В. Л. ПАРАПОНОВА

ПЕРЕВОДЧИК С БЕССЛОВЕСНОГО

детская писательница Нина Михайловна Павлова

Земля сулинская – родина многих талантливых людей, ставших гордостью не только района, области, но и всей страны. Среди них – учёный-биолог, детская писательница Нина Михайловна Павлова [7].

В формировании задатков учёного и писателя Н. М. Павловой большую роль сыграла семья. Отец, Михаил Александрович Павлов, родился в семье донского казака из станицы Усть-Быстрянской.

Уже при жизни его называли отцом русской металлургии. Трудовая биография М. А. Павлова началась на металлургических заводах Вятского горного округа на Урале. Здесь он познакомился и со своей будущей женой – старшей дочерью управляющего Холуницких заводов Андрея Андреевича Зигеля. Михаила Александровича в доме у Зигелей принимали очень приветливо. В то время эта семья состояла из сестры Андрея Андреевича, трёх её дочерей, из которых старшая была хозяйкой дома, и трёх дочерей Андрея Андреевича. Со старшей дочерью А. А. Зигеля молодой инженер Павлов впервые встретился, когда ей было пятнадцать лет. В первый раз сделал предложение, когда она окончила гимназию, но получил вежливый отказ ввиду молодости невесты. Лишь летом 1891 года Михаил Александрович стал женихом Ольги Андреевны Зигель. И, говорил М. А. Павлов, «в лице своей жены я приобрёл друга, создавшего мне спокойную семейную жизнь, не омрачившуюся никакими дрязгами и позволявшую отдаваться любимому делу, не боясь упрёков, если это дело не обеспечивало материального благосостояния семьи. Оно пришло, это благосостояние, впоследствии само собой, как результат моей многолетней работы и постоянной помощи жены, удовлетворявшейся скромной – по средствам – жизнью и приучившей к ней своих детей» [1, с. 145].

Уже к тридцати годам М. А. Павлов получает признание как специалист, глубоко знающий технологические процессы производства чугуна и стали. В 1896 году его приглашают на один из крупнейших отечественных металлургических заводов – Сулинский – на должность заведующего доменным производством.

Перед вступлением в должность инженер Павлов посещает Сулинский завод, знакомится с производством, а затем отправляется вместе с женой в Америку для изучения там доменной плавки на антраците.

В посёлке Сулин для семьи Павловых не оказалось квартиры. Для рабочих была казарма, которую называли Бастилией. Когда завод стал расширяться и количество рабочих увеличилось, они стали селиться в землянках. Михаил Александрович оказался первым инженером, для которого спроектировали и выстроили дом. Ещё в Америке М. А. Павлов получил письмо от директора Сулинского завода Кинкеля, в котором сообщалось, что дом «растёт, как гриб». Когда же Павлов приехал, оказалось, что «гриб» вырос, но был совершенно сырым. Дом сделали из местного неотёсанного камня. Его толстые стены с большим количеством известкового раствора требовали долгого времени для просушки. Пока же семье инженера выделили помещение в нижнем этаже одного из домов посёлка.

Приехавшая с четырёхлетним сыном Борисом и няней Ольга Андреевна пришла в ужас: деревянные дома, в которых они жили на Урале, были дворцами по сравнению с той лачугой, в которой поселили молодого специалиста. Но надо было как-то жить, и семья Павловых, приехав поздней осенью 1896 года, провела зиму в тёмном, тесном и неуютном помещении. Здесь 27 января (8 февраля) 1897 года [8] у супругов и родилась дочь Нина.

Семья Павловых прожила тут ещё весну и лето, пока просыхал каменный дом. Это был вполне комфортабельный четырёхкомнатный дом на высоком фундаменте под шиферной крышей, расположенный на возвышенности, с которой открывался прекрасный вид на завод и, в частности, на мартеновский цех.

