ДОНСКОЙ ВРЕМЕННИК. Вып. 31-й

Общественная жизнь. Краеведы.

И. С. Полевода

В ФОКУСЕ ПАМЯТИ

Среди кривых зеркал «цивилизованного» общества небесная канцелярия расставляет иногда на нашем жизненном пути людей-маяков – примеров нравственности, стойкости, выживания. Одним из таких маяков для меня был и останется Карп Григорьевич Пашиньян. Успев оставить немалое наследие, он ушёл из жизни июньским утром две тысячи двадцать второго года в возрасте семидесяти одного года.

Когда-то Карп делал мой фотопортрет для буклета одной из выставок. В процессе фотосъёмки, настраивая световые приборы, жаловался: «…Я, как сапожник без сапог, всем знакомым портреты делаю, а своего  хорошего фотопортрета до сих пор не имею…». С той поры мало что изменилось. Наиболее удачные портреты фотографа Пашиньяна, из обнаруженных, сделаны отнюдь не профи-мастерами, а фотографом-любителем доктором Поповым [1].

Впрочем, практический опыт художественной фотосъёмки любителя достигает почти сорока лет. Столько же лет, примерно, и знакомству доктора с Пашиньяном. Медицинских знаний у фотохудожника Пашиньяна от этой дружбы не прибавилось, а вот мастерство фотосъёмки доктора заметно выросло.

Попытаюсь исправить досадную несправедливость. Попробую создать свою версию образа Карпа Григорьевича Пашиньяна другими средствами – не оптическими, и теперь уже по памяти, только по памяти.

Писать о нём – задача непростая. Это был человек достаточно закрытый при всей внешней открытости и коммуникабельности. Никогда не выворачивал он свою душу наизнанку. Если такое и было, то исключительно с людьми самыми близкими. Я в число таковых не входил. Придётся что-то вспоминать, что-то анализировать, что-то констатировать.

Выбираясь из паутины Интернета набрёл я на материал о теории поколений и выяснил, что принадлежу к той же возрастной группе, что и мастер художественной фотографии, историк фотоискусства, педагог, член творческих союзов, член-корреспондент Международной академии наук экологии и безопасности человека и природы [2], заслуженный работник культуры РФ [3], и мой друг Карп Пашиньян. По известной американской теории, мы, оказывается, «беби-бумеры» [4]. Для них, этих самых бумеров, характерно переосмысление традиционных ценностей, культурные изменения, умеренный консерватизм, оптимизм, командный дух, амбициозность, активность, бережливость. И как бы мы ни относились к американским учениям, всё же вынужден признать – очень похоже на правду.

Вот взять хотя бы бережливость. Многие представители обозначенного поколения действительно бережливы, иногда до абсурда. У Карпа Григорьевича это качество проявлялось часто и по-особенному. Например, какие-то предметы, ещё способные приносить пользу ему самому, по мнению обывателя, могли быть легко подарены старому знакомому, если тот проявил к предмету неподдельный интерес. И напротив, ни за какие коврижки не расстался бы Карп Григорьевич с предметами бесполезными, на взгляд того же обывателя. А ему – кудеснику фотоискусства, эта ценность была известна, понятна, очевидна.

Многие старинные предметы, бережно сохраняемые, не просто натюрмортный фонд. Какие-то из них были молчаливыми свидетелями или участниками исторических событий минувших столетий. Некоторые привезены в Ростов из родительского дома, что в Кисловодске. Там он родился, там прошли его детские и юношеские годы, там жили родители и старшая сестра Беляночка, как он её всегда нежно называл. Эти предметы – часть истории,  часть его семьи, часть его самого.

Иногда Карп снимал натюрморты, составленные из хорошо знакомых всем предметов и давно не способных, казалось, обращать на себя внимание. Но находился неожиданный ракурс или выгодная точка съёмки, долго устанавливалось или удачно выбиралось освещение объекта. И... после нескольких дублей фотосъёмки рождался очередной шедевр, всякий раз настойчиво убеждавший – чудо было рядом и раньше, но узнали Вы об этом лишь теперь, увидев изображение, созданное  фотохудожником Карпом Пашиньяном. И если это не форма переосмысления традиционных ценностей, то, что же?

В 2007 году в выставочном зале Донской публичной библиотеки открылась фотовыставка «За дверью» – одна из самых удачных и важных для автора. Выставка была посвящена столетию со дня рождения Григория Никитовича Пашиньяна – отца художника. Среди изображений натюрмортов, инсталляций, частей интерьеров было и несколько портретов в настоящих антикварных рамах начала ХХ века и выделенных намеренно. Такой деталью Карп Григорьевич попытался увести нас подальше от избитых стереотипов оформления работ и сфокусировал внимание на главных для него образах – людей, подаривших жизнь и счастливое время его детства. На изображении портрета матери Карпа Григорьевича мы заметим  фотокамеру производства 20–30 годов. И это не случайно. Тамара Павловна (1914–1999) ещё до замужества увлекалась фотосъёмкой.

              Слева: Портрет Тамары Павловны Пашиньян. Фото 1932–1935 гг. Фотограф неизвестен .

 Справа: Портрет отца. Фото: К. Г. Пашиньяна. Персональная выставка «За дверью». ДГПБ. 2007г.

Задача выставки состояла ещё и в том, чтобы поместить эти ценности в души зрителей, наши души.

