Статья опубликована только в электронной версии "Донского временника"

ДОНСКОЙ ВРЕМЕННИК. Вып. 32-й

Книжное дело. Издательства

А. С. Пхида

Популярная история книгораспространения на Дону

Глава 15. Книжному делу – коммунистическое содержание!

   По мере своего развития книготорговая сеть Советского Союза меняла свою организационную структуру.    В июне 1930 года был образован ОГИЗ (Объединение государственных книжно-журнальных издательств РСФСР). В эту организацию вливаются некоторые издательства, существовавшие до этого самостоятельно. Главной же основой ОГИЗА становится Госиздат. Его редакции (общественно-политическая, художественная, детская и т.д.) послужили началом 13 новых  типизированных издательств в составе ОГИЗа.  

Советский агитационный плакат 30-х годов 20 века

 В предыдущие 20-е годы каждое издательство самостоятельно занималось распространением своих книг, теперь же для этих целей в составе ОГИЗа был  выделен  «Книгоцентр»  («Центр книго-журнального распространения»). Его задачей стало собрать, выпущенную всеми издательствами, продукцию и распространить её через имеющуюся у него  торговую сеть. Продукцию ему не продавали, а сдавали. Рыночных отношений здесь уже не было. Всё это была государственная бюджетная система.

      Ростов-на-Дону с 1934 года стал центром нового административного образования – Азово-Черноморского края. Произошло это после разделения Северо-Кавказского края на Азово-Черноморский и, собственно, Северо-Кавказский с центром в Пятигорске.

       А с 13 сентября 1937 года постановлением ЦИК СССР Азово-Черноморский край был разделён на Краснодарский край с центром в Краснодаре и Ростовскую область с центром в Ростове-на-Дону.

 Управляющей Азово-Черноморского отделения «Книгоцентра» в те годы была А.К. Красикова. В газете «Молот» за 16 мая 1936 года была опубликована её статья, в которой управляющая краевым «Книгоцентром» рассказывала о состоянии  дел в своей отрасли в Ростове и в крае в целом.

Известно, что в 30-е годы нашей советской истории вся страна жила, сверяя себя трудовыми подвигами шахтера А. Стаханова, трактористки П. Ангелиной и других ударников производства, ставивших небывалые рекорды производительности труда. Благодаря этим рекордам, как считалось, первый пятилетний план развития народного хозяйства, принятый в 1928 году был выполнен с опережением за 4 года и три месяца. Хорошим тоном было тогда соотносить свою работу с деятельностью передовиков-ударников.

Агитационный советский плакат 30-х годов 20 века

Вот и А.К. Красикова не могла обойтись в своей статье без актуального зачина: ««С каждым днем все шире развивается могучее стахановское движение. Новые и новые тысячи рабочих, колхозников, инженерно-технических работников вливаются в славные ряды стахановцев. Растет тяга к учебе, к культуре. Помимо политической и технической литературы, хромировщик завода «Красный Аксай» Никитин с огромной любовью читает сочинения Пушкина; работницы литейного комбината этого же завода с увлечением читают Льва Толстого. Наряду с классиками необыкновенно вырос спрос на книги современных писателей: Шолохова, Фурманова, Островского и других».

Охарактеризовав успехи культурного строительства в нашей стране и активную тягу рабочих к книгам и знаниям, управляющая Азово-Черноморского отделения «Книгоцентра» переходит к особенностям книгораспространения на Дону в то время:

Фрагмент статьи из газеты «Молот» в мае 1936 года

«Кончились времена, когда книготоргующая сеть превращалась в систему механического распределения книг, и лучшие книги оседали в различных учреждениях, среди узкого круга, иногда просто хороших знакомых заведующего магазином. Но у нас все еще сохранилось немало вредных традиций.

«Дефицитная книга» (художественная литература, детская) местами по-прежнему распределяется, и только остатки ее поступают в розничную продажу. В результате массовый читатель остается без книги.

