ДОНСКОЙ ВРЕМЕННИК. ГОД 2019-й

Власть и управление на Дону

А. Б. ИЗЮМСКИЙ

ДЕРЗОСТНОЕ НЕУВАЖЕНИЕ ВЕРХОВНОЙ ВЛАСТИ…

Ростовские жандармы накануне Первой русской революции

Осень 1904 года выдалась в России беспокойная и тревожная. На Дальнем Востоке шла крайне непопулярная война с Японией, и каждое новое известие о сражениях с противником – под Вафангоу, Тюренченом или Ляояном – сопровождалось сообщениями о неудачах русской армии. Внутри страны росла забастовочная активность на предприятиях, расширялся уже вроде забытый с народовольческих времён эсеровский террор. За два года были убиты два министра внутренних дел – Д. С. Сипягин и В. К. Плеве. Третий министр – князь П. Д. Святополк-Мирский, назначенный в сентябре 1904 года, – пытался отдалить надвигающийся политический кризис с помощью реформ и объявил о наступлении эпохи доверия между властью и обществом. Однако важнейшие из предложенных им преобразований подверглись резкой критике на заседании комитета министров и были отклонены Николаем II. Рассказывали, что вернувшись после этого в своё министерство, князь в сердцах бросил сотрудникам: «Всё провалилось! Будем строить тюрьмы».

Едва ли это могли знать в подробностях донские жандармы. Они, как и прежде, тщательно следили за настроениями местного населения и старались пресекать все попытки «дерзостного неуважения верховной власти». Серьёзное беспокойство при этом вызывала деятельность Донского комитета социал-демократической партии. Правда, к концу 1904 года он полностью попал под контроль сравнительно умеренных, по сравнению с большевиками, меньшевиков, но донские жандармы в то время мало разбирались в подобных нюансах, рассматривая любую оппозицию как зло, которое требуется решительно устранять. Значительную помощь в борьбе с противниками власти оказывала секретная агентура.  В начале ноября помощник начальника Донского жандармского управления в Ростовском округе С. Г. Карпов получил от своего агента важное сообщение о готовящемся распространении нелегальной революционной литературы и немедленно приказал принять меры. Это было отмечено следующим документом:

ПОСТАНОВЛЕНИЕ  № 1

1904 года ноября 2 дня, в гор. Ростове-на-Дону, я, Отдельного Корпуса Жандармов Ротмистр Карпов, приняв во внимание 1) полученные агентурные сведения, а именно, что мещанин Антон ЛЕВИН, утром 2 ноября должен был получить на улице от неизвестного лица свёрток с преступными изданиями, 2) что наблюдением, учрежденным за ЛЕВИНЫМ, установлено,  что означенный свёрток ЛЕВИНЫМ БЫЛ действительно получен и снесён в квартиру неизвестного лица, проживающего по Баташёвской улице вдоме № 15, 3) что означенным лицом по справке оказался крестьянин Василий МАТВЕЕВСКИЙ, ПОСТАНОВИЛ с целью проверки вышеизложенного произвести в квартире МАТВЕЕВСКОГО обыск в порядке Положения о Государственной Охране и в случае обнаружения у МАТВЕЕВСКОГО преступного поличного подвергнуть его временному задержанию впредь до выяснения обстоятельств дела.

Ротмистр Карпов   [1, л.1]

Получив это постановление, пристав 3-го участка Новиков, взяв с собой двух полицейских (жандармского унтер-офицера Приходько и околоточного надзирателя Авдеева), немедленно отправился по указанному адресу на улице Баташёвской (ныне Адыгейская Кировского района), где в доме ростовского мещанина Блинова снимал квартиру подозреваемый Матвеевский.  Оказалось, что квартира состоит из трёх комнат, в которых проживали Матвеевский с женой и матерью, а также коридора, сарая и погреба. Все эти помещения были тщательно обысканы, причём в ходе обыска полиция изъяла значительное количество нелегальных материалов – как печатных, так и рукописных. Бумаги были запрятаны в разных местах – за зеркалом, под столом и в угольной яме, но от бдительного глаза околоточного надзирателя Авдеева не ускользнули. Пристав Новиков изъял всю нелегальщину и приказал«Матвеевского задержать при кордегардии участка впредь до особого распоряжения», доложив обо всём ротмистру Карпову, товарищу прокурора 1-го участка города Ростова и прокурору Новочеркасской судебной палаты [1, л.2–2 об.].  Карпов согласился с принятыми мерами, отправив задержанному копию постановления о заключении в камеру-одиночку при 3-м участке «в виду полученных указаний на политическую неблагонадёжность». Однако, 8 ноября, всего через несколько дней после задержания, Матвеевского освободили по распоряжению товарища прокурора: фактов распространения им преступной литературы установлено не было, а её хранение не содержало состава преступления. С этого времени он фигурирует в деле только как свидетель. В качестве такового Матвеевский был допрошен Карповым 10 ноября и дал показания, которые зафиксировал протокол допроса:

ПРОТОКОЛ   № 2

1904 года ноября 10 дня в г. Ростове н/Д., я, Отдельного Корпуса Жандармов Ротмистр Карпов на основании ст. 1035/7 Уст. Угол. Судопр. (Судебных Уставов Императора Александра Второго, изд. 1893 г.), в присутствии Товарища Прокурора Таганрогского Окружного Суда г-на Назарова допрашивал нижепоименованного в качестве свидетеля, который показал по предъявлении 722 ст. Угол. Судопр.

