ДОНСКОЙ ВРЕМЕННИК. Год 2008-й

Гражданская война на Дону

КАЗАКИ ПРОТИВ БОЛЬШЕВИКОВ

Хроника Новочеркасского восстания 1918 года

На Дону период с февраля по май 1918 года, то есть период первого установления Советской власти, преобразований, охарактеризованных впоследствии в советской историографии как «демократические» и «социалистические», отмечен изменением отношения различных слоев казачества к Советам и большевикам.

Впоследствии, в июне 1920 года, на Донской областной конференции РКП(б) большевиками отмечалось: «Короткий период Советской власти в 1918 г. наша организация представляла из себя слабую группу, которая не могла руководить событиями, а плелась на поводу стихии, и только революционная стихия выручала нас…» [1].

Экономический и культурный центр региона — Ростов-на-Дону — содрогался под напором разрушительной стихии. Видный большевик А. С. Бубнов 7 апреля 1918 г. заявил на собрании Ростово-Нахичеванской организации большевиков, что «пролетариат стоит перед опасностью быть задавленным люмпен-пролетарским, босяцким, хулиганским элементом» [2].

Процветали различные «секретные службы». «Всякое «демократическое правительство» начинало с контрразведки», — отмечал А. И. Деникин [3]. Ростов-на-Дону не был исключением. «Разведка левых социалистов-революционеров во главе с Калабуховым шпионила всюду и везде. Разведка Украинской Рады и разведка большевиков не отставала тоже» [4].

«…Власть как таковая находилась в руках любого вооружённого, взявшего себе право казнить и миловать по своему усмотрению» [5].

Белогвардейский агент сообщал впоследствии: «Наши разведчики имели доступ всюду… Начиная от милицейских участков и кончая наркомом, разведка имела свои глаза и уши…» [6].

Тем не менее пронизавшие все советские структуры белые шпионы не предотвратили (да, видимо, и не стремились) массовых репрессий и зверств, павших на «классового врага» и просто мирных жителей.

С наступлением весны противоречия в сельской местности обострились. «Кое-где начинается насильственный захват земель», — отмечала советская пресса, описывая обстановку на Дону. [7] Основная масса казачества, как и обычно, сначала колебалась. Когда крестьяне пытались делить землю, не дожидаясь решения земельного вопроса в законодательном порядке, казаки даже апеллировали к местной власти [8]. На севере области казаки болезненно реагировали даже на захват крестьянами помещичьих земель. Но дальше было хуже. «Иногороднее пришлое крестьянство приступило к обработке… войсковой запасной земли и излишков земли в юртах богатых южных станиц» [9]. Крестьяне, арендовавшие землю у казаков, «перестали платить арендную плату» [10]. Власть, вместо того, чтобы сгладить противоречия, взяла курс на борьбу с «кулацкими элементами казачества» [11].

В связи с тем что иногородние крестьяне перестали платить за аренду земли и стали пользоваться ею безвозмездно, практически без средств к существованию оказалась часть казачьей бедноты, которая жила за счёт сдачи земли в аренду.

Приступая к захвату земли, крестьяне справедливо опасались казаков и, пользуясь присутствием Красной гвардии, попытались предварительно разоружить опасные для них хутора и станицы и запугать казаков. В соответствии с уровнем политической культуры средством запугивания стал террор. Казак Усть-Белокалитвенской станицы И. В. Пятибратов вспоминал, что «по снегу ещё» в их хутор Свинарёв вошли «хохлы» слободы Головой, забрали 11 человек и расстреляли (из этих 11 ти трое были иногородними). «Потом объясняли, что убили за своих — за побитый отрядик красногвардейцев, который ещё с осени собрали на станции Грачи. 11 человек — это только у нас, а таких расстрелянных и сожжённых хуторов до двух десятков было только в нашей станице» [12].

Казаки по соседству с крестьянскими слободами стали вооружаться и объединяться. Как писали сами казаки, «организация войск по обороне станицы Егорлыкской [началась] с первых чисел марта» [13].

Ситуация стала взрывоопасной. 18 февраля (3 марта) на митинге в Новочеркасске, в театре, была зачитана перехваченная телеграмма Мамонтова с призывом восстать, и в ответ «революционные» казаки гарнизона кричали «ура» [14].

