ДОНСКОЙ ВРЕМЕННИК. Год 2010-й

Рецензии на краеведческие книги 

Н. С. Коршиков

О РУБАШКИНЫХ, КАРПОВЫХ, БОКОВЫХ… И О КОРЯГИНЕ

(Ответ моим критикам и хулителям казачьего архива)

Корягин С. В. Рубашкины и другие. Вып. 6. М. : Пробел, 1999. 96 с. (Генеалогия и семейная история донского казачества).

22 февраля 2010 года донскому историку и краеведу, кандидату исторических наук, доценту исторического факультета Ростовского государственного университета Николаю Семёновичу Коршикову (1935–2001) исполнилось бы 75 лет. Он автор многочисленных работ по истории общественного движения в России, об А. С. Пушкине, М. Ю. Лермонтове, историке В. Д. Сухорукове, составитель родословных дворян Платовых, Орловых и Орловых-Денисовых, Карповых, Иловайских, Дячкиных... В 90-е годы ХХ века Н. С. Коршиков активно занимался разработкой генеалогии и семейной истории донского дворянства и казачества, являлся одним из ведущих специалистов в этой области. Николая Семёновича всегда отличало от других коллег глубокое знание архивных материалов и литературы, что позволяло ему создавать родословные, которые по своему содержанию и научной значимости значительно превосходили известные ранее и современные работы. Характерной чертой исследований Н. С. Коршикова были достоверность, добросовестность, объективность, полнота и тщательность подбора, обработки и использования документов. Эти требования он предъявлял к своим коллегам и современникам, некоторые из них обижались, но вынуждены признавать правоту учёного...

Рецензия требует от автора не только глубокого знания темы, но и беспристрастности, соблюдения этических и моральных норм, такта. Николай Семёнович с уважением относился к оппонентам. Чувство юмора помогало ему преодолевать сложности, возникавшие при обсуждении различных научных и житейских проблем. Ещё одну грань научного творчества Н. С. Коршикова раскрывает предлагаемая читателям рецензия, написанная в 2000 году. Она не публиковалась, но в рукописном варианте известна узкому кругу специалистов. В ней учёный ставит научные и этические вопросы, которые и сегодня не потеряли актуальности.

А. И. АГАФОНОВ

Уважаемый господин Корягин,
впервые имел счастье лицезреть вас и узнать о вашем бытии примерно в конце июня 1997 г. в момент, когда весьма неуверенно пытались убедить моих коллег, специалистов по борьбе за власть Советов и коллективизации на Дону, в неограниченной мощности военно-исторического архива в Москве (РГВИА) и полной немощности госархива Ростовской области (ГАРО). Данное обстоятельство сразу заставило меня насторожиться, ибо ни один мало-мальски соображающий в архивном деле человек не будет сравнивать вещи, не поддающиеся сравнению.

Несколько позже вы всех, особенно же меня, изустно и письменно стали убеждать в том, что «на базе» ГАРО совершенно невозможно заниматься генеалогическими исследованиями. Одновременно с этим вы наводнили донские сёла и города своими «прелестными листками». В них вы, г-н Корягин, в остапобендеровских выражениях предлагали всех и вся осчастливить родословными росписями от «эпохи Очакова и покорения Крыма» и до 2000 г. В заключение «листков» просили их читателей передать всем лицам и организациям поспешить занять очередь по Кутузовскому проспекту в столичном граде за получением родословных росписей, составленных не на «базе» немощного ГАРО, а сверхгиганта РГВИА.

Естественно, в конце «прелестного листка» следовал расчётный счет с заветной для автора «листка» суммой – 1200 американских долларов. Ни больше, ни меньше.

Вы, г-н Корягин, самолично посетили маломощный ГАРО и милостиво изволили согласиться лично выполнять все генеалогические запросы, поступающие в немощный ГАРО. Надо полагать, что сии неразумные архивисты не поняли вас и опрометчиво отказались от услуг столичного генеалога (да что с них, неразумных провинциалов, возьмёшь), потому что после посещения ГАРО вы повсюду стали кричать: «на базе ГАРО» генеалогические исследования невозможны. Естественно, многие недоумки продолжали пользоваться только немощным ГАРО.

Особая вспышка истерии у вас, столичного Рюриковича, произошла после опубликования мною родословной росписи дворянского рода Карповых, естественно, составленной только «на базе ГАРО». Весьма примечательно, что то же самое произошло и у вашего провинциального подельника Королёва. Когда он увидел, что лаборантка их кафедры набирает мою Карповскую роспись, то он пришёл в неистовство (я думал, что его мандрашки возьмут) и не читая, с величайшим раздражением выпалили в мою провинциальную xaрю: «Тоже мне, нашелся генеалог! Здесь же полно грубейших ляпов». Во гений, не читая, сразу всё и определил. Естественно, сказалась его вооружённость марксистско-ленинской методологией. Спустя ровно неделю, г-н Королёв несколько ласковей спросил у меня: «Неужели ты думаешь, что обгонишь меня? Я, мол даже приказы расписал. А вот какие приказы, не сказал. Явно, что августейшие, «изданные» в Зимнем, «либо в Ливадии».

Вам же, г-н Корягин, Карповскую роспись пришлось читать целых полгода, чтобы придти к тому же самому выводу и высказать много милейших слов в мой адрес и в адрес ГАРО, а после чего вынести жестокий, но справедливейший приговор: «Всё вышесказанное говорит об абсолютной ненаучности задачи (?) изучения родов на базе ГАРО.

Сравнивать мощности ГАРО и РГВИА смешно (но вы же, г-н Корягин, сравниваете), ГАРО и РГВИА+РГВА+ГАРФ ещё смешнее.

Сей приговор опубликован на стр. 86 семейной истории «Карповых и других». Как известно, приговорённый имеет право на последнее слово. Пока вы, г-н Корягин, будете искать стену (только в туалете «не мочите»), к которой вы сможете меня поставить, чтобы шлёпнуть, я воспользуюсь этим временем и скажу несколько слов.

***

Слово 1-ое. В 1-ом выпуске семейной истории донского казачества, посвящённом Секретёвым и Коньковым, на стр. 6 госпожа «редакция» сообщила, что она с благодарностью примет «критические отзывы, исправления и дополнения коллег» и т. д. Семейная история Коньковых составлена «на базе» РГВИА+РГИА+ГАРО. Не посвящённым людям в архивное дело скажу, что послужные списки офицеров центральных архивов давно каталогизированы, т. е. фамилии офицеров расписаны по карточкам и расставлены в алфавитном порядке. Эти обстоятельства позволяют быстро составлять полные родословные росписи.

Несмотря на это к родословной росписи Коньковых, г-н Корягин, в течение трёх дней мною в немощном ГАРО было выявлено 13 неизвестных вам членов рода Коньковых и 10 жён членов этого рода, не считая уже дат рождения, смерти, имениях и т. д. Эти сведения я подарил вам, г-н Корягин (т. е. вы могли их опубликовать без ссылки на меня), несмотря на это г-жа редакция их не опубликовала. Почему? Да только потому, что они из немощного ГАРО. Как видно из вашего письма, г-н Корягин, мои дополнения вызвали у вас раздражение, а у г-на Королёва злобу. По этой причине он поспешил откреститься от Коньковской родословной. Вот так.

