ДОНСКОЙ ВРЕМЕННИК. Год 2006-й

Театр и кино на Дону

С. М. Новикова

«...НЕ ЗАВЕРШАЙТЕ ЭТОТ МИР!»

кинорежиссёр Сергей Митрофанович Стародубцев

Есть люди, которые украшают мир. Они показывают нам его красоты, находят и высвечивают лучшее, что есть в нас, без нравоучений взывают к нашей совести, просто подавая пример своим трудом, творчеством и самой жизнью. Одним из них с полным правом можно назвать Сергея Стародубцева.

Сергей Стародубцев родился 18 октября 1946 г. в Ростове-на-Дону в семье, которая образовалась после войны. Первый муж его матери Елизаветы Давидовны Григорий Самойлович Машкевич погиб от голода в блокадном Ленинграде, но успел отправить в эвакуацию в Казахстан жену и сына Леонида.

Из Казахстана они вернулись домой в Ростов.

Елизавета Давидовна (1909-1971), пианистка по образованию, найти работу по специальности сразу не смогла, и устроилась машинисткой в Волго-Донское речное пароходство. Там и встретила Митрофана Федотовича Стародубцева, начальника отдела связи. Потом много лет она работала в кино ассистентом по монтажу и звукорежиссёром.

Митрофан Федотович тоже был в прошлом женат. Человек несомненно способный, немного грубоватый и даже деспотичный, своего сына он горячо любил. Сергея, впрочем, любили все: родственники, знакомые, соседи по коммунальной квартире. Мама показала ему буквы года в три, но не научила читать. Он научился сам, и уже в пять лет прочёл «Янки при дворе короля Артура» Марка Твена, затем другие книги (их доставал ему отец, который выстаивал ночные очереди в книжный магазин, чтобы подписаться на собрания сочинений классиков).

В 1953 г. Сергей поступил в среднюю школу № 11 города Ростова. Примерно в 9 лет стал участником самодеятельного коллектива при Дворце пионеров, имел большой успех в роли Винни Пуха в одноимённом спектакле и во многих других. Очень любил музыку.

В школе учился отлично, но скучал. Ещё школьником, был принят на радиостудию помощником музыкального редактора, благодаря исключительной музыкальности (в детстве учился играть на скрипке). На радио работал и как диктор, там же готовил и читал свои стихи, рассказы, Инсценировки — и читал замечательно. После окончания школы в 1964 г. поступил на заочное отделение факультета журналистики РГУ. Работал монтёром связи, учеником фотографа, затем руководителем любительской киностудии Ростовского Дворца пионеров.

В 1966 г. Стародубцев начал работать в Ростовском комитете по телевидению и радиовещанию корреспондентом, а затем звукорежиссёром.

В мае 1969-го его призвали на действительную военную службу, там он познакомился с Сергеем Окуневым, который стал его ближайшим другом на всю жизнь, они оба активно участвовали в художественной самодеятельности своей части. В мае 1971 г. Стародубцев демобилизовался, и в июне пришёл на Ростовскую студию кинохроники старшим администратором и музоформителем.

Он был рождён для кино. И, к счастью, рано понял это.

От киностудии Сергей как талантливый кинематографист в 1974 г. был направлен во ВГИК, на высшие режиссёрские курсы (хотя к тому времени университета он не окончил; но, в виде исключения, был принят в мастерскую Л. М. Кристи без высшего образования). В январе 1976 г. Стародубцев вернулся на Ростовскую студию кинохроники.

Дебютом Стародубцева стал документальный киноочерк «Бригадир ГРОЗ». Дипломную работу оценили «на отлично». Стародубцев проявил себя как художник-универсал, изобретательно владеющий обширным арсеналом изобразительных средств. Не случайно во ВГИКе до сих пор эта работа является учебным пособием.