 Такие методы широко использовали в своей работе отделения «Книгоцентра» в Шахтах (тов. Брандгендлер), Новочеркасске (тов. Сергелюк) и другие. Эта же система «освоения» книжных фондов нашла себе место в деятельности книготорговых организаций на селе.

Вторым пороком книготорговли является то, что магазины пропагандируют лишь новинки, прибывшие сегодня, забывая на полке немало хороших книг, не потерявших своей ценности. И вот книги залеживаются, работники магазинов считают их проданными, а читатель жалуется, что их нет в библиотеках, в магазинах, требует, чтобы они были изданы вновь.

Вообще популяризация хорошей книги организована плохо. В книжных магазинах нет рекомендательных списков, библиографических материалов, литература для витрин подбирается случайно».

Остановившись на недостатках в работе книготорговой сети края, товарищ Красикова не преминула сказать и об имеющихся достижениях в деятельности работников книжной торговли Дона. Нам эти замечания руководителя книготорговли интересны тем, что в ее отзыве мы находим конкретные упоминания того, из чего складывалась работа продавца книги в 30 годах минувшего века.

«…У нас уже есть свои прекрасные работники, показывающие как нужно продвигать книгу к рабочему и колхознику, как обслуживать покупателя.

Заведующему Мальчевским районным магазином тов. Журбину было поручено к весенней посевной кампании скомплектовать 70 библиотечек. Он создал 134.

Заведующая Глубокинским книжным магазином тов. Овчаренко связалась не только с районными организациями, но и со знатными колхозниками-стахановцами района. Она бывала у них дома, расспрашивала, какие книги им нужны, о чем хотят они читать. В результате ею удачно продано 150 бригадных библиотечек.

Она же организовала культбудки, в которых непосредственно в поле идет торговля книгами. Таких примеров немало».

Кто знает, быть может, одним из таких примеров является и героиня фото из архива ОАО «Ростовкнига», продающая книги из культбудки в совхозе «Гигант» в 30-е годы прошлого века.

Торговля книгами в совхозе «Гигант» Ростовской области.

Ну, а управляющая Азово-Черноморским отделением «Книгоцентра» А.К. Красикова свою статью в газете «Молот» заканчивает таким призывом:

«Торговля книгой – важное культурное дело. Организуем же его общими силами образцово!»

Пример образцовой организации книжной торговли того времени можно найти в «Календарном плане работы книжника» за 1935 год, сохранившемся в архиве ОАО «Ростовкнига».

Обращает на себя внимание, что наряду с подготовкой к празднованию революционных дат и Дню рождения Ленина 22 апреля, этот «Календарный план книжника» включает ещё и «выписку литературы к Пасхе». Естественно советская торговля того времени не предполагала, что продавец должен был выписать  для продажи в своём магазине в этот день достаточное количество экземпляров «Библии» или «Евангелия». Антирелигиозная пропаганда в СССР в те годы велась самыми активными и разнообразными способами.

Страница Антипасхального выпуска газеты «Безбожник»

От издания газеты и журнала «Безбожник», до  организации в дни пасхальных праздников карнавальных антирелигиозных шествий «Красной пасхи», выпуска антирелигиозной литературы и плакатов. Ими то, видимо,  и надлежало запастись составителям этого плана в 1935 году, когда Пасха отмечалась 28 апреля, вслед за днём рождения Вождя всемирного пролетариата В.И.Ленина.

Церковь в восприятии просвещённых красных пропагандистов того времени ассоциировалась с поддержкой мирового империализма и агрессивного кулачества, с которыми осуществлялась непримиримая борьба.

Задача борьбы с негативными, по мнению власти,  явлениями общественной жизни стала всё ярче проявляться в книжном деле  в 30- годы.