Слово 2-е. Господа критики, на Дону имелся немногочисленный, но весьма доблестный род Рубашкиных, из которого самым выдающимся был генерал-майор, предводитель донского дворянства Александр Николаевич Рубашкин (1779–1859). Мой выбор продиктован только тем, что этот доблестный человек был известнейшим человеком и генералом. И в связи с этим хочу напомнить, г-н Корягин, что вы, на стр. 85 семейной истории «Карповых и др.» с наигранным пафосом бросили таков упрёк: «С трудом могу себе представить, а точнее, вообще не могу, – как можно не найти послужного списка человека с генеральским именем?»

А теперь, господа критики, привожу вашу версию жизнеописания генерала Рубашкина, написанную «на базе» РГВИА+ГАРО+т. н. «Архива Королёва». Вот это жизнеописание:

«Александр Николаевич, казак ст. Черкасской г. Черкасска, 21 год; корнет, в службе с 1797 г., (так в подлиннике); в настоящем чине с 6. 04. 1802 г.; в Л.-Гв. Казачьем полку (из архива Королёва со ссылкой на: Список обер-офицеров ВД за 1802 г.: ГАРО. Ф. 344. Оп. I. Д. 78).

6. 04. 1802 г. из эстандарт-юнкеров произведён в корнеты. Штабс-ротмистром командовал пикетами, которые первыми сообщили о вторжении Наполеоновской армии в России – о переправе в ночь с 12 на 13 июня 1812 г. через Неман у дер. Жижморы. За сражение под Вязьмой (конец октября 1812 г.) награждён золотой саблей с надписью «За храбрость». I8. 01. I8I4 произведён в полковники с переводом в ВД. Впоследствии командир Атаманского полка. Умер ген.-майором в 1859 г. (из архива Королёва со ссылкой на «Историю Л.-Гв. Казачьего полка». СПб., 1876). В книге «Император Александр I и его сподвижники в 1812–1815 гг. : Военная галерея Зимнего Дворца. СПб., 1845. Т. I, № 20) даётся следующее описание начала Отечественной войны 1812 года:

«...В достопамятный день 12 июня 1812 г., когда Наполеон переправился через Неман, граф В. В. Орлов-Денисов был с лейб-казаками против Ковно. Один из разъездов его (штабс-ротмистра Рубашкина) стоял близ Немана, когда неприятель начал переходить на Русский берег. Донося о том графу Орлову-Денисову, Рубашкин спрашивает: не прикажет ли он ему атаковать и прогнать французов за Неман? С удовольствием рассказывал граф впоследствии о сем случае, во свидетельство, неустрашимости Лейб-казаков. Граф Орлов-Денисов собрал свой полк и начал отступать. Французы устремились за ним. Он остановился, опрокинул их, и имел таким образом честь первых выстрелов в 1812 г. Он первым также передал имп. Александру I о вторжении Наполеона в Россию. За отделением всех казачьих полков в Гродно, Орлов-Денисов с одним Лейб-казачьим полком следовал за арьергардом главной Русской армии. 14 июня он разбил три эскадрона французских гусар; 16-го, подкрепленный Лейб-Гвардии Уланским полком, опрокинул неприятельскую конницу близ Вильно, и когда получено было повеление отступить, последний вышел из него, дав на улицах отпор неприятелю, быстро за ним стремившемуся, и полонив французского полковника Сегюра...».

Будучи ротмистром, за отличие в деле 22. 10. 1812 г. под Вязьмой награждён золотой саблей. (История Лейб-Гв. Казачьего полка е. и. в. СПб., 1913. C. 355).

…«Отступление французов было так поспешно, что Милорадович не успел предупредить их в Гжатске и, чтобы скорее занять параллельное положение к неприятельским силам, он, 20. 10., поспешил к селу Воронцову, а 21-го к Спасскому. Главная наша армия была 20. Х. в Сулейке, а 21-го в Дубовне. Между тем, погода с каждым днём становилась суровее; при холодном осеннем ветре ночлеги на биваках стали невыносимы для уроженцев тёплого климата; взятые из Москвы и находившиеся при войсках запасы, были скоро уничтожены, и необходимость заставляла употребить в пищу конское мясо; лошади отступающих, по недостатку корма и ковки, так ослабели, что кавалерия их стала негодна к употреблению, да притом стало невозможным уже делать поиски по сторонам дороги для добывания продовольствия; там всюду рыскали казаки и сторожили вооружённые крестьяне, – последние не только беспощадно истребляли шатающихся по одиночке французов, но решались даже и нападать на небольшие их отряды.

В таком положении армия Наполеона достигла города Вязьмы, где в то самое время, когда авангард Милорадовича нанёс жестокое поражение корпусам Даву и вице-короля, граф Орлов-Денисов, подойдя незаметно с лёгким отрядом, напал, неожиданно для французов, на их пехотные и, пока последние получили помощь от шедших впереди войск, рассеял эти колонны, захватил одно орудие, более 100 человек пленных и канцелярию Наполеона. Из лейб-казаков, особенно отличившихся в деле под Вязьмою, награждены: ротмистр Чеботарёв – орд. св. Анны 2-й ст.; ротмистр Рубашкин – золотой саблей с надписью «За храбрость»; корнет Коньков 2-й – орд. св. Владимира 4-й степени...».

Полковник, постоянное место жительства имеет в ст. Старочеркасской. В 1798–1799 гг. в Финляндии. С 16. 03. 1812 г. по апрель 1814 участник Отечественной войны и Заграничного похода. С 19. 05. 1815 г. по 24. 03. 1816 г. в походе к Радзивиллову и содержание там кордонов. С 26. 11. 1817 г. с полком в Таврической губ. (из архива Королёва со ссылкой на: «Список генералам и офицерам ВД 1819–1820 гг.; РГВИА. Ф. 331. Оп. 1 Д. 38).

Генерал-майор, войсковой дворянский депутат ВД в 1832–1839 гг. (из архива Королёва со ссылкой на: Любимов С. В. Предводители дворянства всех наместничеств, губерний и областей Российской империи. 1777–1910 гг. СПб., 1911. С. 20).

В 1857 г. ген.-майор А. Н. Рубашкин и его дети – сотник Александр Александрович, поручик Павел Александрович, вдова ген.-майора Васса Александровна Карпова, жена подполковника Надежда Александровна Грекова, жена надворного советника Любовь Александровна Петрова и девица Павла Александровна Рубашкина разделили между собой 243 д. м. п. с их имуществом и землей, состоящие в I Донском и Миусском окр. и оставшиеся после смерти жены первого, а последних матери генерал-майорши Марины Петровны Рубашкиной (из архива Королёва со ссылкой на: Донские войсковые ведомости, 10 мая 1858 г. № 18).

Казак Верхне-Новочеркасской ст-цы, вышел в отставку с чином ген.-майора – 3. 09. 1827 г. (ГАРО. Ф. 344. Оп. 1. Д. 345. Л. 9 об.).

Господа редакторы, теперь привожу свою версию жизнеописания отважного генерала, составленную только на основе генеалогических источников немощного ГАРО. Из этого очерка я изъял эпизод 1-го дня войны 1812 г., который изложен мною не на основе лживо-угоднической книги «Император Александр I и его сподвижники», а на основе первоисточника – мемуаров участника упомянутого эпизода графа Филиппа-Поля де Сегюра. Данный эпизод в контексте истории рода Рубашкиных был опубликован ранее в прессе, о чём вы знаете.

Вот моя версия жизнеописания генерала.

