ДОНСКОЙ ВРЕМЕННИК. Год 2015-й

Музыка на Дону

Г. И. СТЕНЕНКО

КАК ПОЯВИЛСЯ РУССКИЙ ПЕРЕНОСНЫЙ ОРГАН НА ДОНУ

В 1845 году помещик Поляков из заграницы привёз в своё имение орган. Орган имел вид стола на кривых ножках, и когда крепостной парень, обученный за границей обращаться с органом, по приказу барина стал вертеть ручку, привёрнутую к столу, и стол заиграл, все присутствующие были удивлены, чудно – парень вертит ручку у стола и стол играет вальсы, кадрили.

У помещика были свои мастерские, в мастерских работали крепостные разных профессий, был и свой оркестр, оркестром управлял дирижёр Чугунков Василий, музыканты были свои крепостные, в оркестре играл на флейте столяр Пивоваров Архип. Пивоваров и Чугунков крепко заинтересовались органом и решили после отъезда барина в Петербург (барин жил там с семьёй) уговорить управляющую, молочную сестру барина Екатерину, разрешить им посмотреть орган, раскрыть его и снять мерку со всех деталей. Они сказали Екатерине, что хотят сделать такой орган.

После долгих уговоров всё же они добились разрешения и приступили к делу, и по ночам, чтобы никто не видел, они вдвоём снимали размеры, изучали каждую трубку, каждую деталь.

Два года ушло на изготовление органа. Но вот как разметить вал и набить шпильки разных размеров, вот над этим вопросом они проработали год. Наконец, после разных испытаний, раскрыли секрет разметки и набили вал шпильками. Орган заиграл, да как! Звучнее заграничного. К приезду барина орган был готов, опробован.

Барин приезжал на лето в своё имение и здесь же справлял свой день рождения. Вот Архип с Чугунковым и решили подарить орган барину в день рождения его. Когда гости после пира перешли к танцевальной площадке, пока готовились к танцам, управляющая объявила,что дирижёр Чугунков и столяр Пивоваров просят барина принять от них подарок. Барин разрешил, и на эстраду Пивоваров и Чугунков выкатили орган. Когда Пивоваров заиграл на своём органе, присутствующие гости удивились. Орган красив, не хуже заграничного, а уж звуки русские звучные всем понравились, и вот гости потребовали, чтобы барин дал вольную Пивоварову и Чугункову, и велели всех гостей обойти с шапкой, куда им набросали денег.

Это было в 1848 году. Вольную Пивоваров и Чугунков получили с условием работать у помещика. И вот Пивоваров и Чугунков задумали сделать орган такой, чтобы можно было его переносить на плечах куда угодно, что они и сделали.

В 1853 году был сделан второй переносной орган. Он был легче и удобней в переноске.

В 1853 году началась Крымская война и, когда англичане бомбардировали побережье Таганрога и его окрестности, попало и имение помещика под бомбардировку, начались пожары. В этот момент Чугунков и Пивоваров уехали из имения в Азов. Они проработали вместе 2–3 года, потом Чугунков уехал в Ростов и там открыл свою мастерскую. Взял к себе в ученики столяра Сулименко Алексея Гавриловича.

Лет десять Сулименко Алексей проработал с Чугунковым, научился у Чугункова делать органы, открыл свою мастерскую в Нахичевани.

Чугунков вскорости умер от чахотки.

Пивоваров обосновался в Азове, открыл свою мастерскую, начал делать русские органы, работал сам. Корпус органа, вал, распиловку леса на музыку делали столяры на дому у себя. Главные детали (трубки), дудки, клавиатуры, мех, клавиши делал сам, и когда Пивоварову самому стало тяжело выполнять его главную работу, он решил обратиться к известному тогда предпринимателю в Азове Сальникову. Сальников имел большую столярно‑мебельную мастерскую. У него работало много мастеров, подмастерьев и учеников.

Пивоваров попросил Сальникова дать ему в помощники хорошего подмастерья, и Сальников порекомендовал ему Ивана Стененко как способного и хорошего подмастерья, но с условием, что Иван будет жить у Пивоварова. Поскольку Иван круглый сирота.

На что Пивоваров дал согласие, ему именно нужен был такой помощник. Итак, Иван Стененко стал жить и работать у Пивоварова.

Иван Стененко остался сиротой в 11 лет. В восемь лет поступил в церковно‑приходскую школу, учился грамоте два года. В школе во время урока пения регент обратил на него внимание. Голос у Ивана был хорош; ученик обладал тонким слухом. Учитель проиграл на скрипке гамму – ученик пропел гамму и с этого момента был зачислен в церковный хор; в хоре Иван быстро запоминал ноты, память была хорошая, цепкая и, уже работая в учениках столяра у Сальникова, пения в хоре не прекращал. По праздникам пел, и когда нужно было, хозяин его отпускал петь в хоре, когда регент‑хормейстер просил об этом хозяина.

Пел Иван в церковных концертах, и когда старый регент‑хормейстер умер, новый хормейстер обратил внимание на способного мальчика, стал давать Ивану переписку нот, учить его нотной системе, сольфеджио, писать ноты с голоса, что ему давалось очень легко и легко усваивалось.

