ДОНСКОЙ ВРЕМЕННИК. Год 29-й

Краеведы

Л. А. ИВАНОВА

МЫ НЕ ЗАМЕЧАЛИ ТРУДНОСТЕЙ

Я, Любовь Андреевна Кошлякова (это моя девичья фамилия) родилась 30 января 1940 года в тридцатидворном хуторе Луганск Николо-Покровского сельского совета Криворожского района Ростовской области (сейчас территория Миллеровского района; хутор не сохранился, ликвидирован). Сама удивляюсь своим ранним воспоминаниям, понимая их смысл через годы.

Хмурые, напряжённые лица людей, разговоры вполголоса настороженным тоном, появление незнакомых людей в необычной для нашей местности одежде. Это намного позже я узнала, что пришли лютые враги – фашисты.

Мне в ту пору было два с половиной года.

Вторая запомнившаяся мне картина – мы сидим у соседей в погребе на закроме с картошкой. Слышен какой-то гул, мы всё время пытаемся вскарабкаться по лестнице, мама постоянно стаскивает нас вниз. Непонятно, почему соседка тётя Настя выбралась по лестнице наверх и исчезла в проёме, а нас не пускают. Появилась тётя Настя с какой-то посудиной, наполненной сваренной старой кукурузой. Наверное, мы долго не ели, потому что она показалась нам очень вкусной: ведь старой кукурузой, которую оставляли на зиму, кормили скот.

Третья картинка. Оживлённая мама ведёт нас домой. Несмотря на жуткий холод, двери нашей хатёнки открыты настежь. После я узнала, что немцы драпанули, им не было дела до наших проблем. В комнате я обращаю внимание на красивую зелёную крышку нашего стола, обезображенную рыжими шероховатыми пятнами. Мама объясняет: немцы жгли свечи. Это поняла я уже через годы: электричества у нас не было, керосиновые лампы заправлять нечем.

Тут же возникает весёлая суматоха: печка подбеливается, земляной пол подметается, смазывается глиной, приготовленной из смеси чернозёма, песка и коровяка (свежие коровьи испражнения), посыпается песком. Бесконечные взоры на восток и радостный возглас «Наши!» Это многократно повторялось. Незнакомые люди опять же в незнакомой одежде (не в такой, в какой были немцы), радостные возгласы и со стороны наших жителей и со стороны пришедших. И смех, и слёзы, и объятия – всё смешалось.

Немцы пришли к нам в июле, во время уборки выращенного нашим народом прекрасного урожая. Убирать заставляли наших военнопленных. Как с ними обходились, известно многим. Назначили фашисты своих блюстителей порядка, в нашей тридцатидворке - двух полицаев: безобидного Василия Евтушенко и подлого холуя Семёна Васильченко, отсидевших в заключении одинаковые сроки.

Был в нашем хуторке и староста – Иван Криштопов, куда исчез – не знаю, но жена его Наталья всю оставшуюся жизнь вынуждена была ходить с опущенной головой, ни с кем не общаясь. Наши жители уважительно называли её по отчеству – Сидоровна, сочувствуя её униженному положению. А в соседнем хуторочке Желтухине старостой был назначен Михаил Конович Мяконький. Он отважился резать общественный (бывший колхозный) скот и подкармливать наших военнопленных, да ещё при помощи стариков и девочек-подростков отправлять продукты людям, ушедшим в партизаны.

Много лет спустя при встрече, организованной мной для наших односельчан уже исчезнувшего хутора, я поговорила с его сыном Михаилом Михайловичем, поведавшим мне эту историю.

На это трагическое зрелище согнали жителей всех наших трёх сёл – Осиновки, Луганского, Желтухина. Виселицу соорудили на акации, зачитали приказ. Потом немцы приказали набросить петлю местному полицаю Мордовцеву. Он упал в обморок (видимо, это было специально инсценировано). Пришлось фашисту эту миссию выполнить самому.

