ДОНСКОЙ ВРЕМЕННИК. Год 2015-й

Изобразительное искусство. Фотография

К. Г. ПАШИНЬЯН

ШОЛОХОВ: ФОТОГРАФИИ, НЕГАТИВЫ, АВТОГРАФЫ

Тридцать лет назад, в мае 1985 года, в шести номерах «Вечернего Ростова» я осмелился порассуждать о фотографиях Шолохова и их авторах – классиках фотоискусства В. Тёмине, Н. Козловском, Б. Игнатовиче, Г. Петрусове, В. Уколове, В. Ступакове [1].

Сам я к тому времени в Вёшенской ни разу не был и лишь жадно ловил рассказы товарищей-репортёров Бориса Каралкина и Юрия Гармаша, которые неоднократно бывали в доме писателя и фотографировали его.

Мог ли я думать тогда, что вскоре судьба подарит мне дружбу с внуком Шолохова Александром, знакомство с сыном писателя Михаилом и дочерьми Светланой и Марией? Что мне доведётся держать в руках подлинные негативы и редкие фотографии Шолохова из фондов музея-заповедника и частных собраний? Что буду работать в музее-заповеднике и снимать Вёшки, окрестные хутора и верхнедонские просторы во все времена года, а сам дом-усадьбу – от порога до крыши?

Всё это случилось, и вела меня в Вёшки (как и миллионы читателей) магия «Тихого Дона», неповторимое шолоховское слово.

Михаила Александровича снимали многие фотографы – от фотолюбителей до выдающихся мастеров. Среди них – наш земляк, уроженец Ростова Георгий Григорьевич Петрусов (1903–1971).

Приехав летом 1938 года на три дня в Вёшенскую по заданию журнала «СССР на стройке», Петрусов провёл у гостеприимного писателя три недели. Тогда был сделан известный снимок Шолохова за рабочим столом с «балясником» по трём сторонам периметра. В левом углу настольная лампа с невключенным в сеть шнуром, справа – нераскуренная трубка. Профиль писателя и листы рукописи, над которыми он задумался, освещены мягким светом из окна, находящегося слева – позади него. Фотография впечатляет мастерством, умением сохранить ощущение живого момента творчества в поставленном, продуманном кадре.

Тогда же Петрусов запечатлел Шолохова с казаками-станичниками, возле векового дуба, на охоте и рыбалке.

Сохранились два редких портрета Шолохова в авторской печати и с автографом Петрусова. Они замечательны по настроению и композиции. На одном из них писатель с неизменной трубкой. Солнечный свет скульптурно «лепит» форму, крупно взятую в кадр голову.

Снимки сделаны с нижней точки в манере выдающегося фотографа и художника Александра Родченко, высоко ценившего талант Петрусова. Он писал: «Из обычного репортёра в очень короткий срок Георий Петрусов становится в первые ряды мастеров» [2].

Через три года после трёх недель в станице Вёшенской, в 1941-м, фронтовой корреспондент Георгий Петрусов фотографировал Шолохова вместе с писателями А. Фадеевым и Е. Петровым на командном пункте генерала армии И. Конева.

Среди фотографий Шолохова, с которыми мне довелось работать, – редкий снимок писателя на рыбалке с автографом Михаила Александровича, по-шолоховски шутливым: «В. И. Ходунову, знаменитому рыбаку – уничтожителю хопёрских селявок, пескарей и вьюнов, от рядового сазанятника. 28.1.55. М. Шолохов».

Фотограф из Казахстана Пётр Петрович Гавриленко сделал этот снимок во время рыбалки на Хопре.

В фондах музея-заповедника другой отпечаток этой фотографии – без автографа – обозначен 1955 годом. Дарственная надпись, в которой проставлена дата – 28 января 1955 года, – внесла коррективы: фотография сделана в тёплое время, скорее всего летом или в начале осени предыдущего, 1954 года, а в январе пятьдесят пятого один из отпечатков был подарен Валентину Ивановичу Ходунову (1894–1968), уроженцу станицы Букановской Хопёрского округа Области войска Донского, с которым Шолохов многие годы поддерживал дружеские отношения, бывал с ним на рыбалке и охоте, ценил как рассказчика и знатока казачьих песен.

