок вызвал расстрел А. Р. Колли. «Кошмарное убийство темными силами», «эта молодая жизнь пресеклась по дикому произволу толпы, не ведавшей, что творит», «зверски убит преступниками, причислившими его к буржуазии»,— так определяли происшедшее современники.

На первом соединенном заседании городских дум Ростова и Нахичевани 25 апреля (8 мая) 1918 года были названы виновники трагедии: «в дни большевистского террора расстрелян гласный думы профессор Донского университета Андрей Робертович Колли». В журнале «Донская волна» портрет ученого, в ряду других жертв, сопровождали подписи: «Жертвы «советской революции» и «Профессор Донского университета Колли, расстрелянный красноармейцами в Ростове-на-Дону».

Много внимания уделялось этому трагическому событию в газете «Приазовский край». Профессор И. А. Малиновский и Лоэнгрин (Герцо-Виноградский) поставили убийства А. И. Шингарева, Ф. Ф. Кокошкина и А. Р. Колли в один ряд. «...Когда безжалостно скашиваются цветы человечества, когда гибнут такие люди, ...нельзя молчать. Нужно громко и непрестанно кричать: «Остановитесь! Пора прекратить бесчеловечную братоубийственную бойню! Довольно крови!»,— писал Малиновский в статье «Памяти друга».

На заседаниях Правления и Совета Донского университета, физико-математического и медицинского факультетов в феврале-марте 1918 года обсуждался вопрос об оказании помощи семье погибшего. Ольге Николаевне Колли выдали пособие в 1 тысячу рублей, все расходы по погребению ее мужа были приняты на счет профессоров и преподавателей. В связи с крайне тяжелым материальным положением семьи постановили отчислять с 1 февраля 1918 года из жалованья профессоров и преподавателей по 1 % на ее содержание и воспитание детей «впредь до минования надобности». Бывшие коллеги не забывали о своем нравственном обязательстве и в последующие годы, когда семья Колли жила в Одессе.

6 (19) мая 1918 года состоялось общее собрание членов Общества естествоиспытателей при Донском университете, посвященное памяти Андрея Робертовича. Среди гостей были профессора и преподаватели Донского университета во главе с ректором, студенты, многочисленная публика. Погибшего вспоминали как ученого, экспериментатора, преподавателя и человека.

Совет университета принял решение об учреждении стипендии имени профессора А. Р. Колли. Для сбора средств 7 (20) июня 1918 года был устроен спектакль-дивертисмент в Ростовском-на-Дону театре.

Память Андрея Робертовича была почтена на общем собрании ростовского отдела Партии народной свободы 5 (18) августа 1918 года. 11 (24) февраля 1919 года в годовщину смерти Колли, в Новом соборе была отслужена панихида.

Дело об убийстве профессора А. Р. Колли было возбуждено в мае 1938 года, а рассмотрено с 1 (14) по 4 (17) апреля 1919 года 2-й сессией Временного военного суда в Ростове. Материалы процесса публиковались в газете «Приазовский край».

Перед судом предстали один из подозревавшихся в совершении преступления — служитель университета, красногвардеец И. Н. Уставщиков, а также водопроводчик А. Фенин, подстрекавший толпу к насильственным действиям. Прокурор считал необходимым применить к обоим воинский устав о наказаниях в условиях осадного положения, гарантировавший смертную казнь. Фенин был оправдан, его вину доказать не смогли. Уставщикова за подстрекательство и соучастие в убийстве с заранее обдуманными намерениями приговорили к 20 годам каторжных работ.

Очередная смена власти отменила и это наказание. В 1920 году по новым доносам были арестованы другие профессора Донского университета. Одни из них томились в тюрьмах и лагерях, а несколько человек были расстреляны...

ЛИТЕРАТУРА

1. Локерман А. 74 дня Советской власти: (Из истории диктатуры большевиков в Ростове н/Д). — Ростов н/Д: Изд-во Дон. ком. РСДРП, 1918. — С. 11, 12, 50, 51.
2. Лоэнгрин. Б одном доме: (советские дни в Ростове) // Дон. волна. — 1918. — № 8 (29 июля). — С. 8, 10.
3. Памяти А. Р. Колли. — Ростов н/Д, 1919. — 39 с. — (Протоколы заседаний Об-ва естествоиспытателей при Дон. ун-те.: 1916—1918. — Вып. 2).
4. Фельштинский Ю. Безумие во имя идеи: (Дело № 25. Акт расследования по делу об убийствах, совершенных большевиками в 1918 г. в г. Ростове-на-Дону. Составлен 18 мая 1919 г. в Екатерннодаре) // Родина. — 1990. — № 10. — С. 43.
5. Белозеров С. Е. Очерки истории Ростовского университета. — Ростов н/Д: Изд-во Рост. ун-та, 1959. — С. 101-103.