Для инженера Павлова в заводской ограде сделали специальную калитку, которая запиралась на замок. С веранды или из окна он мог видеть, что делается в цеху. В дом был проведён телефон, большая редкость по тем временам. В 1962 году на здании установили мемориальную доску с текстом: «В этом доме в 1896–1900 гг. жил крупнейший учёный-металлург Герой Социалистического Труда академик Михаил Александрович Павлов». К сожалению, до наших дней дом не сохранился.

Через четыре года Павловы переехали в Екатеринослав, ещё через четыре – в Санкт-Петербург. М. А. Павлову предложили должность профессора металлургии в Политехническом институте. Институт находился довольно далеко за чертой города, в посёлке Лесном. Для преподавателей имелся профессорский корпус, в котором было много удобных квартир. В город можно было попасть на маленьком паровике с вагонами. Дорога занимала так много времени, что живя, казалось бы, в столице, семья Павловых почти не пользовалась преимуществами столичных жителей. Но местность считалась весьма благоприятной для проживания, особенно с детьми: по городским преданиям, там даже «грязь была чистой».

Дети М. А. Павлова, дочь Нина и сын Игорь, учились в коммерческом училище. Коммерческое училище в Лесном – одно из ярчайших явлений в системе среднего образования России начала ХХ века. Здание училища отличалось техническими новшествами – водопроводом и паровым отоплением, в нём насчитывалось 28 комнат с электрическим освещением. Просторные классы были оснащены специальным оборудованием для практических работ. В отличие от традиционных гимназий, здесь совместно учились мальчики и девочки, что считалось в ту пору новшеством. При училище имелась женщина-врач, в каждом классе среди преподавателей были женщины. В классы набирали не более 35 учеников. Обучение было платным, существовали и вступительные экзамены, поэтому контингент учащихся был довольно высокого уровня. Ученики обязаны были носить форму: тужурку чёрного сукна, по австрийскому образцу, отороченную тёмно-зелёным сукном, такого же цвета брюки и фуражку, по образцу для гражданских чинов военного ведомства, на околышке фуражки особый знак – жезл со шлемом Гермеса, над ними крылья. Девочки носили форму воспитанниц женской гимназии министерства просвещения – коричневое платье и чёрный передник [2].

В училище не применялись ни награды, ни наказания, ни вообще какие-то меры внешнего воздействия на ученика, чтобы заставить его заниматься, но это развивало в учениках самостоятельность, чувство долга и сознания своих обязанностей. Естествознание преподавал Борис Евгеньевич Райков, опытный биолог и талантливый педагог, сумевший дать своим ученикам глубокие знания и привить им любовь к природе. Это предопределило дальнейшую судьбу Нины Михайловны.

В 1914–1916 годах Н. М. Павлова училась в Обществе поощрения художеств, а в 1924–1927‑м – на отделении английского языка Ленинградского фонетического института. Её отец в своих воспоминаниях писал: «Моя дочь, к сожалению, не испытывая никакого влечения к техническим наукам, поступила в бывший женский университет, так называемые Бестужевские курсы, вскоре преобразованные в 3-й Петроградский университет» [1, с. 302].

Летом 1918 года профессор М. А. Павлов с коллегами отправляется в командировку на Урал. А поскольку в Петербурге начались голодные времена, решено было ехать вместе с семьями, чтобы подкормиться. Сначала на поезде, а затем на пароходе по реке Вятке семья Павловых добралась до пристани Турек. Здесь был найден и снят хороший дом. Жена и дети Михаила Александровича прожили в нём до самых заморозков. Глубокой осенью с большим трудом семья вернулась в Петроград. Причём по дороге у Павловых изъяли все припасённые продукты. Эта поездка так всех измучила, что решили никуда больше не уезжать, а жить дома, что бы ни случилось, какие бы тяжёлые времена ни настали в Петрограде.

