ДОНСКОЙ ВРЕМЕННИК. Год 2015-й

Власть на Дону

Р. Г. ТИКИДЖЬЯН

ДОНСКОЙ КОДИФИКАЦИОННЫЙ КОМИТЕТ

К 155-летию создания

Сегодня, на переломном этапе развития российского общества и государства, особое значение приобретает изучение исторического опыта организации и реализации инновационных реформ 1860–1870‑х годов в России и на её казачьих окраинах, в первую очередь на территории Области войска Донского.

Первые попытки такого анализа были сделаны в конце XIX – начале XX века в работах историков и краеведов С. Номикосова, А. Грекова, Х. Попова, Н. Краснова, П. Балуева. Однако значение и роль Донского кодификационного комитета в подготовке реформ впервые специально были выделены лишь в капитальном труде С. Г. Сватикова, основанном на солидной источниковой базе. В советской историографии данная проблематика подробнее стала изучаться с 1950‑х годов в работах Б. В. Лунина, И. П. Хлыстова, В. А. Панченко, В. А. Золотова, Е. И. Демешиной. В постсоветской историографии эти важные вопросы освещались в исследованиях А. А. Волвенко, О. Б. Герман, Е. И. Дулимова, А. Т. Топчия, Н. В. Самариной, Р. Г. Тикиджьяна, А. Н. Карпенко и других авторов [1].

Анализ архивных материалов, хранящихся в Государственном архиве Ростовской области, отдельные ценные наблюдения и выводы, сделанные в работах историков и правоведов, позволяют нам подвести некоторые итоги изучения этой важной проблемы. Политика самодержавного государства по отношению к донскому казачеству в 30–50‑е годы XIX века способствовала его окончательному превращению в замкнутое военно‑служилое, «полупривилегированное» сословие, практически превратив казачьи области в военизированные губернии и приблизив их по статусу к военным поселениям. Катастрофическое поражение России в Крымской войне, смерть императора Николая I и восшествие на престол в 1855 году нового самодержавного монарха Александра II породили в кругах либерально настроенной части российской государственной бюрократии и образованной части общества сознание необходимости системных либеральных преобразований, которые должны были вновь поставить страну в ряд цивилизованных государств Европы и мира.

Процесс модернизационного реформирования на Дону, и тем более в других казачьих областях России имел более затяжной, противоречивый характер, отличался большей постепенностью, осторожностью, а иногда и непоследовательностью. Но всё же проведённые преобразования достаточно глубоко изменили облик казачества и населения Области войска Донского.

Одним из первых серьёзных преобразований административно‑правового характера стало создание в 1857 году Управления иррегулярных войск. Позднее, уже в ходе реализации военной реформы в 1863–1864 и 1874–1875 годах, эта структура превратилась в подобие особого департамента в составе Военного министерства. Проблема отмены крепостного права неизбежно ставила вопрос об изменении военно‑сословного статуса российского казачества, принципов службы и общинной системы землепользования, которые соответствовали бы укреплению основ цивилизационного гражданского быта на юго‑восточных окраинах империи [2].

Вопрос о реформах длительное время обсуждался в условиях противоборства мнений центральных и донских властей. В этот период активизировалось и противостояние двух своеобразных негласных «партий» (общественно‑политических течений) на Дону. С одной стороны, это были донские патриоты, «казакоманы» (проказачья партия), отстаивавшие идеи автономизма, защищавшие преимущественно казачьи интересы и привилегии, этническую особенность казаков и недоброжелательно относившиеся к донскому населению неказачьего и некоренного, «иногороднего» происхождения. С другой стороны – донские либералы‑цивилисты (пророссийская партия), которые в определении гражданского будущего казачества стояли на общероссийских позициях, считали казаков исконно русскими людьми, выступали против сословной замкнутости и исключительно военного уклада жизни, за расширение гражданских прав и свобод.

