ДОНСКОЙ ВРЕМЕННИК. Год 2011-й

Великая Отечественная война на Дону

НАВЕКИ С ПОЛКОМ

командир 48-го Зерноградского полка Донской дивизии

майор Пётр Игнатьевич Шеремет

48-й Зерноградский полк был «коренником» в Донской дивизии, хребтом её обороны на Ярцевском рубеже. Командовал полком сорокалетний майор Шеремет.

Пётр Игнатьевич имел большой боевой опыт: гражданская война, борьба с басмачеством в двадцатые годы, отличился на Халхин-Голе летом 1939-го и во время финской войны 1939–1940 годов, был награждён орденами Красного Знамени, Знаком Почёта, медалью «20 лет РККА». В сентябре 1939-го его назначили командиром 48-го стрелкового полка 38-й Морозовско-Донецкой стрелковой дивизии имени А. И. Микояна. За короткое время он вывел полк на первое место среди других частей соединения.

13 мая 1941 года командующий 19-й армией, сформированной на базе Северо-Кавказского военного округа, генерал-лейтенант И. С. Конев получил секретную директиву Генерального Штаба РККА о переброске соединений и частей под видом учений на Украину, в район Черкассы – Белая Церковь. На следующий день 48-й полк шестью эшелонами со станции Верблюд (ныне Зерноград) убыл в Персияновские лагеря, где добрал приписной состав до штата и сразу же по железной дороге был перевезён в лесной лагерь у села Трушки, под Белой Церковью.

Там и застала его война. 3 июля поступил приказ начальника Генерального Штаба Г. К. Жукова о переброске соединений 16-й и 19-й армий с Украины на западное направление, где сложилось тяжёлое положение [1]. Перед отправкой на фронт командир полка Шеремет добился, чтобы личный состав получил новое обмундирование, был полностью укомплектован людьми, вооружением и имуществом по штатам военного времени.

Десять суток эшелоны полка кружным путем добирались до Смоленска. 14 июля два батальона с тыловыми подразделениями сосредоточились в Заднепровской части города, в районе кирпичных заводов. В ночь на 15-е поступил приказ – ночными переходами выйти в район Ярцева, подготовить противотанковый рубеж, оседлав важнейшие магистрали: шоссе Москва – Минск и железную дорогу Москва – Смоленск. 1-й батальон 48-го полка капитана И. П. Веселова вместе с начальником штаба полка майором Г. Т. Макущенко, выгрузившийся на станции Глинка, в шестидесяти километрах восточнее Смоленска, с марша повернули на Ярцево. Уже 17 июля батальон вступил в бой с передовыми частями 7-й танковой дивизии генерала барона Ганса фон Функа.

Из-за господства в воздухе немецкой авиации майор Шеремет вёл главные силы полка, свыше двух тысяч человек, рассредоточено, по просёлкам, паралельно Старой Смоленской дороге, батальон от батальона на расстоянии суточного перехода. Благодаря хорошей маршевой подготовке в полку не было отставших. Заболевших подбирали на повозки санчасти полка, возглавляемой военврачами 3-го ранга А. И. Горизовым и П. И. Акулиным.

В связи с прорывом немецких танковых частей в район Ярцева к деревне Горки, для прикрытия главных сил полка от внезапного нападения противника, майор Шеремет направил 8-ю стрелковую роту лейтенанта А. Н. Персиянова. Действуя в роли бокового походного охранения, рота успешно выполнила задачу, отражая наскоки моторизованных подразделений противника, главным образом мотоциклистов. Александр Николаевич Персиянов, действуя самостоятельно в течение четырёх суток, не потерял ни одного человека и вышел на рубеж обороны к деревне Скачиха со значительным пополнением из отбившихся от своих частей бойцов и командиров, собрал целый обоз брошенного при отступлении имущества и армейских повозок.

