ДОНСКОЙ ВРЕМЕННИК. ГОД 2019-й

Власть и управление на Дону

О. М. АНТОНОВ

ПОВСТАНЧЕСКОЕ ДВИЖЕНИЕ В ЦИМЛЯНСКОМ РАЙОНЕ В 1920-Х ГОДАХ

Антибольшевистское повстанческое движение в Цимлянском районе в первой половине 1920-х годов непосредственно связано с социально-экономическими и политическими процессами в Донской области и представляет историко-краеведческий интерес как фрагмент общей картины событий.

Каждый период повстанческого движения обладал своими характерными особенностями. На начальном этапе, весна – осень 1920 года, формируются первые отряды, население благосклонно относится к повстанцам, оказывая моральную и материальную поддержку. В период высшего подъёма, осень 1920 – весна 1921-го, растёт недовольство населения в связи методами достижения продовольственной развёрстки, повстанческое движение обретает массовый характер и усиливается с появлением в области отряда Г. Маслакова [1]. В заключительный этап, лето 1921 – лето 1922 года, население испытывает тягости продналога, небольшие группы нападают на продотряды, ссыппункты, на лавки и склады единого потребительского общества (ЕПО) [2]. Приведённая периодизация рассматривает повстанческое движение в границах хронологии Гражданской войны. Выделяют также период, с осени 1921-го по 1923 год, который характеризуется упадком и вырождением повстанческого движения, скатившегося до уровня грабежа и наживы [3, с. 91].

В ранних работах советской историографии повстанческое движение с 1920 года определяется как форма бандитизма, т. е. партизанская борьба [4]. Различные незаконные действия против общественного и государственного порядка в правовом поле именовались уголовным и политическим бандитизмом, а совершавшие такие действия лица – бандитами, главарями банды. Некоторые исследователи считают, что термин «повстанчество», заменивший «бандитизм» в современной историографии, – небезупречное, но более нейтральное определение. Использовать же несовершенный термин «бандитизм» уместно в современной историографии, не заключая термин в кавычки и не вкладывая в него оскорбительного смысла [5]. В настоящей статье термины «бандитизм», «повстанчество» и производные от них слова употребляются как синонимы.

Первые сведения о бандитизме в Цимлянском районе [6] относятся к июню 1920 года: в станице Камышевской происходит ряд убийств советских работников. В связи с этим Константиновская организация РКП (б) на собрании 12 июня принимает решения об усилении агитационно-партийной работы, снабжении на местах партийной литературой. 13 июня проводятся митинги митинги в театре «Бекерник», ремесленной школе, народном доме [7] и на открытом воздухе в станице Константиновской на тему «Белый и красный террор» [8; 9, л. 13–14].

При облаве в лесу в районе станицы Камышевской обнаруживается отряд белогвардейца есаула Попова, которому с группой из восемнадцати человек удаётся скрыться. Одного бандита убивают, двоих берут в плен. У белогвардейского отряда отбивают четыре лошади и около восьми тысяч рублей [10]. В июле 1921 года прибывшая в Первый Донской округ 14-я Кавдивизия проводит рейд по Раздорскому району, в результате которого уничтожаются три банды из восьми и вытесняется отряд Попова из Николаевского района. С августа деятельность Попова сходит на убыль, и члены отряда скрываются по балкам и в домах сторонников движения. В октябре отряд Попова прибывает в станицу Каргальскую [11, л. 197–197 об.; 12]. А в январе 1922 года при неизвестных обстоятельствах Попов оказывается в рядах Красной армии – служит в 14-й Кавдивизии. Окружной комитет РКП (б) Первого Донского округа не находит разумного объяснения его загадочному появлению, так как в глазах партийцев этот белогвардеец остаётся «беспощадно рубившим преданных делу революции членов партии». Своим поведением Попов разлагает дисциплину, на что комитет выдвигает требование командованию дивизии убрать Попова из округа [13, л. 11 об., 12; 14, л. 4]. Однако Попов остаётся в дивизии. В мае совместно с Колпаковым он уходит в подполье в связи с неудачами в вербовке и невозможностью увеличить состав банды [15, л. 29–29 об.].