Первое зафиксированное вооружённое столкновение с Советской властью произошло 8 (21) марта 1918 года — казаки станицы Луганской отбили 34 арестованных офицера, которых из Каменской везли в Луганскую ЧК [15]. Но сил у казаков пока не хватало, и когда красные послали карательную экспедицию против Луганской станицы, казаки выдали освобождённых ими офицеров. Из тридцати четырёх бежал лишь один, который смог добраться до отряда походного атамана П. Х. Попова, ушедшего в Сальские степи и там ожидавшего общего восстания на Дону.

Ещё раньше якобы был создан своеобразный казачий отряд самообороны в станице Гундоровской. К 1 (14) марта здесь собралась группа вооружённых казаков во главе с хорунжим М. А. Сухаревым и стала рассылать воззвания по хуторам о необходимости защиты станицы. Об этом сразу же стало известно на близлежащих рудниках, и оттуда послали карательный отряд в 60 человек в Гундоровскую. В полночь на 1 (14) марта казаки запустили отряд в станицу и «заключили под стражу». Через два дня попытка красных с рудников повторилась, и снова гундоровцы часть «переловили», а остальных «отогнали восвояси». «Так весь март прошёл в столкновении мелких красных отрядов с казаками» [16]. Однако, сообщая об этих событиях, очевидцы не говорят ни об одном убитом. Видимо, отрезанная от остальной территории Войска большевистски настроенной Каменской небольшая станица Гундоровская пыталась пока бескровно отбиваться от насаждения чуждой власти.

Но там, где сил у казаков было достаточно, ситуация складывалась по-другому. 10 (23) марта в Новочеркасске председатель Исполкома Медведев и «Совет пяти» решили начать новую кампанию по ликвидации офицеров и объявили их регистрацию. Казаки 6 го пешего батальона, 10 го Донского и частично 27 го Донского полков и всей артиллерии голубовского отряда, которые, кстати, скрывали в своих рядах многих офицеров и партизан, потребовали прекратить регистрацию. Поскольку власти медлили с ответом, казаки навели на здание Исполкома заряжённые орудия. Наиболее одиозные фигуры из числа новочеркасских большевиков вообще покинули город. Отныне власть в Новочеркасске трудно было назвать «советской».

В конце марта восстания вспыхивают в целом ряде станиц. 9 (22) марта выгнала большевиков станица Хомутовская. 13 (26) марта казаки Грушевской устраивают налёт на окружную станицу Каменскую, захватывают склад оружия и с добычей возвращаются в Грушевскую. 18 (31) марта, как мы помним, восстала Суворовская.

В первых числах апреля большевики направляют карателей в задонские станицы Черкасского округа — Егорлыкскую, Кагальницкую, Хомутовскую, но казаки этих станиц при помощи казаков Манычской и Багаевской станиц разбили посланных против них красногвардейцев.

24 марта (6 апреля), освобождая захваченных большевиками партизан, восстаёт Баклановская станица. В это же время начинаются волнения в Новочеркасске.

Увидев, что власть большевиков в городе уже не та, известный авантюрист, примкнувший к большевикам войсковой старшина Голубов, попытался взять её в свои руки и думал привлечь к своей авантюре захваченного им в сальских степях и содержащегося на новочеркасской гауптвахте известного казачьего идеолога М. П. Богаевского.

Богаевский выступал перед казаками гарнизона с многочасовыми докладами. Говорил о казачьей истории, о проблемах казачества. Лучшей агитации нельзя было себе представить.

Поскольку гарнизон состоял из «революционных» казачьих частей, которые сохранили своих урядников и офицеров, и одного полка Красной гвардии — Титовского, Голубов фактически был хозяином положения в городе.

Представители Советской власти, опиравшиеся на Ростов, не доверяли ни Голубову, ни казакам новочеркасского гарнизона, ни всему населению Новочеркасска, они попытались «избавиться» от беспокойного войскового старшины, отправить его подальше от донской станицы.

