ДОНСКОЙ ВРЕМЕННИК. Год 2001-й

Театр и кино на Дону

ОБЛАСКАННЫЙ И НАКАЗАННЫЙ

Лев Сергеевич Рудник в истории Ростовского академического театра драмы им. М. Горького

Почему-то принято считать, что после предвоенного взлета театра при Ю. А. Завадском подобного периода в ростовской драме не было. Но это не так. В 1948 во главе коллектива оказался яркий художник, не ведающий неудач, — Лев Рудник. Он влюбил в себя и актеров, и зрителей. Педагог, мастер театра, он великолепно разрабатывал с актерами драматургию любого масштаба, превосходно чувствуя и выстраивая форму спектакля.

Окончив театральную школу при Ленинградской «госдраме», Л. С. Рудник начинает режиссерский путь в легендарной «Александринке» — театре им. А. С. Пушкина. Из спектаклей того периода удалось восстановить лишь два: «Бегство», по Д. Щеглову, и «Ваграмова ночь», по Л. Первомайскому. Но, видимо, и они были достаточно значительны, ибо уже через три года, в 1940—м, он назначается — в 34 года (!) директором и художественным руководителем Ленинградского Большого драматического театра им. М. Горького. И ставит крупные спектакли. Но в прессе, к сожалению, почти никакой информации — шла война, театр, эвакуированный в Киров (Вятку), был отдален географически от столичной театральной прессы. Наиболее значительные создания Л. С. Рудника все же известны, их успех, в первую очередь, связан с именем народного артиста СССР В. П. Полицеймако, который блестяще сыграл Луку в горьковской пьесе «На дне», погодинского Ивана Шадрина в «Человеке с ружьем», заглавную роль в соловьевском «Фельдмаршале Кутузове», Горлова во «Фронте» А. Корнейчука. В военный период режиссер Рудник обращается к разноплановой драматургии и ставит спектакли по произведениям — К. Симонова «Русские люди» и «Парень из нашего города», А. Островского «Волки и овцы»; Э. Скриба «Стакан воды», К. Гольдони «Слуга двух господ», А. П. Чехова «Вишневый сад», М. Горького «Мещане». А в 1944 году — в 37 лет, случай далеко не частый, Лев Сергеевич Рудник удостаивается высочайшего по тем временам звания заслуженного деятеля искусств РСФСР.

И вдруг неожиданно (так и не удалось установить причину, правда, был развод с одной из ярких актрис БДТ) Рудник покидает Ленинград и переезжает в столицу. Здесь он возглавляет Московский театр-студию киноактера, необычайно много ставит, увлеченно работает с актерами, многие из которых — звезды. Все складывается счастливо и для театра, и для его руководителя. Но... тут-то и возникает партийное «персональное дело Рудника», которым в ЦК занимается сам Шкирятов (оскорбленный муж «Его любви», кинодеятель «Мосфильма» взревновал к главрежу и решил во что бы то ни стало не упускать в чужие руки собственную жену кинозвезду). В результате Рудник оказывается за партийным бортом (не удалось установить и год вступления в ВКП (б), даже «Театральная энциклопедия» дает неверную справку: «Член КПСС с 1952 года», но это дата повторная — нового вступления уже в Ростове).

Хорошо известно обстоятельство, связанное с восстановлением «в рядах»: во главе Ростовского обкома партии стоял Николай Семенович Патоличев, завзятый театрал, не пропускавший ни единой премьеры в драме, запросто заглядывавший в антрактах и по окончании спектаклей за кулисы к актерской братии. По всей видимости, была причина взять под свое могучее крыло исключенного, теперь она уже останется навсегда невыясненной. Скорее всего, Патоличев, оставив в стороне всеобщий страх, заботился о самом театре, чтоб его возглавил художник крупного дарования. В том же, 48-м, в труппе появляется после настойчивых рекомендаций бывший политический зек Юрий Эрнестович Кольцов, имевший «минус» для проживания в десяти городах страны, куда входил и Ростов. Патоличев и его «берет на себя». Восемь лет украшал ростовскую сцену бывший «немецкий шпион», лишь после полной реабилитации в 1956 возвращается на родимую мхатовскую сцену, для которой сберегли его в Ростове (он ведь мог оказаться и в «тетюшах», потерять веру в себя и в собственные возможности).