Зовут меня Матвеевский Василий Данилов, от роду имею 20 лет, православного вероисповедания. Звание мое крестьянин Черниговс. губер. Мглинского уезда, Мглинской волости деревни Старые Чепунки. Проживаю в г. Ростове н/Д. по Баташевской улице д. № 15.

На предложенные мне вопросы отвечаю: Месяца два тому назад в Покровской церкви, во время венчания я познакомился с молодым человеком, коего звали Антоном, фамилии его я не знаю. С Антоном и после того приходилось встречаться во время прогулок на улице. Лично я к нему на квартиру никогда не ходил, он же был у меня в доме лишь один раз, именно, около 8 часов тогда в день обыска в моей квартире. Жена моя в то время спала, мать же нет и потому должна была видеть Антона, зашедшего ко мне. Антон пришел со свёртком, который и оставил у меня, прося временно взять его на хранение, с тем, что впоследствии, но когда именно не сказал, возьмёт сверток этот обратно. Что заключалось в свёртке, он мне не сказал, и я не знал. Антон не сказал мне о причинах, заставивших его дать мне на хранение этот свёрток. Ранее при встречах Антон каких-либо предосудительных разговоров не вёл со мной и не давал мне каких-либо преступных книг или листков. Как Антон ушёл, то я рассмотрел свёрток и в нем оказались преступные книжечки. Вечером у меня произвели обыск и обнаружили этот свёрток. В одной из предъявленных мне восьми фотографических карточек я узнал Антона. (Была предъявлена в числе других карточка Антона Левина). Приписано: «одной из». Протокол мне зачитан и записано мое показание правильно. Василий Данилов Матвеевский.

Когда ночью я узнал, что во двор вошла полиция, то бывшие в свёртке книжки я со страху запрятал в квартире в разных местах между угольником и за зеркало. Василий Матвеевский.

Ротмистр Карпов

Товарищ прокурора Назаров[1, л. 4–4 об.]

Вслед за тем допросу подверглись мать свидетеля (Екатерина Родионовна Матвеевская, 38-ми лет) и жена (Александра Александровна Матвеевская, возраст не указан), обе неграмотные. Они категорически заявили, что не видели 2 ноября приходившего к ним в дом человека и не опознали его, когда им была предъявлена фотография Антона Левина. На этом предварительное дознание ротмистр Карпов прекратил и передал дело для производства дальнейшего следствия жандармскому офицеру Штандаренко. Тот начал следственные действия с тщательного изучения изъятой литературы, составив её официальный разбор:

ПРОТОКОЛ № 3

1904 года ноября 29 дня, в г. Ростове-на-Дону я, Отдельного Корпуса Жандармов Ротмистр Штандаренко, руководствуясь 1035, 315 и 321 ст.ст. Уст. Угол. Суд. в присутствии Товарища Прокурора Таганрогского Суда г-на Назарова и нижеподписавшихся понятых произвел осмотр материала, отобранного 2 ноября 1904 года в г. Ростове-на-Дону у крестьянина Василия Данилова Матвеевского по обыску произведенному в занимаемой Матвеевским квартире.

По осмотру оказалось:

1. Брошюра,  отпечатанная на 14 страницах, озаглавленная «Мститель» с мастичным оттиском штемпеля: «Донской Комитет Российской Социал-демократической Рабочей Партии» на обложке. Брошюра в беллетристической форме описывает ощущения осуждённого за убийство короля Италии преступника. В ней проводится идея: «Тысячи его подданных гибли за океаном от голода, а благородный король устраивал весёлые праздники», что преступник: «… сделал то великое, к чему толкала его крепкая воля», что пролетарии выйдут повсюду в массу населения с пропагандой борьбы против существующего строя и создадут «армию борющегося» пролетариата».

2. Брошюра, отпечатанная на 32 страницах, озаглавленная «Классовая борьба в Криммичау»[брошюра была написана меньшевиком О. А. Ерманским. – А. И.] с мастичным оттиском штемпеля: «Донской Комитет Российской Социал-демократической Рабочей Партии», перепечатанном из женевского издания названной выше партии в июле 1904 года, описывающем стачку прядильщиков в Криммичау в Саксонии, вызванную отказом местных фабрикантов на требования ткачей уменьшить рабочий день и увеличить заработную плату. Брошюра проводит идею возможности добиться улучшения быта и жизни рабочих лишь путём борьбы и предрекает: «Мир на земле и благоволение в человеках» лишь при условии победы соединённого социализмом международного пролетариата, разрушившего капиталистический строй.