25 марта (7 апреля) Голубов был назначен «командующим всеми вооружёнными силами Сальского округа» [17] и должен был отбыть в степи для борьбы с партизанами. Узнав о назначении, Голубов пошел ва-банк и сделал попытку провести мобилизацию казаков вокруг Новочеркасска. 26 марта (8 апреля) в Старочеркасскую прибыл «называющий себя делегатом от Новочеркасского гарнизона некий Седов. И начал призывать 4 года казаков, открыто говоривши, что для борьбы с Советской властью, и за что он, Седов, местной буржуазией был встречен дружелюбно» [18].

Ростовские власти немедленно отреагировали. 27 марта (9 апреля) в Новочеркасск направились дополнительные силы красногвардейцев. Очевидцы видели, как конные матросы — авангард карательного отряда — вступали в Новочеркасск, их поддерживали бронеавтомобили, а Голубов с группой в 30 человек отходил, отстреливаясь, в сторону собора.

В реальном училище собрались 15 бывших партизан, скрывавшихся в 6 м Донском пешем батальоне. Они устроили перестрелку с Красной гвардией (7 убитых красногвардейцев остались на Арсенальной площади), но бежали вслед за голубовцами из города.

Голубов и командующий казачьими частями новочеркасского гарнизона Смирнов направились из города в ближайшую станицу Кривянскую. Посланные за ними в погоню 20 матросов потребовали у кривянцев выдать Голубова и всех офицеров, а также уплатить контрибуцию за укрывательство. Казаки разоружили и прогнали матросов и собрали Круг, который принял решение о восстании.

Голубов в это время, миновав станицу Кривянскую, прискакал в станицу Богаевскую, где тоже формировался казачий отряд. Атаман станицы просил его сойти с коня и поговорить. Голубов на свою беду согласился. Разговор затянулся до ночи, и в ходе его Голубов был арестован. Инициатором ареста выступили несколько студентов, уроженцев станицы. Наутро во время митинга Голубов был застрелен студентом Пухляковым.

В тот же день 29 марта (11 апреля) в станицу поступила депеша: «27 марта вечером Красная гвардия вошла в Новочеркасск. Режет и убивает мирных жителей. Станица Кривянская восстала. Начальником отряда избран Фетисов, помощником Говоров. Мобилизуйте 20 годов…».

Близлежащие станицы — Манычская, Бесергеневская, Мелиховская, Богаевская, Заплавская, Раздорская — прислали в Кривянскую свои дружины (дружины, видимо, были по численности равны сотням), которые устроили общий сбор на станичном плацу, а Кривянская сотня организовала охранение [19].

Повстанцы организовали штаб. Начальником штаба с 29 марта по 4 апреля (11-17 апреля) являлся перешедший от красных подполковник Г. С. Рытиков. Штаб принял решение перейти в наступление на Новочеркасск.

30 марта (12 апреля) большевики выдвинули против Кривянской броневик при поддержке 30 кавалеристов. Броневик был захвачен, кавалеристы перебиты, но казачьи дружины на всякий случай отошли восточнее, в станицу Заплавскую, откуда на Новочеркасск вели два пути — через Кривянскую с востока и через пригород Хотунок с севера.

31 марта (13 апреля) красногвардейцы из Новочеркасска (1 тысяча штыков и эскадрон кавалерии с пулемётами) повели наступление на Кривянскую. Разгорелся бой. Исход его решила Раздорская сотня: она ударила по большевикам с тыла.

Преследуя разбитого противника, Раздорская сотня и Кривянская дружина заняли Хотунок. Остальные части повстанцев под командованием войскового старшины М. А. Фетисова заняли Новочеркасский вокзал, разоружили там эшелон пехоты и повели наступление на город. На рассвете 1 (14) апреля повстанцы заняли его. Генерал К. С. Поляков, увидевший части повстанцев в это время, отметил, что они шли без деления на сотни и взводы. Часть имела винтовки, часть — колья со штыками.

В Новочеркасске у красных был отбит аэроплан, при помощи которого повстанцы оповестили южные станицы о восстании.

Началось формирование донской артиллерии. Из захваченных орудий подъесаул Яков Иванович Афанасьев сформировал 1 (14) апреля 2 орудийную батарею. Старшим офицером стал подъесаул Максим Константинович Бугураев, наводчиками — полковник Алексей Васильевич Павленко и подъесаул Павел Прохорович Жаров. Номерами были подъесаулы и сотники, полковник (Краснушкин), вскоре получивший полк, юнкер и гимназист, всего 12 человек. Начальники назначались по мере прихода в Управление Донской артиллерии [20].