Она — о Герое Социалистического Труда Михаиле Чихе. Более четверти века Чих проработал на шахте «Майская» комбината «Ростовуголь». Стародубцев мог снять очередной «плакатный» фильм, но не рекорд, а человек интересовал режиссёра в первую очередь. В фильме почти нет дикторского текста: слово отступает перед изображением. Стремительность и блеск — вот ощущение, которое остаётся после этой десятиминутной ленты.

С самого начала фильмы Стародубцева не оставляли зрителя равнодушным. Они подкупали искренностью, честностью, зрелостью.

«Взвод» и «Бригадир ГРОЗ», первые шаги Стародубцева в документальном кино, свидетельствовали о том, что периода ученичества у него не было. А если и был, то не видимый для стороннего глаза. Видимым было другое: в кинематограф пришёл человек, знающий, чего он хочет от документального кино. И от себя самого», — писала Елена Джичоева в статье «Поэзия документа» [1].

Кинопортреты, созданные Стародубцевым, лишены приукрашенности, умиления героями — нелёгкими, упрямыми, не боящимися открытых столкновений с трудностями. Вот дело жизни сотрудников липецкого детского санатория «Восход», где лечат детей с больными суставами («Прощальный вечер состоится завтра»). Главное в ленте — ежедневный кропотливый труд, терпение и нежность взрослых, пробуждающих в детях дух творчества, силы, помогающих преодолеть недуг. Фильм отмечен дипломом XXXI Международного кинофестиваля в Западном Берлине, его показывали на фестивале «Фильмотсав-82» в Калькутте, где демонстрировались лучшие ленты всех фестивалей; он был подарен Советским Союзом генеральной дирекции ЮНЕСКО и куплен более чем в 100 странах.

Стародубцева волновали пути развития документального кино. В статье «Должно быть у студии свое лицо» он изложил свою принципиальную позицию: «Все наши беды проистекают оттого, что мы не умеем ставить себе большие задачи. Снимаем общеизвестное, изобретаем велосипед. Это называется провинциализмом. Слабое техническое оснащение студии здесь ни причём, хотя оно действительно слабое (как, впрочем, и на других студнях). Но плёнка, оптика, штативы относятся к средствам, а надо иметь в виду цели.

Надо вести разговор в масштабе страны и, если угодно, мира. Установки же, которые существовали в системе документального кино до недавнего времени, ориентировали как раз на цели близкие, задачи мелкие... Сценарий документальному фильму нужен, но он должен не моделировать ситуации, а идти от характера человека или явления, о котором будет сниматься фильм.

У нас привыкли работать с оглядкой на нормы, на указания свыше и т.д. Нам как воздух нужна самостоятельность. Провозгласить её — ещё полдела, надо научиться ею пользоваться, изжить страх: «А что, если меня неправильно поймут?» Но почему, собственно меня должны неправильно понимать? Почему мы берём в расчёт каких-то «непонимающих» зрителей? Надо делать то, что считаешь правильным и нужным».

Нужно привлекать к участию в съёмках близких тебе по мыслям и устремлениям людей. Так формируются коллективы единомышленников. В иных условиях трудно сделать что-либо путное» [2].

«Художнику необходимо чувство личной свободы», главное, «чтоб жизнь не проходила и не уходила в вечность бесследно», — эти слова Чехова, которые звучат в фильме «Ступени», можно назвать жизненным кредо Сергея Стародубцева.

Много фильмов сделаны Стародубцевым в соавторстве со сценаристом М. Коломенским и оператором Ю. Щербаковым. Это был коллектив единомышленников.

Совместный фильм Коломенского и Стародубцева «Пейзаж» принёс заслуженный успех и был представлен на международном кинофестивале в Кракове.

Героиня фильма — интеллигентная русская учительница Варвара Васильевна Лужецкая, чем-то похожая на пожилую Анну Ахматову. Она прожила восемьдесят четыре года, из них более тридцати лет на Севере. На семьдесят пятом году стала рисовать. Вдруг, неожиданно. Масляными красками, на обычном картоне, с помощью ножа и остро отточенных спичек. Никто её не учил, и техника такая, кажется, неизвестна, но стало воскресать на картоне то, что в тайне для неё самой хранилось в памяти. Удивительные, фантастические пейзажи, картины души, представление о мире. Буйные краски, необычные, «зашифрованные» образа Да и сама Варвара Васильевна считала, что её рукой водит кто-то свыше. Маленький шедевр, «портрет души» художника.

