В. В. РЯЗАНОВ

ОБРАЗЫ В КАМНЕ

Константин Фёдорович Коляда

В творческом наследии Константина Фёдоровича Коляды (1949–2011) не найти проходных, случайных работ. Это был художник, который считал, что прикосновение руки творца к материалу – акт священный, требующий духовного очищения, ухода от суеты. Для своих коллег он часто бывал личностью не удобной, мешающей «делать дела», так как резал правду, не терпел бездарности, в силу чего иногда слыл скандалистом.

Детство и юность Константина прошли в азовской степи, в хуторе Метелёв, среди простых тружеников. Здесь и началось его становление, когда он впервые почувствовал кровную связь с землёй предков – донских казаков. Уже юношей, познавая историю отечества, он стремился понять и осмыслить значение слов Русь, Россия, россияне. Увлечение искусством переросло в твёрдое желание учиться и работать творчески.

За свой век Константин успел много повидать, испытать. Был матросом на теплоходе, служил в армии, работал в совхозе, после учёбы на художественно-графическом факультете Ростовского пединститута преподавал рисунок в инженерно-строительном институте, поскитался по Дальнему Востоку (не ради заработка – посмотреть захотелось). Потом снял подвал в Крыловском переулке и стал лепить из глины, упорно рубить камень, резать дерево, отливать в металле. Что-то получалось. В этом «что-то» вы рисовывались первые творческие удачи, и во всём сделанном чувствовалось стремление понять начало исконного в себе, в другом человеке, природе, в мироздании. И, наверное, не случайно во многих его работах есть некое пластическое начало, ассоциирующееся с естественными природными формами и образованиями.

Больше всего Константин любил и предпочитал камень: ведь его крепость, сила, надёжность означают долгую жизнь во времени. Константин не насильно подчинял материал своим задачам, но творчески с ним сотрудничал, внимательно к нему прислушивался, тактично относясь к его «я». Подвал был сырой, случались потопы, Константина заливало едва ли не по колено; печально было его лицо, когда подобные ситуации не позволяли работать. Правление Ростовской организации художников, ещё до принятия Коляды в творческий союз, нашло возможность выделить Константину помещение под мастерскую. Работал, рос, ездил в Дом творчества, талант и труд породили успех; попал на крупные художественные выставки, съездил на Всесоюзный симпозиум по скульптуре.

В характере Константина доброжелательность и добродушие уживались со вспыльчивостью и буйным темпераментом. Когда он улыбался со своим прищуром с хитринкой, то становился похож на скифские каменные изваяния, что когда-то встречались на степных курганах и художественные достоинства которых сам он высоко ценил. В нём и в его искусстве не было сентиментальности; боль, сочувствие, сопереживание – да. Константин любил вещи старые, добротные, в его мастерской хранились древняя ржавая решётка, чугунный столб, каким в прошлом веке ограждали проезд во дворы, коллекция топоров, кованые кавказские кумганы для воды, многое-многое другое… Кому-то покажется, что эти вещи давно отжили свой век, но в мастерской они приобретают иное значение, нежели где-то на задворках. Что-то хозяину мастерской будет жалко, если пропадёт, погибнет, так как несёт на себе приметы истории, своего времени или печать талантливых рук человеческих. Другое – художественный материал, в котором скульптор уже подсмотрел образное начало. Константин – прежде всего скульптор, и главное его средство, помогающее понять мир и выразить своё к нему отношение, – материал, форма, объём, пластика, силуэт. Но, работая над темой донского коня, Коляда неоднократно обращался к выразительным средствам живописи. Он не просто восхищался внешними формами, грацией коня, но пытался понять сложную тонкую организацию чувств и поведения этого прекрасного творения природы. Из созданных Константином живописных композиций особенно воздействует на зрителя эмоциональной пронзительностью и драматизмом картина «Конюх повесился». Очевидно, животное тоже может ощущать трагическую пустоту.

Самые первые близкие люди, через которых будущий художник познаёт явления окружающей жизни, – его родители. Во многом он им будет обязан своим характером, внутренним миром, способностью различать вокруг себя добро и зло. В «Портрете отца», выполненном в бронзе, – прямота и открытость взгляда, чувство собственного достоинства, озабоченность, нелёгкая судьба.

Клеймо исковерканной, изломанной жизни мы видим в образе «Несломленного» – узника фашистского концлагеря, дух и тело которого прошли через нечеловеческие испытания.

Одна из главных тем, волновавших Константина Коляду, – процесс духовного возрождения России и её народов, и эту тему он решает, опираясь на исторические образы Отечества, использует фольклор, былины, сказы. Таков «Атаман» из мрамора – не высвобожденный из камня, но органично с ним слившийся. В природном камне скульптор стремится через его естественные контуры, соотношение масс, внутреннюю архитектонику, цвет, плотность прочувствовать, найти монументальное звучание будущей композиции, избегая при этом отвлечённого внешнего «декоративного» эффекта. А вот другой образ – решённый в дереве: восседающий на могучем коне казак-богатырь, символизирующий, по замыслу автора, Азовское сидение, – дань подвигам донского казачества, не однажды выручавшего Отечество. Работа производит сильное образно-эмоциональное воздействие своей внутренней мощью. Скульптура «Два сокола» – логически продолжает развитие темы донской вольницы. Степан Разин запускает в небесный простор сокола. В его образе, ладной фигуре – раскованность, сила, молодецкая удаль. Эта композиция была задумана как памятный знак для установки на месте последней стоянки отряда Степана Разина у хутора Ведерников (Константиновский район). Но кто-то из руководящих лиц сказал, что атаману негоже ставить памятник в наше время. А ведь Разин был не просто атаман, а, как говорил Пушкин, одна из самых поэтических личностей в истории России.

Труд художника не всегда подвластен рациональному анализу; порой контуры темы и образа рождаются интуитивно, и лишь овеществлённые в материале дают повод говорить о том, что художник прошёл определённый путь познания, о накопленном духовном и жизненном опыте, о даре предвидения. Среди работ Коляды, посвящённых истории России, изваянный из монументальной глыбы Димитрий Ростовский – Даниил Туптало – сын запорожского сотника, в руках у которого чаша мужества и меч отваги. Мыслитель, писатель, драматург, он оставил соотечественникам личный пример служения Родине.

Достойное место занимает в Ростовском областном музее изобразительных искусств изваянный в дереве образ «Азовской Богоматери», в котором земное материнское и общечеловеческое неразделимы.

В мастерской Константина Коляды, среди множества расставленных на стеллажах скульптур и гипсовых слепков, на самой высокой полке всегда стоял большой букет из сухих степных трав и цветов, на стене висел сноп хлебных колосьев и крестьянский серп. Константин Фёдорович Коляда был и остался человеком истинно донским. Он и песню казачью спеть мог, и коня оседлать, и шашкой владел – в чём автор этих строк имел возможность лично убедиться. Всё остается людям.