Дружины, взявшие город, были названы Южным корпусом, и штаб их сформирован по образцу штаба корпуса.

Начались переговоры повстанцев с 7 м, 10 м и 27 м Донскими полками, составлявшими казачий гарнизон города. Им предложили присоединиться. 10 й и 27 й полки отказались под предлогом, что пойдут поднимать восстание в Донецком округе. Им предложили по дороге овладеть Александровском-Грушевским. Они согласились, но позже просто обошли город.

В день занятия Новочеркасска повстанческие дружины, развивая успех, стали выдвигаться в сторону Ростова, на юго-запад, и в сторону Александровска-Грушевского, на север. В связи с этим Южный корпус 2 (15) апреля был разделен на две группы — Южную и Северную.

Вечером 1 (14) апреля верхи повстанцев, собравшиеся в Зимнем театре, организовали высший повстанческий орган власти — Совет обороны. Его возглавил бывший войсковой есаул Г. П. Янов. Из документов следует, что в Совет обороны вошли представители повстанческих сотен — преимущественно урядники и рядовые казаки [21], так как сильны были ещё антиофицерские настроения.

Те же тенденции проявлялись и в воинских частях — в Южной группе, наступавшей на Нахичевань и Ростов. Командующим был урядник, а начальником штаба у него — полковник.

2-3 (15-16) апреля восставшие казаки вели бои в двух направлениях — под Ростовом и под Каменоломнями. Ростовским большевистским властям они предъявили требование освободить М. П. Богаевского, которого большевики сразу же расстреляли.

Силы пока были явно неравны. Руководили большевистскими войсками такие же казачьи офицеры — прапорщик Кривошлыков при начальнике оперативного отдела сотнике Дорошеве. Большевики потом говорили, что Кривошлыков пять дней воевал, имея 40 тысяч штыков и 3 вагона патронов [22].

Среди повстанцев, как в любой повстанческой армии, царили оборонческие настроения, желание не уходить далеко от родных дворов, а оборона Новочеркасска после его освобождения считалась личным делом местных казаков.

Перелом в боях наступил 3 (16) апреля. Отряд Грушевской станицы (к северо-западу от Новочеркасска) под давлением Красной гвардии, наступавшей от Александровска-Грушевского, оставил позиции. В 16 часов большевики заняли Грушевскую.

В этот же день, в 10 часов утра, повстанцы двинули цепи от станицы Александровской на Нахичевань. К 16 часам собранными советскими силами они были остановлены и отошли [23].

С утра 4 (17) апреля красные атаковали Новочеркасск. «С 10 часов утра окраины города начали уже обстреливаться артиллерией противника, и в городе началась неописуемая паника», — вспоминал генерал Денисов [24].

Повстанцы из Новочеркасска отошли восточнее, на Кривянскую (откуда, собственно, и началось восстание). Прикрывал отступление вновь назначенный начальник штаба полковник С. В. Денисов, который задержался на вокзале, а затем с группой в 300 казаков отошёл на западную окраину станицы.

Сам Денисов прибыл в Новочеркасск 2 (15) апреля «по делам службы». До этого он был «начальником обороны» станицы Багаевской. Приняв в 10 утра 4 (17) апреля пост начальника штаба, он получил «портфель, оказавшийся пустым, и затрёпанную карту ближайших окрестностей Новочеркасска» [25].

Денисов вспоминал, что на вокзале «большое мужество было проявлено чинами полицейской стражи во главе с их шефом генерал-майором Смирновым. Только эти чины отстреливались, а не убегали…» [26].

Офицерская батарея Афанасьева выступила на позиции, но была обстреляна и, не приняв боя, стала уходить на Заплавскую.

Южная группа, сражавшаяся под станицей Александровской, оказалась зажатой между Ростовом и Новочеркасском и частью прорвалась через Новочеркасск, частью рассеялась. Со стороны Ростова в Новочеркасск первыми вступили «Червонные казаки» — «отряд ЦИК Украины» [27]. В 17 часов в Ростове получили известие, что Новочеркасск занят, и началось «усиленное изъятие контрреволюционеров» [28].