Утром 24 июля главные силы 48-го полка прибыли в Ярцево, где уже семь суток сражался его 1-й батальон, в котором из семиста оставалось около сорока активных штыков. Радость встречи была омрачена горечью потерь, гибелью капитана Веселова…

А через час подразделения полка вступили в бой. Старший лейтенант Андрей Федорович Стадник лично повёл две роты 2-го батальона в атаку. С ходу форсировав Вопь (южнее Ярцева) и рывком преодолев заградительный артиллерийский огонь, батальон выбил немецкую мотопехоту из окопов и стал теснить её к посёлку Первомайский и к высоте 174,7. Этот прорыв угрожал окружением вражеской группировке, укрепившейся на станции Ярцево-Второе и в пристанционном посёлке, поскольку с севера, к высоте 209,2 прорывались две роты третьего батальона майора Александра Борисовича Большакова.

Командир 7-й немецкой танковой дивизии генерал-майор барон фон Функ вызвал по рации пикирующие бомбардировщики. Две тройки Ю-87 начали бомбить боевые порядки 5-й и 6-й рот. Под грохот бомбёжки к участку прорыва была переброшена рота автоматчиков. Развернувшись в цепь, немцы открыли шквальный огонь из полутора сотен автоматов, не давая нашим бойцам поднять головы. Командир пятой роты лейтенант Василий Фёдорович Малик передал по цепи команду: «Гранатами – огонь!»

Двести гранат полетели во вражескую цепь. Едва затих грохот разрывов, Малик поднял бойцов в штыковую атаку. Свыше ста вражеских трупов осталось на месте схватки, а двадцать шесть немцев было захвачено в плен. При их конвоировании в штаб полка неподалеку от дамбы, ведущей к мосту через Вопь, два немецких огнемётных танка выскочили из-за водокачки, пулемётным огнем скосили своих солдат и трех наших бойцов-конвоиров, а затем сожгли всех из огнемётов.

К исходу 24 июля рота Малика закрепилась на высоте 174,7, а 6-я рота лейтенанта Сергея Фомича Кочергина ворвалась в пристанционный посёлок и захватила двухэтажную школу. Двое суток батальон Стадника вёл неравный бой за станцию Ярцево-Второе. Из четырёхсот бойцов 5-й и 6-й рот погибло пятьдесят четыре и было ранено шестьдесят шесть человек. Потери противника – семь танков, тридцать автомашин и бронетранспортёров, до трёхсот солдат и офицеров. Было сбито два самолета Ю-87 [2].

Во второй половине дня 26 июля немцы усилили атаки танков и мотопехоты. Смертью героя погиб военком 1-го батальона старший политрук Маковийчук, бросившийся под танк со связкой гранат. К вечеру левый фланг 48-го полка отошёл за Вопь. Роту Кочергина уже на рассвете 27-го вывели из окружения полковые разведчики младшего лейтенанта В. И. Левчика.

Не было связи с ротой Персиянова, прикрывавшей марш полка к Ярцеву от атак с севера. На поиски 8-й роты Шеремет направил группу разведчиков во главе с младшим лейтенантом К. Н. Рыбкиным. Западнее деревни Пологи, в лесу, разведчики обнаружили полевой склад ГСМ, куда сливали горючее бензовозы. Рыбкин с сержантами Фёдоровым и Бульбой и красноармейцем Василием Юдиным сняли часовых и бутылками с горючей смесью забросали автомашины и ёмкости. Взрывы бензина огненным дождем опалили разведчиков, они получили сильные ожоги, но сумели вернуться в полк и передать сведения о скоплении немецких танков, оставшихся без горючего. Командир 6-й батареи 240-го гаубичного полка лейтенант И. В. Быков по схеме Рыбкина подготовил данные на открытие огня. Несколько танков было сожжено и подбито огневым налётом наших гаубиц.

Через десять дней, ещё не оправившись от ожогов, Рыбкин ушёл из медсанбата и отправился в ночной поиск. Возвращаясь в штаб полка, разведчики встретили политрука противотанковой батареи Н. П. Кузнецова, который посоветовал идти по дамбе в город. Но Рыбкин и сопровождающий его старший сержант Бульба решили сократить дорогу, пошли напрямик и подорвались на нашем минном поле.