3. Брошюра «Две Европы», напечатанная на 16 страницах с мастичным оттиском штемпеля «Донской Комитет Российской Социал-демократической Рабочей Партии» содержит революционное стихотворение «Красное знамя», в котором встречаются строки: «Долой тиранов! Прочь оковы. Не хотим мы старых рабских пут, мы миру путь укажем новый, владыкой мира будет труд». Содержание брошюры проводит идею разделения Европы на 2 части: пролетарскую и буржуазную, враждующих друг с другом. В дальнейшем изложении указывается, что поражение России на войне повлечет усиление революционного движения и падение самодержавия, что «русский самодержец является главным жандармом для всей Европы», что «угнетатели всех стран» сочувствуют «гнусному правительству международного жандарма Николая Романова», что «пролетарии всех стран горячо желают разгрома русского самодержавия», что «мы (пролетарии) собственными усилиями сметём царское самодержавие и в освобождённой от азиатского деспотизма России водворим демократическую республику».

4 .Два листка в 1/8 долю с гектографированным на 4 страницах текстом, озаглавленным: «Программа для ведения пропаганды в рабочих группа». Содержание представляет ряд вопросов, подлежащих разъяснению с целью выяснения социал-демократических принципов.

5. Клочок бумаги с рукописью, озаглавленный «Рабочая марсельеза», представляющей из себя революционное стихотворение, начинающееся словами: «Отречёмся от старого мира…», направленное против существующего в России государственного строя. В стихотворении имеются строки: «Царь вампир из тебя тянет жилы – Царь вампир пьёт народную кровь».

6. Брошюра, отпечатанная на 16 страницах, озаглавленная «О войне с Японией» с мастичным оттиском штемпеля «Донской Комитет Российской Социал-демократической Рабочей Партии». Содержание брошюры проводит мысль, что управление государством в России принадлежит чиновникам и духовенству вместе с капиталистами, не обращающими внимание на нужды и бедствия низших трудящихся классов населения, что русское правительство «в угоду капиталистам» «всячески старается захватить, где только что плохо лежит», что одним из поводов к войне послужили коммерческие предприятия, главными пайщиками которых были «Николай Романов, император русский, некто Безобразов, его любимец, и адмирал Макаров, родственник Безобразова», что рабочее движение, направленное «против чиновничьего самодержавия», всё усиливается, а его «главная сила – войско становится ненадёжным, что правительство с целью «отвлечь от себя волну гнева народного» «натравило тёмную массу на евреев» в Кишинёве, что в «Красном Кресте… воровство шло прямо невероятное», что настоящее время наиболее благоприятное для борьбы социал-демократии с правительством в России. Брошюра заканчивается возгласами: «Долой самодержавие!», «Да здравствует политическая свобода!», «Да здравствует народное правление!», «Вперед, российский пролетариат!», «Вперед, Российская Рабочая Партия!»

7. Брошюра, отпечатанная на 15 страницах под заглавием «во что обходится русскому народу война», содержит в себе революционное, направленное против самодержавной власти стихотворение «Варшавянка», в коем имеются следующие строфы: «Но мы поднимем гордо и смело Знамя борьбы за рабочее дело… Нам ненавистны тиранов короны,… Кровью народной облитые троны Мы кровью наших врагов обагрим». Содержание брошюры проводит мысль, что «война ведётся вопреки воли и нуждам народа самодержавным правительством», которое не вникает в народные интересы и не защищает их, что военный заём «только развяжет царю руки вести на смерть ещё новые и новые тысячи народа», что война, которую «так умело ведёт царское правительство», завязалась из-за Манчжурии и Кореи, «где на этот раз «попросту хотят грабить – царь и его приспешники и небольшая кучка капиталистов». Высказывалось, что «только при социалистическом строе окончательно прекратятся войны», читатели приглашаются к требованию ограничения самодержавной власти для преобразования России в демократическое государство.

8. Отпечатанный на 20 страницах экземпляр органа «Партии социалистов-революционеров» под названием «Революционная Россия» от 1-го марта 1903 г. за № 19. Содержание составляет ряд статей, в коих оказывается дерзостное неуважение Верховной Власти, проводятся идеи, направленные к ниспровержению существующего государственного строя в России и порицается существующий образ правления. Наиболее резко проявляется в статьях «К учащейся молодёжи», где проводится мысль  необходимости борьбы с Самодержавием, в статьях «Из текущей жизни», в которой Государь Император именуется «всероссийский царь-богдыхан», в статьях «Из-за решётки», где говорится: «Самодержавие с своей стороны сделает всё возможное, чтобы вызвать к себе жгучую, страстную ненависть и злобу…» и в ряде сообщений о противоправительственных демонстрациях в разных городах и местностях Империи.