Среди цветных фотографий Шолохова выделяются снимки Якова Ильича Рюмкина (1913–1986). В них есть всё то, что ценится в фотографии: живая, непосредственная съёмка, умелое использование сменных объективов и естественного (вплоть до контражура) освещения, порой сопряжённого с подсветкой «импульсной лампой» (вспышкой).

О готовности принять в Вёшенской фотокорреспондента Я. Рюмкина писатель сообщал в письме к главному редактору журнала «Огонёк» Анатолию Софронову 23 июля 1960 года [3].

Рюмкину поручалась подготовка фотоочерка о Шолохове для популярного и любимого в СССР журнала. Менее года назад, в августе 1959-го, в дни визита Н. С. Хрущёва в станицу Вёшенскую, он уже был у Шолохова, фотографировал писателя и руководителя страны.

Тогда съёмка велась на чёрно-белую плёнку. Теперь, в 1960-м, была взята цветная.

В журнале «Советское фото» Я. Рюмкин живо рассказал об этой своей работе: «Раз уж приехали, – лукаво улыбнулся Шолохов, – то поживите, фотографируйте, но предупреждаю, позировать перед аппаратом не люблю и не буду. Снимайте, как говорится, на ходу».

Да ведь мне только это и нужно. Хотелось показать Михаила Александровича в повседневной жизни.

Рабочий день писателя начинается в 4–5 часов утра. Тихим утром в маленьком, очень скромном кабинете, окна которого выходят на Дон, работает он над главами романа «Они сражались за Родину»… В 8 часов – завтрак. Чай Михаил Александрович любит пить по русскому обычаю из самовара. И тут приходит почта – ежедневно 50–60 писем со всех концов Союза и из-за рубежа.

Михаил Александрович увлекается охотой, рыбной ловлей. Как-то в ночь мы выехали рыбачить на живописный приток Дона – Хопёр. Едва загорелась заря, Шолохов уже сидел с удочкой в лодке. Над речной гладью, окрашенной алой зарёй, стелился лёгкий пар. Тихо, безлюдно. Пейзаж чудесный. Лучше не придумаешь. Выбрав точку съёмки, снял несколько кадров на цветную плёнку. Клёв был великолепный. Увлечённый, Шолохов, казалось, совершенно позабыл о моём присутствии, хотя я то и дело «напоминал» о себе, используя для подсветки импульсную лампу.

…Наш договор я нарушил: все снимки сделаны «по ходу». Снимал в основном полюбившейся мне камерой «Старт» с различными объективами (F=38, 58 и 135). В помещении нередко приходилось использовать импульсную лампу. Во время беседы писателя с одним из гостей я сделал несколько портретов телеобъективом» [4].

На балконе шолоховского дома Рюмкин сфотографировался с Шолоховым и его женой Марией Петровной.

Понятное желание – снять автопортрет с героем фотоочерка, с всемирно знаменитым писателем. Известен автопортрет Я. Рюмкина с другим великим нашим земляком – художником Мартиросом Сарьяном.

Впрочем, и сам фотограф-личность выдающаяся, неистовый репортёр, мастер фотоискусства. Впечатляет перечисление созданных им фотоальбомов: «От Сталинграда до Берлина», «В центре Арктики», «Секунды века», «Побережье Кавказа и Крыма».

О своём друге фотографе Якове Рюмкине на войне, под Сталинградом, у легендарного комдива Родимцева, которого, «оставшись один на один, называл Сашей», рассказал Борис Полевой:

«Ты можешь ждать сумерек, а мне в сумерках делать нечего, – говорил Рюмкин и устремлялся куда-то к месту новых боевых операций, пробираясь, подобно ящерице, по ходам сообщения»≫ [5].

Вернёмся к рассказу самого Рюмкина о работе над фотоочерком в Вёшенской.

Примечательно упоминание камеры, которой он фотографировал Шолохова летом 1960 года, – «Старт».

Как истинный профессионал, Яков Ильич приехал в станицу с солидным арсеналом фото

техники. На уже упомянутом снимке-автопортрете на балконе шолоховского дома Рюмкин «увешан» тремя фотоаппаратами: двухобъективной зеркалкой «Rolleiflex», аппаратом «Киев» со сменным (широкоугольным) объективом и турельным видоискателем и полюбившейся ему камерой «Старт».

