ДОНСКОЙ ВРЕМЕННИК. Год 2007-й

Краеведы Ростовской области

НОГИН ИВАН ИВАНОВИЧ

некролог

К 125-летию со дня рождения Н. И. Ногина публикуем, сохраняя особенности оригинала, некролог историка и краеведа Б. В. Лунина, напечатанный в сборнике «Советское краеведение в Азово-Черноморском крае» (Ростов н/Д: Азчериздат, 1935. Вып. 3. С. 168 170).

В мае 1934 г. в гор. Новочеркасске скончался один из активнейших местных музейных работников-краеведов Иван Иванович Ногин.

И. И. родился 12 ноября 1882 г. в гор. Новочеркасске. Окончил Юрьевский и Петроградский университеты. По окончании образования посвятил себя педагогической, краеведной и музейной деятельности, до конца жизни протекавшей в родном городе.

Как педагог, И. И. стяжал себе широкую известность среди учащейся молодежи. Увлекаясь историей, изучением местного края, И. И. своей энергией и энтузиазмом увлекал и своих молодых слушателей; И. И. постоянно «обрастал» молодыми краеведами, работавшими под его опытным и умелым руководством.

Постоянное общение с местными краеведами воспитало в И. И. навык к систематической и упорной работе над архивными материалами, литературными данными, в музее.

Изучению местного края, Дона, И. И. отдался безраздельно. Музейно-краеведческая и биобиблиографическая работа была его подлинной стихией, была задачей его жизни, его любимым делом. Без преувеличения можно сказать, что мало кто мог сравниться с И. И. поразительным знанием Подонья-Приазовья, местного края. И. И. в совершенстве изучил местные архивы, с исключительной полнотой знал литературу по местному краю, знал на Дону каждый населённый пункт. Ни одна деталь в истории изучения Дона не ускользала из его внимания, ни один музейный предмет не был для него беспаспортным, не известным ему. Это был в высоком и лучшем смысле слова ходячий энциклопедический справочник, живой «реальный лексикон» Дона. Можно пожалеть, что в печатных произведениях И. И. отражена буквально ничтожная крупица, тысячная доля из того обширного запаса различных сведений о местном крае, которые были накоплены в кладовых памяти И. И. Характерно, как болезненно, страстно, реагировал обычно скромный и молчаливый И. И. на всякого рода «легковесную» литературу по Дону, содержавшую ошибочные, непроверенные, неправильные сведения и утверждения, возмущался незнанием некоторыми авторами фактического материала, пренебрежением источниками.

Перу И. И. принадлежит лучший по полноте очерк истории гор. Новочеркасска (литографированное издание), ряд статей и рецензий в местной и центральной прессе, биографий местных научных и музейных деятелей и краеведов и др. Им составлена неопубликованная библиография Дона (многотысячная картотека).

После революции И. И., не оставляя педагогической деятельности, всё более и более втягивался в музейную работу в местном краеведном музее, а несколько лет тому назад и полностью перешёл на музейную работу, был назначен директором музея. И. И. был также одним из основателей и активных работников Новочеркасской Ассоциации научных работников Дона по краеведению.

В музее И. И. работал буквально и днём и ночью, не чуждаясь никакой, даже самой «чёрной» работы. Он нёс на себе всю организационную работу, проводил десятки экскурсий учащихся, рабочих, колхозников, красноармейцев; был занят разборкой музейной библиотеки и архивов, был директором и регистратором.

Человек прошлого поколения, чья жизнь проходила в стенах библиотеки, архива, музея, среди книг, документов, музейных предметов, И. И. не владел марксистско-ленинской методологией и методикой музейной и научной работы и долго оставался во власти тех представлений, в которых его воспитала окружавшая его среда. Естественно, что ответственное руководство Новочеркасским музеем, крупным очагом политико-воспитательной и научно-исследовательской работы, не могло оставаться в период коренной реконструкции музея в руках И. И. Оно перешло к старому большевику — подпольщику тов. Резникову, который чутко и умело использовал И. И. на научно-музейной работе. Надо заметить, что И. И. не только не относился враждебно к новой жизни, но вскоре жадно потянулся к ней. Скромный, незаметный, «аполитичный», он поглощал в последние годы советскую историческую литературу, следил за периодической печатью, читал Маркса-Энгельса и если первые попытки И. И. идеологически самоопределиться только сильнее подчёркивали его глубокую идеологическую отсталость, то в ряде своих последних рецензий И. И. отчасти сумел подняться до уровня марксистской критики, пытаясь рассматривать уже с марксистско-ленинских позиций работы отдельных авторов. И вспоминается, как были удивлены многие, когда уже больной, тяжело страдающий физически, И. И. незадолго до смерти составил по заданию музея план экспозиции историко-революционного отдела музея; этот план поражал своей стройностью, правильным, в общем, пониманием исторической концепции, огромным знанием материала. После некоторых коррективов план И. И. был в значительной мере использован музеем.

Советская общественность, ценя заслуги и познания И. И., видя его честность и преданность работе и искреннее стремление использовать и передать свой опыт и энергию в новых условиях и в новой обстановке, всячески поддерживала силы И. И., создавала ему наилучшую обстановку для работы. Незадолго до смерти И. И. был вновь привлечён к консультационной работе по музею с условием работы по мере сил и в зависимости от состояния здоровья, был взят на снабжение в КСУ, помещён в больницу.

Принятые меры не могли, к сожалению, предотвратить трагического конца. И. И. страдал в последние годы длительной и тяжелой нервной болезнью. В период сильной душевной депрессии И. И. выбросился из окна больницы и разбился насмерть.

Ценное научное наследство И. И. пока не собрано и не реализовано. Между тем, его надо сохранить и всемерно использовать в интересах социалистического строительства.