Как следует из специальных исследований, в 20-е годы в работе по книгораспространению ещё провозглашались общекультурные цели, включавшие в себя задачу ознакомления читателя со всеми мировыми богатствами человеческой мысли. В тридцатые годы главной в деятельности работников книжного дела стала выдвигаться миссия – удовлетворения потребностей в утилитарно-практических знаниях (технических, сельскохозяйственных и других, а также задачи идеологического воспитания). Книжное дело должно было обеспечивать нужды партийно-политической пропаганды. Такой подход был обозначен ещё в постановлении ЦК ВКПб от 1928 года «Об обслуживании книгой массового читателя» Массовая литература понималась в нём как орудие мобилизации масс для решения основных политических и хозяйственных задач.

Окончательное закрепление такого положения было сформулировано в решениях XVI съезда ВКПб в 1930 году: «пропитать всю культурно-просветительскую работу коммунистическим содержанием… решительно преодолевать элементы аполитичности и культурничества…»  Культурой стала считаться только социалистическая партийная культура.

Агитационный плакат к Первому съезду советских писателей. С надписью на нижней кромке: Литературное дело должно стать частью общепролетарского дела.

Ещё одним подготовительным этапом идеологических преобразований в этом направлении, как мы знаем, стал Первый всесоюзный съезд советских писателей, проходивший в Москве с 1 августа по 17 сентября 1934 года. Его делегаты приняли устав Союза писателей СССР, и главным методом советской литературы признали социалистический реализм.

Основной доклад на съезде был прочитан Горьким, который подчеркнул важность коллективизма в писательском труде, т.к. именно он, как сказал выступающий, сможет помочь авторам лучше узнать друг друга и «перевоспитаться в людей, достойных советской эпохи». Таким образом, «коллективизм» ставший приоритетом  в народно-хозяйственной жизни страны, добрался не только до крестьянских хозяйств, но и до писательского труда. Литературный съезд объединял работников пера  в своеобразный колхоз по производству необходимой стране печатной продукции.

Критически отозвался Горький в своём выступлении на съезде об «индивидуализме» в творчестве Достоевского. Его главный пролетарский трибун этого съезда назвал «ненасытным мстителем за свои личные невзгоды и страдания». Свои претензии русскому классику выразил и литературный критик Виктор Шкловский. «Я думаю, - сказал он, - «что если бы сюда пришел Федор Михайлович, то мы могли бы его судить как наследники человечества, как люди, которые судят изменника, как люди, которые сегодня отвечают за будущее мира»

В итоге после выступлений на съезде Горького и Шкловского Достоевского стали называть изменником и на несколько десятилетий исключили из истории русской литературы. Однако, одним исключением из литературы Достоевского  писатели не ограничились. И в скором времени после окончания съезда назвали «изменниками»  и исключили из советской литературы  220 из 500 его делегатов, подвергшихся политическим репрессиям различной степени тяжести, 182 человека из которых со смертельным исходом. Среди расстреляных оказались: писатель и журналист Михаил Кольцов, писатели Борис Пильняк и  Исаак Бабель. Бабель, как мы помним, со своей «Конармией»,  в 1926 году одним из первых был включён главным государственным издательством в свою «Универсальную библиотеку».  

Таким образом, к середине тридцатых годов книга приобрела инструментальное значение. И стала одним из прагматических рычагов в партийно-политической работе и решении экономических задач.

А среди писателей определились свои литературные стахановцы и вожди советской литературы. Считается, что появлению негласной писательской табели о рангах послужила фраза Горького на съезде о том, что нужно «наметить 5 гениальных и 45 очень талантливых» писателей, на которых бы равнялись все.

После съезда «главным писателем» страны стал Горький; ведущим детским поэтом — Маршак; звание «главного пролетарского поэта» закрепилось за Маяковским. Вскоре после этого мероприятия в регионы начали поступать директивы о подготовке к выходу социально значимых произведений. По линии секции драматургов даже были направлены рекомендации более чем пятидесяти литераторам «о создании драматургических произведений, достойных великой даты 20-летия Октября»

Советский плакат к 20 годовщине Великой Октябрьской Социалистической революции.