З. Александр Николаевич (1779–1859). Генерал-майор, предводитель дворянства войска Донского (с 30. 01. 1832 по 29. 07. 1839).

Кавалер орденов: св. Анны 2-й ст., алмазами украшенный; св. Анны 2-й ст.; св. Владимира 4-й ст. с бантом; имел золотую саблю с надписью «За храбрость» и серебряную медаль в память войны 1812 г. установленную.

Прохождение службы: казаком, 1. 05. 1796 г.; эстандарт-юнкером, 16. 06. 1798 г.; корнетом, 6. 06. 1802 г.; поручиком, 8. 04. 1804 г.; штабс-ротмистром, 23. 10. 1807; ротмистром, 11.02.1810 г.; за отличие и оказанную храбрость 6–7. 10. 1813 г. под Лейпцигом произведён в полковники; при отставке –23. 09. 1827 г., получил чин генерал-майора.

В полках: в Лейб-гвардии Казачьем, с 6. 04. 1798 г.; переведён в Войско Донское с полком своего имени – 19. 05. 1815 г.; вторично с полком своего имени – с 26. 11. 1817 г.; определён командиром Атаманского полка – 30. 04. 1822.

В походах и делах против неприятеля: с 6. 04.1798, в Лейб-гвардии Казачьем полку, а с 6. 04.1799 – в Финляндии над р. Кюменью и Балтийским морем; с 1801 – по берегу Финского залива у содержания кордонов, затем в С.-Петербурге, «отколь» с 16. 03. 1812 г. в походе к р. Неману и вторую войну с французами.

Во время первой кампании в разных авангардных делах: 16. 06. 1812 г. – при г. Вильно, 18. 06. – при Корчме Меро; 19. 06. – при Повыверках; 23. 06. – при Корчежишках (Кочеришках); 11–13. 07. – при Будиловской пристани, а 15. 07. – в сражении под Витебском, где в атаке на кавалерийские неприятельские полки, врубясь в эскадрон, опрокинув оные и вогнав в ров, в тылу их бывший, совершенно истребил их, за что всемилостивейше пожалован орденом св. Владимира 4 ст. с бантом; 16 и 18. 07. – при отступлению к Поречью; 26 августа 1812 г., при д. Бородино в генеральном сражении; 28 и 29. 08. – при отступлении от Бородино; во время преследования неприятеля от Малоярославца до г. Красного действовал с отличною храбростию.

Во время второй кампании: 21. 10. 1812 – близ Вязьмы, 28. 10. – при с. Ляхове в атаке на генерала Ожеро; 30. 10 – при истреблении в с. Клемянтино неприятельского отряда; 1. 11. – при с. Волкова в действии на корпус генерала Заенчина; 3. 11. – под г. Красным при разбитии неприятельских колонн и отбитии у неприятеля 4-х орудий и в захвате 4-х генералов с большим числом пленных; за эти «отменные подвиги» пожалован золотою саблею с надписью «За храбрость».

По нахождению в отряде генерал-майора Н. М. Бороздина с частью этого отряда действовал в авангарде: 5. 11. – при д. Апосовой, 6. - при преследовании неприятеля от Красного к Лядам, 7-го – при Лядах, 8-го – под мст. Дубравною, 9-го под Оршею; при изгнании неприятеля из тех мест занятии оных и в лесах близ деревней: 12-го – Круги, 14-го – Холоды – действовал с отменным мужеством и храбростию, за что награждён орденом св. Анны 2-й ст.; с 15. 11. находился в корпусе ген.-адъютанта Голенищева-Кутузова с эскадроном Лейб-гвардии Казачьего полка и в авангарде при вытеснении французов из г. Вильно и занятии оного, при этом отбил у неприятеля 7 знамён. Затем был командирован с вверенным отрядом: первым эскадроном Лейб-гвардии Казачьего полка, Лейб-гвардии Черноморскою сотнею и 100 казаками для открытия дороги, к Юрбургу идущей, по которой неоднократно встречаем был неприятелем, но везде побеждал его, занял Юрбург; при этом взял 3-х штаб-офицеров и более 700 человек рядовых в плен; при поражении неприятеля под Вильною и в преследовании от Допщицы и до Нароча; за указанные отличия награжден орденом св. Анны 2-й ст. с алмазными украшениями.

В период третьей кампании: с 1. 01. 1813 – за пределами России; будучи в конвое при императоре Александре I – 20. 04. участвовал в сражении при Люцене, а 8 и 9. 05. – при Бауцене.

Во время четвёртой кампании: 4. 10.1813 – Лейб-гвардии Казачий полк под командованием полковника И. Е. Ефремова участвовал в знаменитом сражении под Лейпцигом против французской кавалерии. Александр Рубашкин командовал эскадроном этого полка. Стремительная атака лейб-казаков на французскую конницу происходила на виду российского императора, который после завершения сражения пригласил к себе Ивана Ефремова и надел на него, снявший с себя крест св. Георгия 3-й ст., после чего со слезами на глазах поблагодарил всех казаков за их неустрашимую храбрость; 6 и 7 октября 1813 г. принимал участие в «битве народов» под Лейпцигом и за оказанную в этой жестокой битве «отменную храбрость», произведён в полковники.

В период пятой и шестой кампаний, командуя эскадроном, следовал в действительной армии в конвое до г. Парижа, где по переводе в 1814 г. из гвардии в Войско Донское, принял полк имени своего и полки Мельникова, Сысоева, Горина и Петровский Бугский и в составе колонны генерал-майора Грекова вышел на Дон; после заключения мира с Францией 2. 04. 1814 отправился в Россию через Баварию, Саксонию, Силезию и Польшу; на тихий Дон прибыл 16. 10. 1814.

С 19. 05. и по 15. 06. 1815 с полком своего имени в походе с Дона к мcт. Радзивиллову для содержания кордонов по австрийской границе, где находился до 27. 05. 1816; с 26. 11. I8I7 и по 2. 01. 1818 с полком своего имени в походе в Крым, где находился по 18. 06. 1821 в содержании кордонной стражи по берегам Черного и Азовского морей; с 30. 04. 1822 по 23. 09 .1827 – командир Атаманского полка.

С 30.01.1832 и по 29. 07. 1839 – по выборам дворянства войсковым дворянским депутатом (предводителем донского дворянства), являясь одновременно членом комиссии Народного продовольствия, а с 15. 07. и по 24. 12 .1833 и членом Войскового комитета по предохранению от холеры. За труды по снабжению жителей Дона продовольствием в неурожайный 1833-й год, высочайше награждён бриллиантовым перстнем.

Имения: благоприобретенное при д. Ново-Александровке Бахмутского уезда Екатеринославской губ., 41 д. м. п.; имел срочный участок при сл. Артёмовке.

1-я жена – Елена Ивановна фон Розен, баронесса. Венчались 23. 08. 1803 в Смольном монастыре. Умерла не ранее 1807 г.

2-я жена – Марина Петровна Янова, умерла в 1845. Дочь генерал-майора Петра Ивановича Янова (1756–23. 04. 1824, погребён 24. 04. на ратном кладбище ст. Старочеркасской в фамильном склепе) и Вассы Дмитриевны, урождённой Мартыновой, умерла 2I. 11. 1821, погребена 24. 11. в ст. Старочеркасской в фамильном голубце [фамильный склеп с часовней на старочеркасском кладбище] Мартыновых; в браке с 1779.