Политическая активность казачьих верхов, недовольство в массе рядового казачества идеями «расказачивания» и перспективой превращения в обычных «сиволапых мужиков»‑крестьян заставили имперское правительство проводить реформаторский курс более внимательно и сдержанно, учитывая настроения донцов. Император Александр II вынужден был в этой ситуации в 1863 году особым указом ещё раз подтвердить все права и привилегии Войска Донского. В этом контексте следует рассматривать и вопрос о создании и деятельности Донского кодификационного комитета, его роль и место на весьма ответственном подготовительном этапе реформ, ещё не достаточно исследованные. Следует отметить его реальный вклад в разработку региональных проектов законов и положений; интересен вопрос их учёта центральной имперской властью в ходе реализации реформ на казачьем Дону. Подготовка комплекса реформ в стране уже в 1859–1860 годах потребовала от реформаторов‑либералов, входивших в окружение императора Александра II, предметно поставить вопрос о дальнейших судьбах казачества, о возможном переводе казаков в разряд обычного податного сословия по типу государственных крестьян.

Обсуждение этой проблемы в центральной и местной прессе, распространение слухов обостряло социальную напряжённость на Дону, способствовало росту недовольства среди казачества. Именно в этот период и был поставлен вопрос о необходимости серьёзного пересмотра системы законов и положений о казачьих войсках, и в первую очередь действовавшего с 1835 года «Положения об управлении Войском Донским».

В специальном предписании Военного министерства к наказному атаману М. Г. Хомутову от 23 октября 1859 года (за № 1659) были даны конкретные указания о необходимости создания в Земле войска Донского кодификационного комитета для пересмотра прежнего и составления нового «Положения…».

Перед комитетом была поставлена задача: составить системный свод действующих законодательных постановлений и уложений «…с исключением тех параграфов “Положения…”, невозможность выполнения которых доказана опытом». В состав комитета войсковым атаманом назначались три члена и писари с содержанием 2,5 тысячи рублей серебром в год. Донской кодификационный комитет (далее – ДКК) начал свою деятельность 23 февраля 1860 года, предполагался и срок завершения его работы до 1 января 1862 года [3].

На начальном этапе работы ДКК, как свидетельствуют документы и местная пресса, была достаточно широкая гласность в привлечении различных чинов Войска Донского, представителей местных станичных правлений к обсуждению поставленной задачи. Однако традиционная «чиновная волокита», недостаток

квалифицированных, юридически грамотных работников давали о себе знать. Поэтому практически весь первый год работы ДКК ушёл на сбор материалов и предложений от местной администрации, судов, частных лиц, не хватало возможностей для серьёзной аналитической обработки этих отчётов, выработки конкретных предложений и их обобщения.

В сложившихся обстоятельствах невозможно было в сжатые сроки подготовить необходимые новые законопроекты. 1 апреля 1861 года войсковой атаман вынужден был ходатайствовать перед Военным министерством о возможности продлить срок работы ДКК ещё на один год, до 1 января 1863 года. Но этого срока также оказалось недостаточно, и 12 декабря 1862 года последовало очередное ходатайство атамана о продлении работы комитета до 1 июля 1863 года [4].

Понимая значение начатой работы для всех казачьих войск России, Военное министерство удовлетворило ходатайство донского войскового начальства. Было дозволено также, не составляя всего текста нового «Положения…», пересылать отдельные проекты уставов по мере их составления. Для улучшения качества работы ДКК было решено увеличить годовое содержание до 7 тысяч рублей серебром и ввести в состав комитета ещё одного члена, увеличив общее количество сотрудников до четырёх человек.

Начавшаяся работа по пересмотру административных, судебных, поземельных отношений в Войске Донском, отмена крепостного права и проведение крестьянской реформы на территории Войска, их гласное обсуждение не могли не взбудоражить провинциальное донское общество. В среде казачества, в связи со слухами о переводе в гражданское состояние, «разверстание в мужики», усилились брожение и антиреформаторские настроения. В этих условиях ДКК вынужден был отложить пересмотр местных уложений до уточнения проектов реализации общероссийских реформ.