На открытии выставки, вспоминая начало своего увлечения фотографией ещё в детстве, Карп произнёс фразу, навсегда поселившуюся в памяти: «Первый фотоаппарат подарил мне отец, не зная, что вкладывает в мои руки профессию».

Этот проект был обречён на успех. Создавался он не вдруг, и не к запланированной дате, а в течение очень длительного времени. Время, как известно, самый строгий и справедливый выставком. Оно и в этот раз совершило безошибочный отбор.

Не всегда Карп Григорьевич отчётливо осознавал цель своего творения, но всегда интуитивно чувствовал необходимость создания действительно актуального образа. Некоторые произведения этой выставки долго не могли найти повода для встречи со зрителем. Они не вписывались в другие проекты тематически или концептуально. Уж слишком откровенно и трогательно там было отражено понимание общечеловеческой культуры и духовных ценностей. Со зрительским успехом проекта придет и понимание, что эта тема – один из способов достучаться до душ человеческих. Тогда же Пашиньян напишет текст–предисловие «Вещи живут своей жизнью» к последующим выставкам. Его можно встретить в некоторых авторских фотоальбомах, художественных календарях и буклетах.

Некоторые отпечатки стали экспонатами выставки лишь благодаря умению и навыкам восстановления старых и даже повреждённых негативов. Иногда изображения «вытягивались» из носителей почти безнадёжных. Среди таких экспонатов окажется и портрет родной сестры матери Карпа Григорьевича – Захарьянц Нины Павловны [5].

Этот человек сделал очень много для семьи Пашиньянов. Работая в библиотеке Ростовского государственного университета (РГУ) ещё с довоенного времени, жила она скромно, в небольшой комнате университетского общежития [6]. О выборе места продолжения учебы после окончания школы Изабеллы и Карпа Пашиньянов вопрос не обсуждался. Конечно, к тётушке в Ростов, в РГУ. Там есть, где жить, да ещё под присмотром близкого родственника. Но сестра Карпа проживет с тётей всего год. После окончания первого курса университета пошатнувшееся здоровье вынудит Изабеллу перевестись на заочное отделение РГУ и вернуться к родителям в Кисловодск. Изабелла Григорьевна смогла успешно завершить обучение и защитить диплом, но дальнейшая её жизнь активной не станет. Слабое здоровье ограничит её трудовой путь лишь одной из школ города Кисловодска.

Через некоторое время эту же комнату займёт студент биологического факультета Карп Пашиньян. Как и сестра, он успешно окончит университет, но из Ростова не уедет. У Нины Павловны к тому времени появятся большие проблемы со здоровьем и она переберётся в Кисловодск, а вскоре уйдет из жизни. Карп Григорьевич унаследует жилплощадь и будет пользоваться ею ещё долго.

После завершения выставки портрет Нины Павловны займёт одно из почётных мест в квартире семьи Карпа Григорьевича, где находится и по сей день.

 Н. П. Захарьянц. Кисловодск, 1950–1955. Фотограф неизвестен. Реставрация фотонегатива и фотопечать К. Г. Пашиньяна

Трагический и неожиданный уход из жизни отца застанет Карпа Григорьевича врасплох, нарушив сложившийся порядок жизни. Григорий Никитович имел вполне сносное здоровье, несмотря на почтенный возраст, и продолжал заботиться о семье. Это очень помогало Карпу психологически. В жизни отца было немало тяжёлых испытаний, в том числе и в годы Великой Отечественной войны. А погиб он в мирное время, под колёсами автомобиля неопытного водителя. Молодая барышня не справилась с управлением транспортного средства, похожего на роскошь. Весть о трагедии скоро придёт в Ростовское художественное училище, где работал Карп, а затем и в Париж, где только что открылась его персональная фотовыставка. Супруга Карпа, Нина Яковлевна [7], часто сопровождавшая мужа в путешествиях, связанных с важными для семьи мероприятиями, будет рядом. И эту выставку они откроют вместе. Но видеть её успех и закрывать, возвращать произведения в Отечество в этот раз Карпу Григорьевичу не придётся. Всё это сделает Нина Яковлевна. А автор скоро оформит в консульстве необходимые документы и помчится в Кисловодск. Он всё время будет строить в голове варианты скорого передвижения от Парижа до Кисловодска и сценарии траурных мероприятий. Психологическое состояние не позволяло сосредоточиться в огромных пространствах «буржуйского» международного аэровокзала [8]. Многое из того, что радовало, удивляло и приводило в восторг всего трое суток назад, начинало раздражать. А вот и стойка, у которой будет объявлен рейс на Москву. Остаётся лишь дождаться.

Мальчик-подросток, заметив на плече Карпа кофр с фотоаппаратурой, вдруг обратится с просьбой, не скрывая счастья на лице: «пожалуйста, сфотографируйте нас с преподавателем. Мы не успели, а я хочу оставить память о самом счастливом дне в моей жизни. Сегодня я стал лауреатом международного конкурса пианистов».

Радость и печаль будут смотреть друг на друга несколько минут, пока в видоискателе фотокамеры не появится лучший вариант изображения и не раздастся глухой звук её затвора. Преподаватель поблагодарит фотографа за отзывчивость, они вежливо раскланяются и, не успев толком обменяться контактной информацией, побегут на посадку своего рейса.