Имения: По генеральному межеванию 1822 г. в сл. Мартыновке-Городищенской Первого Донского округа за наследниками ген.-майора Дмитрия Мартынова (ок. 1730–25. 01. 1810) состояло 13812 дес. земли и 1176 д. м. п. крестьян (1837 г.), из них 132 д. м. п. за его внучкой Марией Петровной Рубашкиной; в дер. Надеждинской Миусского округа за ней состояла земля и 36 д. м. п., а в cл. Артёмовской 40 д. м. пола; имела землю и крестьян при слободе Мариновке. Всего за ней состояло 243 д. м. п., которые после её смерти перешли наследникам.

Замечания и комментарии.

1. Господа редакторы, не сомневаюсь, что вы будете вынуждены согласиться с тем, что составленное вами жизнеописание генерала «на базе» РГВИА+ГАРО+т. н. «Архива Королёва» и с привлечением исторической литературы, напоминает лоскутное одеяло. Ну, а что вас, господа, заставило трижды повторить, что Александр Николаевич за дело под Вязьмой был награжден золотым оружием?

2. Ну а как это могло произойти, что вы вдвоём в мощнейших архивах не смогли выявить послужного списка генерала!? У меня их три из ГАРО. Могу поделиться.

3. Если сравнивать составленное мною жизнеописание отважного генерала с вашим, это равносильно тому, что сравнивать «мощности» РГВИА+РГВА+ГАРФ+РГИА с мощностью ничтожнейшего ГАРОшки. Но не это самое главное.

4.Вы, уважаемый г-н Корягин, указываете, что матерью будущего героя являлась «казачья дочь Анна Романовна». Естественно, господа редакторы, вам неведомо, что одновременно она являлась и дочерью грузинского князя Романа Намчевадзе. Об этом свидетельствуют мемуары, написанные в начале XIX в. одним из потомков князя. Вот только в подлиннике трудно читается фамилия. Могу представить ксерокс. Впрочем, подлинник храниться в Москве.

Именно и по этой причине за Александра Николаевича отдали баронессу Розен. Он был едва не первым казаком, кто был повенчан с титулованной особой. Второй раз А. Рубашкин женился на дочери польского дворянина Янова, которая по матери являлась шведкой. Кстати, и предки генерала происходили не от потомков беглых великороссийских рабов.

Осмелюсь заявить, гг. редакторы, что не лучшим образом составлены биографические очерки и других членов не только этого, но и следующего рода Рубашкиных. Так, очерк о докторе медицины Владимире Платоновиче (с. 54–55), составленный на основе отрывочных сведений Королёва, весьма скуден. А ведь в ГАРО имеются его послужные списки, опубликован некролог, а Соколов А. в «Донских областных ведомостях» (1903. № 21. С. 3) опубликовал статью «Памяти доктора медицины Владимира Платоновича Рубашкина».

Милостивый государь, у меня, невежественного провинциала, вызывают слёзы умиления ваши весьма частые примечания. Эти примечания – ваше зеркальное отображение. Для примера приведу два примечания о Рубашкиных:

Примечание на стр. 5.

«Нет документальных подтверждений, что Николай (р. 1809), Пётр (р. 1821) и Владимир (р. 1821) являются детьми Александра Николаевича. Однако за это говорит, что нет другого «ПОДХОДЯЩЕГО» Александра, получившего дворянство».

Батенька-генеалог, если родословные строить по принципу подходящности, то доказательств никогда и не будет. Вам следовало обратиться ко мне и я бы предоставил следующие доказательства:

1. Три послужных списка Александра Николаевича;

2. Выписки из метрических книг;

3. Четыре вида источников, связанных с сопричислением из РГИА;

4. Межевые документы из ГАРО и РГВИА;

5. Документы о переходе земельных и др. владений;

6. Деловые письма Рубашкиных и Мартыновых.

У нас, в ГАРО, есть всё!

О седьмом источнике скажу особо. Этот источник состоит из многолетней переписки о Николае Александровиче Рубашкине, который родился не в 1809 г., как вы изволите писать, а 27. 10. 1807. Этот юноша не принадлежал к дворянскому роду своего отца, он являлся основателем своего рода Рубашкиных. Дело в том, что при записи в Метрическую книгу его записали Рубашниковым. Это канцелярское недоразумение не могли устранить в течение многих лет. Дело завершилось тем, что Николай дослужился до офицерского чина и по чину был возведен в дворянское достоинство. Так и появился новый род Рубашкиных, а братья Николая принадлежали к отцовскому роду.

Естественно, гг. составители, обо всем этом ведомо только тем, кто работает в прекраснейшем ГАРО. Слава ГАРО! Слава всем его сотрудникам! Долгие им лета!

Примечание на стр. 53.

«Некоторая сложность с определением – чьим сыном был Павел Александрович Рубашкин. К сожалению, имя Александр в данном роду Рубашкиных использовалось достаточно часто. Это мог быть Александр Александрович (р. 1837 г.), Александр Владимирович (р. 1853 г.) и не исключён вариант, что это был Александр Александрович (р. 1823 г.).

Гг. редакторы, при чтении сего беспомощного примечания, в моей провинциальной и невоспитанной кубышке вспомнились прибаутки относительно танцора и зеркала. Да и Рубашкины хороши, что их извилины не могли придумать других имен!

Хочу гг. вам поведать, что «база ГАРО», не позволяет возникновению таковых мелочных проблем. Сия «база» сразу определила, что Павел Александрович, родившийся 6. 11. 1862 г., является сыном Александра Александровича, родившегося в 1823 г. После сказанного имеется возможность внести Павла Александровича в «семейную историю», но не одного, а с одним двоюродным и двумя родными братьями, которых вы, г-н Корягин, не смогли выявить в мощнейших центральных архивах. Всех названных лиц следует внести на стр. 46 между Николаем Николаевичем, который родился не «около 1838 г.», а 4. 07. 1840 и Георгием Павловичем, который родился 13. 04. 1862 г.

– Дмитрий Владимирович, р. 17. 10. 1869.

– Касьян Александрович, р. 5. 08. 1861.

– Павел Александрович, р. 6. 11. 1862.

– Федор Александрович, р. 23.02.1866.

Уважаемый г-н Корягин, хочу сообщить вам, что г-жа Такева сообщила и ряд ложных сведений о роде Рубашкиных. Один пример. Она утверждает, что её дед Георгий Павлович был зарублен красноармейцем. Он умер своей смертью 20. 01. 1920, о чём могу представить ксерокс.

И о последнем вашем примечании. В этой же брошюре вслед за Рубашкиными следует «семейная история» красавцев Боковых. На стр. 64 этой «истории» имеется следующее примечание к предполагаемой дочери сотника Варсанофия Гавриловича Бокова Авдотье Варсанофьевне:

«Возможно это не дочь Варсанофия Гавриловича. Эти сомнения вызваны тем, что она показана дочерью хорунжего и сотника, тогда как Варсанофий Гаврилович имел другие чины».

Напрасно сомневаетесь, г-н Корягин, она действительно дочь Варсанофия Гавриловича, женой которого была Анна Ивановна, урождённая Ребрикова. После смерти своего первого мужа Анна Ивановна вышла замуж за влюбившегося в неё по самые уши есаула Василия Борисовича Грекова. Их венчали 23. 02. 1833, а уже 13. 07. 1834 у них родился сын Борис. В период подготовки отмены крепостного права он женился на Любови Дмитриевне Курнаковой.