9. Один экземпляр от 1-го февраля 1903 г. за № 33 органа Российской Социал-демократической рабочей партии «Искра». Содержание его представляет ряд статей, в коих оказывается дерзостное неуважение Верховной Власти, проводятся идеи, направленные к ниспровержению существующего государственного строя в России и порицается образ существующего в ней правления. В статье «За сорок лет» проводится мысль, что «российский пролетариат» - «эта сила сломит царское самодержавие», в сообщениях из разных городов и местностей Империи, в которых извещается о различных проявлениях преступной деятельности социал-демократов, Государь Император именуется: «Царь-убийца» (Иркутск), помещено революционное стихотворение, заключающее сл. строфы: «…лишь пепел оставим от трона, а порфиру твою мы отымем в бою и порежем себе на знамена…» (там же).

10. Один экземпляр от 10 июля 1904 г. за № 69 того же органа «Искра» того же характера, как и предыдущий. В статье «Дорогая цена» проводится мысль, что «пролетариат заставит самодержавие выполнить свою революционную волю»; в статье «Эмансипация Митрофана» о Церковной Власти помещено выражение: «никчемность самодержавия». Этот экземпляр имеет мастичный оттиск штемпеля: «Центральный Комитет Российской социал-демократической рабочей партии».

11. Два экземпляра «Центрального органа Российской социал-демократической рабочей партии» «Искра» за № 71 от 1-го августа 1904 г. с такими же мастичными оттисками, как и на предыдущем, того же характера и направления. Резким противоправительственным направлением отличаются статьи: «На очереди» и ряд заметок, озаглавленных: «Цель нашей общественной жизни».

12. Брошюра, отпечатанная на 4 страницах, озаглавленная «Правдивое слово министра финансов» с мастичным оттиском штемпеля «Донской Комитет Российской Социал-демократической рабочей партии», изданная Центральным Комитетом названной партии проводит мысль, что: «народное бедствие – источник богатства для капиталистов», «что царское правительство затеяло войну в своих интересах», что боевым кличем рабочего класса должен быть: «да здравствует политическая свобода!», «да здравствует социал-демократическая рабочая партия!», а не «да здравствует царь – вождь земли русской», что выводится из сказанных будто бы сотруднику франц. газеты Министром финансов слов: «Каждый раз, когда случается большое бедствие – война или голодовка – прилив денег в сберегат. кассы превышает отлив в большем размере, чем во всякое иное время».

13. Прокламация, отпечатанная на обеих сторонах листка бумаги, обращённом «К солдатам» с текстом, начинающимся словами: «К вам сыны рабочего народа…» и кончающимся словами: «… будут приветствовать их! Выбирайте!» с неясным оттиском мастичного штемпеля «Донской Комитет Российской Социал-демократической рабочей партии» в своём содержании излагает, что «война кроме позора, ничего вам не принесёт», что «Русское правительство покупает себе защитников», которые презирают вашего царя». В дальнейшем изложении солдатам предлагается присоединиться к революционерам, стремящимся искоренить «зло, которое причинило народу русскому его правительство со своим царём во главе».

14. Прокламация «К новобранцам», отпечатанная на одной странице полулиста бумаги, изданная от имени Донского Комитета Российской социал-демократической рабочей партии с текстом, начинающимся словами: «Новобранцы! На 4 года…», кончающимся словами: «… всегда своим товарищам!». Содержание её, проводя мысль, что войска являются главной силой и поддержкой правительства, увещевают новобранцев в случае приказания начальства усмирять рабочие и крестьянские волнения отказываться от исполнения воинского долга в следующих выражениях: «Отказывайтесь сечь и бить голодных крестьян, отказывайтесь расстреливать и тиранить братьев ваших…», называет Государя Императора «грабителем», характеризуя действия правительства следующей фразой: «Грабители – это царь и его слуги-министры, губернаторы, жандармы, которые вырывают изо рта трудящегося люда сотни миллионов рублей и тратят их на разгул и разврат».

15. Отпечатанная с обеих сторон полулиста бумаги: «Программа Российской Социал-демократической Рабочей Партии» с мастичным оттиском штемпеля Донского Комитета названной партии в своём содержании излагает, что «российская социал-демократия преследует такую конечную цель, к которой стремится социал-демократия всех других стран», выражающейся в стремлении «уничтожить деление общества на классы», «для чего необходима диктатура пролетариата» для установления которой необходима «социальная революция». Выражая свою солидарность с международным пролетариатом, российские социал-демократы ставят «своей ближайшей политической задачей  низвержение царского самодержавия и замену его демократической республикой», выставляя ряд конституционных требований, приноровленных к социал-демократическим воззрениям. Для достижения намеченного указывается, что «Российская Социал-демократическая рабочая партия поддерживает всякое оппозиционное и революционное движение, направленное против существующего в России общественного и политического порядка», стремясь к ниспровержению самодержавия и созыву учредительного собрания.