В мае 1921 года в станице Филипповской была раскрыта банда Железнякова, сорвавшая выполнение продразвёрстки в станице (январь 1921 года) [11, л. 35; 16, л. 28–28 об.]. Железняков Иван Викторович (1894 г., станица Филипповская – 08.06.1921 г.) расстрелян по приговору Донской ЧК за создание и руководство контрреволюционной организацией, имевшей целью объединение и вооружение дезертиров для борьбы с советской властью [17].

С вторжением отряда Григория Маслакова на территорию Первого Донского округа, 1 марта 1921 года округ объявляется на военном положении [11, л. 19]. Заняв хутора, Маслаков рассчитывает провести мобилизацию населения, но получает отказ в основном со стороны молодёжи и покидает округ. За время пребывания в округе маслаковцы освобождают из тюрьмы станицы Цимлянской всех заключённых. Местность для повстанцев была достаточно знакомой, так как руководящие должности в отряде занимали лица, родившиеся в этих краях: командир сотни, офицер Шепелев – из станицы Камышевской [18], Сычёв – из станицы Нижне-Курмоярской, возглавивший отряд после смерти Г. Маслакова, помощник Сычёва Иванов – из станицы Ефремовской [19, с. 45].

На фото: справа: сидит Г. Маслаков, стоящий за правым плечом Маслакова –возможно, Сычёв

Отряд Сычёва насчитывал около ста человек казаков и украинцев, состоял из всадников и пеших; пополнялся добровольцами из местных жителей; обладал манёвренностью: дважды пересёк Донскую область (июль – август 1921 года) [19, с. 8, 45–62]. Отряд заходил в районы станиц Нижне-Курмоярской, Новоцимлянской [19, с. 45], побывал в хуторе Карнаухов и станице Терновской [11, л. 197–197 об.].

Первые месяцы 1922 года ознаменовались новым ростом бандитизма в районах станиц Цимлянской и Баклановской. Местное население станиц относилось к повстанцам сочувственно и вступало в их ряды, в частности, в отряды Копанёва и Сидорова [13, л. 27 об.; 14, л. 52]. Последний ранее совершал налёты на станицу Терновскую [11, л. 197–197 об.].

В январе отряд Сидорова в количестве сорока человек в районе станицы Баклановской и прилегающих населённых пунктов терроризирует местные власти, захватывает председателя исполкома станицы Баклановской и избивает его. Деньги, собранные с населения для закупки посевного материала, у председателя не забирают, боясь расправы над семьями банды со стороны станичников. В последующем банда разделяется на две группы под командованием Сидорова и Капнёва (Копанёва). В основном совершают нападения на большой трактовой дороге по направлению к станице Ремонтной. В это же время неизвестная банда в количестве пятнадцати человек контролирует станицу Новоцимлянскую и совершает налёты на станицу Филипповскую [15, л. 6].

В марте Копанёв в Нижне-Курмоярской и Баклановской станицах совершает грабежи индивидуальных и коллективных хозяйств, возвращает зажиточным изъятый при продразвёрстке скот, нападает на совработников и сочувствующих советской власти. В апреле остатки банды Копанёва уходят в Сальский округ [15, л. 21, 25 об.].

В мае очагами беспорядков остаются станицы Нижне-Курмоярская и Романовская. Копанёв, Андриянов, Колпаков и Попов безуспешно пытаются привлечь население в свои ряды, ведут агитационную работу. В июне отмечается наличие банды в станице Камышевской в количестве пятидесяти человек. Каких-либо акций не отмечено, бандиты уходят в подполье [15, л. 27, 29–29 об.].