И работая у Пивоварова, Иван Стененко продолжал петь в хоре. Знание нотной системы ему крепко помогло в освоении органного дела, в аранжировке нот для органа, ведь в органе 27–28 клавиш, а в шарманках 22, 24 и 26 клавиш. Работая у Пивоварова Иван быстро осваивал изготовление музыки, тонировку (трубок) дудок и также других деталей. В первый год работы у Пивоварова он впервые побывал в Ростове вместе с хозяином. В Ростов из Азова они приехали на пароходе и вот закупили всё, что нужно из материалов. Пивоваров с Иваном зашли в трактир, есть сели за стол, пока половой, как тогда официанта называли, принёс им заказанное, заиграла машина, машиной называли оркестрион. В органе‑оркестрионе была специальная машина, приводимая в движение грузом и жильным тросом, груз своим весом вращал барабан, приводил в движение машину, которая вращала вал со шпильками и качала мехами воздух для музыки. И вот когда Иван услышал такую замечательную музыку, он подумал, а как она сделана, и стал расспрашивать у Пивоварова, но Пивоваров сам не знал, как сделана машина.

Иван Стененко проработал с Пивоваровым пять лет. Когда Пивоваров стал терять слух и слепнуть от старости, он открыл секрет разметки вала по нотам и стал учить Ивана строить орган, хотя Иван был уже сам к этому подготовлен. Иван быстро всё освоил и в 19 лет стал самостоятельным мастером.

Архип Тарасович к этому времени совсем перестал работать, и Иван сам закончил начатую им работу. Сдал заказчикам органы, и Архип Тарасович подарил ему мастерскую, а сам уехал к дочери доживать свой век.

Вскорости Иван Иванович женился и решил из Азова переехать в Ростов. В этом же 1898 году он из Ростова переехал в Нахичевань на 5‑ю линию, а в 1909 году – на 9‑ю линию в дом 25, где в подворье Шилтова снял пять комнат – три под мастерскую, две – под жилье.

В этом же 1909 году в тот же трактир, в котором он первый раз был с Пивоваровым, пришёл Иван Иванович с заказчиком записать ноты понравившейся заказчику кадрили. Заказчик из Кагальника Мищенко Харитон попросил смотрителя оркестриона, чтобы машина играла нужную ему кадриль, заплатив за это. Смотритель спросил у Ивана Ивановича:

– Для чего пишете ноты? Ему ответили:

– Для органа.

– А в машину сможете вставить песни новые?

Когда ноты были написаны, смотритель органа позвал Ивана Ивановича к хозяину в кабинет. Хозяин трактира спросил, сколько будет стоить вставить на вал новые мелодии. Иван Иванович был рад бесплатно всё сделать, лишь бы познакомиться с оркестрионом, в общем, договорились.

Вот Иван Иванович пришёл в трактир рано утром, быстро вырвал рядом две немодные песни, быстро заклеил дорожки полосками бумаги, разметил вал и забрал его с собой в свою мастерскую, там набил шпильки.

Набивать шпильки он научил любителя органов и часового мастера Решетникова. Вал был набит, отвезли его в трактир, установили в машину, песни были очень модны тогда: «Хуторок» и «Чумак на рыночке». Слух из Ростова дошёл до Нижнего Новгорода, что в Нахичевани и Ростове‑на‑Дону есть органный мастер, который вставляет песни в машины, и в 1901 году Иван Иванович выезжает в Нижний Новгород к Нижне‑Новгородской ярмарке в машины набить новые песни.

За два месяца до ярмарки в одном из трактиров Иван Иванович работал, размечал, и с ним был его помощник Решетников. В это время подошли к Ивану Ивановичу Стененко, когда он в машине размечал по нотам вал, Максим Горький и Фёдор Шаляпин. Они поинтересовались, как это делается. Иван Иванович с голоса Шаляпина написал ноты «Дубинушки», в общем, в Нижнем Новгороде Иван Иванович закончил работы, приехал со своим помощником домой. Задумал сделать русский оркестрион для каруселей, уже его не стали интересовать малые русские органы.

Оркестрионы Иван Иванович стал делать своей конструкции, все его органы и оркестрионы были вне конкуренции звучны, сильны, а главное, не боялись никакой погоды: суховея, ветра, сырости, морозов. Оркестрионы и органы разные, вплоть до шарманок. Органы все делались из долголетней выдержки материала: лес, клей высшей марки с добавками из костей кроликов; все эти материалы дорого стоили, но Иван Иванович с этим не считался. От изготовления новых органов пользы никакой не было. Иной раз если оркестрион стоил 800 руб. золотом по прейскуранту, то себе он стоил 800 руб., а то и больше. Новые оркестрионы и всякие другие органы делались для авторитета фирмы. Доход давал ремонт и переделка заграничных органов.

Первые заказчики на оркестрионы были в Ростове. Это Кулаков Андрей Дмитриевич, он имел две карусели, и содержатель балагана цирка Черников Иван Сергеевич. Эти два оркестриона создали авторитет Ивану Ивановичу. Заказы стали поступать из разных мест России. Ивану Ивановичу потребовались помощники, и вот ему помогал в работе Вахненко Иван Кириллович, друг детства.

В 1914 году мастерская закрылась. Война. Иван Иванович был мобилизован в армию, в молодости своей по болезни, как раньше говорили, был забракован.

На этом рассказ Григория Ивановича о своём отце обрывается. – К. П.

Записки Г. И. Стененко публикуются впервые, с минимальными редакционными поправками.

Публикация К.Г. Пашиньяна