Возвращаюсь к истории своей семьи. Моего 28-летнего папу Андрея Фёдоровича Кошлякова, тракториста Криворожской МТС (в те годы техникой владели не колхозы, а машинно-тракторные станции), в мае направили на месяц на военно-полевые учения. Когда объявили войну, призванных отпустили по домам помыться, взять смену белья и продукты на сутки. Рано утром он поцеловал нас сонных (меня и старшую сестру Раю). Это было прощание навсегда. Направили папу под Черкассы. Последнее письмо мама получила в августе 1941 года. Отрывок из него она впоследствии пересказывала нам.

Немцы едут на танках, на машинах, на мотоциклах, вооружены автоматами. А мы отступаем пешком с винтовками. Очень много людей гибнет. Навряд ли я вернусь, тяжёлой будет твоя участь, но детей береги как свой глаз.

Хочется побольше отразить ту реальность, с которой пришлось столкнуться. Старшая сестра мамы, инвалид с детства, однажды сказала ей: «Оля, мне плохо приснился твой Андрей. Он карабкался на высоченную кручу, много раз срывался, снова карабкался, но выбраться наверх так и не смог. Значит, с ним случилась непоправимая беда».

Я до сих пор храню документ со штампом исполкома Николо-Покровского совета депутатов трудящихся Криворожского района Ростовской области от 18 октября 1946 года:

Гр-ке Кошляковой Ольге Констант.

Николо-Покровского с/совета

ИЗВЕЩЕНИЕ

Ваш красноармеец Кошляков Андрей Фёдорович, находясь на фронте, пропал без вести в октябре 1943 года.Настоящее извещение является документом возбуждения ходатайства о пенсии.

Райвоенком.ст. л-т Хаустов

Ольга Константиновна Кошлякова, старшая дочь Раиса, младшая Любовь. 1948

Уже став бабушкой, не согласилась с этими сведениями: предложила третьему внуку воспользоваться компьютером. На сайте Министерства обороны он нашёл такие сведения: мой отец пропал без вести 6 ноября 1941 года. Вот этому можно верить.

На нашей тридцатидворке десять семей остались без отцов. Как же мы жили? Тем, у кого осиротел ребёнок, выплачивали 40 рублей пенсии, 56 рублей – если два, 72 – если трое и более детей. Детям офицеров платили больше. Диву даюсь, где находило государство деньги для миллионов семей в условиях разрушенной страны.

Но и люди делали возможное и невозможное, чтобы помогать фронту и восстанавливать страну. Сдавали молоко (308 литров в год с коровы, а если с первотёлка – 154 литра), картофель, платили налог, подписывались на заём (обычно – на 500 рублей). Выдавалась облигация (документ с номером и серией), по которой через много лет устраивались розыгрыши, как сейчас по лотерейным билетам.

Нечем было пахать землю, засевать поля. Врезалась в память картина: бригадир выходит к речке (у воды – хорошая слышимость), ставит руки рупором, чтобы оповестить всех работников наших хуторов, и приказывает: Кошлякова (мама) и Борщёва (соседка), берите коров и ведите на полевой стан. Женщины впрягают коров в ярмо, прицепляют плуг; одна ведёт животных, другая держит рычаги плуга. Потом по вспаханному участку вручную рассыпают семена. К коровам вместо плуга цепляют борону – металлическую лямку с зубьями, чтобы прикрыть землёй посеянные семена. После всхода семян нужно уничтожать сорняки – тяпками или мотыгами.

Мы, дети, под руководством Александры Николаевны Применко и Елены Яковлевны Гордя (Осиновская начальная школа) выходили рвать сорняки, а во время уборки под приглядом тех же учителей собирали оставшиеся после работы взрослых колоски. Летом мы, десятилетние девочки, ухаживали за колхозными цыплятами, а мальчишки, ровесники, пасли колхозный скот и «гоняли короба». Что это значит? Зерно надо было отправлять на элеватор. Засыпали его в короба (телеги с ящиком). Образовывался обоз. На передней и на задней телегах управляли волами или лошадьми взрослые, в между ними ехали мальчишки. Надо было преодолеть тридцать километров от наших хуторов до элеватора в городе Миллерово.

