ДОНСКОЙ ВРЕМЕННИК. Год 2009-й

Гражданская война на Дону

ДРАМА, СКРЫТАЯ КУСТАМИ СИРЕНИ

о событиях апреля 1918 года на дороге из Александровска-Грушевского в Мелиховскую

Об этой страшной трагедии свидетельствовали старожилы моей станицы в 60-70-е годы прошлого столетия.

В конце марта 1918 года из станицы Каменской поступило сообщение о том, что большевики приступили к установлению советское власти в станицах и хуторах Дона, и о том, что это сопровождается насилиями, грабежом, мародёрством и даже расстрелами. На экстренном юртовом сходе казаки приняли решение направить на Буросов рудник (шахта «Октябрьская») 3-4 сотни казаков, чтобы воспрепятствовать проникновению красных отрядов в пределы Мелиховского юрта.

Направить, однако, смогли не более 230-250 человек. По прибытии на рудник расположились в войсковых казачьих казармах. Шли дни за днями, но красные не появлялись. И казаки стали уже подумывать, не вернуться ли в станицу.

Но в предпасхальный четверг, 18 апреля 1918 года, на дороге из Александровска-Грушевского в Мелиховскую, проходившей вблизи казарм, неожиданно показались красные конники. Казаки тотчас приняли боевую готовность.

– Куда направляетесь?

– В Мелиховскую, – последовал ответ.

– На станичном сходе принято решение вас туда не пропускать.

– Да пропустите нас, казаки, – упрашивали конники.

– Нет! Не пропустим! – оставались непреклонными мелиховцы. – А полезете в наглую – применим оружие.

– Ишь чем запугали! Мы тоже применим, – огрызнулись красные.

Из их рядов неожиданно выдвинулся пожилой усатый командир:

– Братья казаки! Братья рабочие и крестьяне! Да зачем же применять оружие? Зачем проливать кровь?.. Мы, большевики, против насилия. Мы обо всём должны договориться мирно. Сколько можно крови проливать?.. Протяните друг другу руку дружбы. Да здравствует солидарность трудового казачества и рабоче-крестьянского класса!

С обеих сторон раздались восторженные «ура». И когда казаки сдвинулись с места протянуть «руку дружбы», этот красный командир, только что призывавший не проливать кровь, громко скомандовал:

– Бей и руби подлую контру!

Засверкали выхваченные из ножен шашки, загремели выстрелы из наганов и карабинов… И первыми жертвами большевистского коварства стали казаки Демьян и Евген Вешевайловы, Яков и Николай Кутырёвы, Викентий Садчиков, Алексей Донсков, Иван и Николай Гончаровы, Андрей Титов, Уколов, Илья Елисеев, казаки из хутора Карповского Воронцов и Лепилин. Поданная красным командиром команда застала мелиховцев врасплох. Об организованной обороне не могло быть и речи. Казаки, на которых ещё не успели обрушиться сабельные удары, метнулись к своим коням. Но отвязать их от коновязи и тем более вскочить на них удалось немногим.

Уходя от преследователей, казаки разделились на две группы. Одна метнулась в направлении хутора Ягодинского, другая – к посёлку Каменоломни и от него – к Четырём Курганам. Пеших и верхоконных казаков преследовали на протяжении многих вёрст: казаков первой группы до Сибирь-балки, второй – почти до Четырёх Курганов.

Настигнув жертву, каратели скашивали её шашкой. Если настичь не удавалось, открывали ружейный огонь. Особую охоту устроили на Тимофея Богомазова и его сына Александра, уходивших от преследователей на одном коне. Сидевшему сзади Богомазову-сыну при отрыве от красных был нанесён скользящий сабельный удар по спине, но он всё же удержался.

Конь у Богомазовых был надёжный, выносливый. Видя, что казаков не настигнуть, преследователи открыли огонь и тяжело ранили Богомазова-сына. Отец остановил взмыленного коня. Погоня приближалась. Истекающий кровью Александр стал упрашивать:

– Уходи, батя, ночью за мной вернёшься.

И отец уступил. Прикрыв раненого бурьяном, вскочил на коня и легко оторвался от врага.

С темнотой он вместе с женой приехал на возке к месту укрытия сына, но тот уже был мёртв.

Свыше 90 казаков (по другим данным 95 или 96) станицы Мелиховской и хутора Карповского были порубаны и застрелены карателями. Почти столько же – ранены.

Случайной жертвой побоища стал также казак Николай Карташов, на иждивении которого находились престарелая мать, жена Гликерия Калюжина и пятеро малолетних детей. В тот день он отправился на поиски оторвавшегося с привязи молодого быка. Домой не вернулся. Через несколько дней его нашли неподалёку от Сибирь-балки с рассечённой головой и пулевым отверстием в груди.

Погибших отыскивали и привозили в станицу в течение 10-15 дней. Хоронили поначалу в отдельных могилах, а после первой пасхальной недели приняли решение провести погребение в общей могиле.

В течение почти двух недель не могли найти тело Фёдора Никаноровича Пухлякова. По свидетельству его внучки Марии Михайловны Дубовиковой (в девичестве Мерзляковой), его обнаружили лишь через несколько дней после захоронения казаков в общей могиле, в густом бурьяне близ Четырёх Курганов, и вырыли отдельную могилу, рядом с общей.

Уход за братской могилой в конце 20-х годов был запрещён под угрозой репрессий.

За минувшие десятилетия она заросла сиренью, и большинство станичников уже не ведают, что скрывают эти высокие кусты. Я полагаю, что администрация станицы, общественные организации рассмотрят и решат вопрос о приведении братской могилы в должное состояние. Неужели она не заслуживает хотя бы недорогого памятного знака?

станица Мелиховская Усть-Донецкого района