Вышла замуж и её дочь Авдотья Варсанофьевна. 11. 11. 1834 её венчали с хорунжим Михаилом Петровичем Грековым. Их поручителями были: сын генерал-майора Ефим Александрович Греков, Александра Михайловна Грекова и хорунжий Василий Яковлевич Греков и жена сотника Марфа Петровна Бокова. Вот и рассеяны все ваши сомнения. Хвала ГАРО!

Г-н Корягин, как же так произошло, что в «семейную историю» Боковых, вы включили отрывки из послужных списков самых незначительных членов этого рода. Особенно это относится к V и VI коленам. Читатель не найдет здесь ни одного слова ни Гаврииле Гаврииловиче (2. 12. 1843–30. 12. 1907) и его жене Анастасии Алексеевне Пухляковой (р. 1849 г.), ни о Ермии Гаврииловиче (5. 06. 1849–7. 10. 1917) и его жене вдове войскового старшины Александре Григорьевне Елюситиной (4. 05. 1853–1. 12. 1910). А они, как и другие Боковы, были весьма известными людьми своего времени и ваш подельник кое-что о них писал. А почему вы, столичный генеалог, о них не написали ни одного слова, ведь о них источников в Москве сколь угодно. Об этом вы правду не скажите и поэтому на свой вопрос и сам отвечу. Дело в том, что некоторые Боковы имели гражданские чины и их послужные списки находятся в тех фондах РГВИА, РГИА и др., которые еще не каталогизированы. А отдельные господа, как гиены, не могут самостоятельно вести «охоту» за генеалогическими источниками. Они могут пользоваться только теми, которые выявлены и каталогизированы другими «охотниками».

И еще. В V колене Боковых, вы дали справку только о двух лицах – Варваре Гаврииловне и Алексее Ивановиче, да и то крайне слабые. И если уж вы ненароком нарекли мужем Варвары Гаврииловны Чернушкина Николая, то следовало бы сказать, что он окончил 2-й кадетский корпус, являлся мировым судьей 4-го Царицынского округа Саратовской губ. и, что он служил в Атаманском полку. И, естественно, пояснить, почему это он при д. Захарьевке Саратовской губ. имел 3500 дес. земли. Кстати, его сын Александр, который родился не 18. 03., как утверждаете вы, г-н Корягин, а 10. 04. 1873, окончил Московский императорский университет. Это весьма важно не только для «семейной истории», но и для дальнейших генеалогических изысканий.

Теперь пару слов о человеке, который претендовал на титул и герб самого Платова – Алексее Ивановиче Бокове. Вы указываете, что он вдов. Помните ли вы, г-н москаль, что вы всегда упрямо подчеркивали, что в РГВИА об одном и том же офицере имеются послужные списки за разные годы. Так почему же вы этим благодатным обстоятельством не воспользовались в данном конкретном случае. А то ведь получается, что Алексей Иванович поимел детей, будучи вдовцом.

Естественно у Алексея Ивановича была жена, да и при том даже две. У нас, в ГАР0, и это есть. В 1876 г. Алексей Иванович женился на дочери генерал-адъютанта Дмитрия Ивановича Жирова – Марии, род. в 1858 – умерла ок. 1883.

Вторично Алексей Иванович женился на Елизавете Александровне Голиковой (р. 1859 г.), институтке Петербургского Патриотического института е. и. в великой княгини Екатерины Михайловны приюта. Поручителями по жениху были хорунжий Гавриил Павлович Кравцов (запомните его, г-н Корягин) и отставной полковник Иванов, а по невесте гвардии поручик Август Васильевич Иогансон. Их венчание состоялось 19. 09. 1886 г. в Ямбургском уезде Петербургской губ.

Сообщу и имена его детей; в нашем ГАРО, и это имеется. Дети от 1-го брака: Ольга Алексеевна, р. 19. 01. 1879, Петра Алексеевича вы знаете, так родился он 28. 06. 1883. О жене умолчу, определите её по послужному списку.

Вторая жена Алексею Ивановичу 26. 10. 1 887 преподнесла в столичном граде С-Петербурге дочь. Её нарекли Марией. Крестили 7. 12. 1887. Назову и воспреемников: гвардии поручик Павел Александрович Хрещатицкий и дочь дворянина Ольга Николаевна Боброва. Если вам нужны исходные данные из РГИА, то предоставлю.

Не лучшим образом представлено и последнее – VI колено. В этом колене фигурирует Пётр Алексеевич (сообщаю, что он р. 27. 06. 1883) с двумя словами о нём и Елена Гавриловна с байкой Такевой о Гаврииле Гаврииловиче. Вот и всё. В этом поколении большую значимость представлял Гавриил Гавриилович, но о нём в росписи нет ни слова. Предоставлю вам «наводку» на него. Он родился 26. 10. 1866 в Москве и учился в императорском Московском университете, из которого выбыл 19. 07. 1894, личное дело которого хранится в делах МУ. Отец его венчался в Москве в церкви при университетских клиниках. Её метрики сохранились.

Об имениях вообще и о Боковских в частности. Так, при описании «имущества» Гавриила Гаврииловича (V колено) вы указываете, что у него в Херсонской губ. имелось «имущество» земля. Данные сведения весьма важны. Но еще важнее, если бы вы своим читателям поведали так: Гавриил Гавриилович со своей супругой Павлой Александровной подолгу проживали в своём родовом имении в селении Боково-Меланки Ананьевского уезда Херсонской губ. Здесь у них 28 октября 1841 г. (а не 17. 09, как у Вас, г-н Корягин) родилась дочь Параксева, которую 29. 10. крестили в Покровской церкви. Её крёстным отцом стал майор Герасим Осипович Худзинский, а матерью – Параксева Степановна Бокова. Село Меланка получило название от реки, на которой оно расположено. Ныне это село называется просто Боково и находится оно в 15-ти км. от ж. д. ст. Жеребковка Одесской области. Вы можете послать свой «прелестный листок» и гляди закажут по 1 экз. родословной Боковой для каждого жителя Боково. Это 4,5 тыс. ам. долларов.

В Москве имеется огромное количество планов имений донских дворян. Почему же вы их не прилагаете к родословным росписям? Единственная трудность состоит в том, что они не каталогизированы, а вы ведь не можете самостоятельно проводить изыскания. А я в свое время полагал, что смогу с вами произвести обмен ксероксами таких планов. Теперь вижу, каков я был ну, ну... дурак.

Уважаемый Сергей Викторович, всё это время я только и делал, что разгадывал ваши ребусы, сотворенные вами в виде «примечаний». Настал мой черёд преподнести и вам свой ребус. Вот его суть. Однажды, чувствуя, что приходит время отходить в мир иной, титулярный советник Гавриил Гавриилович Боков составил завещание относительно своего Скелеватовско-Елизаветинского имения в 1001 дес. и 1200 саженей. Земельные владения он завещал таковым образом:

- ? Боковой Марине Ивановне, жене титулярного советника – 90 дес.

- ? Фертинг Екатерине Гаврииловне – 90 дес.

- Рубашкиной Елене Гаврииловне – 90 дес.

- ? Кравцовой Варваре Гаврииловне – 90 дес.

- ? Боковой Ольге Гаврииловне – ?

- Бокову Гавриилу Гаврииловичу – 15 дес.

- ? Бокову Николаю Гаврииловичу – 15 дес.