А времена действительно были тяжёлыми. Жестоко страдая от холода, семья Павловых вынуждена была приступить к «самозаготовкам» – собиранию горючих материалов. Их большая квартира постепенно превратилась в трёхкомнатную: в одной жили Михаил Александрович и Ольга Андреевна, в другой дети, третья была профессорским кабинетом. Остальные комнаты стали нежилыми. Жизнь сосредоточилась главным образом в кухне, где было всё же теплее. Зимой температура в помещении была около нуля. Приходилось спать под одеялами и шубами, днём в шубах ходить по комнатам. Голод наступил ещё при царском правительстве, уже тогда стало сказываться отсутствие подвоза продуктов. Основой питания в то время были пайки. Часто они были недостаточны и состояли из хлеба и сельдей. В начале 1919 года Михаилу Александровичу предложили подработать в одном из музеев Петрограда – подобрать чертежи мартеновских и доменных печей. За работу платили хлебом. Из-за полутора фунтов чёрного хлеба приходилось ходить пешком от Политехнического института до музея, преодолевая почти 18 километров. Но зато семья профессора получала целую краюху с довеском.

Нина Михайловна начала свою трудовую деятельность в 1918 году как преподаватель естествознания единой трудовой школы при Политехническом институте в Петрограде.

Затем работала на Экскурсионной станции при Лесном институте, ассистентом кафедры ботаники в Педагогическом институте имени Н. А. Некрасова.

В 1920 году она окончила естественное отделение физико-математического факультета Петроградского университета по специальности систематика и география растений. С 1925‑го работала в отделе плодовых и ягодных культур Всесоюзного института растениеводства (ВИР), занимаясь селекцией ягодных культур. В 1926–1929 годах одновременно была аспирантом Петергофского биологического института при ЛГУ. В 1929‑м защитила квалификационную работу «О полиморфизме вида Myosotis palustris With». В 1938 году за эту работу Московский университет присудил ей учёную степень кандидата биологических наук без защиты диссертации.

Однажды, 1934 году, в ВИР пришли двое незнакомых посетителей. Один из них оказался зоологом Львом Валентиновичем Бианки, другая – редактором журнала «Юный натуралист». Они попросили директора ВИР Н. И. Вавилова порекомендовать им сотрудника, который мог бы писать для детей о работе института. Николай Иванович направил их к Н. М. Павловой, оценив её литературные способности по юмористическим стихам в стенгазете. Предложение писать для детей смутило молодого учёного, хотя попытки писать рассказы уже были. Редактор «Юного натуралиста» попросила дать ей что-нибудь из написанного. Через несколько дней позвонил Лев Валентинович и предложил прийти к его брату, писателю Виталию Бианки, на квартиру, где соберутся несколько товарищей, чтобы обсудить её рассказ.

Это была знаменитая «литературная школа», которую создал в своей квартире Виталий Бианки. Среди учеников школы – Николай Сладков, Алексей Ливеровский, Зоя Пирогова, Кронид Гарновский, Святослав Сахарнов, Борис Житков. Во время этой встречи В. В. Бианки вызвался быть руководителем начинающего автора. К взятой на себя обязанности Виталий Валентинович относился крайне добросовестно. Он не только находил время, чтобы поговорить о новой вещи, но и тщательно готовился к каждой беседе. А замечаний у него было немало. Покончив с ними, он подробно объяснял, какие бывают формы развития сюжета, какое значение имеют в рассказе начало и конец, как следует отражать в рассказе время… Всё, что он говорил, было ново, интересно, и, главное, совершенно необходимо. С помощью Виталия Валентиновича начинающая писательница быстро справилась со своим первым рассказом «Рекордный снимок» (1935).