Через несколько лет Карп Григорьевич узнает своих новых знакомых в Денисе Мацуеве [9] и Владимире Спивакове [10] на экране телевизора. Фотоснимок, косвенно связанный с памятью отца Карпа Григорьевича, через несколько лет всё же найдет своего парижского заказчика, когда маэстро Мацуев окажется в Ростове-на-Дону в поисках новых молодых талантов страны.

За интригующим названием выставки «За дверью» автор скрыл святые смыслы облика и атмосферы родительского дома, наполненного любовью, добром, теплом, правдой, отзывчивостью, уважением. Таким ценностям всё реже находится место в современном пространстве.

Фотоснимки этой серии создавались разными техническими средствами, в разное время суток, в разные эпохи и периоды жизни, в цвете и монохроме, но в одном и том же святом для создателя пространстве – родительском доме, с которым Карп никогда не прерывал связи.

Оптимизм и активность – типичные качества пионеров, комсомольцев, коммунистов, неутомимых строителей самого прогрессивного общества планеты до самых последних дней существования Страны советов. В разгар этой эпохи Карп Григорьевич формировался и как личность и как мастер. Рискну предположить, что в отрочестве и юности довелось ему носить и пионерский галстук и комсомольский значок, как многим из нас – «беби-бумеров» Союза Советских Социалистических Республик. Комсомольской активности и оптимизма в деле построения коммунизма я за ним не замечал, а вот энергии его пионерской в бытовой и профессиональной деятельности могли позавидовать многие.

После одного из спонтанных разговоров в первые дни нашего знакомства с Пашиньяном в архиве моём, не слишком организованном, рядом с предметами, как-то связанными с именем мастера, хранится буклет творческого вечера театра-студии пантомимы ростовского режиссёра Юрия Попова [11], очень известного в Ростове 70-х годов.

Начало семидесятых в жизни Карпа Григорьевича – время непростое, переломное. Фотография становится для него уже не увлечением, а профессией. А я в ту пору ещё студент первого курса Ростовского художественного училища и о существовании аспиранта-биолога, но будущего фотографа-дизайнера даже не догадываюсь. Собираю всё, что поможет овладеть навыками художника промышленной графики: журналы, буклеты, этикетки... Слово «дизайн» уже у границ СССР, но пока не пересекает их, боится.  «Железный занавес» надёжно закрывает оконный проём в Европу, с таким трудом прорубленный  при императоре Российском.

О самом театре до этого момента я ещё не слышал, а буклет оставил у себя из-за необычного художественного оформления очень скупыми средствами. На чёрном фоне лицевой стороны силуэтами белых пятен изображены смысловые символы спектакля – планеты, звезды. В правой части фигура человека, от которой почти до самого левого края тянется такая же белая тень, символизирующая жизненный путь. Из области сердца тени поднимается нить или неровный луч, превращающийся в новую звезду на небе. Нижняя часть листа обрезана по диагонали. При складывании листа буклета гармошкой образуется ритм из белых угловых лучей на чёрном фоне. Всё, как в жизни – в полоску. У кого-то чаще в белую, а у кого-то в чёрную.

Буклет к творческому вечеру театра-студии пантомимы  Ю. Попова. 1974 г. Автор К. Г. Пашиньян

Наш разговор, едва знакомых ещё людей, незаметно вырулил на тему истории дизайна в стране вообще и в Ростове-на-Дону, в частности. Слово «дизайн» ко времени нашего разговора уже пересекло границу СССР. Пытаясь быть убедительным в том, что в советскую эпоху у ростовских художников тоже были интересные творческие находки, я подкрепил своё предположение примером этого буклета. Без конфуза не обошлось. С нарочитым интересом Карп осмотрел буклет и, не проронив ни слова, указал на перечень его создателей, где среди нескольких имён было отпечатано: «ФОТО: К. Пашиньян».

В годы учёбы в Ростовском государственном университете студент, а с 1976 года аспирант-биолог, не оставит увлечения фотографией. Более того, он очень активно будет оттачивать навыки фотосъёмки и пополнять знания в области истории фотографии. С 1977 года его творческие работы уже регулярно будут встречаться со зрителями областных и всесоюзных выставок [12]. Участие в фотоконкурсах журнала «Советское фото» [13] станет реальностью. В конце семидесятых годов на его фотографиях появятся авторские штампы на русском и иностранных языках.

Аспирант биофака РГУ К. Г. Пашиньян. Ростов, 1978 г.; Авторские штампы К. Г. Пашиньяна. 1976–1979 гг.

Ростовский фотограф Карп Пашиньян посетит с рабочим творческим визитом советскую заграницу – Литву, а затем и Польшу, пообщается с зарубежными коллегами. Придёт время настоящего творческого успеха.

Для биологии так продолжаться долго не могло. Нервы науки сдали: «Все эти годы я терпела твое хобби [14], создала все условия для научной карьеры – от аспирантуры до младшего научного сотрудника, в коллективе учёных. Неблагодарный!!!». Биология поставила вопрос ребром: «Или я, или она – твоя фотография!». Карп Григорьевич тихо хлопнет дверью и уйдёт к фотографии. Тогда же он создаст семью. Семья всегда будет поддерживать его в этом выборе. Семья окажется крепкой и устойчивой к вызовам совсем неустойчивой жизни с финансовыми кризисами и многочисленными бытовыми проблемами.

Многие творческие личности наделены уникальными  способностями творить при любой погоде и в любых условиях. Карп Григорьевич в этом смысле не исключение. Совсем другое дело – члены семьи творца. Они же не подписывались на страдания от нищеты и голода, нередко приходящие вместе с творческим успехом.