10 минут, поделенные на спокойные кадры обычной, неспешной деревенской жизни пожилой женщины, и стремительные кадры, сменяющих друг друга картин художницы, удивительно гармонирующие со звуковым рядом «Сезонов» Антонио Вивальди. Контраст двух ипостасей: спокойной внешней оболочки и души, захлебывающейся в желании выразить переполняющие её чувства и ощущения, сказать о чём-то главном в этой жизни.

Многие факты биографии Варвары Васильевны, изложенные в сценарии, остались «за кадром», но не исчезли, а словно бы перешли во второй план, придав фильму некую философичность. Главное же, считал режиссёр, то, что удалось показать героиню такой, какой она была в жизни, передать её удивительную духовную силу. А ещё, продемонстрировав «чудо», вселить в нас, зрителей, веру в то, что для творчества не существует возраста.

В дальнейшем тема личности в искусстве становится для Стародубцева основной. Один за другим выходят глубокие, сложные фильмы — «Ступени», «Котлован», «Автопортрет в гробу, в кандалах и с саксофоном». Это фильмы о Чехове, Платонове, о скульпторе Вадиме Сидуре. Стародубцев поставил перед собой задачу вскрыть сущность человека и творца в контексте российской и мировой культуры. Этот процесс, безусловно, затрагивал и личность самого режиссёра, что-то меняя в нём, приближая к «самому себе», к открытию высших истин. Фильм «Ступени» (сценарий Я. Айзенберга и Ю. Немирова) — не традиционный рассказ о жизни и творчестве писателя, а рассказ о Чехове-человеке, о художнике, которому хватило сил следовать своему предназначению. Очень чеховский по интонации, этот фильм — пособие по нравственности, высший урок порядочности, достоинства и благородства.

Фильм об Андрее Платонове «Котлован» — сложнейшая кинематографическая конструкция, где через судьбу писателя раскрывается судьба целой эпохи. Его изобразительный ряд экспериментален. Здесь традиции Эйзенштейна соседствуют с элементами современного авангарда. Зритель может выбрать из него всё, что ему угодно. В фильме есть «документ» и его художественное воплощение. Фильм, безусловно, выходит за рамки документального в его традиционном понимании. В то же время — это и не художественно-публицистическое полотно. Я бы сказала — новое слово в кинодокументалистике.

В фильме «Автопортрет в гробу, в кандалах и с саксофоном» о Вадиме Сидуре — последняя большая работа Стародубцева. Можно сказать, его завещание. Он, особенно в последние годы, брался снимать фильмы о людях близких по духу, чтобы через них сказать и своё слово, выразить свой взгляд на мир. Главное в фильме — скульптор, — когда он работает, когда курит, когда просто лежит на кушетке, передвигается по мастерской... и его не оставляющие ни на минуту мысли:

«Я раздавлен непомерной тяжестью ответственности, никем на меня не возложенной. Ничего не могу предложить человечеству для спасения. Остаётся застыть, превратиться в бронзовую скульптуру и стать навсегда безмолвным взывающим».

«Не все кончается в земной жизни... Вера нужна, чтобы была надежда»

«Автопортрет...» полон странных, порой страшных, непонятных тревожных звуков. Это бездна, заглянув в которую, не увидеть дна.

И всё же Стародубцеву было тесно в рамках Ростовской студии кинохроники. Он рвался в Москву. Обменял свою квартиру на небольшую однокомнатную в Подмосковье.

«Серёжа был сверхпорядочен: в жизни, в чувствах, в работе. В начале 90-х он выполнял заказ израильского телевидения и после съёмок фильма у него осталось немного постановочных денег, которые он мог спокойно оставить себе, но он их вернул. В этом — весь Серёжа. Ему было трудно вписаться в «неотворческую» атмосферу 90-х, когда потребность в получении прибыли подмяла под себя потребность творить искусство.