Свои работы Нина Михайловна присылала Бианки по почте, чтобы он мог заранее с ними ознакомиться. А иногда приносила рукопись с собой. И он тут же принимался её читать, попутно ставя знаки препинания. Лучшего руководителя – более знающего, внимательного, деликатного – нельзя было и представить. Нина Михайловна вспоминала это время как самые счастливые дни своей жизни. Хотя некоторые из них и пришлось провести в постели. Руки и ноги были забинтованы, малейшее движение причиняло резкую боль. Диагноз – острый суставной ревматизм. Большой поддержкой для писательницы стали письма В. В. Бианки. Вот одно из них от 4 апреля 1939 года: «Что же это за несчастье, дорогая Нина Михайловна! Я очень встревожен Вашей болезнью. Суставной ревматизм – это ведь не шутки. Вам очень больно? А я-то уж всё наладил, чтобы “ввести Вас в свет”, т. е. в Союз писателей. <…> Если сможете, пишите мне письма, а главное – пишите сказки. Сказки – лучшее средство от всех болезней, хоть оно и не значится в нашей медицине». Или вот ещё, от 7 апреля того же года: «Скорей, скорей выздоравливайте, чтобы я мог до отъезда устроить Ваш вечер в Союзе и, значит, видеть Ваш триумф. Может, конечно, провести Ваш вечер и Гаврилыч [А. Г. Бармин. – В. П.], но я ревную, чертовски ревную Вас! Страшно интересно, что ещё задумалось у Вас. У меня пятки холодеют, когда я думаю о том, что кто-нибудь услышит Вашу новую вещь раньше меня. Эх, как не вовремя вздумали Вы болеть! Помолюсь за Вас блоковскому болотному попику, чтоб снял с Вас хворость» [3, с. 72–73].

«Она удивительный человек, – отзывался о ней Бианки, – Вы не смотрите, что она говорит басом. Лучше почитайте, что она пишет. В Нине Михайловне, как в русской матрёшке, спрятано несколько человек, да только не каждому дано эту матрёшку раскрыть» [4].

Весной 1942 года, пережив первую блокадную зиму, Н. М. Павлова была командирована в Ойрот-Туру (ныне Горно-Алтайск) на Алтайскую зональную плодово-ягодную опытную станцию (в наше время НИИ садоводства Сибири имени М. А. Лисавенко) для работы с дикорастущими сибирскими ягодниками. Нина Михайловна оказала станции большую помощь в отборе и описании элитных сеянцев смородины, апробации сортовых насаждений, изучении диких видов.

Работали почти без выходных и отпусков. Работа была интересная, очень нужная и благодарная. Она помогала справляться с горем, причинённым войной и блокадой, не падать духом и бодро переносить все перипетии трудной, неналаженной жизни.

Здесь, как и везде, было туговато с продуктами. После работы сотрудники станции дотемна копались на огороде, выращивая для себя кукурузу, картошку и различные овощи. Потом, по дороге домой, собирали хворост. Нина Михайловна вспоминала: «Возле дома взберёшься на гору и смотришь, где дымок. Туда и бежать за угольками, чтобы растопить плиту – спичек выдавали слишком мало» [3, с. 76]. Зимой было ещё труднее. С работы – в лес по дрова. Нарубленные осинки тащили волоком по снегу. На сырых осиновых поленьях ужин поспевал к полуночи. Для специалистов выделили по пол-литра керосина в месяц. Его жгли в выдолбленных картофелинах, соревнуясь в изобретении конструкций светильников, наиболее экономно расходующих керосин.

Трудно было и с одеждой. Всеми уважаемый кандидат биологических наук Павлова мужественно носила огромные ботинки из брезента «на деревянном ходу», которые доставали по особому списку для сотрудников станции.

Фантазия писательницы замерла; как было выбрать время, чтобы писать? И не просто писать, а так, чтобы в самом простом изнутри светила тайна, сияло чудо. Всё это время продолжалась переписка Н. М. Павловой с В. В. Бианки. Почти в каждом письме Виталий Валентинович упрекал её за то, что бросила писать. Вот отрывок из письма от 5 июля 1943 года: «Задумал я сбить для детских садовниц [воспитательниц детских садов. – В. П.] целую большую книгу, или маленькую энциклопедию, – о простых чудесах. <…> Задача очень трудная. И без Вас тут никак не обойтись. Поможете?» [3, с. 76]. Нина Михайловна не решилась дать согласие. Но прошло время, жить стало легче, стали сглаживаться воспоминания о блокаде. И случилось чудо: пришла новая сказка. Пришла сама собою, как бывало прежде. Писательница записала её при свете усовершенствованной коптилки и отослала Бианки. Тут же сделала приписку, что согласна принять участие в книге для детсадовниц.

