ДОНСКОЙ ВРЕМЕННИК. Год 2000-й

Деятели науки, учёные Ростовской области

В ПОИСКАХ РЯЗАНСКИХ КОРНЕЙ ДОНСКИХ КАЗАКОВ

"КАЗАЧЬИ" СТРАНИЦЫ В ТВОРЧЕСТВЕ ДМИТРИЯ ИВАНОВИЧА ИЛОВАЙСКОГО

Его имя было без преувеличения известно каждому гимназисту, постигавшему азы истории в России конца прошлого — начала нынешнего столетия. Дмитрий Иванович Иловайский (1832-1920) — историк, публицист, действительный член Московского археологического общества, Общества любителей русской словесности, Общества истории и древностей Российских, Рязанской ученой архивной комиссии, почетный член Ростовского-на-Дону общества истории, древностей и природы. Учебники Иловайского побили все мыслимые рекорды по количеству изданий ( при жизни историка — !). Его "Руководство к русской истории. Средний курс" пережил с 1860-х годов по 1914 год 44 издания. "Сокращенное руководство к всеобщей истории. Курс младшего возраста" был издан 32 раза, а "Краткие очерки русской истории. Курс старшего возраста" 26 раз. Иловайский находился в фаворе у Министерства просвещения и его "курсы" и "руководства" были рекомендованы в качестве учебных пособий для гимназий.

За свою научно-публицистическую деятельность Иловайский получил чин действительного статского советника и не будучи дворянином по рождению, стал им благодаря книгам и статьям [1. — С. 370].

Но широкая известность Иловайского была лишь одной стороной медали его биографии. Другой стороной была его репутация твердолобого реакционера, непримиримого защитника монархии и императорского престола. Учебники Иловайского становились предметом не столько научной критики, сколько служили основой для талантливых историко-литературных пародий, таких как "Всеобщая история, обработанная Сатириконом" [2]. По большей части критика не была безосновательной. Не только учебные пособия, но и обобщающее сочинение Иловайского "История России" были проникнуты духом "монархической партийности". Публицистические выступления Иловайского, в которых отчетливо проявлялись антисемитские взгляды, полонофобия, германофобия, действительно, не делали ему чести как ученому [3]. "Иловайщина" стала синонимом идеологической реакции, воплощала ненавистный русской революционной (как впрочем и либеральной — С.М.) традиции строй..." [1. — С. 365]. Эта "враждебность" революции стала причиной того, что в советские годы в историографических исследованиях преобладали негативные, с изрядной долей политизации оценки творчества Иловайского [4, 5].

Взгляды Иловайского рассматривались, главным образом, не в качестве самостоятельной проблемы, а в контексте развития отечественной исторической науки [6]. Исключением была кандидатская диссертация Э. В. Колосовой, защищенная в 1975 году [7] Тем не менее, коллеги Иловайского по перу как до 1917 года, так и после высказывались против того, чтобы сбрасывать его с корабля под названием "Клио". В 1885 году профессор В. Б. Антонович высказал мысль о "перевороте", произведенном в русской исторической науке двумя учеными — Д. И. Иловайским и Н. И. Костомаровым. По мнению В. Б. Антоновича, суть "переворота" состояла в обращении вышеназванных историков к "областной проблематике", отказу рассматривать историю России только с точки зрения Москвы.

Главной заслугой Иловайского Антонович считал создание "Истории Рязанского княжества" [8. — С. XXX]. В своем курсе "Русская историография" Н. Л. Рубинштейн также дал высокие оценки некоторым работам Иловайского, хотя и высказался более осторожно. Принимая во внимание, что данная работа увидела свет в 1941 г., научной объективности и смелости автора можно лишь по-доброму позавидовать. По мнению Рубинштейна, Иловайский "получил может быть несколько одностороннюю оценку в исторической литературе своей "Истории России" и своими учебниками русской истории с их резко охранительной идеологией... Между тем ряд монографий Иловайского сохраняют свое значение тщательность обработки документального и фактического материала. Таковы "История Рязанского княжества", его "Разыскания о начале Руси…". В специальных монографиях Иловайский стоит на уровне современного исторического знания, следуя за его ростом. Привлечение данных археологии, археографическая работа по привлечению новых письменных источников, фольклорного материала — все это характеризует фактическую материальную сторону работ Иловайского" [9. — С. 414].