И всё же до 1 июня 1863 года в Военное министерство было представлено 15 местных донских проектов, а по предложению нового войскового атамана П. Х. Граббе ДКК изложил своё особое мнение по вопросам о возможности применения «Положения о судебных следователях» (от 4 июля 1861 года), пересмотре положений о частном и станичном коннозаводстве, о новых временных штатах чиновного состава Войска.

Опасаясь волнений среди казачества, учитывая мнение ДКК, император Александр II, пребывая с инспекционной поездкой на Дону и на Северном Кавказе, обнародовал высочайшую грамоту от 6 сентября 1863 года. Документ в очередной раз официально подтверждал все права и привилегии Войска Донского, полученные в предшествующие царствования, и сокращал срок службы для чинов Войска с 25 до 15 лет.

Вопрос о сроках и особом порядке либеральных реформ на казачьих территориях, их глубине, таким образом, был решён в пользу консервативно настроенной части чиновной бюрократии и донского дворянства. В связи с этим вновь возник вопрос о необходимости продления и расширения полномочий ДКК. По рекомендации Военного министерства, учитывая важность работы, уже проделанной ДКК, император повелел увеличить состав комитета до 7 человек, ввести в него дополнительно ещё по одному представителю от донских дворян, торговых и рядовых казаков.

Обновлённый состав ДКК (отставной генерал‑майор Шумков (председатель), подполковник Муженков, войсковой старшина Курючкин, войсковой старшина Павлов, сотник Поздеев (из дворян), торговый казак Сердинов, урядник Попов) получил серьёзное задание – составить проект «Главных оснований…» для нового войскового «Положения…», которое должно было впоследствии обсуждаться на специальном съезде представителей донских дворян и казаков. Итоговый проект с учётом замечаний и пожеланий нужно было представить на высочайшее утверждение к 1 января 1864 года [5].

Для выработки общероссийских стандартов при учёте местных особенностей в Военном министерстве была составлена единая «Программа для кодификации», отправленная на Дон 12 июня 1863 года. Учитывая заложенные в ней подходы, ДКК с августа по октябрь 1863 года составил предложения к новому проекту, который в положенные сроки был представлен в министерство с отчётом о проделанной работе [6].

Проанализированный нами сохранившийся комплекс документов ДКК – выписки по различным разделам нового «Положения…», описи дел – даёт возможность установить наличие более 60 подготовленных за этот период представлений и уставов. Около 50 документов были посвящены вопросам гражданского и военно‑служебного, административного законодательства в Войске Донском. Многие из них действительно послужили впоследствии основой для реализации реформ на казачьей окраине Юга России.

Завершение Кавказской войны и начало реализации комплекса либеральных реформ в центральных и западных губерниях России в 1864 – начале 1866 года вновь повлияли на темпы работы и механизм функционирования ДКК. За этот период имперское правительство, по всей видимости, всё же убедилось, что военная, пограничная и охранительная функции казачьих войск и территорий ещё отнюдь не исчерпаны, а политика прямого «расказачивания» преждевременна.

Подготовка реформ на казачьих территориях, таким образом, замедлялась, предполагалось поставить её реализацию под более жёсткий административно‑бюрократический надзор центральных министерств и ведомств. Под личным контролем военного министра Д. А. Милютина, во взаимодействии с Министерством внутренних дел, были составлены «Временные правила о порядке рассмотрения и утверждения проектов новых положений о казачьих войсках» (от 2 октября 1865 года).

При Управлении иррегулярных войск был создан соответствующий Временный комитет, куда включались представители от всех казачьих войск России: три от Войска Донского (генерал‑майор Ежов, полковник Денисов, титулярный советник Ханженков) и по одному от остальных войск. С открытием этого нового правительственного комитета решено было постепенно свернуть деятельность кодификационных комитетов и отделов в казачьих войсках, передав основную часть уже подготовленных ими проектов документов в столичный центр. В связи с этим Донской кодификационный комитет завершил свою работу и был окончательно закрыт 27 сентября 1866 года.