Он был безусловным романтиком. Скрывал свой романтизм за незлой иронией. Он обладал неисчерпаемой эрудицией, нереальной начитанностью и компьютерной памятью», — вспоминал близкий друг Стародубцева Сергей Окунев. Но серьёзной работы не было... Он получал разовые заказы и практически остался один. Его вторая жена, с которой он познакомился во время учёбы во ВГИКе — сценарист Елена Стародубцева (Холодная) — жила в Германии; первая жена Ольга Борисовна Стародубцева и сын Сергей остались в Ростове. Наступил период новых испытаний судьбы...

Стародубцев был аскетичен в выборе изобразительных средств. Его стиль отличали лаконизм и графичность. Он предпочитал работать с чёрно-белой плёнкой, виртуозно используя её возможности: присущую чёрно-белому изображению первозданность, пластичность, способность деформировать, а не имитировать реальность.

У него были и свои пристрастия, и свой угол зрения, и своя художественная система. Господь ему послал испытание ещё в юности: исполняя воинский долг солдатом-срочником, он должен был стрелять в человека. В заключённого, что по понятиям советского времени не одно и тоже. Должен был, но не стал. Испытание выдержал. И потом описал этот случай в рассказе «Дурак» — лаконично, профессионально. Его стихи, сценарий так и не поставленного полнометражного художественного фильма «Вильям», созданного в соавторстве с М. Коломенским, — свидетельство того, как он был щедро одарён и литературными способностями.

Сергея отличало удивительное чувство звука. Музыка в его фильмах — звуковой эквивалент действия, звуковой стержень картины. Можно сказать, что он работает образно-музыкальными средствами. В этом и наследственность (мама — музыкант), и собственные занятия музыкой, и высокая музыкальная культура. И профессиональная практика.

Он работал звукорежиссёром на радио, делал фильмы-концерты на телевидении. На Ростовском радио поставил спектакль по мотивам «Крёстного отца», инсценировал рассказы... Но и это не всё. В ТЮЗе поставил «Винни-Пуха». Возможности и интересы режиссёра были разнообразны...

«Герой моего фильма Антон Павлович Чехов сказал: «У меня, быть может, есть много строчек, которые бы я охотно выкинул за негодностью или ненадобностью, но нет ни одной, которой бы я стыдился».

Он ушёл на пике творческого расцвета, новой любви, в роковом для мужчины возрасте... Человек поэтическою мироощущения, Стародубцев добивался потрясающих по степени воздействия на зрителя результатов. После его фильмов становишься чище, лучше; разве не в этом главная цель искусства?

...Ему не хватило времени и пространства — кинематографического пространства — для многого, что он мог бы сказать людям, но даже то, что было создано, ставит его в ряд самых достойных кинодокументалистов. Он возвращается к нам своими фильмами, а оценить их по достоинству придётся, наверное, только нашим потомкам. Как завещание Сергея Стародубцева, звучат строчки его стихов:

Друзья, над i не ставьте точек,

Не завершайте этот мир!

ЛИТЕРАТУРА

1. Джичоева Е. Поэзия документа // «Дон». — 1986. — №6.
2. Стародубцев С. Должно быть у студии свое лицо // Искусство кино. — 1989. — №3.
3. Кузнецова Т. Обаяние таланта // Союзинформкино «Представляем молодых». Вып. №6. — М, 1981.
4. Фрейдлин Л. Всё очень просто, или не просто // Над фильмом работали. — Ростов н/Д: Кн. изд-во, 1988. — С 93-98.
5. V съезд кинематографистов СССР // Искусство кино. — 1986. — №10.

Автор выражает благодарность Ростовской киностудии за предоставленные архивные документы и киноматериалы; Окуневу С. С, Стародубцевой О. В., Стародубцеву С. С., Ольшанской Л. Б. за материалы из семейных архивов