ДОНСКОЙ ВРЕМЕННИК. Год 2015-й

Донские краеведы

Л. Н. МАЛЮКОВА

ОТМЕЧЕННОЕ ПАМЯТЬЮ

27 сентября 2014 года не стало Владислава Вячеславовича Смирнова, известного журналиста, профессора ЮФУ. Много времени он отдавал краеведению: выпустил одиннадцать книг и множество статей по истории Ростова, был желанным автором «Донского временника». К Донской публичной библиотеке относился трепетно: едва выходила новая книга, дарил её, рассказывал о ней на встречах с читателями.

О Владиславе Вячеславовиче вспоминает его однокурсница, литературовед Людмила Малюкова.

«Уходим мы, готовиться не надо к тому, к чему готовым быть нельзя». Эти строки Владислава Смирнова (или Славы, как звала его я: среди однокурсников, даже через бездну лет, как-то не принято иначе) я прочла в его последнем подаренном мне поэтическом сборнике всего месяц назад. И вот, словно громом разбуженные, они ворвались в моё сознание в тот момент, когда в моей квартире раздался телефонный звонок и через расстояние донеслось нечто обрывочное: «…Смирнов… несколько человек… Елена… Погиб…» Первая мысль: не ошибка ли? Начинаю уточнять и – от ужаса немею. Всё стало ясно: Слава Смирнов погиб.

«Все мы в этом мире тленны» и готовым к смерти, конечно, быть нельзя. Как говорят в народе, «Бог дал человеческую жизнь, и Бог взял». Но смерть по вине другого, в один миг оборвавшего сакральную нить судьбы, – по вседозволенности или беспечности, – как разумом постигнуть всё это?

…Я собираю осколки памяти, наши нечастые встречи с тех пор, как мы покинули стены университета и судьба разбросала нас по российской бескрайности.

У него была изумительная активность бытия и редкий дар сохранять к нему интерес. Его интеллект удивлял. Дойти до истины, извлечь из глубин истории забытое или неизвестное, уловить биение пульса времени – стало делом его жизни. По профессии журналист, он проникал в самые разнообразные сферы общественного и культурного сознания: публицистику, литературную критику, поэзию… Одна за другой выходили неординарные книги. Было время, когда мы часто встречались в Публичной библиотеке. Отчётливо помню даже место, где он сидел в зале новых поступлений, держа в руках томик мятежного поэта Рыжего. «Читала?» – спрашивал он. И с восхищением: «Какой поэт!» Помню, как я ему сказала: «Ты самый творческий из нашего курса. Когда только успеваешь!»

Но вот что помнится особенно – из последних лет…

Юбилей Бориса Примерова: ему 75. Мечётка. Слава произносит блестящую речь о поэте. Цитирует и вспоминает с чувством горечи. Потом, далеко за полночь, мы возвращаемся в Ростов, идём по опустевшей Пушкинской, и он рассказывает, как Борис в одном из скверов Москвы увидел горящие горы книг: одичавшая толпа жгла Горького, Пастернака, Ахматову, – а после этого приехал домой в Переделкино и удавился. Проходя мимо роскошного особняка, бывшей резиденции Союза писателей России, мы приостанавливаемся и смотрим в глубину двора, где когда-то парил крылатый Пегас. «Куда же он подевался?» – говорит задумчиво. «Бескрылый, – отвечаю я, – переселился на Серафимовича». Он грустно улыбается.

И была наша последняя встреча: однокурсников. Жаркий август. Парк Горького. Кафе. 18 часов. Нас всего семеро. За столом Слава сидит рядом со мной. Я тихонько ему с сожалением: «Сколько в городе наших, могли бы прийти». После паузы отвечает: «Хорошо, что всё-таки собрались. Теперь уже, наверное, в последний раз». А на следующий день, расстроенно, звоню по городскому телефону: «Совсем забыла передать через тебя случайно попавший ко мне веер Д.». А в ответ: «Как ты успела! Зашёл отключить телефон. Мы переехали на новую квартиру, на Садовой, 3-й этаж, лифт… Устроимся – в гости приходи. А веер – ничего. Лето уже кончается». Я слышу, как он тихо смеётся.

…И я вдруг подумала: куда всё девается? Неужели канет бесследно в равнодушную бездну времени? Но есть великий человеческий опыт: всё остаётся людям. Славе Смирнову есть что оставить: его неутомимое творчество. Да ведь и сам он однажды сказал: «Что отмечено памятью, быть тому живу». А в небе загорелась ещё одна звезда: его – волшебная. Из своего далёка она светит и разговаривает с нами на своём бессмертном языке.