Временный комитет, созданный при Управлении иррегулярных войск, собирался периодически, но при этом функционировал нерегулярно. В течение 1865–1871 годов он даже неоднократно закрывался по приказу Александра II, полностью оправдывая своё наименование. И всё же большая и серьезная работа, проделанная в своё время на местах, в особенности деятельность ДКК в 1860–1865 годах, дала практические результаты [7].

По всей видимости, поэтому только 1 января 1869 года военный министр Д. А. Милютин лично представил государю специально составленную «Записку», где предлагалась «общая программа главных оснований войсковых положений», которые должны были изменить статус казачества. В её основу были положены следующие предложения, предварительно обсуждавшиеся с представителями казачьих войск в рамках работы кодификационного, а затем Временного комитета: замена поголовной службы казаков набором «охочих людей» (наёмников‑профессионалов); разрешение свободного выхода из сословия и приём в него желающих; постепенное введение личной поземельной собственности наряду с общинной; разграничение военной части от гражданской, судебной от административной; окончательное введение и закрепление основ имперского права и судопроизводства. Консервативно настроенная часть чиновников Военного министерства выступила против таких радикальных изменений, подчёркивая значение казачьих войск не только как военной, но и полицейской силы, «оплота государственности и самодержавной монархии».

Последующий анализ проведения реформ на территории Войска Донского в период с 1868 по 1882 год показывает, что центральной и местной властями всё же были учтены некоторые значимые рекомендации и отдельные положения, разработанные ДКК и донскими представителями правительственного Временного комитета. В принятых позднее к реализации «Положениях…» бесспорно просматриваются основные предложения, изложенные, например, в проектах «О судебных следователях в Войске Донском», «О торговле в Войске Донском», «О применении к Войску Донскому положения о земских учреждениях», «О войсковых лесах» и других.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. См.: Номикосов С. Ф. Статистическое описание Области войска Донского. Новочеркасск, 1884; Греков А. М. Приазовье и Дон. СПб., 1912; Сватиков С. Г. Россия и Дон (1549–1917). Белград, 1924; Лунин Б. В. Очерки истории Подонья – Приазовья. Ростов н/Д, 1951; Дон в эпоху капитализма. Ростов н/Д, 1962; Очерки экономического развития Дона (1861–1917 гг.). Ростов н/Д, 1960; История Дона. Ч. I. Ростов н/Д, 1965; Крестьянство Северного Кавказа и Дона в период капитализма / под ред. Анфимова А. М. Ростов н/Д, 1990; Самарина Н. В. Реформы 60–70‑х годов XIX века на Дону и казачество // Юго‑Восток России в XIX – начале XX в. Ростов н/Д, 1994. С. 38–49; Донские казаки: прошлое и настоящее. Ростов н/Д, 1998. С. 101–107.

2. Агафонов А. И. Область войска Донского и Приазовье в дореформенный период. Ростов н/Д, 1986. С. 119–120.

3. Записка о Донском кодификационном комитете // ГАРО. Ф. 46. Оп. 1. Д. 1. Л. 1–6.

4. Лишин А. А. Акты, относящиеся к истории Войска Донского, собранные генерал‑майором А. А. Лишиным. Т. 3. Новочеркасск, 1894. С. 143–144.

5. ГАРО. Ф. 46. Оп. 1. Д. 54. Л. 7–14.

6. Там же. Д. 716. Л. 190–192.

7. Тикиджьян Р. Г. Реформы 60–70‑х гг. XIX в. в России и деятельность Донского кодификационного комитета // Проблемы казачьего возрождения. Ч. 2. Ростов н/Д, 1996. С. 31–36.