ДОНСКОЙ ВРЕМЕННИК. Год 2004-й

Персоналии

Э. Г. Барсуков

БОРИС ПЕТРОВИЧ АГУРЕНКО

Мой товарищ по литобъединению

Познакомились мы с ним в литобъединении «Дон», руководимом поэтом В. К. Жаком. Оба студенты, влюбленные в литературу, оба пробовали свои силы в поэзии. Борис чувствовал слово, умел ценить удачно найденный образ. Прочитал ему новые стихи, он сразу же отметил приглянувшиеся ему строки: «ослепли окна от мороза».

— Это хорошо, — довольно кивал он головой, то и дело поправляя на переносице очки.

В то время Борис учился на отделении логики и психологии филологического факультета РГУ. Я постигал премудрости филологии на отделении русского языка и литературы ростовского педагогического института, мечтал напечататься в газете. Мой товарищ по литобъединению опередил меня в этом. На страницах газет «Большевистская смена» и университетской многотиражки регулярно появлялись корреспонденции, репортажи, интервью, фельетоны за подписью Агуренко. Он, по его словам, стал юнкором со школьной скамьи — журналистскую практику начинал в зверевской районной газете. А в 1957 г. пятикурсника Ростовского университета взяли в штат областной молодежной газеты «Комсомолец» (новое название «Большевистской смены»).

— Я вас не знаю, — сказал ему новый редактор Степан Дмитриевич Швецов, но товарищи вас рекомендуют. Больше всех ратует Володя Мундиров, пойдете к нему в отдел учащейся молодежи?

Он с радостью согласился. Полученная за несколько месяцев до окончания университета путевка в газету, по сути дела определила всю его дальнейшую творческую жизнь. Он стал профессиональным журналистом.

Вскоре возникли главные его пристрастия — краеведение. Этот раздел стал занимать все большее место на страницах газет и книг, выпускаемых ростовскими издательствами. Борис Петрович стал постоянным посетителем архивов и библиотек. Он мог в свободное от работы время часами выискивать нужный документ, книгу, справку, с интересом встречался с участниками тех или иных проходивших на Дону событий. При подготовке очередного материала в номер скрупулезно выверял каждый факт, имена, даты, чтобы они полностью соответствовали реальной жизни и истории. На страницах «Комсомольца», «Молота», «Вечернего Ростова» стали появляться очерки об азовских партизанах, о подпольщиках Таганрога и Шахт, об участии ростовчан в революционных событиях и в Великой Отечественной войне, об узниках фашистских концлагерей, героях сопротивления.

Ростиздат в 70-80-х гг. выпустил несколько документальных повествований Агуренко. Среди них повести о подпольщиках, действовавших с мая 1918-го по август 1919 г. в захваченном белыми Ростове — «Егор Мурлычев» и «Схватка».

Вместе с тем художественное слово продолжало жить в очеркисте-документалисте. Он пробует свои силы в жанре лирических миниатюр. «Капли» — так назвал он небольшую книжку, которая, несмотря на тридцатитысячный тираж, была раскуплена мгновенно. На небольшом пространстве повествования просматривались басенные сюжеты, притчи, сатирическое начало. Книжка и сегодня привлекает внимание читателей своим лаконизмом и мудростью, занимательными сюжетами и поэтичностью. Напомню некоторые сюжеты. К примеру, про кита.

Кит, услыхав древнюю легенду, что земля держится на трех китах, так разволновался, что тотчас же ощутил на себе эту самую тяжесть земли. «Значит я один из трех!» — сказал он самому себе. И с тех пор кит перестал резвиться с друзьями в просторах океана. Он отплывал в сторону, чтобы никто не мешал ему нести почетное бремя. Так и стоял он двести лет и горестно думал, что без него будет с землей — ведь два кита ее не выдержат. А вот другая миниатюрная история, напоминающая миниатюры Феликса Кривина. Молоденький петушок, совершивший в солнечное утро путешествие вдоль забора, увидел золотые россыпи зерна, непроходимые заросли можжевельника, колючие кусты крапивы, плескавшихся в лужах уток. Вернулся петушок домой переполненный впечатлениями и надувшийся от важности. От него только и было слышно: «Во время моего путешествия»... «Когда я продвигался сквозь заросли»... Он даже начал работать над книгой воспоминаний «Вдоль забора» — о своем путешествие.

Автор книги тонко подмечает людские пороки: спесь, пустозвонство, подхалимаж. Краб — большой начальник — ставил всем в пример скромность и отсутствие самомнения у своего подчиненного рака только потому, что тот при встрече с ним пятится назад. Слон написал драму, где было все слоновье: и события, и характер, и страсти. А главную роль в театре поручили сыграть тушканчику, и т.д. и т.п. Одна история поучительней и смешнее другой!

Мне довелось в 60-х гг. работать вместе с Борисом Петровичем в областной газете «Комсомолец». Он был заместителем главного редактора А. И. Царева и моим непосредственным начальником. Это было прекрасное время. Вокруг удивительно талантливые люди — Галина Режабек (ныне известная писательница Галина Щербакова), ее муж — ответственный секретарь Александр Щербаков, заведующая отделом пропаганды — превосходный газетчик Нинель Егорова, романтик-очеркист Виктор Степаненко и многие другие замечательные творческие личности. Борис Петрович умел сплачивать коллектив, поддерживать славные начинания, радоваться успехам товарищей по работе. Он ценил журналистский поиск, образное слово, выезжая в командировки, всегда привозил с собой нечто новое, не ординарное.

Он был умелым и требовательным руководителем, но я никогда не слышал от него ни одного грубого слова. И вообще не помню, чтобы он с кем-то когда-нибудь разговаривал на повышенных тонах. Он умел сдерживать себя и нас приучал не давать воли своим эмоциям. А скольких он уберег от необдуманных поступков, помог творчески найти себя.

Страдая болезнью ног, он никогда не опаздывал ни на одно мероприятие. Точность и пунктуальность были его второй натурой. И притом он был хозяином слова, если что-то обещал — обязательно выполнял обещанное. Переход его в феврале 1964 г. на работу в «Вечерний Ростов» многие мои товарищи по редакции восприняли болезненно.

Всегда с интересом встречал публикации Бориса в городской газете: по истории городских улиц (знаю, что эти статьи мои знакомые учителя вырезали из газеты и использовали на уроках истории), по истории города, о стачке 1902 года и другие. Он оставил воспоминание о газетчиках-учителях — С. Д. Швецове, А. М. Суичмезове, о В. Д. Мундирове.

Он помогал областному Совету ветеранов Вооруженных сил и правоохранительных органов составлять летопись боевой славы Дона.

Он не расставался с книгами: читал и перечитывал своих любимых авторов — Веру Панову, Василия Шукшина, выписывал и прочитывал от корки до корки выпуски роман-газеты. Незадолго до смерти он написал и опубликовал в «Вечернем Ростове» рецензию на поэтический однотомник Даниила Долинского «Утро. День. Вечер».

У него было много замыслов, исполнить которые ему, к сожалению, не удалось. Нам долго будет не хватать его.