Шеремет наладил связь с артиллерией дивизии, добился пополнения. В ночь на 25 июля прибыли восемьсот курсантов, а через сутки – свыше тысячи политбойцов-коммунистов из Москвы, Тулы и Подольска, в основном – пятикурсники, аспиранты и преподаватели вузов. Основная часть пополнения поступила в обескровленные 1-й и 2-й батальоны полка. Многие из политбойцов и курсантов заменили выбывших из строя командиров отделений и взводов, политруков рот. Боеспособность полка была восстановлена.

27 июля Военный Совет Западного направления директивой номер 078 поставил задачу перед группой войск Ярцевского направления – удержать Ярцево [3]. В течение последующих семи суток за станцию Ярцево-Второе и посёлок Первомайский шли ожесточённые бои, в ходе которых станция и посёлок восемь раз переходили из рук в руки. 1 августа, в десять часов утра, противник бросил в атаку двадцать средних танков и батальон автоматчиков. Танки, не доходя сотни метров до стрелковых ячеек, чтобы не быть поражёнными гранатами и бутылками с «КС», маневрировали вдоль фронта, расстреливая пулемётные гнезда и позиции противотанковых пушек. В полдень группа танков прорвалась в глубину обороны полка, угрожая штабу. Два земляка из хутора Россошки (ныне – Донсвиновод) Зерноградского района, Дмитрий Репка и один из братьев Химченковых, Василий, со связками гранат и бутылками с горючей смесью бросились навстречу прорвавшимся танкам. Химченков бежал, объятый пламенем от разбитой пулей бутылки с «КС» (бутылки с горючей смесью против танков («коктейль Молотова») и бросился под гусеницы со связкой гранат. Второй танк остановил Репка, но вскоре погиб от пули немецкого снайпера, заслонив собою командира взвода. В этом бою полк потерял треть личного состава [4].

3 августа, после налёта авиации и артиллерийско-миномётного обстрела, враг бросил в атаку тринадцать танков, а на дамбу, ведущую от станции Ярцево-Второе к городу, выгнал толпу гражданского населения – женщин, стариков, подростков и детей. Под прикрытием этого «живого щита» к мосту через Вопь устремились восемнадцать мотоциклов с пулемётами в колясках. Майор Шеремет, внимательно наблюдавший за ходом боя с пункта на крыше ткацко-прядильной фабрики, дал команду отразить атаку. Снайпер Мурза Янгибаев двумя выстрелами «снял» водителей головных машин. Один мотоцикл, резко вильнув, рухнул с моста в реку, второй застыл на выезде, загородив проезд. Остальные забуксовали в песке при подъёме на мост. Толпа мирных граждан, перебежав мост, бросилась в укрытие. Два Василия, ефрейтор из Воронежа Лаптев и Пономаренко бегом вынесли прямо на дорогу тяжёлый пулемёт ДС и в упор расстреляли колонну мотоциклистов. В этой стычке Пономаренко погиб, а Лаптев был покалечен свалившимся на него мотоциклом с офицером в коляске.

В вечерней сводке, отправленной в штаб дивизии, сообщалось: в ходе боя противник потерял 3 танка, 4 бронетранспортёра, 16 лёгких орудий и около 40 пулемётов. Потери в живой силе – примерно 250 убитых и около 600 раненых. Только снайперы 48-го полка вывели из строя 56 важных целей. Наши потери – 125 убитых и свыше 200 раненых [5].

По данным наблюдений, докладам командиров, боевым донесениям, показаниям пленных, с 20 июля по 8 августа на фронте 38-й Донской дивизии (48-й полк и батальон 29-го полка) потери противника составили: убито и ранено 3570 солдат и офицеров, пленено 16 человек, уничтожено 16 орудий, 15 танков, 50 автомобилей, 6 мотоциклов с колясками, 48 пулемётов и 34 миномёта, сбито 5 самолётов [6].

