ДОНСКОЙ ВРЕМЕННИК. Год 2002-й

Жизнь и творчество донских писателей

«ЭТО НАДО ЖЕ ПРОСТО ПОЭТОМ РОДИТЬСЯ...»

Георгий Яковлевич Булатов, г. Ростов-на-Дону

В августе 2002 года Георгию Яковлевичу Булатову должно было исполниться 55 лет. Преждевременный уход его из жизни в конце января 2001 года потряс его друзей, коллег, читателей, знакомых. Наверно потому, что очень наполненной и общественно значимой была его жизнь в последние десятилетия.

Строки официальной биографии скупы: «Родился в 1947 году в Ленинграде, с начала 1950-х жил в Ростове-на-Дону, окончил филологический факультет Ростовского госуниверситета. Работал журналистом в Казахстане, в Курской области, в Зернограде, в Мясниковском районе Ростовской области, Ростове».

Когда в начале 1980-х он появился в литературно-творческом объединении «Дон» при Союзе писателей, то уже был сложившимся поэтом, четко определившим свое человеческое и поэтическое убеждение — хранить «любовь к озверевшим обманутым людям».

Его стихи высоко оценили на поэтическом семинаре издательства «Молодая гвардия»", проходившем в Ростове в 1982году. Однако благодаря идеологическим и бюрократическим препонам предперестроечных лет первая поэтическая книжка «Главный полустанок» вышла в Ростиздате только через 5 лет! Было в этой книжице, включившей 42 стихотворения, глубокое, пронзительное ощущение жизни чуждое официозу и псевдопатриотизму, переполнявшему тогда продукцию государственных издательств.

Через два года в том же Ростиздате вышла вторая книга «Имена». Она была значительно больше по объему (115 стихотворений). О годах, в которые книга создавалась, он писал с горечью:

Разгул фарисейства

цензура лютует,

корявые строчки мои не «литует».

Стихи происходили из его человеческого и журналистского опыта, притягивали остротой и взволнованностью. Он просто не мог не написать, как:

... продавал на базаре медали

одноногий седой фронтовик.

Он не мог не рассказать горькую правду о близком человеке:

Она не мечтала о пьедестале

и не решала за всю страну,

но это бабушка моя, а не Сталин,

в итоге выиграла войну!

Она восьмерых детей потеряла,

а бог все медлил её прибрать...

Бабушка моя хорошо умирала.

Ей было за что хорошо умирать.

Георгий Булатов не мог не думать о том

…Как ты, Русь советская устала,

от разных полуправд, полушажков,

от своих непрочных пьедесталов,

от своих придуманных божков!

Но познание горьких истин не убивало в нем лирика, одаренного чувствованием и умением запечатлеть в слове и:

Горький степной полумрак,

в котором не страшно теперь

заблудиться.

голубую проталину неба,

под которой так хочется жить.

и даже то как:

Женщина писала мой портрет,

кисть щеки растерянно касалась,

что неправды нет и смерти нет,

в те минуты женщине казалось.

Книга «Имена» была не просто настоящей, глубокой, личностной; она была пронизана исповедальной поэтической интонацией, которую тогда в Ростове редко кто из писателей себе мог позволить. Спокойно и уверенно звучали в конце слова:

Я служу по России

и бессменно готов

быть простой парусиной

для ее парусов...

В 1993 году Г. Булатов был принят в Союз российских писателей. Тогда это не давало никаких привилегий и льгот. А признание в официальных и неофициальных кругах он имел уже давно.

Третья книга «Торопись, моя память грешная...» вышла через четыре года. Но это уже было иное желанное... и жестокое время, в котором поэт продолжал быть верным себе, своим темам, своему призванию. В новых стихах поэзия и жизнь были для него одним дыханием.

Лейтмотив книги был созвучен лермонтовской строке: «Люблю отчизну я, но странною любовью...» Для Георгия Булатова понятие «отчизна» личностно, многомерно, свято. Оно воплощается в череде дорогих имен и образов — матери, первой учительницы, богомаза Феофана Грека, опального академика А. Д. Сахарова, любимой женщины, друзей, молодых поэтов и другие. Именно они — опора ему в новом безвременьи, о котором поэт с горечью восклицает:

Я сумрачный воздух свободы

ловлю перекошенным ртом.

В этом книге больше горечи, досады, разочарований в этом времени «крушения основ»; в том «как все же коротка разбитая дорога от высвеченной лжи до нового вранья».

И даже стихи о любви в этой книге словно просьба о прощении:

Ну зачем я тебе

со своими седыми стихами,

с неизбежной слезой

после каждого долгого вздоха?

Между нами такая лихая глухая эпоха...

Ну зачем: я тебе со своими

седыми стихами?

Покаянных стихов в книге много, они обращены к детям, к молодым поэтам, к читателям сегодняшним и завтрашним.

...Но если по совести, разве кто-нибудь верил,

что мы доживем - равнодушие лбами

тараня —

до самораспада последней из мрачных

империй,

и до низверженья, последних чугунных

тиранов.

В России поэты за все её слезы в ответе,

за все её враки, за драки её и печали...

и пусть меня судят мои повзрослевшие дети

и мне не прощают, что запросто

раньше прощали.

Думал ли поэт, что эта книга будет его последним прижизненным изданием? Некоторые строки позволяют предположить такое. По крайне мере, последняя строфа книги, обращенная к молодым поэтам звучит как завещание:

Я вас старше

на целую горькую муку,

я вас старше

на целую черную скуку,

я вас старше

на близкую с вами разлуку...

Умоляю вас, мальчики:

будьте смелы!

Сегодня, размышляя над стихами Г. Булатова, осознаешь глубинную духовную связь его творений с русской поэзией XIX и XX веков. Читая его строки, невольно улавливаешь призывность пушкинских строк, светлую печаль лермонтовских откровений, пронзительность некрасовских мотивов, долгое эхо серебряного века русской поэзии, и при всем этом Георгий Булатов остается поэтом своего неистового XX столетия.

Последняя книга вышла в издательстве «Булат», которое он основал в 1993 году. Этому предшествовал многолетний опыт работы в областных и городских периодических изданиях и выпуск газет «Глагол», «Голос исторический».

Издательство начало свою деятельность с выпуска первых поэтических книг начинающих авторов. Такое начало было возможно только на основе литературного авторитета и доброй репутации его основателя. В творческий коллектив издательства вошли его друзья-единомышленники Г. И. Лебедев, И. Елисеев, В. Г. Лебедев, В. И. Булатова и другие. Они помогали составлять и обрабатывать рукописи, редактировали и оформляли книжки. Вся работа строилась на основе уважения к начинающему автору. К слову сказать, в то время в городе многие новые издательства не обременяли себя даже корректурой издаваемых рукописей.

Со временем издательство «Булат» расширило свою деятельность. Оно выпускало книги и опытных литераторов, и членов союзов писателей, журналистов. Несомненной заслугой было издание книг ушедших из жизни ростовских поэтов Б. Габриловича «Опереди волну» и С. Королева «Небесное кочевье».

Мешала ли издательская деятельность поэтическому творчеству? Друзья и близкие говорят, что он стал писать меньше. А уровень последней книги свидетельствует, что поэт стал намного строже относиться к своим творениям. Как не вспомнить тут слова, которые он часто повторял уже став книгоиздателем: «Самое больше что мы можем в жизни сделать — это написать хорошие стихи.»