К. Г.  ПАШИНЬЯН

ПАЛЫЧ

искусствовед Александр Павлович Токарев

Перебираю в памяти бесчисленные истории, которые слышал от Александра Павловича Токарева за счастливые годы знакомства и дружбы с ним, за долгие годы совместной работы в ростовском художественном училище (Токарев не только преподавал, но был нашим директором, избранным, как принято говорить, «на собрании трудового коллектива»).

Память услужливо подсказывает историю посещения им дома великого собирателя и знатока книги Николая Павловича Смирнова-Сокольского.

Чтобы уточнить детали, ещё раз услышать эту историю теперь уже от Галины Андреевны Токаревой, жены Палыча (так вовсе не фамильярно, но с любовью, по-дружески, называли его многие), еду в станицу Старочеркасскую.

Первым делом прошу Галину Андреевну уточнить дату, год; когда это было? Палыч учился тогда в Академии, в Ленинграде?

– Будем смотреть по дипломам, – предлагает она. – В Академию он поступил, учась на втором или третьем курсе на филфаке РГУ.

Уходит в кабинет и возвращается с коробкой, в которой хранятся документы.

На столе появляются три диплома Палыча: металлургический, филологический, искусствоведческий («Вот что значит учёность», – вспомнилась фраза из его же устного рассказа).

Годы 1960–1966-й: Ростовский государственный университет, специальность – русский язык и литература.

1962–1968-й: Ленинградский институт живописи, скульптуры и архитектуры имени И. Е. Репина, специальность – история и теория изобразительного искусства.

– Первый диплом – Кузнецкий металлургический техникум, доменное производство – тоже важен, – говорит Галина Андреевна. – Мало того, что Палыч работал по этой специальности на Ростсельмаше и во Дворце культуры завода впервые познакомился с настоящим художником – Петром Степановичем Келлером, так именно с этой книжицей он поступил в Репинку (Академию), не указывая своей учёбы в РГУ; обучаться в двух учебных заведениях не разрешалось.

Итак, 1962 год. Студент двух вузов Александр Токарев отправляется на сессию в Ленинград через Москву со связкой книг и мешком донских раков, которые уговорила отвезти своей тётушке Галина Богданова, добрая знакомая по химфаку РГУ (ещё одно место работы металлурга Токарева до окончательного ухода в мир искусства и литературы). Тётушка Галины Богдановой – ростовчанка Софья Петровна Близниковская (урождённая Близнюкова), жена Николая Павловича Смирнова-Сокольского.

В Москву, на самолёте, с мокрым шевелящимся мешком донских раков? Удивительное было время…

В столице добрался до улицы Малая Бронная, нашёл дом номер 30, на вопрос милиционера: «Куда прёшь с мешком, деревня?» – смело ответил: «Сам знаю куда».

Дверь в квартиру № 25 открыла женщина небольшого роста в шароварах и бигуди, что смутило Палыча и он мог бы не задержаться, но книги, уникальная библиотека Смирнова-Сокольского… К тому же Софья Петровна высоким голосом прокричала куда-то в глубину огромной квартиры: «Дуся, Саша привёз раков, приготовь их нам по рецепту графини Молоховец!»

Дуся, домашняя работница семьи Смирновых-Сокольских, красивая дородная женщина вскорости приготовила роскошный ужин.

Рецепт графини Молоховец (которая была как будто вовсе и не графиня, но уж точно написала знаменитую поваренную книгу, вышедшую в 1861 году и выдержавшую двадцать девять прижизненных изданий) Палыч помнил наизусть и виртуозно его декламировал.

…На рабочем столе и на книжных стеллажах пятикомнатной квартиры всё было точно так, как при хозяине, ушедшем из жизни в январе того же 1962 года. От фарфоровой чернильницы «Библиофил», произведённой заводом А.  М. Миклашевского в селе Волокитино Глуховского уезда Черниговской губернии, до бесценных экземпляров из немногих уцелевших книг А. Н. Радищева «Путешествие из Петербурга в Москву» и «Житие Ушакова» (с автографом другого великого библиофила, поэта Демьяна Бедного).

Восторженному студенту двух учебных заведений, будущему профессиональному филологу и искусствоведу, а также книжнику и собирателю предметов народного искусства Александру Токареву было позволено познакомиться с библиотекой Николая Павловича Смирнова-Сокольского и даже сделать выписки (впрочем, скорей украдкой) из книг и рукописей.

Среди уникальных рукописей обнаружились дневники Ивана Алексеевича Бунина, относящиеся к 1917–1918 годам. Как оказалось, они, утерянные автором и считавшиеся погибшими, в собрании Смирнова-Сокольского?

Только в 1965 году частично, с искажениями, они были опубликованы в 10-м номере журнала «Новый мир». Ещё позже, в 1988-м, увидели свет (с большими купюрами) в шеститомном Собрании сочинений И. А. Бунина, но так и не вошли в «Окаянные дни». Александр Павлович в 1962 году читал их в оригинале и вопреки запрету Софьи Петровны Близниковской («Опасно! О тебе же забочусь»), осторожно делал выписки.

– Выписки эти есть в его тетрадях, – говорит Галина Андреевна, – архив Палыча огромный, разбирать его приходится долго, но эту работу мы с дочерью и внучкой сделаем обязательно.

Александр Павлович работал со своим архивом до последних дней. Вставал рано утром, читал и писал, вновь и вновь обращался к обширной домашней библиотеке. У него вышло множество искусствоведческих статей и несколько книг [1-3]. В одной из них есть такие строки: «Книги всегда пишутся для умных, развитых, думающих людей, умеющих понимать всё с полуслова…».

ПРИМЕЧАНИЯ

1. Токарев А. П. Герман Паштов : альбом. Нальчик : Эльбрус, 1981;
2. Токарев А. П. Радуга и мозаика : проза. Ростов н/Д : Булат, 2009;
3. Токарев А. П. Убежим на Таити : сб. рассказов и повестей. Ростов н/Д : [Релиз-Дон], 2009.