В 1947 году, когда я поступила в первый класс, нам вместо тетрадок давали подшивки старых газет «Пионерская правда». Свои работы мы выполняли между текстовых строк. На две-три парты – по одному учебнику. Кому-то приходилось подниматься и смотреть через голову впередисидящего, кому-то приподняться и оглянуться, разобрать текст «кверху ногами».

В пятом – седьмом классах (в то время были школы-семилетки) я училась в Николо-Покровской школе, за семь километров от дома. Ходили пешком (надо представить ещё нашу обувь и одежду!) В сумках вместо лепёшки несли зёрна жареной кукурузы или кусочки жмыха (под прессом из семечек выдавливали масло, а остатки – то есть жмых – мы съедали).

Семилетку я окончила на отлично, четвёрка была только по конституции. А в среднюю школу (восьмой – десятый класс) ходила за двенадцать километров. На бричке, запряжённой колхозными волами, в понедельник привозили продукты на неделю (картошка, яйца, уже был хлеб). Жили на частных квартирах, оплатой служила пенсия за отца.

Окончила школу я на четыре и пять. Но учиться дальше сельским жителям было нельзя, пока не отработаешь два года в колхозе. Пасла телят, ухаживала за курочками. Но и после истечения двух лет мучительно было бегать по конторам, чтобы получить паспорт.

Ко вступительным экзаменам готовилась в обеденные перерывы: днём пасла совхозных телят (колхоз реорганизовали), а в обеденный перерыв сидела с учебниками; всё-таки за два года многое ушло из памяти.

Окончив Каменское педагогическое училище, мечтала заочно окончить институт. Но тяжело болела мама. Награждённая медалью «За доблестный труд в годы Великой Отечественной войны», работать она уже не могла, и заботу о ней я взяла на себя.

Нас, молодых учителей, распределяли по малокомплектным школам. Мы вели одновременно по два класса: первый – третий, второй – четвёртый. Так работали, если учеников было менее сорока двух человек.

Надо отдать должное нашей ответственности: выпускники в дальнейшем получали высшее образование. Кто учился и в Московском государственном университете. Кроме того, мы были и директорами (занимались ремонтом школы, заготавливали топливо, получали учебники, краски, замазки, стёкла). Общественная работа, художественная самодеятельность… За постоянными хлопотами мы не замечали трудностей и перегрузок.

Кроме прочего, я ведь увлеклась краеведческой работой: уж больно интересной оказалась история хутора. Какой-то крестьянин когда-то сагитировал людей построить первые церковь и школу (даже в расположенном в пяти – семи километрах городе Миллерово ничего этого не было). Оказалось, это отец очень известного писателя. В итоге я написала книгу «Тренёв и тренёвцы».

А воодушевил меня на эту работу праздник села, проведённый совместно с председателем родительского комитета Клавдией Моисеевной Полиенко (светлая ей память!) и её дочерью Еленой Андреевной (моей единомышленницей по общественным делам). Праздник провели в 2001 году (тогда исполнилось 120 лет со времени приезда Тренёвых в наши места) при фантастическом стечении народа.

А после нагрянул очередной праздник: хутор Мокрая Журавка в 1990 году официально был переименован в Тренёвское поселение, попросту – в Тренёвку. Стараемся вести подготовку, но увы – прежнего стремления у народа нет: годы перестройки разобщили его. Когда работал колхоз, были коллективы из свинофермовской, птицефермовской, тракторной бригад, молочно-товарной фермы. А сейчас у нас просто зерновое хозяйство. Школа закрыта, а это большой урон для авторитета хутора.

Школьный коллектив делал многое: наводил порядок на улице, для здешнего детского сада (сейчас его тоже нет), на своём маленьком пришкольном участке выращивали овощи. ухаживали за школьным садом, готовили концерты для детсадовских ребят и для колхозников к празднику работников сельского хозяйства. Но самой большой нашей заботой был уход  за расположенной поблизости братской могилой, в которой похоронено более ста человек. Уборка проводилась сразу после окончания зимы, потом к 9 мая, 22 июня, в течение лета. Действовали мы заодно с участницей захоронения Ниной Петровной Шумаевой, делившейся воспоминаниями о трагических событиях того времени.