Артист и режиссер «горьковцев» Владимир Александрович Молчанов вспоминал, как однажды к началу «Дачников», где Кольцов блистательно играл Басова, он не явился, хотя всегда приходил в театр раньше других. Кинулись домой — «забрали». Рудник — какое мужество! — метнулся по одному ему известному адресу и — вызволил артиста. И всякий раз, когда срок проживания в Ростове для Кольцова завершался, Рудник вновь сказочным способом продлевал его в просторах неведомых ни для кого кабинетов.

В Ростове, на небольшой сцене нынешней филармонии («трактор» тогда был еще разрушен), он ставит масштабные спектакли: «Маскарад» и «Бесприданница», «Мертвые души» и «Живой труп», «Учитель танцев» и «Двенадцатая ночь», «Лондонские трущобы» Б. Шоу и «Люди доброй воли» Г. Мдивани.

Актеры боготворили Л. С. Рудника, молились на него — Мастера, доброго, строгого, но абсолютно лишенного диктаторства. Этому режиссеру доверяли, верили во всем, подчинялись его требованиям добровольно.

Лев Сергеевич вел огромную просветительскую работу, участвовал почти во всех приемах спектаклей в театрах Дона, давал оценки с глубоким и подробным анализом удач и просчетов. В поездках по области он пропагандировал в доходчивой и понятной форме последние поиски К. С. Станиславского. Ходили в те времена легенды об особом методе и «системе» Рудника. Он с юмором относился к этим байкам и всерьез объяснял в Таганроге, Новочеркасске, Шахтах, что нет такой-этакой системы, по которой он работает с актерами. Есть — схема. К примеру, репетиции у него шли под музыку, создающую атмосферу в происходящем, помогающую наработать, выявить необходимое состояние — от сцены к сцене. Актерам на выпуске премьеры бывало очень нелегко, когда репетиционная звуковая подмога исчезала. Но результат всегда был выверен, исполнительский настрой сохранялся, он жил исподволь. Рудник требовал от актеров на предвыпускном прогоне в каждом из эпизодов самостоятельно оставлять самое главное. И — трехчасовой будущий спектакль проигрывался минут за двадцать. Так выявлялся стержень, скелет произведения, его оголенное направление.

Кроме того, Л. С. Рудник читал курс по истории театра в ростовском кульпросветучилище. Возглавлял студенческий театр мединститута, наиболее интересный молодежный театральный коллектив. В 1952 году режиссер оказался «дважды главным» и в Ростовском театре комедии.

...Возвратился он в Москву, восстановленный в партии, но не в свой «ведомственный» киношный театр. Лев Сергеевич Рудник возглавил Центральный театр транспорта, т. е. попал в обойму штатного расписания Министерства путей сообщения (ныне это театр имени Н. В. Гоголя). Лев Сергеевич способствовал зачислению на Высшие режиссерские курсы своего помощника по режиссуре в ростовский период В. А. Молчанова. А впоследствии осуществил с ним постановку таких спектаклей: «Кремлевские куранты», «В добрый час», «Укрощение строптивой». И все же спустя несколько лет Театр киноактера «призвал к себе» — артисты кино почитали его не менее ростовчан. Здесь в его режиссуре выходят: «Наследство», «Милый доктор», «Глубокие корни» (позже сняты на пленку ЦТ). Вновь ставятся, но уже, естественно, иначе «Русские люди», «Огненный мост», гусевская «Слава». И еще кинофильмы: «Дуэль», «Судьба», «Кок Вася», «Сквозь леденящую мглу» (последний — перенесенный на экран спектакль его театра).

В эти же годы Л. С. Рудник деятельно осуществляет подготовку театров Северного Кавказа к декадам и дням их культуры в столице, удостаиваясь звания народного артиста этих республик.

Перешагнув 85-летие, режиссер ушел из жизни. До конца дней своих он возглавлял свой любимый театр-студию, в котором был когда-то наказан, обласкан и почитаем.