Сказок для книги требовалось немало. И непременно о цветах, деревьях, семенах, бабочках. Нина Михайловна обратилась к воспоминаниям детства, они её уже не раз выручали. Вспомнила себя трёхлетней: «В пустом ящике в чулане нашла чудесную вещицу – крошечный зелёный шарик, гладенький, тяжёленький, необыкновенно милый, просто родной. Зажала свою замечательную находку в кулачок, понесла показать брату. Ему шарик тоже понравился. Настолько, что он сразу предложил меняться на оловянного солдатика. Потом пришла мама и сказала, что мы дурачки, а мой драгоценный шарик – горошина» [3, с. 81]. Вот про эту горошину и был написан рассказ «Живая бусинка» и тотчас же послан Виталию Валентиновичу.

Постепенно писательница увлеклась идеей своего учителя создать для детсадовниц «хрестоматию чудес». После снятия блокады Ленинград сразу стал ближе и думы о нём перестали быть мучительными. Сказки слагались легко и естественно, как будто бы и не на заданные темы. Книга вышла в 1949 году под названием «Четыре времени года».

После отъезда Н. М. Павловой из Горно-Алтайска руководитель станции М. А. Лисавенко долго переписывался с ней. Будучи сотрудником ВИР в Ленинграде, Нина Михайловна помогла пополнить чистосортные коллекции ягодников в Горном Алтае, давала советы и консультации.

Позднее в честь Н. М. Павловой сотрудники станции вывели новый сорт смородины. Сорт Нина был получен от опыления неизвестного европейского сорта отборной формой сибирской смородины Алтайский великан, выделенной из дикой чёрной смородины Горного Алтая.

С 1944 по 1945 год Н. М. Павлова – научный сотрудник НИИ плодоводства имени И. В. Мичурина. С 1945‑го продолжила исследования по ягодным культурам в отделе плодово-ягодных культур ВИР. Нина Михайловна хорошо знала английский, немецкий и французский языки и всегда была в курсе публикаций в мировой литературе по растениеводству. Она стремилась развивать идеи Н. И. Вавилова в области исследования диких родичей культурных растений, на их основании создавала мировую коллекцию смородины и крыжовника. Она организовала широкое привлечение сортов этих культур из разных стран мира. Ещё в 1928 году по ходатайству Н. И. Вавилова была организована командировка Н. М. Павловой в Польшу, где в Краковском ботаническом саду она ознакомилась с ценной коллекцией смородины и крыжовника и пополнила её лучшими образцами коллекцию ВИР. Эта коллекция, заложенная на Павловской и других станциях ВИР, послужила основой для создания новых советских сортов крыжовника и смородины [5].

В 1951 году по материалам монографии «Чёрная смородина в СССР» Н. М. Павловой присвоили степень доктора биологических наук. Как селекционер она является автором 2 и соавтором 22 новых сортов смородины и крыжовника, в том числе сортов чёрной смородины Богатырь, Неосыпающаяся, Бия, Зоя, Голубка, Алтайская десертная; сорта красной смородины Щедрая; крыжовника Черныш, Изабелла, Отличник. 19 сортов выделены из коллекции для производства. Три сорта получили высокую оценку за рубежом. Сорт Неосыпающаяся был районирован в ГДР, включён в государственный сортимент Болгарии, разрешён к размножению в Венгрии. Сорт Богатырь включён в государственный сортимент Болгарии, сорт Щедрая стали выращивать в промышленном сортименте Финляндии и Дании. Н. М. Павлова – участница многих экспедиций по сбору дикорастущих смородин. Активно занималась подготовкой кадров апробаторов по смородине и крыжовнику. За столь результативную научную и исследовательскую работу коллеги называли Нину Михайловну «королевой смородины».