Сергей Викторович, кто есть все эти вопросные «гаврики»? и почему не обозначены они в вашей «семейной истории» Боковых? И почему здесь нет Чернушкиной Варвары Гаврииловны?

После этого привожу выдержку из вашего письма о ГАРО.

«То, что Н. С. Коршиков занимается Рубашкиными я знал. Помнится, что он предлагал мне посоревноваться в этой работе. Меня эта идея не увлекла, так как я достаточно скептически отношусь к его работам (ну, ЧТО можно сделать на базе ГАРО?). Несколько месяцев назад мне пришло письмо из Новочеркасского музея, подписанное директором, где мне задавались вопросы пo некоторым Рубашкиным, я на эти вопросы ответил (полагаю, что это был «обходной маневр» – Н. С.).

И повсюду вам мерещится моя злодейская рука.

4. Г-н Корягин, вам, естественно, неведомо, что наш ГАРО располагает уникальнейшими документами, которых нет ни в одном центральном гиганте. В то же время, в архиве, который по людской злобе неоднократно подвергался пожарам и разорениям и поэтому многие документы по истории края исчезли навсегда. Так, в ГАРО сохранились весьма разрозненные сведения о наградах казачьих офицеров. Вот почему на стр. 82–84 указанной «семейной истории» вы разразились площадной бранью в мой адрес за то, что я не указал ряд наград у отдельных Карповых. Конечно, некоторые отсутствующие награды можно было бы вписать исходя из логики наградной системы. Но это только Корягин составляет «семейные истории» «по подходящности».

В этой связи прошу прощения у своих читателей, особенно у вас, гр. Корягин. Не смог указать всех наград у некоторых офицеров рода Карпова. Однако! Вам, самому ревностному читателю моих родословных, хочу сказать, что не столь велико моё преступление пред читателями, чем вы. Ибо вы своим клиентам не смогли представить более 30 членов Коньковского, Рубашкинского и Боковского родов со всеми их наградами, женами и детьми, так как не смогли их обнаружить ни в РГИА, РГВИА, ни в ГАРО, ни в т. н. «архиве Королёва».

Для нагнетания страстей мне было высказано ряд общих замечаний относительно наградной системы, после чего привели примеры моих конкретных ошибок по этой части. Так, Карпова под № 17 я «наградил» орд. св. Владимира 2-й ст. с бантом (следовало 4-й ст.), а Карпова под № 43 а, 1852 г. рожд., Анной 3-й ст. (следовало 4-й ст.) с надписью «За храбрость». Несомненно, подобные казусы не украшают ни родословные, ни их составителя.

Мне следовало бы высказать вам свою признательность за указание на таковые недоразумения в моей работе. Однако от такого шага пока воздержусь. Дело в том, что замечания высказаны не форме научной критики, а в форме нравоучительно-поучительных наставлений. Высказыванием замечаний в подобной манере вы намеревались убедить заказчиков в своей недосягаемости. А не получится наоборот?

И ещё один пример в этом плане. На стр. 75 «семейной истории» «Карповых и др.» пишите: «В тексте, посвященном ген.-майору Н. И. Карпову Н. Коршиков, в частности, пишет: «В обширном послужном списке имеется такая запись...» Но если автор не указал в тексте самого главного – чинов, то этот ПС он в руках не держал».

Держал, батенька, держал. Да и не только держал и частично использовал, но и вам высылаю две стр. ксерокса сего послужного списка с тем, чтобы вы посмотрели на себя со стороны и убедились бы в своей злобности. Хочу отметить, что в данном случае вы поступили крайне опрометчиво.

Читателям же скажу, что за 3-кратное превышение объёма текста своих родословных, меня дважды выбрасывали из этого сборника. В таких случаях выбросишь и половину родословной.

И последнее слово, говоренное по басенному принципу: «Чем кумушек считать трудиться...»

На «семейной истории» Мартыновых следует остановиться особо, ибо этот старшинско-дворянский род является одним из самых известных родов края. По истории этого рода имеются публикации, а в архивах сосредоточены многочисленные документы. Историей этого рода В. Н. Королёв занимается едва ли не ранее 1958 г. Некоторые документы по «семейной истории» Мартыновых выявил и С. Корягин. Одним словом, от составителей мы вправе ожидать весьма и весьма солидной «семейной истории» достойного рода.

а) Начнём, господа, изучение вашей «семейной истории» Мартыновых с просмотра обложки брошюры и её последней страницы. На обложке написано: «ГенИалогия и семейная...» На последней, 96 стр.: «Китайская кОмпания... 1901 гг.» То же самое на с. 78, 79 и в «прелестных листках», рассылаемых вами по всей Европе и по Матушке-Рассеи.

Господа «общая редакция» и авторы! Как это вы умудрились опростоволоситься, не сделав ни единого шагу! А ещё берётесь других поучать.

б) За сим последуем в самое чрево истории Мартыновых с тем, чтобы узреть, чем же мои критики потчуют своих читателей. Как известно, легенда о происхождении рода является важнейшей составной частью любой родословной. Образованные старшинские роды казачьего края составили легенды о своём происхождении ещё до возведения их в дворянское достоинство. Естественно, никто из них не желал считать себя потомками беглых русских рабов. Весьма кичливые донские дворяне, по выражению Л. Савелова, «выводили» себя от людей иных пород и наций.

Мартыновы «выводили» себя ни то от благородных шведов, ни то «от народов, в то время места около Риги и Ревеля занимавших». Составители этой «семейной истории» опубликовали именно эту, т. е. сомнительную, легенду о происхождении Мартыновского рода. К их чести следует сказать, что они единым словом обмолвились и о том, что «существовало и мнение об украинском происхождении Мартыновых». К сему хочу дополнить, что об украинском происхождении этого рода свидетельствует не только малороссийский облик старшины Мартынова, но и письменная легенда, составленная весьма сведущим дьяконом. Если изволите пожелать её опубликовать, то мы подготовим её к публикации. Эта легенда не каталогизирована и поэтому для вас она недоступна.

в) Из Мартыновых самой выдающейся личностью являлся Дмитрий Мартынович. В вашей «семейной истории» ему, по-существу, посвящены 3 самостоятельные биографические справки, и все они составлены крайне тенденциозно. Ранее подобные жизнеописания посвящали святым особам, но Дм. Мартынов являлся дьяволом во плоти. Приведу доказательства.

– Инспектор Кавказской линии Карл Кнорринг писал в СПб., что Иловайский Д. говорил ему о том, что Д. Мартынов и его сын «злобствуют на него по разным случаям, означенным в особой записке...» (РГИА. Ф. 1345. Оп. 98. Д. 1005. Л. 175). Найдите и почитайте сию записку.

– Генерал-адъютант С. Кожин 19. 07.1800 писал П. Обольянинову:

«Сей Мартынов свои бессовестные беспорядки чрез целые 20 лет своего сидения в здешней Войсковой канцелярии был и есть учитель и покровитель здешними удивительными беспорядками и он человек весьма коварный и корыстолюбивый» (Ф. 1374. Оп. 3. Д. 2386).

– Войсковые депутаты, прибывшие на коронацию Павла I, писали 26. 04. 1797 Президенту Военной коллегии: Непременный судья Д. Мартынов «при помощи судебной власти и связей родства (Донское правительство состояло только из его родственников. – Н. К.) притеснил знатную часть войска Донского жителей в поземельных довольствиях, населив в собственность свою на войсковой земле многие слободы и особые от них хутора, занимающие великое пространство земли...» (РГВИА. Ф. 41. Oп. I/I99. Д. 626). Например, автор «Родословной фамилии Мартыновых» только в одной слободе имел 36.220 дес. земли и 1895 д. м. п. малороссиян. Именно за эти проделки его дед был посажен в крепость.