На утро 4 (17) апреля в Кривянской собрались остатки дружин станиц Кривянской, Заплавской, Бесергеневской, Богаевской. Тогда же, 4 (17) апреля, в 10 часов командование ушедшими в Кривянскую казаками принял генерал К. С. Поляков [29]. Все имевшиеся в наличии повстанческие силы были названы «казачьей армией», а затем объявлены «Донской»…

Поляков принял решение отходить на Заплавскую, а затем, если возникнет необходимость, вверх по Дону на Мелиховскую и, по древнему обычаю, отсидеться на островах, возникших в результате весеннего разлива рек Дон и Аксай и дождаться помощи от Добровольческой армии. На организованное сопротивление выбитые из Новочеркасска казаки пока были неспособны. Они представляли собой «горсть в 3-4 тыс. человек, в образе плохо вооружённой толпы» [30].

Отступление проходило с боем. 6 (19) апреля большевистское командование сообщало, что 5 (18) апреля в 9 часов вечера с боем занята Кривянская, бой шёл с 8 утра до 10 вечера. Станица сильно пострадала от артиллерийского огня. «Корниловские отряды бежали, оставив много военной добычи» [31].

Отступив на острова у Заплавской, Донская армия начала реорганизацию.

Реорганизации способствовало массовое разрозненное казачье восстание, отвлекавшее внимание большевиков, а препятствовало общее падение дисциплины, присущее всякому революционному времени. С. В. Денисов вспоминал: «Всё было расхлябано, опошлено и исковеркано. Генералы забыли своё старшинство и право авторитета. Офицеры не отказывались от службы, но начальниками быть не хотели, а охотнее шли в цепь рядовыми стрелками. О погонах и знаках отличия думать пока не приходилось. О чинопочитании — забыть. Слова «приказываю», «наказываю» временно исключить из обихода» [32].

Тем не менее за 3-4 дня Поляков и Денисов развернули нестройные толпы в пешие и конные полки и батареи. Выборное начало было отменено, благо резерв офицеров оказался велик — 500-600 человек, из них 100-150 — неказаки. В качестве знаков различия введены нашивки с названием полка. Проводилась вечерняя перекличка.

К этому времени в состав Донской армии входили:

1. Пехота:

Новочеркасский полк — 700 штыков;

Кривянский полк — 1000 штыков;

Заплавский полк — 900 штыков;

Бесергеневский полк — 800 штыков;

Богаевский полк — 900 штыков;

Мелиховский полк — 500 штыков;

Раздорский полк — 200 штыков;

6-й пеший батальон — 160 штыков;

Сводные сотни Аксайской, Ольгинской и Грушевской станиц — 60 штыков.

Всего — 5220 штыков.

2. Конница:

7 й Донской казачий полк — 700 шашек;

Сводный полк — 400 шашек.

Всего — 1100 шашек.

3. Артиллерия — 6 орудий (исправных — 4), запряжки на 2 орудия.

4. Пулемёты — 30 (трофейные, распределены по полкам неравномерно).

5. Технические средства:

Легковых автомобилей — 2;

Грузовой автомобиль — 1 (неисправный);

Велосипеды — 4;

Провод — 3 версты;

Телефонных аппаратов — 6 (неисправных);

Телеграфных аппаратов — 2.

6. Патроны — 3 на винтовку.

7. Снаряды — 5 на орудие [33].

Война приобрела самый жестокий характер. Парламентёров, считая их агитаторами, повстанческое командование вешало. «Живо встаёт перед глазами ужасная бытовая картина, но обыкновенная картина войны — это когда у приказной избы, у станичного дома Заплавской станицы, казачки своими руками, не допуская своих мужей, расправляются с пленными, доставленными с позиции, терзают и разрывают их живьём на части, — вспоминал генерал Денисов. — Сопротивление этому и противодействие со стороны власти были бы совершенно излишними и даже вредными» [34].

8 (21) апреля Титовский полк красных атаковал расположение повстанцев, но был отбит, потеряв до сотни убитых и самого командира полка. Повстанцами в бою командовал генерал Е. И. Балабин. Победа воодушевила восставших. В этот же день «Совет обороны» объявил себя Временным Донским правительством — высшей властью на Дону.