Был, видимо, ещё один, четвёртый фотоаппарат, установленный на штативе, которым и сделан этот кадр.

Из всего комплекта выделена одна камера – «Старт», почему? Впрочем, так ли важно попытаться ответить на этот вопрос, не праздный ли он? Не всё ли равно, какой камерой сделана замечательная цветная серия пятидесятипятилетней давности?

Музейщикам, историкам, исследователям интересен каждый факт, касающийся жизни и творчества Михаила Александровича Шолохова.

Есть ещё один повод ответить на этот вопрос.

Рассмотрим подробней фотоарсенал Якова Рюмкина.

Немецкая двухобъективная зеркальная среднеформатная камера «Rolleiflex» (негатив 60 x 60 мм) относится к линейке высококлассной профессиональной фототехники, производство которой началось в 1929 году.

Негативы такого формата дают отпечатки неизменно высокого качества, с хорошей проработкой деталей и всего светотеневого рисунка.

Дальномерный (незеркальный) фотоаппарат «Киев», рассчитанный на обычную 35-миллиметровую плёнку (негатив 24 x 36 мм), тоже в известном смысле можно назвать немецким, хотя выпущен он заводом «Арсенал» имени В. И. Ленина в Киеве.

Благородное семейство этих аппаратов называли (по числу моделей) «великолепной семёркой». Оборудование, документация и оснастка для их производства после войны были вывезены из Германии в счёт репараций. До войны они выпускались компанией Zeiss Ikon под названием «Contax». Впрочем, именно на киевском заводе их линейка расширилась до семи моделей.

Иное дело «Старт», первый отечественный малоформатный (негатив 24 x 36 мм) высококлассный зеркальный аппарат, вполне соответствовавший лучшим образцам того времени.

Началу его производства на Красногорском заводе журнал «Советское фото» (за год до описываемой съёмки в Вёшенской) посвятил многостраничный репортаж с говорящим названием «Старт взят» [6].

Среди особенностей конструкции камеры можно указать байонетное крепление объектива и наличие в комплекте переходного кольца для применения всех объективов с широко распространённой в то время резьбовой посадкой, а также встроенное в металлический корпус аппарата уникальное устройство – отрезной нож для желающих использовать во время съёмки только часть содержащейся в кассете плёнки.

Конструкторами была предусмотрена возможность использования «шахтного» видоискателя (удобного при репродукционной съёмке).

Наводка на резкость, знакомая каждому фотолюбителю важная операция, облегчалась наличием в визире, в центре матового поля, особого устройства – клиньев Додена.

Аппарат «Старт» был снабжён светосильным объективом «Гелиос-44», получившим золотую медаль на выставке в Брюсселе.

«Старт» называли стартом семилетки советской фотопромышленности.

Не исключено, что замечательная новинка отечественной промышленности – фотоаппарат «Старт», привезённый в станицу Вёшенскую Яковом Рюмкиным, был интересен Михаилу Александровичу Шолохову.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. Пашиньян К. Г. Человек и время // Веч. Ростов. 1985. 15 мая. С. 3; Его же. Истоки // Там же. 16 мая. С. 3; Его же. Дом в Вёшенской // Там же. 17 мая. С. 3; Его же. Боец среди бойцов // Там же. 18 мая. С. 3; Его же. М. А. Шолохов и кино // Там же. 21 мая. С. 3; Его же. Живая сила реализма // Там же. 22 мая. С. 3.

2. Цит. по: Георгий Петрусов. Избранные фотографии. М. : Планета, 1979. С. 2.

3. Цит. по: Михаил Шолохов. Летопись жизни и творчества /сост. Н. Т. Кузнецова. М. : Галерия, 2005. С 313.

4. Рюмкин Я. У Михаила Шолохова в станице Вёшенской // Сов. фото. 1960. № 12. С. 12–13.

5. Полевой Б. Несколько слов о фотомастере и человеке : К 60-летию Я. Рюмкина // Сов. фото. 1973. № 3. С. 16.

6. Ишимов В. Старт взят // Сов. фото. 1959. № 8. С. 38–46.