В непрерывных схватках, именовавшихся в сводках Совинформбюро «боями местного значения», прошёл август. В последний день месяца поступил приказ командарма-16 генерала К. К. Рокоссовского о переходе в наступление. Главный удар в полосе 38-й дивизии вновь наносил Зерноградский полк Шеремета.

Враг хорошо укрепился, все кирпичные здания старинной кладки подготовил к круговой обороне, окружил опорные пункты минными полями. В ходе непрерывного боя 1–2 сентября первая полоса немецкой обороны была прорвана, в плен захвачено 15 фашистов, в их числе офицер и два ефрейтора. Уничтожено до двух рот пехоты, несколько пулемётов и миномётов, одно орудие. Потери наших частей составили 65 убитых и 476 раненых [7]. Вечером 1 сентября был убит комбат-три майор А. Б. Большаков. Накануне, 31 августа, Военный совет 16-й армии подписал приказ о его назначении командиром 407-го полка соседней 108-й стрелковой дивизии…

В три часа ночи 2 сентября два немецких танка заблокировали водокачку на станции Ярцево-Второе, где находилась ячейка управления 5-й роты лейтенанта В. Ф. Малика. Опытные воины не растерялись. Снайпер Амантурдыев и связист-телефонист связками гранат подбили оба танка, но погибли при отходе от огня пулемёта с крыши вокзала. Этой же очередью ранило командира роты и замполитрука Абдурахманова. В наступательных боях редели роты и батальоны 48-го полка. 4 сентября тяжёлое ранение получил командир 6-й роты лейтенант С. Ф. Кочергин, а через сутки – командир 9-й роты Я. С. Овчинников, которому взрывом гранаты выбило глаз, осколками посекло грудь. 6 сентября погиб комбат-один, старший лейтенант В. А. Семёнов. За два неполных месяца в полку сменились все командиры взводов, рот и батальонов. Назначенные на место выбывших комбатов старшие лейтенанты А. Ф. Ляшов, Г. М. Дементьев и И. В. Рубайло ещё требовали присмотра командира полка.

Утром 7 сентября, после короткого и мощного артиллерийско-миномётного налёта, противник атаковал не успевших окопаться воинов Зерноградского полка и потеснил их восточнее деревни Пологи. Майор Шеремет с группой командиров и взводом конной разведки полка покинул наблюдательный пункт и бросился в боевые порядки отходивших батальонов. Энергичными действиями и распоряжениями он помог отразить немецкую атаку и возобновить наступление. На обратном пути группа всадников попала под артобстрел. Осколок немецкого снаряда смертельно ранил Петра Игнатьевича [8].

На похоронах героя-командира 48-го Зерноградского полка были представители от всех его подразделений. С прощальным словом выступил командир дивизии полковник М. Г. Кириллов. Военком третьего батальона старший политрук П. К. Тартаковский, командир гаубичной батареи Фёдор Ильич Быков, как и многие бойцы, не скрывали слёз. Похоронили майора в сквере у клуба Ярцевской ткацко-прядильной фабрики. После войны останки командира 48-го полка перенесли на воинское кладбище в посёлок Яковлево, что в пяти километрах от Ярцева. Пётр Игнатьевич Шеремет вновь был со своим полком, который он готовил к боям и с которым лёг в смоленскую землю на дальних подступах к столице России.

ИСТОЧНИКИ

1. ЦАМО РФ. Ф. 48-А. Оп. 3408. Д. 15. Л. 70,71.
2. Там же. Ф. 358. Оп. 5916. Д. 22. Л. 43.
3. Там же. Д. 23. Л. 4.
4. Там же. Л. 12.
5. Там же. Д. 33. Л. 14–16.
6. Там же. Д. 23. Л. 18.
7. Там же. Д. 24. Л. 7, 42, 46.
8. Там же. Л. 58.