Приходилось постоянно искать практическое применение приобретённым навыкам фотосъемки. Иногда эксплуатировался и ресурс своей известности в реализации проектов дизайна. Приходилось заниматься и журналистикой [15], и преподавательской деятельностью в Ростовском художественном училище [16], где он подарил знания студентам нескольких выпусков.

 Преподаватель РХУ К. Г. Пашиньян. 2012–2015 гг. Фото из домашнего архива семьи К. Г. Пашиняна

Были и неудачные проекты, такие как «Школа фотомастерства», просуществовавшая в Ростове-на-Дону совсем недолго. Но таких примеров в его практике мы  обнаружим немного.

В центре борьбы за выживание в творческой жизни был не только сам творец, но и его семья. Короткий рассказ супруги Карпа Григорьевича о начале их совместной жизни хорошо иллюстрирует и начало творческого пути. Поскольку денег семье постоянно не хватало, Карп Григорьевич и Нина Яковлевна решили поработать мастерами чистоты в модном тогда заведении – Доме кино, что неподалеку от их общежития. Там же, в фойе, часто проходили выставки молодых, начинающих художников и фотографов. Эти стены помнят и первые персональные выставки Пашиньяна с парадными речами и букетами цветов. Но это вечером. А всего через несколько часов, наутро, Карп Григорьевич с Ниной Яковлевной, облачившись в синие казённые халаты, убирали мусор, оставленный гостями, дарившими им вчера цветы и поздравления.

Умеренный консерватизм Карпа Григорьевича проявлялся во многом, если не во всём. Он умудрялся пропитать и некоторые дизайнерские проекты идеологией защиты и сохранения традиционных ценностей, культуры, истории. Главная задача дизайнера какая? Правильно, – заработать денег, чтобы семья не испытывала чувство нужды хотя бы некоторое время. Но только не для Пашиньяна. Оформляя магазин, пусть даже и фирменный, он мог вложить в проект столько труда, что деньги в нём становились совсем не главным элементом. Один из примеров таких проектов мы можем видеть и сегодня в одном из гастрономов Ростова-на-Дону. Торговые площади гастронома «Театральный» (Театральная площадь, 2) – скорее путеводитель по старому Ростову и Нахичевани-на-Дону. И место гастроному досталось идеальное – межа территорий двух городов начала ХХ века.

Торговые площади и фасад гастронома «Театральный» (Театральная площадь, 2). Фото И. С. Полеводы

Одна из его любимых поговорок «Если за это ничего не заплатят – это наш проект» стала теперь и моей. А появилась она, по преданию, после затратных и не окупившихся совместных проектов с его давним другом Валерием Чесноком [17].

 Реконструкции исторических событий притягивали внимание Пашиньяна всегда. Это было заметно по длительным и эмоциональным рассказам по возвращении из мест, где удавалось отснять богатый материал батальных сцен, созданных реконструкторами. Да ведь Карп Григорьевич и сам становился реконструктором, создавая образы прошлых эпох для некоторых творческих проектов – например, многолистовых художественных календарей [18].

Доподлинно неизвестно, что более всего заставляло его стоять в дыму у топки паровоза, сидеть в окопах, бегать с фотокамерой под холостые выстрелы современников, переодетых в военную форму или в светский исторический  костюм давно ушедшей эпохи. Может это была попытка получить представление об ощущениях военкора на линии огня или жажда добычи «в бою» выразительного изображения. Могло быть и просто желание оказаться, хотя бы на короткое время, в трёхмерном пространстве, знакомом лишь по книгам, рассказам, архивным источникам и музейным предметам. А может всё дело и в потребности участия в неповторимом творческом процессе временного творческого коллектива, состоящего из настоящих знатоков и  профессионалов: пиротехников, историков-кнсультантов, художников, сценаристов, реставраторов и многих других бойцов фронта, невидимого для многотысячной толпы людей, собравшихся восхититься результатом многолетней кропотливой работы. Теперь об этом можно лишь догадываться. Как жаль, что сохранилось совсем немного фотографий, иллюстрирующих сам процесс фотосъёмки мастера в таких условиях. Творческая командировка 2000 года принесла художнику ожидаемый успех. Серия фотоснимков, добытая в «боях» Бородинских сражений реконструкторов экспонировалась на выставках несколько раз в разных вариантах. Ростовский зритель увидит её впервые в том же году на персональной выставке Пашиньяна. А буклет выставки украсит конный портрет знатока наполеоновской эпохи, президента общероссийского военно-исторического общественного движения Олега Соколова в мундире генерала французской армии. Обладая несомненными актёрскими способностями и харизмой, Соколов часто будет оказываться в центре внимания многочисленных фотографов, отдавая приказы солдатам на чистейшем французском языке. Один из таких моментов и зафиксирует фотокамера Карпа Григорьевича Пашиньяна.

Реконструкции военно-исторических клубов. К. Пашиньян. Ростовская область, 2001. Фото неизвестного автора; Бородино 2000 г. Фото К. Г. Пашиньяна

У Пашиньяна получалось многое. От того, наверное, и закончились скоро чистые листы в его трудовой книжке. В 1984 году в ней уже завели вкладыш. По странному, на первый взгляд, совпадению в том же году на карте культуры страны появится ещё один очень заметный объект – Государственный музей-заповедник М. А.Шолохова. А в январе 2011 года во вкладыше трудовой книжки мастера отдел кадров музея сделает запись о приёме на работу в ГМЗШ на должность фотографа-консультанта. Эта запись станет последней в документе. За названием должности мы не увидим многого. Пашиньяну удастся выполнить в научно-фондовом отделе музея важнейшую работу по систематизации, созданию условий нормативного хранения, изучению и копированию большой части фотоархива М. А. Шолохова. Выпала редкая возможность применить свои профессиональные знания и опыт в работе с оригиналами фотодокументов золотого фонда страны.