Как выдающийся морфолог, систематик и селекционер, энциклопедический знаток ягодных культур, Нина Михайловна была непререкаемым авторитетом в ягодоводстве СССР. Она была великим тружеником, одарённым человеком, прекрасным ботаником. Нина Михайловна заведовала отделом плодовых, ягодных, субтропических культур и винограда ВИР с 1959 по 1967 год. За безупречную научную, педагогическую и практическую деятельность Н. М. Павлова награждена орденом Ленина (1954), орденом «Знак Почёта» (1966), значком «Отличник социалистического сельского хозяйства», медалями ВДНХ.

Все годы она уделяла большое внимание воспитанию научных кадров, отличалась требовательностью к работе сотрудников, терпением и тактичным отношением к коллегам. Её характеризовала исключительная правдивость в науке и жизни. При всей своей принципиальности Нина Михайловна была обаятельнейшим, душевным и доброжелательным человеком. Она очень любила детей и много лет шефствовала над детскими домами в Кингисеппском и Ломоносовском районах Ленинградской области.

Всю жизнь Н. М. Павлова успевала заниматься серьёзной научной работой и одновременно сочинением сказок, которые и спустя почти полвека после смерти писательницы не утратили своей привлекательности.

Много лет Нина Михайловна продолжала сотрудничать с В. В. Бианки. В качестве автора была приглашена в «Лесную газету» – ею написано 28 заметок. В девятом, последнем прижизненном издании «Лесной газеты» (1958) Виталий Валентинович увеличил раздел «Колхозный календарь» большим количеством сообщений доктора биологических наук Н. М. Павловой. Нина Михайловна принимала активное участие в его ежемесячной детской радиопередаче «Вести из леса».

Как биолог Н. М. Павлова даёт научные знания о растениях. Но при этом её произведения поэтичны и сказочны, полны красоты и прелести, они заставляют ребёнка внимательнее присматриваться к окружающему миру и полюбить его. Несмотря на познавательный характер, они являются прекрасным художественным пособием для детей и руководителей детского чтения, поскольку язык писательницы богатый, образный и точный. Книги Н. М. Павловой учат читателей бережно относиться к каждому живому существу. Вместе с ребенком автор удивляется и радуется, смотрит на мир его глазами и потому видит в природе то, что может быть скрыто от других.

Слова «творческая лаборатория», которые часто применяют к писательскому труду, в случае Н. М. Павловой необычайно уместны. В основу каждого, даже самого маленького рассказа или сказки для детей автор кладёт свои личные научные наблюдения за явлениями природы. Таких наблюдений, точно зафиксированных, снабжённых рисунками и схемами, накопилось много за годы научного и писательского труда. И творческий метод писательницы Павловой вытекает из творческого метода доктора наук Павловой: точность, абсолютная точность. Для того чтобы детям рассказать об одном событии из жизни какого-нибудь растения или насекомого, просматриваются десятки записей этого события в разные годы. Наиболее типичное попадает из повседневных фенологических записей в детскую книжку. Случайное, малозначительное отсеивается при тщательном отборе. Именно в такой лаборатории творчества были созданы «Мышонок заблудился», «Мушка-клушка», «Совы», «Нежданный гость», «Тыквята» и десятки других рассказов и сказок для детей.