В июле и августе в Первом Донском округе место политического бандитизма занимает уголовный [15, л. 32 об., 38]. Но такое положение остаётся недолгим. Уже в декабре в Баклановской станице появляются 30 всадников «под руководством старого амнистированного бандита Андриянова» [20]. Направляется отряд красноармейцев для его ликвидации [15, л. 41]. Для снабжения отряда выделяется 50 000 рублей и ставится срок отправки не позднее 27 декабря. В январе 1923 года банда Андриянова уходит в Сальский округ [21; 22, л. 1].

24 марта 1923 года на заседании исполнительного бюро окркома РКП (б) Первого Донского округа заслушивается доклад о появлении банды в количестве двенадцати сабель, которая ограбила Баклановское ЕПО: отобрала у председателя совета три тысячи триста одиннадцать рублей, собранных по налогу. Против банды выступает красноармейский отряд под командованием Семикина [23].

Безусловно, это были происки Андриянова, потому что 23 ноября Донской областной суд приговаривает к расстрелу с конфискацией имущества участников банды Андриянова – Павла Шаповалова, Алексея Позднякова, ЭрендженаЧульчина и Александрина. Согласно судебному вердикту обвиняемые вступили «в марте 1922 года в бандитскую шайку, получили от её главаря Андрианова лошадей и оружие и вместе с шайкой совершили убийства партийных, ответственных совработников, грабили государственные и частные учреждения, в частности – ЕПО в ст. Баклановской. Бандиты имели штампы и различные круглые печати: исполкомов, компартии и других учреждений. Своими налётами шайка всё время держала население в панике, бросаясь из Сальского округа в Первый Донской округ, а также в Астраханскую и Ставропольскую губернию» [24].

В апреле банда Андриянова из пятнадцати человек объединяется с двенадцатью уголовниками Куликова [25]. Куликовцы отличалась садизмом и зверством по отношению к населению: убили председателя Андреевского ЕПО Ляшенко (нанесли побои плетью, восемнадцать ударов шашкой в грудь и выкололи глаз). Смерть председателя Сальскогоокрисполкома Г. В. Скибы (15 мая) также относят к зверствам банды Андриянова: руки, ноги и голова были отрублены, отрезан половой орган. 6 августа между станицами Нагаевской и Нижне-Курмоярской банда Куликова грабит пассажиров парохода «Шмидт», завладевает кассой и имуществом парохода. В начале августа отряд Андриянова разделяется на три группы: Андриянов, Киселёв и Куликов [3, с. 114–115].

С Куликовым тесно сотрудничал Филька Лысов.

На фото: слева  Лысов Филипп Корнеевич. 1914 год.г. Барановичи.

Филипп Корнеевич Лысов (1888 г., хутор Медведев станицы Нижне-Курмоярской – 1923 г.) отличался жестокостью по отношению к мирному населению: за неподчинение его воле наказывал побоями, вплоть до убийства. Отряд пополнялся из местных жителей насильственным путём [26]. Злость на своих обидчиках главарь банды вымещал при удобном случае. Тому пример из воспоминаний семьи Просняковых: «Лысов (до революции) дезертировал из царской армии. Старики в Минаево его поймали и выпороли. Поэтому каждый раз, налетая на Минаево, он порол стариков. Деда Василия предупреждал пастух, калмык (пас овец): “Филька здесь погуливает”. Деда Плескача порол в хате так, что потолок был кровью забрызган… Лука Самохин, один из главных стариков, тоже прятался» [27]. Считается, что смерть председателя Филипповского сельсовета М. И. Маркина лежит на совести банды Лысова, хотя убедительных доказательств не имеется. Это мог совершить и Андриянов, на счету которого убийство двух председателей сельсовета. Вероятнее, вина падает именно на него [28].

17 сентября 1923 года банда Лысова, обнаруженная милицией около станицы Филипповской, отступила с боями к станице Ефремовской и была почти полностью уничтожена. Главарь банды скрылся [3, с. 115].