Как видим и дореволюционные исследователи, и историки советского периода среди работ Иловайского особо выделяли "Историю Рязанского княжества". Это сочинение, действительно, сыграло значительную роль в жизни ученого. "История Рязанского княжества (середина XII - начало XVI в.) — стала первым серьезным трудом Иловайского, обратившим на себя внимание научного сообщества. Историю рязанских древностей ученый выбрал темой своей магистерской диссертации, которую он в 1858 году успешно защитил. Даже такой серьезный критик научных построений Иловайского как С. Ф. Платонов отметил "исследовательский задор и вкус к полемике" автора "Истории Рязанского княжества" [10. — С. 5]. Труд молодого магистра был помимо высоких оценок коллег-историков удостоен малой Уваровской премии. Это исследование Иловайского было переиздано в 1884 г. с некоторыми авторскими дополнениями [11]. Для историка, посвятившего себя изучению Рязанского княжества, значение работы Иловайского трудно переоценить. Но это — не единственное ее научное достоинство. По словам донского исследователя П. П.Сахарова, "История Рязанского княжества" произвела на Дону "широкое эхо", поскольку в ней были затронуты проблемы происхождения донского казачества [13].

Впоследствии к казачьей проблематике (прежде всего к проблеме происхождения казаков) Иловайский обращался и в своей "Истории России" Иловайский предложил вывод о происхождении донского казачества от выходцев из рязанской земли, продвигавшихся на юг для колонизации земель. Мнение о существовании русского населения на Дону в XIV было основано на таких источниках как грамоты митрополитов Феогноста и Алексея (30-60-е гг. XIII в.) на "...Червленый Яр и ко всем городом по Великую Ворону", в которых содержались сведения о населенных пунктах "по Великую Ворону" и "возле Хопор по Дону" ("караулах") [11. — С. 93, 102]. На взгляд Иловайского рязанская колонизация не была остановлена даже разрушительным тимуровским нашествием 1395 года. Однако в XV в. во главе колонизационного потока стали служилые (городовые) рязанские казаки. Иловайский определял эту группу как "военнослужилое сословие", получавшее за свою службу княжеское жалованье, которое "впервые встречается ...на Рязанской украйне" [14. — С. 335]. Историк приводил данные летописи, сообщавшие о приходе в 1444 году рязанских казаков на помощь князю в бою с татарским царевичем Мустафой. Именно эти городовые казаки, имевшие военные навыки, знакомые с Диким полем, уходили в степь, "соединялись в отдельные ватаги и станицы, которые располагались преимущественно по берегам рек, обильных рыбой..." [12. — С. 93]. Они, считал Иловайский, и стали основой будущего вольного донского казачества.

Ученый рассматривал раннеказачьи сообщества как выходцев из разных социальных слоев, но подчеркивал, что городовые казаки освоили Диком поле до появления на его просторах беглых холопов и крестьян. Собственно вольными казаками Иловайский считал уже тех рязанцев, которых упоминал великий князь московский Иван III в своей грамоте к снохе своей сестры, вдовствующей рязанской княгине Аграфене. Московский самодержец велел, чтобы его титулованная родственница "велела казнити всех тех", кто "пойдет самодурью на Дон, в молодчество" [11. — С. 183]. На основании этого документа Иловайский пришел к выводу, что "...под молодечеством разумеется вольное Донское казачество, в которое уходили преимущественно городовые казаки и другие ратные люди, вероятно те, которые были недовольны тягловой службой или убегали от наказания за какую-либо вину" [11. — С. 183]. В издание своей "Истории Рязанского княжества" 1884 года историк не включил этот вывод. По мнению Н. А. Мининкова, это было сделано вследствие понимания невозможности строить выводы на основе одного источника [15. — С 16, 16. — С. 15]. Однако, в очередном томе "Истории России", увидевшем свет в 1890 г. Иловайский почти дословно повторил свои выводы сорокадвухлетней давности, следовательно, нельзя говорить о его полном отказе от отождествления "молодчества" и вольного казачества [17. — С. 382].