Чаще всего рассказы Н. М. Павловой написаны на основе научной экспериментальной работы – и это накладывает на них особый отпечаток. Автор пристально всматривается в травы, цветы, плоды и показывает детям, как сквозь стекло микроскопа, отдельные их детали в увеличенном виде. Мир природы писательница рассматривает с разных точек зрения, смотрит на окружающий мир разными глазами. То это глаза Дикой Пчелы, то Бабочки-Крапивницы, маленькой девочки, двух синичек, Сокола Сапсана. Одни и те же события из жизни природы поворачиваются перед читателем разными сторонами, во всём своём многообразии, красочности и поэтичности. Такой метод художественного раскрытия многообразия природы позаимствован автором у науки, в которой ставится целая серия опытов для того, чтобы раскрыть сущность какого-нибудь явления. Как пишет специалист по детской литературе В. Д. Разова, «метод научного эксперимента, так естественно введённый Н. М. Павловой в книги для детей, оказался как нельзя более поэтическим и поистине художественным потому, что автор обладает незаурядными способностями художника слова. Вероятно, это ещё раз подтверждает распространённую мысль о том, что учёный, влюблённый в своё дело, становится поэтом» [6, с. 132].

Для познавательных сказок Н. М. Павловой характерна вера в торжество правды, справедливости. Так, слабый, не слишком красивый гусиный лук из сказки «Под кустом» успевает расцвести, а могучий по сравнению с ним куст оказывается бессильным помешать этому. «Почти все мои вещи написаны в двух планах, – рассказывает Нина Михайловна. – Я очень люблю детей и вижу в каждом ребёнке не только будущего, но и уже настоящего человека. Поэтому я считаю неправильным писать для детей чисто развлекательные или чисто познавательные (конечно, если это не учебник) книжки, считаю, что во всякой книжке для детей должно быть кое-что и для души» [6, с. 136]. И действительно, трудно отделить в произведениях писательницы познавательный материал от нравственных выводов и характеристик. Например, в сказке «Зимняя пирушка», как обычно, торжествует справедливость: белке стало стыдно перед добрым, простодушным зайцем, который всё лето лечил и кормил её, а встретившись с ней зимой, послушно бегал по лесу, выполняя её хитрые просьбы. В нравственный сюжет сказки вплетён познавательный материал о строении деревьев.

Когда-то Виталий Бианки назвал писателей-натуралистов переводчиками с бессловесного. «И есть среди нас редкие люди: широко раскрытыми глазами ребёнка смотрят они на мир, чутко внимают всем его голосам – и всё, что он рассказывает им о себе, переводят для нас на наш, человеческий язык. Эти люди – поэты», – писал он [3, с. 272]. Нина Михайловна Павлова – большой учёный, доктор биологических наук, ботаник. Но при этом Нина Михайловна ещё и поэт, переводчик с разных языков великого бессловесного мира на человеческий язык любви к полной красоте и чудес Вселенной.

Н. М. Павлова скончалась 15 сентября 1973 года в посёлке Пязелево и похоронена в посёлке Антропшино Ленинградской области. Она оставила после себя богатое наследство: новые сорта смородины, множество учеников и замечательные книги, которые помогают нам познавать мир.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. Павлов М. А. Воспоминания металлурга. М. : Наука, 1984. 423 с.

2. Коммерческое училище в Лесном – 168‑я трудовая школа // Citywalls : архитектур. сайт Санкт-Петербурга. URL: http://www.citywalls.ru/house17405.html

3. Жизнь и творчество Виталия Бианки / сост. Бианки В. Н.; рис. Е. Бианки. Л. : Дет. лит., 1967. 348 с.

4. Сахарнов С. «Заметил, удивился? Затаись и наблюдай!» // Зелёные страницы : хрестоматия по экологии для нач. шк. СПб., 2005. С. 8.

5. Витковский В. Л. Нина Михайловна Павлова // Соратники Николая Ивановича Вавилова: исслед. генофонда растений. СПб., 1994. С. 400.

6. Разова В. Биограф природы // О литературе для детей. Вып. 9. Л., 1964. С. 123–138.

7. К 120-летию со дня рождения Н. М. Павловой

8. Дата рождения указана по книге:  Соратники Николая Ивановича Вавилова: исслед. генофонда.  СПб., 1994. С. 398.  Ранее в литературе указывалась дата: 25 февраля (9 марта) 1897 г.