Новая донская власть была составлена из представителей повстанческих частей. Сохранились мандаты выбранных членов Временного Донского правительства. От Кривянской станицы были выбраны урядник Василий Митрофанович Чеботарёв и урядник Дмитрий Яковлевич Альбаков; от Заплавской конной сотни — урядник Даниил Иванович Анохин; от конной сотни Бесергеневской станицы — Стефан Евграфович Чеботарёв; от отряда Мелиховской станицы — казаки Ипполит Фёдорович Апрышкин, Григорий Денисович Лукьянов, Николай Васильевич Осипов. Кроме того, в правительство входили казаки Иван Петрович Мотовилин, Иван Иванович Гусев, казак Наумов, урядник Мартынов и другие.

Отряд походного атамана П. Х. Попова узнал о взятии повстанцами Новочеркасска 3 (16) апреля и на следующий день вечером выступил из Нижне-Курмоярской вниз по Дону в сторону донской столицы, однако в пути узнал об оставлении города повстанцами, об отходе к Заплавам и начале «сидения».

Несмотря на известия о создании Временного Донского правительства и Донской армии, походный атаман продолжал считать себя верховной властью на Дону (законным заместителем расстрелянного большевиками атамана А. М. Назарова). Он брал под своё командование восстававших повсеместно казаков, разрабатывал план создания постоянной армии из молодых и вёл переговоры о созыве нового Круга как высшей власти на Дону. 5 (18) апреля в Нижне-Курмоярской приняли решение о созыве Круга, и он впервые был назван «Кругом Спасения Дона».

Восстание вскоре разлилось по всей Области войска Донского, знаменуя собой новый этап гражданской войны на Дону.

Источники и литература

1. ЦДНИРО. Ф. 4. Оп. 1. Д. 5. Л. 6.
2. Донские известия. 1918. 9 апр.
3. Деникин А. И. Очерки русской смуты. М., 1991. Т. 2. С. 283.
4. Сигида Н. Ф. Наши агенты от милиционера до наркома. Воспоминания белого контрразведчика Николая Сигиды // Родина. 1990. № 10. С. 64.
5. Там же. С. 65.
6. Там же.
7. Известия ВЦИК. 1918. 20 марта.
8. ГАРО. Ф. 3440. Оп. 1. Д. 2. Л. 14-14 об.
9. Известия ВЦИК. 1918. 16 июля.
10. Меликов В. А. Героическая оборона Царицына (1918). М., 1940. С. 55.
11. Правда. 1918. 16 апр.
12. Лихое время // Станица. 2001. № 3. С. 26.
13. ГАРО. Ф. 46. Оп. 1. Д. 4216. Л. 253.
14. Родимый край. 1964. № 48. С. 7.
15. Янов Г. П. Дон под большевиками весной 1918 года и восстание станиц на Дону // Донская летопись. Белград, 1924. № 3. С. 20.
16. Сполох С. История одной казачьей станицы. М., 2005. С. 217-218.
17. ГАРО. Ф. 3440. Оп. 1. Д. 2. Л. 78.
18. Там же. Л. 47.
19. Казачий путь. 1926. № 78. 19 марта. С. 7.
20. Бугураев М. Новочеркасская офицерская батарея и освобождение Новочеркасска // Родимый край. 1964. № 48. С. 5.
21. ГАРФ. Ф. 1257. Оп. 1. Д. 5. Л. 24-26.
22. ГАРО. Ф. 3440. Оп. 1. Д. 4. Л. 45.
23. Донские известия. 1918. № 18. 18 (5) апр.
24. Денисов С. В. Записки. Гражданская война на Юге России. 1918-1920. Ч. 1. Константинополь, 1921. С. 48.
25. Там же. С. 49.
26. Там же.
27. Вестник Украинской Народной Республики. 1918. 18 (5) апр.
28. ГАРО. Ф. 344. Оп. 1. Д. 4. Л. 27, 40.
29. ГАРФ. Ф. 1257. Оп. 1. Д. 5. Л. 19.
30. Денисов С. В. Указ. соч. С. 57.
31. ГАРО. Ф. 3440. Оп. 1. Д. 4. Л. 14.
32. Денисов С. В. Указ. соч. С. 59.
33. Там же. С. 65.
34. Там же. С. 62.