Были ли амбиции у Пашиньяна – фотохудожника? Так любому художнику без них не обойтись. Но Карп никогда не выпускал их на свободу. Выгуливал только на рабочем столе, долго выбирая лучший фотоснимок из нескольких похожих или принимая решение подняться на летательном аппарате сомнительной надёжности ради выгодной точки фотосъёмки, до которой ещё никто до него не добирался.

Кстати, о точках съёмки. Выгодная точка съёмки, как и точка зрения, способна на многое. Карп Григорьевич знал это давно, поэтому всегда не упускал возможности оказаться с фотокамерой там, где ещё никто не бывал. В фотоархиве Пашиньяна есть панорамные фотоснимки станицы Старочеркасской и её окрестностей, снятых с высоты птичьего полёта. С момента изобретения чуда техники – квадрокоптера такие виды уже не слишком удивляют. Но эти кадры сняты даже не с вертолёта. Карп Григорьевич упросил конструктора и владельца дельтосамолёта взять его с собой в полёт для уникальной фотосъёмки панорамных видов исторических мест. Пилот согласился на эту авантюру не сразу, а лишь после письменного разрешения органов власти. Летательный аппарат создавался не для аэрофотосъёмки, поэтому пришлось под Карпом Григорьевичем мастерить аэротабуретку для улучшения обзора под крылом.

Эта история странная. Она совсем не совпадает с характером осторожного и совсем не склонного к риску Пашиньяна. Но ведь она была. Через несколько месяцев после исторического полёта этот летательный аппарат потерпит крушение, а пилот погибнет.

Однажды амбициозность чуть было не подвела Карпа Григорьевича. За несколько первых месяцев работы на обширной территории музея-заповедника М. А. Шолохова был отснят богатый материал, пейзажный в основном. Отсутствие летательных аппаратов и квадрокоптеров при фотосъёмке компенсировала машина с подъёмной площадкой для ремонта электросетей станицы Вёшенской.

Из этого материала была подготовлена большая серия работ, составлявших очередную персональную выставку, пропагандирующую на этот раз масштаб музея-заповедника. Открытие мероприятия было плановым, а для станицы Вёшенской – знаковым событием. Выставка должна была открыться в новом выставочном зале станицы.

Любая новая выставка Пашиньяна отличалась от предыдущих какой-то новинкой: технологическими приемами обработки фотоматериала, необычными форматами фотографий, приёмами оформления изображений и т.д. Вот и в этот раз автор решил удивить всех большим форматом фотопечати с ламинирущим покрытием, которого до этого в донских степях ещё не видели. Оборудование только что вступило в строй в Ростове-на-Дону. Подготовка проекта шла без сбоев до последних дней. Но за несколько суток до открытия выставки что-то пошло не так, и печать изображений оказалась невозможной в запланированные сроки. Отдавая всю энергию подготовке экспозиционного зала и уже размечая на стенах места для шедевров в станице Вёшенской, Карп Григорьевич получил сообщение, от которого могла пошатнуться репутация не только его самого, но и всей Ростовской области. Великий без пяти минут мастер позвонил домой в Ростов и произнес: «Все пропало…». 

На этот раз Ростовскую область спас оптимизм его супруги – Нины Яковлевны. Выведав у мужа все необходимые контакты с Мосфильмом, собрав без колебаний в узелок деньги, предназначенные для оплаты печатных работ и негативы фотоизображений, она помчалась в Москву. Гарантий спасти проект не было, но чудо произошло. Был конец рабочего дня, и мастера-печатники собирались домой. Посмотреть негативы согласились неохотно, предполагая, что увидят там нечто заурядное и невысокого качества съёмки. Но через несколько минут изучения фотоматериала Нина Яковлевна услышала: «А это интересно, это нужно печатать». Москвичи работали всю ночь. Они спасли престиж не только всей Ростовской области, но и фотохудожника Карпа Пашиньяна. А Нина Яковлевна ещё долго отходила от нервного перенапряжения, пытаясь отыскать в душе чувство выполненного долга.

Культурные изменения Пашиньяна – словосочетание странное. На протяжении не одного десятка лет нашего знакомства не заметил я таких изменений. В поведении и в отношении к ближним он был всегда трудно-копируемым образцом христианского отношения к жизни. Не находится рационального объяснения и тому, что сформировало его таким. Возможно, повлияло небогатое, но счастливое детство, возможно, повлиял уклад его армянской семьи, возможно. Но ведь и я воспитывался в любви и заботе. И я, просыпаясь в детстве, слышал неторопливый разговор родителей, звякание посуды на кухне, не зная ещё, что так и выглядит счастье. И я, как и он, с рождения, слышал звуки глухих ударов молотка по туфельной подошве. Мы помнили одинаковые запахи кожи, резинового клея и пчелиного воска, доносящиеся из отцовской мастерской. И я видел эти мотки суровой льняной и капроновой нити, лежащие на заготовках подошв, рантовые ножи и деревянные гладилки, отполированные нелёгким трудом, и ещё много чего, создающего образ нелёгкой профессии. Наши отцы, оказалось, в совершенстве владели одним ремеслом, в одну эпоху, но в разных городах.