Обстановка в Цимлянском районе во второй половине 1923 года накаляется: председатели сельсоветов бегут с хуторов и не желают возвращаться [29, л. 11-а]; у исполкома станицы Цимлянской отсутствуют средства на борьбу с бандитизмом [30]. Хутора Цимлянского района именуют бандитскими [29, л. 37].

Киселёв остаётся в округе долго. Осенью 1925 года Л. К. Гельмбрехт, проводивший занятия по земледелию и садоводству в станичных советах, неожиданно встречается с Киселёвым. «Помню, повстречали мы отряд человек тридцать. Все вооружённые саблями (палашами), револьверами, винтовками. Окружили нашу тачанку, спрашивают: “Что за люди?” Мы объяснили, что организуем курсы. Всё как есть говорили. А они: “Что хлеборобы без вас не знают, как зерно сеять? ” И ещё вопрос: “А в Цимле когда Киселёва ждут?” Наш ответ, что не слышно пока, вызвал взрыв смеха. Потом команда: “Двигай дальше”. И поехали мы, не оглядываясь к хутору Жуковскому. Председатель совета, узнав про нашу встречу, велел всем прятаться. Банда Киселёва держала в страхе всю округу, и защиту местные жители искали только в займищных кустах и камышах» [31]. Как следует из сводок ОГПУ, Киселёв «отличался изворотливостью и значительными организаторскими способностями», что крайне затрудняло борьбу с ним [32].

В 1920–1923 годах для борьбы с повстанческим движением властью принимаются различные меры: образуются боевые отряды по станицам из числа коммунистических ячеек, членов исполкома и милиции [9, л. 12 об.], создаются станичные ревкомы, карательные отряды. В июне 1921 года проходит мобилизация местных большевиков станиц Цимлянской и Мариинской, усиливается снабжение отрядов в количестве ста сабель для ликвидации банды, направляющейся к этим станицам  [11, л. 132].

В июле в связи появлением бандитов в районе Цимлянской в станице создаётся ревком.В его составе председатель Семикин, его заместитель и заведующий военотделомПолубедов, помощник заместителяЖуравлёв, заведующий отделом труда Пётр Журавлёв [11, л. 140–140 об.]. И уже в конце месяца в ревтрибуналпередаётся дело по обвинению в бандитизме двадцати пяти граждан хуторов Дубенцова, Карнаухова и Морозова [16, л. 55 об., 56].

В это же время в Первом Донском округе для борьбы с бандитизмом формируется карательный отряд в количестве одного эскадрона под командованием члена окрисполкома Ковалёва. Лошадей разрешается брать во временное пользование у населения (по возможности у зажиточных и кулаков). При сопротивлении местных жителей разрешалось применятьмеры принуждения [11, л. 141].

На фото: председатель Филипповского сельсовета М. И. Маркин (сидит) с семьёй).

Усиливаются репрессивные методы. Так, за убийство трёх милиционеров в станице Камышевской и должностных лиц других станиц окрисполкомом Первого Донского округа 1 июня 1921 года принято решение брать с каждой станицы по десять заложников, которых следует расстреливать за одного убитого бандитами советработника или «честного гражданина» [11, л. 43–43 об.]. Потом утверждаются следующие методы: расстреливать бандитов и укрывающих их граждан на месте, брать заложников из авторитетных лиц, отпускать заложников по решению станичных и волостных исполкомов [11, л. 124–124 об.; 16, л. 35 об.]. При вступлении отряда Г. Маслакова в Первый Донской округ предписывалось: сочувствующих лиц арестовывать, захваченных бандитов расстреливать на месте; вводился комендантский час (на улице разрешается быть с 7 утра до 17 часов), пропуска на выезд за пределы населённого пункта выдаются станичным ревкомом (приказ окружного Первого Донского округа РВК № 1 от 01.03.1921 г.) [11, л. 19].