В декабре 1935 года постановлением СНК РСФСР в нашей стране вместо «Центра книго-журнального распространения» («Книгоцентра») была создана новая структура КОГИЗ - «Книготорговое объединение государственных издательств», признанная устранить недостатки, выявившиеся в работе «Книгоцентра», производившего из Москвы разнарядку и распределение книг по торговой сети страны, включая самые низовые точки. Это привело к тому, что оптовые склады книжного дела на местах вскоре оказались переполненными неходовой литературой, которая была заслана совершенно не по надобности.

Это было отмечено в соответствующем постановлении ЦК ВКПб, в котором признавалось, что книгораспределение в «Книгоцентре» носит бюрократический и неэффективный характер и выдвинута задача: организовать вместо порочной практики распределения книг – книготорговлю, опирающуюся на спрос. Это и должен был осуществить КОГИЗ. Система в принципе не менялась: ОГИЗовские издательства точно также сдавали свою продукцию в КОГИЗ, но тот в своей работе в отличие от «Книгоцентра» использовал какие-то торговые рычаги (изучение спроса, экономические исследования и т.д.). Хотя в целом, как отмечают современные экономисты, все эти меры в большей степени носили формальный характер, так как существовали внутри одной государственной системы. Настоящей рыночной торговли не было. Всё находилось внутри госбюджета, в котором с одних счетов списывалось, а на другие зачислялось.

ОГИЗ сдавал собранную им продукцию в КОГИЗ, а тот уже должен был распространять то, что ему предложено в подотчётной ему торговой сети. Такая система взаимодействия издательств и торговых предприятий просуществовала в нашей стране вплоть до 90-х годов 20 века.

Раньше, в 20-годы, главным двигателем книгоиздания и торговли ещё был спрос. А в 30-е и в последующие годы советской истории речь уже шла не о том, чтобы дать книгу, которую просит покупатель, а о том, чтобы издать и распространить книгу, которая была признана нужной, полезной и первоочередной соответствующими органами Советской власти. Кроме того, с появлением политической категории полезная книга, само собой возникало понятие книга вредная.

За недопущение к читателям и покупателям «Вредных книг» призван был следить Главлит («Главное управление по делам литературы и издательств»), учреждённый в июне 1922 года и просуществовавший до октября 1991 года. Как отмечает современный российский историк-архивист, главный специалист Российского государственного архива социально-политической истории, Михаил Зеленов в своей статье «Главлит и историческая наука в 20-30 годы»:

В Положении о Главлите указывалось, что он обязан, во-первых, выдавать разрешение на издание произведений (для чего наделён правом предварительной цензуры), а во-вторых, составлять списки произведений печати, запрещённых к продаже и распространению. В случае если они: а) содержат агитацию против советской власти, б) разглашают военные тайны, в) возбуждают общественное мнение путём сообщения ложных сведений, г) разжигают националистический и религиозный фанатизм, д) носят порнографический характер.

Периодически, в разные годы своей работы с разной степенью интенсивности, как отмечается в исследовании М.Зеленова, Главлит проводил политические читки, выпускаемой российскими издательствами книжной продукции. Особой активностью этот процесс отличался с декабря 1934 года, после убийства руководителя ленинградской парторганизации, члена Политбюро, Оргбюро и секретаря ЦК ВКПб Сергея Мироновича Кирова (1886-1934) и до конца 30-х годов.