Как много общего оказалось у нас в детстве, и как немного совпадений осталось теперь. Неужели дело в разнице традиций пить по утрам турецкий кофе в армянских семьях, а в русских – чай?

Заметное культурное изменение, впрочем, все же было. По свидетельству близких Карпа Григорьевича, примерно в тридцатилетнем возрасте произошло его воцерковление и крещение в храме Русской Православной церкви. Не от того ли результат разный?

В контексте обнаруженной разницы не могу обойти вниманием очень заметное качество – заботу о ближних. Более всего оно проявлялось в запредельно нежном отношении к сестре – Изабелле Григорьевне. Она была старше Карпа на двенадцать лет, проживала в Кисловодске со стареющими родителями. К 1995 году все они уже столкнулись с заметным ухудшением здоровья. Карп стал волноваться. Тогда же мне довелось поработать преподавателем по программе факультативных занятий в Ростовском художественном училище, где Карп Григорьевич уже несколько лет преподавал предмет «Фотодело» [16]. Часы наших предметов по расписанию иногда совпадали, и мы сталкивались в конце дня в учительской комнате, заполняя классные журналы. Каждый день, выполнив работу, он не спешил покидать помещение, где стоял телефон с междугородной связью. Мобильная связь тогда в мире, наверное, существовала, но только не в нашем городе. Это чудо техники дойдет до нас значительно позднее. А пока, почти ежедневно, Карп слышит родные голоса лишь из пластмассовой трубки с проводом, игриво закрученным спиралью. Каюсь, я любил подслушать начало их телефонного разговора. Общение всегда  начиналось на армянском языке. На третьем предложении словарный запас Карпа иссякал, он переходил на русский, и я выходил из помещения, чтобы не мешать их общению.

Не будет точного портрета Пашиньяна-художника, если не вспомнить примеры его поведения в неформальной обстановке. Как-то Карпа Григорьевича упросили сделать фотосъёмку ювелирных изделий. Такая работа сама по себе является сложной, поэтому потребовался опытный мастер. Впрочем, упрашивать долго не пришлось. Узнав, что съёмку планируется провести в частном доме на берегу реки он сразу согласился. Частные домовладения всегда воздействовали на Карпа магически. Возможно, это от того, что вся его жизнь прошла в квартирах, не очень-то приспособленных к масштабным творческим экспериментам. Впервые попав в частное домовладение ювелира Юрия Андреевича Копытина [19], незаурядной личности, Карп Григорьевич пришёл в полный восторг. У самого берега Дона, на исторической территории казачьей станицы Гниловской, где сад, где огромный куст крапивы, надежно охраняющий ствол старой яблони и скрывающий спелые душистые плоды, падающие прямо в траву. Не успев расчехлить кофр с фотоаппаратурой, мастер скоро спустился к реке по крутому склону и наткнулся на сад камней из донского ракушечника. Ювелир оказался поклонником японской культуры.

Работать не хотелось. Тем не менее, работа была завершена, и скоро. Мы с хозяевами, как водится на казачьих территориях, хлопотали вокруг обеденного стола на свежем воздухе. А мастер ходил с фотокамерой по двору, изучая каждый его метр. Из кузницы, расположившейся здесь же среди деревьев и кустов, доносился звон  молотка по раскалённому металлу. Ещё один творец – Морозов [20] колдовал над своими железными шедеврами. Магия превращения ржавого железа в арт-объект почему-то не впечатлила фотохудожника. Возможно, он боялся повредить дорогую фотокамеру в этом облаке из дыма и искр. А стол уже ломился от даров донской природы. Мы налили по третьей, но мастер упорно отказывался присоединиться. Его голос доносился откуда-то из-за бетонных блоков, сложенных наспех. Оказалось, увидел он необычное падение тёплых лучей осеннего солнца, уставшего от летней работы, на огромную паутину. Причудливая вязь серебряных нитей её, собранных в строгую геометрическую форму, переливалась перламутровыми стразами. По мнению фотохудожника, это чудо природы, однозначно, нужно было зафиксировать и оставить яркое впечатление потомкам. И было сделано несколько пробных дублей. Но мастеру не хватало важной смысловой детали в этой истории – паука, не желающего перемещаться в центр композиции.

Командный дух и Пашиньян – отдельная тема. Американская теория здесь точно промахнулась. Карп, может и мечтал познакомиться с этим духом, но не сложилось. Большие творческие личности чаще всего творят в одиночку и предпочитают тратить энергию на процесс создания своего творения, а не на организацию коллектива, пусть даже и единомышленников.

Вроде бы всё так, но не выходят из головы и просятся в текст события, способные совсем нешуточно повлиять на человека, заставить его определиться с отношением к обществу в целом и наиболее непонятной её части – к представителям власти, в частности.