Немаловажный акцент делается на агитационную работу среди населения, подготовку партийных кадров и создание единого мнения среди членов коммунистических ячеек. За вольные высказывания защитника Френкина на ревтрибунале по делу о бандах станицы Камышевской окружной комитет партии 10 июля 1920 года вынес ему выговор и обязал в дальнейшем всех партийных работников согласовывать предстоящие публичные выступления [9, л. 18–18 об.].

Покрывательством и пособничеством занималось не только население, но и должностные лица исполкомов и партийных ячеек на местах. По делу И. В. Железнякова арестованы работники партии [16, л.  8–28 об.]; при раскрытии антибольшевистского заговора в октябре 1921 года в станице Нижне-Курмоярской – члены исполкома станицы Цимлянской [33]. Заведующий земотделаКумшацкогостанисполкомаЛогвинов был отстранён от занимаемой должности за уклонение «от участия в организации обороны против бандитских налётов» (12 июля 1921 года) [11, л. 141–141 об.].

В 1923 году по Цимлянскому району прокатились последние вихри повстанческого движения. Борцам с большевизмом приходилось спасаться бегством. В 1923 году убивают Лысова, в 1924-м – Андриянова. Судьба Куликова неизвестна. А Киселёву со своим отрядом удавалось даже в 1925 году наводить страх на жителей Цимлянского района.

С окончанием Гражданской войны судьба руководителей и отрядов повстанческого движения была предрешена.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. Маслаков Григорий Савельевич (1887, сл. Маныч-Балабинскаяст-цыБагаевской Черкасского округа – 1921) – участник Первой мировой и Гражданской войн; создатель красно-партизанского отряда и командир бригады 1-й Конной армии; награждён двумя орденами Красного Знамени. Воевал против белых казаков атаманов П. Х. Попова и П. Н. Краснова, белогвардейских войск генерала А. И. Деникина, повстанческой армии Н. Махно. Участвовал в подавлении мятежа и аресте Ф. К. Миронова. В феврале 1921 г. выступил с отрядом до 2000 бойцов против советской власти в Донской области. После разгрома повстанческого отряда частями Красной армии был убит. См.: Грищенко А. Н. «Освободить народ от ига и плача»: повстанческое движение Григория Маслакова // От «германской» к Гражданской: становление корпуса народных вожаков русской смуты. М., 2014. С. 168–200.

2. Грищенко А. Н. Антибольшевистское повстанческое движение в Донской области в 1920–1922 годах : автореф. дис. на соиск. учён.степ. канд. ист. наук. Ростов н/Д., 2009. С. 21–27.

3. Ященко В. Г. Антибольшевистское повстанчество в Нижнем Поволжье и на Среднем Дону. 1918–1923. М., 2008.

4. Янчевский Н. Л. Гражданская борьба на Северном Кавказе. Т. 2. Ростов н/Д., 1927. С. 152.

5. См.: Кринко Е. Ф., Хлынина Т. П. История Северного Кавказа в 1920–1940-е гг.: соврем. рос. историография / РАН, ЮНЦ, Ин-т соц.-экон. и гуманитар. исслед. Ростов н/Д., 2009. С. 107–108.

6. Цимлянский район в настоящей статье определяется как территория в первой половине 1920-х годов, соответствующая району, как административно-территориальной единице, сложившейся в 1924 году. См.: Административно-территориальное деление Ростовской области : справ. Ч. 2 (1924–1937). Ростов н/Д., 1996. С. 161.

7. Народный дом – комплексное учреждение клубного характера, предназначенное для отдыха и развлечения (библиотека, музей, читальня, театр и т. д.), культурно-просветительской и идеологической работы. См.: Рябков В. М. Антология форм просветительской культурно-досуговой деятельности в России  (первая пол. XX в.). Т. 3. Челябинск. 2007. С. 54.

8. ЦДНИРО. Ф. 6. Оп. 1. Д. 2. Л. 29–29 об.

9. Там же Д. 3.

10. ГАРО. Ф. Р-97. Оп. 1. Д. 219. Л. 2–3.

11. Там же. Д. 526.