9 мая 1965 года впервые в истории хутора официально провели митинг (в то время были живы многие ветераны, сейчас нет ни одного). Мы приветствовали их, дарили цветы, подготовили концерт. Началась поисковая работа.

В 1984–1985 годах, когда страна готовилась отпраздновать сорокалетие Победы, я обратилась к ребятам с такими словами: «Мы уже много читали о войне, видели фильмы, знали о поступках людей в тех условиях. А ведь среди нас живут те самые люди, которые воевали так, как те, которых вы видели в кино, Если встретите дедушку, спросите, был ли он на войне. Если был, побеседуйте с ним, попросите его заполнить анкету». Анкеты, собранные школьниками, я сохранила.

***

Поражает жизнелюбие и оптимизм нашего народа! Вот ещё немного из воспоминаний. Я спрашивала у мамы: что это за дяди жили у нас, такие высокие, весёлые и пели песни? Она объяснила: роста они были среднего, просто тебе, маленькой, они казались высокими, на ногах у них были унты. Это были техники с аэродрома, он находился километрах в двух от хутора, в сосновой роще.

О веселье воевавших людей рассказывала тренёвская женщина, которой в ту пору было шестнадцать лет. Возвращаются ребята с разведки, один берёт гармошку, другие – ложки. И такой оркестр получается!

Пока мы были маленькими и рядом с нами было много таких же сирот, мы не ощущали свою трагедию. А когда подросли, стали замечать разницу в условиях жизни детей, росших в полной семье и в сиротской. Даже мужчины по-другому обращались с теми детьми, у которых были отцы. Появилась боль  в душе. Однажды я сказала маме: «Я не верю, что мой папа погиб. Всё равно он вернётся!» Она ответила: «Ты видишь Леонову криницу? (небольшие водоёмы с родниковой водой). Эта криница очень глубокая, ведь ты замечала, что зимой в любые морозы она не покрывается льдом. На моих глазах произошла такая беда: наши войска в спешке отступают. Верхом на лошади два военных. Не зная местности, попали в эту криницу и исчезли и лошадь, и люди. А сколько таких неожиданностей встретилось людям на военных дорогах! Были и детские трагедии. Попадается незнакомый предмет, оставшийся после войны, любопытные мальчишки начинают его исследовать, разбивать. Кто-то остался без руки, кто-то без глаза, а кто-то вообще лишился жизни».

Но что-то было и прекрасным. Мы никогда всерьёз не ссорились, коллективизм был присущ всем. В голодные детские годы выходили коллективно на выпас (ели воробьиный щавель, молодые семена просвирника, молочай, цветки одуванчика). Наверное, этим можно объяснить наше долголетие.

Обучаясь в Каменском педучилище, часто ездили в колхозы на воскресники, высаживали капустную рассаду, убирали картофель, арбузы. Последнее было самым желанным: вкуснотища безмерная! Наелись – и дальше работать. Домой взять не во что.

… Руки и ноги мои изувечены полиартритом, атеросклероз качает, я иногда падаю, приходится закупать дорогие лекарства. Но главное – моё поколение выжило, не ударило в грязь лицом, чего я желаю и всем поколениям. Мира и добра вам!

Приложение. Анкеты, заполненные детьми 3-го класса после бесед с фронтовиками, призванными Криворожским РВК. Информация в квадратных скобках взята на сайте «Память народа».

Анкета

1. ФИО

2. Год рождения

3. Дата призыва

4. Воинское звание

5. Воинская часть

6. Фамилия командира

7. Однополчане

8. Памятный бой

9. Ранения

10. Где и когда закончил войну

11. В каких странах побывал

12. Награды

Работа ученицы 3-го класса Марии Филоненко (в настоящее время – Пономарева Мария Ивановна)

1. Сердюков Григорий Филиппович

2. 1921

3. 1941

4. Сержант

5. [старший радист 1-го дивизиона] 205-й минометный полк (10-я минометная бригада 9-й артиллерийской дивизии прорыва)

6. Андрющенко

7. Крюков, Белокуров

8. Под Будапештом [за мужество и отвагу, проявленные при удержании занятого плацдарма на правом берегу реки Дунай награжден орденом Славы 3-й степени]

9. Два раза [на Юго-Западном фронте]

10. 9 мая 1945 г., город Линц, Австрия

11. Австрия, Болгария, Венгрия, Румыния, Югославия

12. Орден Славы 3-й степени [17.02.1945]; медали – «За отвагу» [14.08.1943], «За взятие Будапешта», За взятие Белграда», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.»