Карп Пашиньян был уже достаточно известным мастером художественной фотографии не только в России, но и за её пределами. Но сие не означало, что он ни в чём не знал нужды. Мечта работать в съёмочном павильоне, подобно старым мастерам, не оставляла многие годы. После нескольких заметных выставочных проектов, реализованных мастером на донской земле, Ростовское областное министерство культуры всё же предоставило такую возможность. На правах аренды ему была сдана часть площади верхнего этажа элитного здания [21] города, в котором располагалось и само министерство. Я помогал Карпу перевозить туда съёмочное оборудование. И, пользуясь случаем, конечно, не упустил возможности полюбоваться на центр города из самого верхнего окна памятника архитектуры, что в угловой башне. Помещение начинало обретать черты съёмочного павильона. Там же был отснят материал в нескольких вариантах для буклета нашей выставки «Бенефис реставратора» [22]. Не пройдёт и двух месяцев, как фотохудожник–арендатор ознакомится со счётом на оплату помещения. Он впервые узнает, что головную боль и нервный стресс может вызвать и простой бумажный бланк с цифрами, о которых не договаривались. Освобождал помещение мастер уже сам, без моей помощи, не очень-то афишируя историю с павильоном.

С той поры головные боли будут беспокоить мастера, всякий раз, когда он окажется у стен очень памятного здания. Со временем всё станет на свои места–боли прекратятся с момента переезда министерства в другое здание, подальше от главной улицы города. Видно, не судьба была творить художнику в съёмочных павильонах.

В 2016 году был успешно завершён проект персональной выставки «Гений места» [23], где автору удалось с блеском показать богатство культуры своей страны средствами художественной фотографии. Первые фотографии из проекта были сделаны в Мелихово еще в 1986 году. А к 2014 году серия была дополнена фотосъёмками в других усадьбах писателей, поэтов, композиторов, художников, составляющих цвет культуры Отечества.

Такое событие не могло остаться незамеченным. И музей-заповедник М. А. Шолохова инициировал создание нового масштабного фотопроекта «Кабинет и мир писателя» [24]. Карп Григорьевич уже был болен и физически вряд ли смог бы успешно его реализовать. Фотосъёмками необходимо было охватить более двадцати регионов страны. Условия съёмок планировались далеко не всегда комфортные. В течение нескольких месяцев требовалось жить в гостиницах. Борьба амбиций со здоровьем завершится разумным компромиссом. На этот раз супруга, Нина Яковлевна, согласится на создание временного творческого семейного коллектива и разделит с мужем тяготы походной жизни на просторах всей европейской части России.

На сороковой день молитв о спасении души Карпа Григорьевича Галина Скопцова [25] справедливо подметит: «Нина Яковлевна стала для него не только ангелом-хранителем, но и носителем штативов и осветительных приборов». Супруга  успешно справилась в этой длительной творческой командировке с функциями и рабочего-осветителя, и медсестры, и диетолога. После завершения съёмок здоровья у временного творческого коллектива не прибавится, но появится ощущение, что чем-то укрепили они здание культуры Отечества. Усилия окупятся. В четырнадцати регионах страны, выставку увидит большое количество людей, в том числе и совсем молодых. А ведь это в их руках совсем скоро окажется Отечество. В буклете выставки среди фотоиллюстраций есть и портрет Карпа Григорьевича с внуком Никитой, как символ надежды на преемственность поколений.

Ну вот и проанализированы все качества «беби-бумера». Не всё совпало с американской теорией, да и не могло совпасть. Другой менталитет, другая культура, другая история страны, другие мы, другие.

Задаваясь неизбежно традиционным вопросом о смысле жизни, люди чаще всего ответа не находят. Карп Григорьевич Пашиньян, похоже, знал его и примером своего жизненного опыта сохранял, оберегал и копировал увядаемые истинные ценности – культуру, порядочность, уважение к труду и профессиональному мастерству людей многих поколений.