12. ЦДНИРО. Ф. 6. Оп. 1. Д. 7. Л. 21, 26-г.

13. Там же. Д. 15.

14. Там же. Д. 17.

15. Там же. Д. 23.

16. Там же. Д. 6.

17. Жертвы политического террора в СССР: [сайт] URL: http://base.memo.ru/person/show/1895822.

18. Грищенко А. Н. «Освободить народ от ига и плача»: повстанческое движение Григория Маслакова // От «германской» к Гражданской: становление корпуса народных вожаков русской смуты. М., 2014. С. 181, 182; Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. 1918–1939 гг. : док.и материалы. В 4-х т. Т. 1. 1918–1922 гг. М., 2000. С. 389.

19. Галкин Ю. Сборник документов о гражданской войне в Донском крае, на Кубани и Приазовье в 1920–1921 гг. М. : [Б. и.], 2004.

20. Андриянов (Андрианов) Григорий, уроженец станицы Баклановской, участник восстания в станице Сунженской в 1920 г. В августе 1921 года отряд Андрианова расстрелял руководителей коммуны «Индустрия» (Сальский округ). Видимо Андриянов несколько раз попадал под амнистию, в том числе и 13 марта 1923 г.: «банда добровольно сдалась в полном составе и вооружении на хут. Лубовском Ильинской вол. Сальского округа Донской области», сдав при этом «15 винтовок, 15 лошадей, 15 сёдел. Все сдавшиеся распущены по домам». Банда ликвидирована в июле 1924 г. См.: Дронов В. Очерки истории Дубовского района. Ч. 2 (с 1920 г.). Дубовское, 2011. С. 7; Его же. События Гражданской войны в Задонье. Дубовское, 2016. С. 100; Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. 1918–1939 гг. Т. 2. 1923—1929 гг. С. 1084.

21. ЦДНИРО. Ф. 6. Оп. 1. Д. 21. Л. 44-об.

22. Там же. Д. 28.

23. Там же. Д. 30. Л. 25 об.

24. Суд. Бандитская шайка // Трудовой Дон. 1923. 25 нояб. С. 4.

25. Куликов (Кулик) – агент ОГПУ (по утверждению Е. Ф. Подскребалина, участкового инспектора Цимлянского РОВД по Новоцимлянскому и Калининскому участкам, со слов жителя хутора Харсеев Н. Кузнецова, 1900 г. р.). См.: Константинов А.Цимла. Волгодонск. 2013. С. 76–77.

26. См.: Луночкин М. Цимлянская сторонка : История Чернышк. р-на. Волгоград : Издатель, 2001. С. 183–188; Константинов А. Цимлы родимый уголок. Цимлянск. 2011. С. 121; Его же. Цимла. Волгодонск. 2013. С. 68, 70–72. Его же. Память сильнее времени. Волгодонск. 2015. С. 191: фотография Лысова; Его же. Цимла. Время выбрало нас. Волгодонск. 2016. С. 57–58, 61.

27. Просняков А. Отец. URL: http://www.proza.ru/2009/11/02/25.

28. ЦДНИРО. Ф. 6. Оп. 1. Д. 28. Л. 9. После смерти М. Маркина станица Филипповская переименована в село Маркино; хутор Харитонов переименован в честь председателя сельсовета Семёнкина (Протокол заседания Комитета РКП (б) Первого Донского округа от 21.06.1923 г. № 11); ЦДНИРО. Ф. 6. Оп. 1. Д. 27. Л. 1-г.

29. Там же. Д. 31.

30. Там же Д. 27. Л. 4-з.

31. Гельмбрехт Л. К. Жизнь прекрасна : докум. повесть. Воронеж, 2011. С. 65.

32. Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. 1918–1939 гг. Т. 2. 1923–1929 гг. С. 1093.

33. ЦДНИРО. Ф. 6. Оп. 1. Д. 9. Л. 4–4 об., 5, 7–7 об., 9–9 об.