Ротмистр Штандаренко

Товарищ Прокурора Назаров

Понятыми были:  Матвей Кулешов, Василий Щербаков [1, л. 6 – 11 об.]

Вслед за тем Штандаренко нашёл необходимым добавить некоторые дополнения к протоколу, чтобы подчеркнуть исключительный вред и опасность, исходящие от изъятой литературы:

ПРОТОКОЛ № 4

1904 года ноября 30 дня в г. Ростове-на-Дону я, Отдельного Корпуса Жандармов Ротмистр Штандаренко, руководствуясь 1035, 315 и 321 ст. ст. Уст. Уг. Суд. в присутствии Товарища Прокурора Таганрогского Окр. Суда Г-на Назарова и нижеподписавшихся понятых производил дополнительный осмотр материала, значащегося в пунктах 4, 8, 9 и 11 протокола осмотра 29 ноября сего года за № 3.

По осмотру оказалось:

1.Значащаяся под пунктом 2 указанного выше протокола «Программа для ведения пропаганды в рабочих группах» перечисляет в рубрике «Общая характеристика современного строя в России»: «Классы: Буржуазия, Пролетариат, Сословия, экономическое и правовое их положение, политический строй, самоуправление, налоги прямые и косвенные и их значение, позиция различных общественных групп, тактика правительства, задачи и цели С. Д. Раб. Партии и её отношение к другим классам и правительству». В рубрике: «Программа максимум и минимум» значится: «Определение той и другой, 1, Научное обоснование первой основанное на анализе капиталистического общества, 2, Антагонизм интересов буржуазии и пролетариата, Борьба классов, рабочее движение как результат столкновения этих интересов, С. Д. как выразительница класс. интересов пролетариата, 3, детальное ознакомление и обоснование программы минимум, политические требования, разбор по пунктам  соответствующей части партийной программы, значение экономических требований, аграрная программа, её обоснование, ознакомление с аграрной программой социалистов-революционеров, выяснение ее утопичности и реакционности, взгляд С .Д. Р. П. на социальные реформы и соц. революцию, отношение её к иным революц. и оппозиционным течениям, разбор всех принятых 2-м её съездом резолюций, различные типы рабочего движения, классификация государств, краткий очерк по истории революционных движений в Западной Европе и успехи С .Д. Р. П. в Германии, история революц. движений в России, краткий очерк раб. движений в России, развитие С. Д. Р.партии».

2.Значущийся под пунктом 8 вышеуказанного протокола № 19-й от 1903 г. «Революционной России» в статье «К учащейся молодёжи»высказывает, что волнения учащейся молодёжи за последние годы стали непрерывными, вследствие её нежелания «учиться тому, что нужно царскому правительству», что для того, чтобы учиться спокойно, ей нужно «подавить в себе все социальные чувства», что дать «действительную свободу мысли, хотя бы научной» и слову, хотя бы только с кафедры, для царского самодержавия значит то же, что подписать свой смертный приговор. Статья проводит мысль, что только «в борьбе с самодержавием», борьбе «не только за своё право, но и за народное право» она обретёт свое право. В статье «Из текущей жизни» критикуются «представители реакционной мысли», стремящиеся к «социальной монархии», возрождающую поместную систему, служилое землевладение и патриархального быта в сфере промышленности и сельского хозяйства, указывая, что на «вершине этой пирамиды – всероссийский царь-богдыхан с неограниченной властью». Далее проводится мысль, что «такая цельность и последовательность мысли давно перестала быть уделом наших государственных мужей, наших правителей», но тенденции их те же, описывает меры об упорядочении крестьянского быта, согласовании деятельности земских и правительственных органов по борьбе с депутациями и иные правительственные мероприятия. В статье «Из-за решетки» указывается на рост революционного движения за последние годы, цель коего «прежде всего смести с лица земли проклятое русское самодержавие», сделавшее «все возможное, чтобы вызвать к себе жгучую страшную ненависть и злобу» и описывается бесчеловечное отношение в Киеве чинов Корпуса Жандармов, врачей и тюремной администрации к некоей арестованной Завадской.

3.Значущийся под пунктом 9-м, № 33-й, 1903 года «Искры» в статье «За сорок лет» указывает, что за истекший после Польского восстания промежуток времени организовался международный пролетариат, взявший на себя «освобождения национальностей, порабощенных реакционными государствами», что дело Польши стало во время восстания делом пролетариата, что рабочему движению Европы до сих пор не удалось поразить русское самодержавие, но оно приобрело опасного врага в собственной стране в виде российского пролетариата, быстро формирующегося в грозную силу, которая свергнет царское самодержавие, чем мы нанесем сильный удар европейской реакции, что будет прологом пролетарской социальной революции.