– Это он, Дмитрий Мартынов, в январе-феврале 1794 г. со своим зятем вихрь-атаманом Платовым и москалями с особой жестокостью подавлял борьбу донцов за права всего Войска. Грабитель казаков.

Но велики и заслуги сего мужа пред тихим Доном.

г) Теперь же, господа критики, поговорим о ваших манипуляциях с материалами дела № 1846 (РГИА. Ф. 1343. Оп. 25) за 1844 год. У вас это дело чаще фигурирует под № 1844 (т. е. вы спутали год с № дела) и под 1846 и 1848 годами. Материалы этого дела (около 110 стр.) являются самым ёмким и самым достоверным источником по истории Мартыновского рода. Равного ему нет, но вы использовали материалы этого дела примитивным образом. Суть ваших манипуляций для наглядности проиллюстрирую на примерах.

– На стр. 41 семейной истории Мартыновых помещена биографическая справка члена «семьи» Андрея Алексеевича, рождения 17. 11. 1808. Если верить сноске, то эта справка написана на основании упомянутого дела № 1846. Но это не соответствует действительности, ибо приведённые вами сведения отличаются от сведений самого источника. Укажу на одно из таких отличий: у вас – «холост», а в деле – «женат». После слова «холост» следуют краткие выдержки из писем «отца А. А. Денисова» (следует так: «отца А. А. Мартынова»), из которых видно, что Алексеевич этот женат и его женой являлась «Вера Осиповна, старшинская дочь». Так в письмах, но в деле 1846 на листе 3 о ней имеются оптимальные сведения: «жена – дочь умершего войскового старшины Осипа Васильевича Дмитрова Вера Осиповна; венчались 29. 04. 1828. Их поручители: cл. Мариновки подполковник Дмитрий Петрович Янов, Миусского начальства стряпчий есаул Иван Петрович Тарасов». А ниже указано, что у них 27. 01. 1832 родилась дочь Евдокия, т. е. он на 1834 г. не мог быть холостым, как это указано в вашей биографической справке.

Дополнительно сообщу вам, что Андрей Алексеевич похоронен в Мартыновском склепе в cл. Голодаевке (Мартыновка). На его памятнике имелась надпись: «Здесь погребён раб божий В. Д. хорунжий... Упокой, Господи, душу его». А мы, антихристы, такое о нём пишем.

В этом же деле имеются и весьма интересные сведения и о жене его брата Дмитрии Алексеевиче Елизавете, дочери умершего титулярного советника Семёна Яковлевича Судзиловского. Их венчали 13. 11. 1835 в Преображенской церкви при императорском фарфоровом з-де. Поручителями были: ротмистр Лейб-гвардии Казачьего полка Платон Гаврил. Луковкин, того же полка коллежский асессор Карл Иванович Финдейзель, а по невесте Ораиенбаумского Дворцового правления казначей 8 кл. Александр Семенович Струбонский (см. Л. 58). От себя добавлю, что Дмитрий Алексеевич умер 25. 10. 186 (?), а его супруга 13 лет спустя, на 67 году жизни. Похоронены они в Мартыновском склепе сл. Голодаевки. Для публикации можем представить ксерокс некрополя и фото этой чёртовой Голодаевки.

В этом же плане несколько слов об их родителях: отце полковнике Алексее Андреевиче и матери Евдокии Ивановне, урожд. Машлыкиной. Составители «семейной истории» на стр. 39–40 поместили из разных фондов два послужных списка Алексея Андреевича с любимым примечанием, что сведения в них «сильно расходятся». Вызывает удивление, что мои оппоненты не обратились к уже известному им послужному списку в деле 1846, где не только находится этот самый ПС, но и имеются сведения о всех его детях и его жене, в том числе её девичья фамилия, которую вы почему-то не указали в «семейной истории». Все эти обстоятельства, несомненно, обедняют сию историю. В связи с этим, сообщаю вам, что Алексей Мартынов бракосочетался с Евдокией Машлыкиной 23. 10. 1804 г. Венчал их в Воскресенской церкви ст. Старочеркасской бывший учитель Харьковского коллегиума, известный духовный деятель Дона протоиерей А. Г. Оридовский (!).

И ещё, может быть, самое главное. В этом же 1846-м на Л 88 об.–89 даётся описание герба Мартыновых, составленное полковником Алексеем Мартыновым. Но в их «семейной истории» читатель и духа его не почувствует, ибо составители сей истории и «в руках не держали» этого дела.

Кстати, я проверил часть дел в ГАРО, на которые имеются ссылки в ваших семейных историях и только в двух случаях я обнаружил подпись одного из пользователей. Об этом могу представить и документ!

д) Полагаю, что о жёнах предостаточно. Таперича перейдем к мужьям.

Так, на стр. 41 «семейной истории» Мартыновых показана дочь Алексея Мартынова Евдокия. По послужному списку её отца за 1818 г., ей показано 12 лет. Но вы обратили внимание на родословную Мартыновых, составленную Алексеем Мартыновым на 1844 г.? Это всё в том же 1846 деле.

Вы эту Евдокию Алексеевну выдали замуж за хорунжего Ник. Вас. Яновского. В этом случае, почему вы не показали мужа её сестры хорунжего Яновского? Даю только наводку. В «Уставной грамоте» на сл. Голодаевку и пос. Екатерининский (264 д. м. п.) она показана женой хорунжего Яновского. На её могиле имелась следующая надпись: «Ек. Ал. Яновская, скончалась... 1885 на 80 году». Впрочем, вы и сами трижды её упоминаете как Яновскую (воспреемницу) и дважды как урожд. Мартынову, это означает, что она вами не идентифицирована.

Так кто же из сестёр был замужем за хорунжим Яновским. Знайте, что на Дону был только один дворянский род Яновских, занесенный в родословную.

И еще об одном муженьке. В «семейной истории» Мартыновых на стр. 61 показана Наталья Дмитриевна Мартынова. Напрасно вы её отнесли к «другим Мартыновым». Она относится не к «другим», а к роду Дмитрия Мартынова и уже, будучи Брюст-Лисицина (а не Грюст), по наследству получила часть Голодаевской земли. Доказательства? Заказывайте ксерокс наложенным платежом!

е) Нельзя не упомянуть и о ваших манипуляциях с историческими источниками. Это обстоятельство особо проявилось в эпизоде с избранием в асессоры Дм. Бобрикова (см. стр. 7 той же «семейной истории»). Вот как отражён этот эпизод гр-не Корягин и Королёв, у вас.

«6. 05.1802 полковник Дм. Бобриков выбран в непременные судьи (Рубашкин В. Казачий вестник. 1883. № 14).

2. 01. 1811 полковник Дм. Бобриков выбран асессором Войск. канцелярии (Дневник П. М. Чеботарёв. «Донская речь» 1891. № ?)

«В числе назначенных вами кандидатов в непременные члены Войск. канцелярии и в асессоры включён и в сию последнюю должность определён из отставных полковник Бобриков. А между тем дошло до сведения моего, что сей Бобриков по одному с есаулом Шершневым делу за предерзости не только осуждены, но и наказаны...были». (Рескрипт Александра I Платову. Донская газета. 1876. № 75).