Ранним июньским утром десятого дня две тысячи двадцать второго года от Рождества Христова, не достигнув возраста семидесяти двух лет, в Бозе почил Карп Григорьевич Пашиньян. Не чувствуя более сил для борьбы за культурное пространство своей страны, он оставил нас на планете со страстями и грехами, проблемами, падениями и сложными подъёмами, иногда с трагедиями, очень редко с чудесами, чаще с миражами надежд и неуверенными мерцаниями счастья.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. Попов Олег Викторович, кандидат медицинских наук, фотограф-любитель, близкий друг семьи К. Г. Пашиньяна.
2. В 1999 году К. Г. Пашиньян избран членом-корреспондентом Международной академии наук экологии и безопасности человека и природы (Ростов Великий» / Проект «Меценат -2000». Ростов-на-Дону, 1999).
3. Указ Президента РФ о присвоении звания «Заслуженный работник культуры РФ» К. Г. Пашиньяну от 23 марта 2012 г.
4. Поколение «беби-бумеров» (англ. baby boomers) — термин, применяемый в теории поколений Уильяма Штрауса и Нила Хоува к людям, родившимся в период с 1943 по 1962 годы. (Из Википедии)
5.  Захарьянц Нина Павловна, урождённая Бояджян. Библиотекарь НБ РГУ с 1935 г. После Великой Отечественной войны работала в библиотеке Научно-исследовательского физико-математического института при РГУ. (Из характеристики зам директора и парторга Научно-исследовательского физико-математического института на Захарьянц Н.П. [архив семьи Пашиньян]).
6. Общежитие Ростовского государственного университета находилось на улице Журавлёва, 122.
7. Туровская Нина Яковлевна (1946), супруга К. Г. Пашиньяна
8. Международный аэропо́рт Пари́ж — Шарль-де-Голль, известный также под названием Руасси — Шарль-де-Голль — аэропорт Парижа, расположенный в 25 км к северо-востоку от города в регионе Иль-де-Франс, крупнейший аэропорт Франции. Назван в честь первого президента Пятой Республики, военного и политического деятеля Франции Шарля де Голля (Из Википедии).
9. Мацу́ев Дени́с Леони́дович (род. 11 июня 1975) ― российский пианист-виртуоз и общественный деятель. Народный артист РФ (2011). Лауреат Государственной премии РФ (2009) (Из Википедии ).
10. Спиваков Владимир Теодорович в (род. 12 сентября 1944 г.), советский и российский дирижер и скрипач, наиболее известный своей работой с камерным оркестром «Виртуозы Москвы». (Из Википедии )
11. Театр-студия пантомимы Юрия Попова: воспоминания студийцев. Ч. 1. (См.: Фрейдлин Л. Л. Театр с главного входа. Ростов н/Д., 2009. С. 251–258.).
12. Выставки К. Г Пашиньяна: Персональная выставка. Ростов-на-Дону, 1981; Персональная выставка.  Дортмунд, 1985; Старый Крым. Ростов-на-Дону, 1987; Ретро-фото. Ростов-на-Дону, 1989; Персональная выставка. Сомюр (Франция), 1996; Персональная выставка / РОМИИ. Ростов-на-Дону, 1996; Светопись / РОМК. Ростов-на-Дону, 1998; Встреча на Пасху. Ростов-на-Дону, 1998; Ростов Великий / Проект «Меценат -2000». Ростов-на-Дону, 1999; Облики и лики / ДГПБ. Ростов-на-Дону, 2001; Мир фото. Персональная фотовыставка / РОМИИ. Ростов-на-Дону, 2002; Шолохов. Время и судьба. /Издательский авторский проект. ДГПБ. Ростов-на-Дону, 2005; Время и вещи / Гос. музей-заповедник М. А. Шолохова. Вёшенская, 2005; За дверью / ДГПБ. Ростов-на-Дону, 2007; Крылья над Доном / Гос. музей-заповедник М. А. Шолохова. Вёшенская, 2008; Время и вещи / Гос. музей-заповедник М. А. Шолохова. Вёшенская, 2010; Гений места / Гос. музей-заповедник М. А. Шолохова. Вёшенская, 2016; Кабинет и мир писателя. Москва, 2018; На волне щедрой памяти / ДГПБ. Ростов-на-Дону, 2020.
13.  «Советское фото» – журнал о фотографии, основанный в 1926 году и выпускавшийся ежемесячно до 1997 г. Перерыв в издании был с июня 1941 по 1956 годы.
14. В 1980 г. К. Г. Пашиньян руководил фотостудией РГУ (Приказы по РГУ №36/20.11.1980; № 39/15.01.1981).
15. В 1982–1984 гг. К. Г. Пашиньян работал в редакции газеты «Комсомолец» в должности корреспондента на гонораре.
16. К. Г. Пашиньян принят на должность преподавателя предмета «Фотодело» 26 мая 1984 г.
17. Чеснок Валерий Фёдорович (1942), первый директор музея-заповедника «Танаис» (1972–2002). Автор книг: Танаис (1986), «Вначале была легенда» (1987), «Клад» (1992), «Ветвь священной оливы» (2007), «Танаис в круге земном: легенды и факты» (2007), «Олимпийские боги в образе Большой Садовой» (2010).
18. Страницы военной истории России в миниатюре : [календарь на 2001 г.] / Изд. «РИМ-V; Издат. и выставочный проект «Прошлое: облики и лики»; Карп Пашиньян, Сергей Деркач : [б.м.], 2000; Долгий путь к тому, что рядом : [календарь на 2001 г.]. /Фотохудожник Карп Пашиньян; Художественная  студия «Аверс». Ростов н/Д., 2000; 140 лет ВЛКЖД – СКЖД : Календарь 2004–2005 /Карп Пашиньян: проект, авторская съёмка, дизайн. Ростов н/Д., [б.г.]; ОАО Ростовский порт : [календарь на 2008 год].[Ростов н/Д., 2007].
19. Копытин Юрий Андреевич, художник-ювелир, художник-реставратор реставрационной фирмы «Юг». 1993 г.
20. Морозов Вадим Викторович (14 ноября 1958, Ростов-на-Дону — 21 апреля 2020, там же), художник, музыкант, изобретатель.
21. Дом купца Генч-Оглуева — первый многоэтажный доходный дом в Ростове-на-Дону. Построен в 1883 г. по проекту А. Н. Померанцева. Расположен на углу Большой Садовой улицы и переулка Семашко. Здание построено в духе эклектики и имеет статус объекта культурного наследия федерального значения.
22. Полевода И. Бенефис реставратора :  [Выставка реставрир. произведений мастерской И. Полеводы] / Дон. гос. публичная б-ка. Ростов н/Д., 1999.
23. Пашиньян К. Гений места : персон. фотовыставка / Гос. музей-заповедник М. А. Шолохова. Вёшенская, 2016.
24. Выставка «Кабинет и мир писателя» за 2 года побывала в тринадцати российских музеях и Донской публичной библиотеке (См.: Каминская М. В. Вдохновляющая тишина // Наше время. 2019. 22 нояб. С. 5).
25. Скопцова Галина Сергеевна, искусствовед. Заслуженный работник культуры РФ. Директор Ростовского областного музея изобразительных искусств (1982–1998), Ростовского художественного училища имени М. Б. Грекова (2000‑2014). Автор монографии «Из века в век» (2009).