4.Значущиеся под пунктом 11 вышеуказанного протокола 2 №№ 71 от 1904 г. газеты «Искра» в статье «К вопросу о современной борьбе заключенных и ссыльных» излагает, что большое количество сидящих в тюрьмах по политическим делам даёт возможность им сорганизоваться, а упорная борьба привела к улучшению тюремного режима по отношению к ним. Далее рекомендуется защищать свое личное достоинство при сношении с тюремной администрацией, достигая этого вовлечением в борьбу «сырого» элемента, который возможно сделать «сознательными борцами с самодержавием», так как в тюрьмах «ведутся дискуссии, читаются лекции, рефераты, поются революционные песни, открыто празднуется первое мая». Борьба имеет целью добиться одиночного заключения, не препятствующего свободному общению арестантов, и вежливости по отношению к ним со стороны тюремной администрации и чинов Корпуса Жандармов. Применение Уголовного Уложения по делам о госуд. преступлениях даёт возможность распространить эти требования повсюду. Местные же социал-демократические организации должны помогать заключенным. В ссылке рекомендуется стремиться к свободе общения, причем задачей «сознательного элемента» является пропаганда среди «малосознательных» товарищей, чтобы выработать из них революционеров. В статье «На очереди» сообщается о новом направлении дел о государственных преступлениях, причём новый закон признается несомненной победой революционного движения, так как «политическое преступление» «признаётся постоянным явлением общественной жизни». В судебном следствии «политикам» рекомендуется принимать активное участие, что не исключает отказа от показаний при производстве жандармского дознания. На суде советуется сознаваться при наличии серьёзных против себя улик и не скрывать связи с социал-демократией. Далее высказывается желательность знания перипетий судебной борьбы в массе пролетариата и сочувствующих ему элементах с целью протеста «против безобразий суда» и «драконовских приговоров» и требование «открытия дверей суда для публики». В заметках «Из общественной жизни» сообщается о деле по убийству жандармского офицера Винничука, помощника пристава Ордановского  и 2-х полицейских при взятии тайной типографии социал-демократии Царства Польского и Литвы, разбираемом военно-окружным судом в Варшаве и прочих местах Империи, в которых извещается о различных проявлениях преступной деятельности Партии социал-демократов.

Ротмистр Штандаренко

Товарищ прокурора Назаров

Понятыми были: Матвей Кулешов, Василий Щербаков   [1, л. 12–14]

Список изъятой литературы, составленный ротмистром Штандаренко, говорит о том, что жандармам, вероятно, удалось раскрыть действия местной социал-демократической ячейки. В то же время обращает на себя внимание, что донские социал-демократы применяли в целях агитации не только чисто меньшевистские издания, но также большевистские (33-й номер «Искры», вышедший под редакцией Ленина) и эсеровские (брошюры «Мститель» и «Революционная Россия»). В ход шла любая политическая литература, делавшая акцент на главные болевые точки: неудачная война, падение жизненного уровня трудящихся и противоположность интересов власти и народа. Очевидно, необходимость наращивать в условиях наступающего политического кризиса активность подпольной борьбы, а также острая нужда в революционной литературе заставляли Донком РСДРП поступаться чистотой «партийных риз», используя даже издания своих конкурентов и соперников. Впрочем, ротмистр Штандаренко, скорее всего, не заинтересовался такими тонкостями. Его задачей стало теперь привлечение к ответственности распространителей, а так как Матвеевский был уже переведён в разряд свидетелей, то предъявить обвинение можно было только Левину. Вскоре следователь составляет следующий документ:

ПОСТАНОВЛЕНИЕ   № 5

1904 года декабря 10 дня в г. Ростове-на-Дону я, Отдельного Корпуса Жандармов Ротмистр Штандаренко, рассмотрев настоящее дознание, нашёл:

1.Что по добытым сведениям некий Антон Левин с целью скрытия имеющихся у него преступных изданий передал таковые крестьянину Матвеевскому.

2. Что 2-го ноября сего года обыском, произведённым у крестьянина Василия Данилова Матвеевского обнаружены были преступные издания разных наименований, описанные в протоколах осмотров 29 и 30 ноября сего года.

3. Что в изданиях этих высказывается дерзостное неуважение Верховной Власти, порицается установленный основными законами образ правления, призывается к ниспровержению существующего в государстве общественного строя и к неповиновению к законному распоряжению власти.