1. Малеев Ефим Николаевич

2. 1917 [с. Треневка]

3. [22.07].1941

4. Сержант; [ефрейтор – на время награждения орденом Красной Звезды]

5. [радиотелеграфист ] 2-го дивизиона 840-го артиллерийского полка 280-й стрелковой дивизии

6. Ковинько Иван [Яковлевич; майор, командир 840-го артиллерийского полка]

7. Казмин Андрей Георгиевич (родом с Боковского района) [1905 г. р.; телефонист; ефрейтор]

8. Под Орлом и Курском

9. Ранение в ногу. Ампутирована левая нога

10. 1945, Германия

11. Польша, Болгария, Германия

12. Ордена Красной Звезды [30.08.1944], [Отечественной войны 1-й степени; 06.04.1985]; медали - «За отвагу» [18.10.1943], «За боевые заслуги», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.»

1. Ставицкий Прокофий Макарович

2. 1920

3. 1940, на действительную службу

4. Нет данных

5. 68-й транспортный батальон 180-го полка

6. Сурко М. Д.

7. Сердюков Григорий, Маринич В. В.

8. Июнь, 1941 г.; ж/д узел Шепетовка [Хмельницкая область Украины]

9. Контузия

10. Под Берлином

11. Польша, Германия

12. Орден «Красной Звезды»; медали «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» и другие

По сведениям на сайте «Память народа» Прокопий, 1920 г. р., хутор Треневка Ростовской области, попал в плен 19 мая 1942 года в Керчи. Содержался в лагерях: шталаг VI K (326), шталаг VI F, шталаг VI A.

Работа ученика 3-го класса Треневской начальной школы Александра Галдобина

1. Ковалев Иван Федорович

2. 1913

3. 1941

4. Красноармеец, рядовой

5. 659-й отдельный батальон связи (51-я армия)

6. Карталов

7. Рудой Иван, Ковалев Иван Антонович, Крыштопин Андрей

8. Под Сталинградом

9. Контузия, поражено зрение

10. В 1946 году

11. Нет сведений

12. Орденами Красной Звезды [23.05.1944], Отечественной войны 1-й степени [06.04.1985]; медалями «За боевые заслуги» [28.03.1943], «За оборону Сталинграда», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.»

1. Клевцов Яков Ермолаевич

2. 1923

3. 1942 [в наградном документе - 1943, январь]

4. Красноармеец, разведчик взвода пешей разведки

5. 969-й стрелковый полк 273-й стрелковой дивизии

6. Подполковник Белов

7. Соболев Николай

8. За город Калач [в настоящее время – Волгоградской области]

9. Ранение правой ноги

10. 1945, Германия

11. Польша, Германия

12. Орден Красной Звезды [19.05.1946], [Отечественной войны 2-й степени (06/04/1985)], медалью «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.»

1. Тихонов Иван Васильевич

2. 1909

3. 1941

4. [Гв. красноармеец]

5. [наводчик противотанкового ружья 1-го мотострелкового батальона 2-й гвардейской мехбригады1-го гвардейского механизированного корпуса]

6. [по наградному документу – майор Лишенко]

7. Нет данных

8. Изюм-Барвенковская наступательная операция [за смелость и отвагу, проявленные в этой операции, награжден орденом Красной Звезды]

9. Ранен дважды (в руку, ногу)

10. В Австрии

11. Молдавия, Румыния, Болгария, Венгрия, Югославия

12. Орденом Красной Звезды [31.07.1943]; медалями «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» [09.05.1945].