Суть ваших манипуляций!

– Должности непременных судей имелись в Войсковом Гражданском правительстве. По указу от 25. 02. 1802 Войсковая канцелярия состояла из атамана, двух непременных судей и четырёх асессоров, из которых последние избирались чиновниками Войска на 3 года.

– Вы непристойно изменили смысл дневниковых записей Рубашкина, после чего вы были вынуждены пойти на новые непристойности. У Рубашкина так: «Избраны... в непременные (выше у Рубашкина написано «судьи», но составители его запись дали в пересказе. – Н. К.) Евтей Иванович Черевков, Семен Иванович Курнаков, в непременные чрез три года полковник(и) Андрей Филипьевич Слюсарев, Дмитрий Казьмич Бобриков, старшина Алексей Егорович Мержанов, старшина Иван Гаврилович Турченинов...» По вашему выходит, что в непременные члены было избрано шесть (!) человек. Не многовато ли? На самом деле дневниковые записи свидетельствуют, что в непременные члены избрали двух генералов, а 4-х офицеров «в непременные через три года», т.е. в асессоры.

В свидетели приглашаю войскового атамана Матвея Платова:

«я определяю непременного члена ген.-майора Черевкова в Экономическую экспедицию, к нему в помощь асессора войск. ст. Турчанинова. В Гражданскую непременного члена ген.-майора Курнакова, асессоров полковников Слюсарева, Бобрикова и войск. ст. Мержанова» (Д. 194).

Да, что, там, М. Платов. Сам Александр I в рескрипте от 30. 07. 1802 на имя атамана так и пишет, что Бобриков «определён» в асессоры. Впрочем, гг. генеалоги, вы и сами приводите этот самый рескрипт, но не после весьма искаженной дневниковой записи Рубашкина от 6. 05. 1802, а после дневниковой записи П. Чеботарёва от 2. 01. 1811, когда Бобриков вторично был определён в асессоры. Но, а, чтобы свести концы с концами, вы взяли да и сокрыли от читателей дату высочайшего рескрипта. В итоге получилось, что самодержец так резко прореагировал не на 1-ое «определение» Бобрикова в асессоры, а на 2-ое, в 1811 г.

После ругасливого императорского рескрипта вы поместили выдержку из дневника В. Рубашкина о Д. Бобрикове: «Сей муж был кроткий, тихий... милостивый, сострадательный». Почему вы, граждане, составители, об отъявленных крепостниках всегда молвите как о великих добродетелях. Вот, что о Бобриковых говорили, другие, их современники. Ив. Межицкий Александру I: «Живущие в г. Черкасске старшины три брата Дмитрий, Степан и Иван Бобриковы, чрезвычайно изнуряют работою приписных своих малороссиян. Иногда сии малороссияне просят тех помещиков, чтобы позволили им и на себя поработать для прокормления своего, ибо им нечево есть, то Бобриковы отвечают, что бы они ели землю...». Царский эмиссар, посланный для проверки донесения, не только подтвердил его, но и особо указал на Дмитрия и его жену Федосью Алексеевну, которая «весьма жестоко поступает» со своими крестьянами (Д. 531. Л. 5 об.). А как фамилия Федосьи Алексеевны?

ж) В «семейной истории» Мартыновых (см. с. 42) вы на основании послужного списка Алексея Андреевича Мартынова (ГАРО. Ф. 344. Оп. 1. Д 226. Л. 191) внесли Петра Алексеевича (в вашей схеме он показан 1814, а в тексте 1813 г. рождения). В этом же самом послужном списке вслед за Петром Алексеевичем записан и его брат Алексей, но в вашей «семейной истории» он, по неизвестной причине, не записан. Отчего? Кстати, в листе использования этого дела я и под лупу не увидел ваших фамилий.

з) На ваши мелочные ошибки типа: «РГВИА. Ф. 353...» (следует так: ГАРО. Ф. 353); «...в Миусском окр. начальстве... по 21. 06. 1830...» (Следует так: по 21. 10. 1830) См. стр. 41. «В cл. Отдельной и Голодаевке 669 душ...» (следует так: В cл. Голодаевке-Отдельной) и др. внимания не обращаю.

О характере ошибок. Мои ошибки просты и их может обнаружить едва ли не любой читатель. Ваши ошибки столь сложны и запутаны, что их разгадка под силу только мне и моим лучшим студентам. Другим их не выявить.

Две подобные вашим ошибкам я «вклинил» в Карповскую и Платовскую родословные росписи с тем, чтобы выявить уровень познаний своих оппонентов. Вы их не отметили. Молчат и другие. Подождём.

Граждане! Не обошлось у вас и без курьезов. Так, по вашим «семейным историям» разбросаны такие перлы: «Из архива Королёва со ссылкой на «Список генералам и офицерам войска Донского за 1819 год. РГВИА. Ф. 331. Оп. I. Д. 38». Это, по какому праву, материалы из государственных хранилищ объявляются достоянием т. н. «архива Королёва». Да и к тому же многие такие материалы (в т. ч. и названный «Список» 1819 г.) выявлены не вами», а другими лицами. Назову только часть тех, господа, которые были представлены мною одному из вас: дневники и записки Рубашкина, Капацынова, отца и сына Чеботарёвых и др. материалы из РГИА, РГВИА, «Казачьего вестника», «Донской газеты», «Донской речи», 13-ти сборников Областного Войска Донского статистического комитета и т. д.

В связи с этим приведу один пример. Как-то я жену генерал-лейтенанта И. Орлова Еликониду «обозвал» Екатериной. Так ты, гр. Королёв, на сие моё шалопайство отреагировал таковым посланием:

«H. C., жену И. А. Орлова звали не Екатер. Петр., как у тебя, а Еликонида Петровна. (Сноска на меня и на Марковского)». Хотя ты, гр-н Королёв, в данном случае выступал только в качестве посредника. Однако требовал воздаяния себе слишком непомерных почестей. Лихо!

Уважаемый Сергей Викторович, для вас, лично, сообщаю, что в настоящее время для Ксении Михайловны [К. М. Миллер] делаю тщательный разбор «семейной истории» Миллеров. Выявил письма Миллеров на высочайшее имя и др. материалы, которые значительно расширяют познания об этом роде. Особенно много мелочей типа:

9/7. Майору Миллеру в 1798 г. в г. Черкасске выделили место для строительства дома «в линию с домом полковника Бобрикова». Это обстоятельство позволяет на плане определить их местоположение.

44/32. Миллер Вера Фёдоровна, 19 лет, умерла 5. 12. 1885 от чахотки легких (ГАРО. Ф. 226. Оп. 3. Д. 7772. Л. 88, 37).

45/32. Миллер Надежда Фёдоровна. Умерла 11. 04. 1883 от чахотки лёгких».

Общее заключение: Господа критики, пока говаривал свои последние слова, я пришёл к заключению, что честь первыми стать к стенке должна принадлежать вам. Вы не согласны. Ну что же, тогда пусть решат читатели.

В этой связи, гр-н Корягин, прошу мой ответ на вашу критику опубликовать в своей ближайшей «семейной истории». Напоминаю, что вы обязаны это сделать в соответствии с законом о печати.

С искренним уважением и пожеланием успехов в составлении «семейных историй»

17 марта 2000 г.

Николай Коршиков.

Ростов-на-Дону.