4. Что Василий Данилов Матвеевский в данном им показании в качестве свидетеля с соблюдением 722 ст. Уст. Уг. С. указал на то, что обнаруженное у него по обыску поличное было им получено от некоего «Антона» по фамилии ему неизвестного, личность коего он признал в предъявленной ему фотографической карточке Антона Левина. «Антон», личность, по показанию Матвеевского, мало ему знакомая, пришел к нему утром в день обыска и передал для хранения с тем, что возьмёт обратно впоследствии свёрток, в коем по уходе «Антона» Матвеевский обнаружил преступные издания. Узнав о прибытии полиции, Матвеевский эти издания запрятал в разные места своей квартиры.

5. Что обстоятельства эти указывают на передачу преступных изданий Антоном Левиным Василию Матвеевскому с целью распространения таковых, учиненную им не публично, что явствует из показаний Екатерины и Александры Матвеевских, не видевших прибытия Левина в занимаемую Василием Матвеевским квартиру и показания последнего указывающего на дачу ему Левиным преступных изданий лишь на время и на намерение Левина взять их впоследствии от него обратно, а потому, руководствуясь 1035 ст. Уст. Уг. Суд.по соглашению с Товарищем Прокурора Таганрогск. Окр. Суда г-м Назаровым ПОСТАНОВИЛ: привлечь к настоящему дознанию в качестве обвиняемого в прест. пред. 2 ч. 130 ст. Угол. Ул. сына ростовского на Дону мещанина Антона Николаева Левина.

Ротмистр Штандаренко

Товарищ Прокурора Назаров [1, л. 19 – 20]

16 декабря 1904 года Левин был допрошен в присутствии прокурора. Он показал, что ему 17 лет (родился 17 января 1887 года), великоросс, православный, грамоте научился самоучкой, является уроженцем Новочеркасска, но проживает с родителями в Нахичевани. Отец служит комиссионером, мать – модисткой, старший брат работает котельщиком, одна сестра также служит модисткой, другая замужем за токарем завода «Аксай». Средства к жизни Левин добывал, работая токарем на заводе Мартина, где зарабатывал около 15 рублей в месяц. Несмотря на свой юный возраст, Антон ещё в 1903 году привлекался к ответственности по статье 252 Уложения о наказаниях («распространение преступных объявлений, воззваний, сочинений или изображений»), но, как он показал, «чем окончилось дело, не знаю». Тем не менее, Левин не признал своей вины, заявив, что никогда не видел предъявленной ему литературы, а с Матвеевским не был знаком и к нему не заходил. [1, л. 21–22] На этом и закончился первый допрос. В тот же день подозреваемого освободили «под особый надзор полиции» и он вернулся к себе на квартиру. Можно только предполагать, как удалось ему повлиять на единственного свидетеля. 29 декабря 1904 года ротмистр Штандаренко устраивает очную ставку Левина и Матвеевского. Результат оказался для следователя обескураживающим. Левин просто повторил, что они никогда не были знакомы, а Матвеевский дал новые показания, в которых полностью отказывался от предыдущих. Официальный документ бесстрастно фиксирует:

ПРОТОКОЛ № 8

1904 года декабря 28 дня, в городе Ростове-на-Дону я, Отдельного Корпуса Жандармов Ротмистр Штандаренко на основании ст. 1035/7 Уст. Угол. Судопр. (Судебных Уставов Императора Александра Второго, изд. 1893 г.) в присутствии Товарища Прокурора Таганрогского Окр. Суда Г-на Назарова допрашивал нижепоименованного в качестве свидетеля, который показал по предъявлении ему 722 ст. Уголовн. Судопр.

Зовут меня Василий Данилов Матвеевский, от роду имею 20 лет православного вероисповедания. Звание мое крестьянин Черниговской губернии Мглинского уезда и волости, деревни «Старые Чешуйки». Проживаю в городе Ростове-на-Дону.

На предложенные мне вопросы отвечаю: Предъявленное мне лицо (был предъявлен Антон Николаев Левин) мне не передавало утром, в день произведённого у меня обыска свёртка с преступными изданиями, которые были взяты по обыску, произведённому на моей квартире. Лицо, изображённое на карточке, которую мне предъявляли при первом допросе очень похоже на лицо, принесшее мне свёрток с преступными изданиями, но я не говорю положительно и не утверждаю, что это есть именно то лицо, которое принесло мне свёрток. С лицом по имени «Антон», снабдившим меня этим свёртком, я познакомился в сентябре сего года в Покровской церкви в городе Ростове-на-Дону на венчании неизвестных мне лиц, на которое я смотрел из любопытства. Знакомство завязалось у меня с «Антоном» совершенно случайно – я вместе с ним ухаживал за неизвестной мне барышней в церкви. Разницу между первым и настоящим моим показанием объясняю тем, что тогда была мне предъявлена карточка, изображавшая очень похожего на «Антона» человека, а предъявленная мне сегодня личность на «Антона» совсем не похожа. Об ответственности за ложное показание мне объявлено.