Боясь пропустить для страны и её читателей, что-то вредоносное из отмеченного Главлитом, библиотекари, работники издательств и торговли принялись с рвением вычищать книжные запасы от книг изданных «врагами» или рассказывающих о «врагах народа». После чего власти даже были вынуждены смягчать или уточнять свои требования по некоторым из попавших под очистительную метлу персонажей. Потому что, как пишет в своей работе Михаил Зеленов, « среди изъятых книг, порой, оказывались учебники, работы Маркса, Энгельса, Ленина и даже Сталина, партийные документы. Библиотека им.Ленина в Москве не выдавала читателям комплекты журналов «Большевик», «Под знаменем марксизма», стенограммы партийных конференций, поскольку в них встречались имена и статьи «врагов народа».

Но, тем не менее, идеологический контроль Главлита оставался крайне требовательным и последовательным.  В конце 30-х годов начальник Главлита Н.Г. Садчиков сообщал в отдел печати ЦК ВКПб, что «список книг вышедших под редакцией или с цитатами разоблачённых врагов народа настолько велик, что в результате пришлось бы изолировать 20 процентов книг из общего числа 602 тысяч наименований, вышедших за 20 лет».

И в будущие годы своей работы Главлит, как отмечается в исследовании М.Зеленова, с разной степенью интенсивности продолжал проводить политические чистки, выпускаемой российскими  издательствами книжной продукции.

Так в 1938 году Главлит успел просмотреть и уничтожить только около 2,5 тыс. названий (в 1937 году изъяли 9740 названий). Всего за 1938 и 1939 годы были уничтожены книги 1860 авторов (7809 названий), а в целом, включая сборники и журналы – 16453 названий ( из библиотек и торговой сети изъято и уничтожено 24 138 799 экземпляров печатной продукции.)

Газета «Большевистская смена» из фондов Донской государственной библиотеки.

Впрочем, в советском книжном водовороте предвоенных тридцатых годов находились книги и писатели, удовлетворявшие всем требованиям Главлита и других руководящих органов Советской власти того времени и пользовавшиеся интересом читателей и покупателей книг.

В декабре 1936 года не стало писателя Николая Алексеевича Островского (1904-1936), своею жизнью и творчеством  создавшего своеобразное «советское Евангелие» о жертвенном служении делу революции.

В 1937 году, в юбилейный год Великого Октября газета «Большевистская смена», орган Ростовского Областного комитета и Городского комитета ВЛКСМ докладывала:

«Азово-Черноморским издательством в 1935 году было выпущено 7500 экземпляров книги «Как закалялась сталь» Н.Островского. В 1936 году это произведение было переиздано и выпущено 20-тысячным тиражом. В 1937 году 20-тысячным тиражом издана книга Н.Островского «Рождёные бурей».

Из Москвы в 1936 году было получено 11 тысяч экземпляров книги «Как закалялась сталь» и в 1937 году 1300 экземпляров. В этом же 1937 году Ростовская область получила 14 720 экземпляров книги «Рождённые бурей»

За 2 года трудящиеся области получили свыше 90 тысяч экземпляров книг Н.Островского. Но и это огромное количество не удовлетворяет всё растущий спрос».

Из  других номеров этой  же газеты за 1937 год в рубрике «Новые книги» мы узнаём, что Ростовский Областной дом народного творчества в помощь кружкам рабочей и колхозной самодеятельности выпустил 15 тысячным тиражом сборник примерных программ и репертуаров работы кружков в период избирательной кампании. В сборник включены 95 литературных произведений.

А в Ростовском областном книжном издательстве из печати вышли книги В.А.Закруткина «Сталин в творчестве народов СССР», Н.Е.Коргина «Серго Орджоникидзе и Азово-Черноморье» и Ивана Горелова «Подтёлков и Кривошлыков».

В ближайшие дни выйдут из печати песни, посвящённые выборам в Верховный Совет СССР: «Голосуем за Сталина» - слова А.Софронова, музыка Миллиореси.

«Миллионов первый депутат» - слова В.Карамзина, музыка Миллиореси.    

Страна Советов, родина свободы,

Наш край прекрасен, и просторен, и богат,

Я выбираю власть сынов народа,

Товарищ Сталин - мой первый депутат!