Василий Данилов Матвеевский

Ротмистр Штандаренко

Товарищ Прокурора Назаров [1, л. 27–27 об.]

Оказавшийся в затруднительном положении следователь был вынужден через несколько дней отправить всё дело вместе с изъятой литературой прокурору Таганрогского  окружного суда. Вскоре от того поступил чёткий ответ, что при отсутствии признаний имеющиеся доказательства не дают возможности привлечь в качестве обвиняемых как Матвеевского, так и Левина, а потому дело должно быть передано «в Донское Областное Совещание для прекращения за совершенной недостаточностью улик» [1, л. 31–31 об.]. Ротмистру Штандаренко так и пришлось поступить. Некоторое время спустя Совещание окончательно закрывает дело, приняв следующее заключение:

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

1905 года, февраля 21 дня, в городе Новочеркасске, Донское Областное совещание в составе: Председателя, Старшего Помощника Войскового Наказного Атамана войска Донского, Генерал-Лейтенанта Грекова [2], и членов: И.д. Прокурора Новочеркасского Окружного Суда С.Н.Марченко и Начальника Донского Областного Жандармского Управления, Генерал-Майора Тихановича [3], рассмотрев дознание о мещанине Антоне Левине, обвиняемом в преступлении, изображённом во 2-й части 132 ст. Угол. Улож., внесённое в Совещание Начальником Донского Областного Жандармского Управления согласно отношения Прокурора Таганрогского Окружного Суда от 26-го января т.г. за № 143, на основании ст. 1035/27 Уст. Угол. Судопр. ПОСТАНОВИЛО: прекратить уголовное преследование против мещанина Антона Николаева Левина за недостаточностью собранных дознанием против него улик.

Генерал-Лейтенант Греков

И. д. Прокурора Окружного Суда Марченко

Генерал-Майор Тиханович[1, Л. 32]

История двух молодых подпольщиков, взятых с нелегальной литературой, но полностью оправданных, представляется достаточно характерной для России начала ХХ века. Правовая система Российской империи, хотя к тому времени уже довольно архаичная, всё же предусматривала твёрдое соблюдение кодекса, включая права подозреваемых, которые в данном конкретном случае жёстко защищала прокуратура. Жандармы не могли использовать в качестве доказательств показания тайных осведомителей, так как это означало расшифровку агентуры. Законов же, аналогичных современным, которые предусматривают заслушивание показаний засекреченных свидетелей (неизвестных ни подсудимым, ни их адвокатам), в то время не существовало. Точно так же недопустимым считалось использовать для получения признания какие-либо меры физического и психического давления на подозреваемых (не говоря уже о прямых пытках или фальсификации доказательств). В результате при отсутствии ясных и подтверждённых свидетельских показаний или иных прямых улик вынести обвинительное решение по политическому делу было крайне сложно. Кроме того, правоохранительная система Российской империи, в отличие от нынешней, не была заточена на статистику, и у жандармов, соответственно, не возникало необходимости гоняться «за палочками и галочками». Карьера сотрудников жандармских управлений не зависела от количества дел, доведённых до обвинительных приговоров. Поэтому даже те жандармы, которые фактически провалили расследование о распространении в Ростове осенью1904 года революционной литературы (не попытались собрать достаточно доказательств, установив за подозреваемыми серьёзное наблюдение), нисколько не пострадали. Ротмистр Карпов вскоре был переведён с повышением в Петербург, возглавив там охранное отделение. В 1909 году его убил собственный агент, бывший народный учитель Петров. Что же касается ротмистра Штандаренко, то он впоследствии служил в Олонецком жандармском управлении и в 1906 году вёл дело о «преступной деятельности» поэта Николая Клюева (обвинённого в сотрудничестве с Крестьянским союзом). И хотя последнее дело фактически также закончилось провалом (Клюев был вскоре освобождён из Петрозаводской тюрьмы), на карьере следователя это снова не отразилось. Накануне революции 1917 года в звании подполковника Штандаренко исполнял обязанности начальника жандармского управления Одессы. Таким образом, встречавшиеся в советской литературе обвинения царских жандармов в жестокости и произволе, представляются при знакомстве с источниками сильно преувеличенными. В описанной истории, как впрочем, и в ряде других, некоторых из охранителей верховной власти можно скорее упрекнуть в легковесном отношении к расследуемым делам и недостатке профессионализма.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. ГАРО, ф. 829, оп. 1, д. 15.

2. Греков Александр Матвеевич (1832 или 1839–1917) – старший помощник по гражданской части войскового наказного атамана. В 1910 году вышел в отставку с производством в генералы от кавалерии.

3. Тиханович Сергей Васильевич (1849–1910) – начальник Донского областного жандармского управления в (1895–1906), генерал-майор (с 1904 года), генерал-лейтенант (с 1906 года).