Выводы Иловайского относительно первоначальной казачьей истории оказали сильное влияние на донских историков (таких, например, как автор очерка "О происхождении донских казаков" Г. О. Костин) [18].

Построения Иловайского были вынуждены даже частично признать и его оппоненты. П. П. Сахаров, выступавший против отождествления "молодчества" и "казачества" тем не менее говорил о "рязанско-мещерской ветви" вольных донцов [19]. Выводы Иловайского использовали и ученые, исследовавшие казачье прошлое в контексте российского исторического процесса.

В. О. Ключевский высказывал мысль, что "...древнейшее известие о казачестве говорит о казаках рязанских, оказавших своему городу услугу в столкновении с татарами в 1444 г.", а "первоначальной родиной казачества можно признать линию пограничных со степью русских городов, шедших от средней Волги на Рязань и Тулу..."[20. — С. 218, 219]

П. Н. Милюков фактически повторил вывод Иловайского об уходящих в "молодчество" рязанцах как о первых казаках [21. — С. 463].

М. Н. Тихомиров допускал существование русского населения в Червленом Яру в период золотоордынского господства, привлекая для доказательства этого тезиса те же митрополичьи грамоты [22. — С. 427]. Исследование Иловайским проблемы происхождения донских казаков стало важным фактом отечественной историографии. Тем не менее, нельзя говорить, что другие темы казачьей истории остались без его внимания. Иловайский, в частности, подробно, на основе серьезного источниковедческого и историографического анализа, изучил вопрос о происхождении Ермака Тимофеевича. Ученый пришел к выводу не о донских, а северо-восточных корнях знаменитого покорителя Сибири. Он писал, обращаясь не только к историкам, но и к инициаторам установления монумента Ермаку в Новочеркасске: "Конечно, считая Дон главной колыбелью и рассадником вольного казачества в Московском государстве, можно привести Ермака в некоторую связь с Доном. Но пусть, во всяком случае, предприниматели памятника знают настоящее положение дел. Не лишним считаю добавить, что и подлинного изображения этого героя мы не имеем и что распространенный на Дону и в Сибири, так называемый, портрет его есть изображения какого-то немецкого ландскнехта" [14. — С. 342, 579, 580].

Вопросы о происхождении казаков Дона и покорителя Сибири Ермака Тимофеевича до сих пор не разрешены. Тем не менее научные построения Иловайского, основанные на солидном источниковом фундаменте, прекрасном знании историографии будут востребованы специалистами, взявшимися за их изучение. Иловайский не исследовал историю Дона специально. Но в своих трудах по общерусской истории, истории Рязанского княжества он сумел найти те малоизвестные факты казачьего прошлого, которые и произвели "широкое эхо" в ученой среде, оказали существенное влияние на казаковедение, отечественную историографию в целом.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. Дурновцев В. А., Бачинин А. Н. Ученый грызун: Дмитрий Иванович Иловайский // Историки России XVIII - начало XX века. — М.: Скрипторис, 1996.
2. Всеобщая история, обработанная Сатириконом. — СПб.,1912.
3. Иловайский Д. И. Мелкие сочинения, статьи и письма. 1857-1887 г.г. — М., 1888.
4. Очерки истории исторической науки в СССР. — М., 1960. — Т. 2.
5. Историография истории СССР. С древнейших времен до Великой Октябрьской социалистической революции. Изд. 2-ое. испр. и доп. — М., 1971.
6. Цамутали А. Н. Борьба направлений в русской историографии периода империализма. — Л., 1986.
7. Колосова Э. В. Исторические воззрения и общественно-политические взгляды Д. И. Иловайского и Н. П. Барсукова: Автореферат дисс. на соис. учен. степени канд. ист. наук. – М., 1975.
8. Антонович В. Б. Костомаров как историк // Киевская старина. — 1885. — № 5.
9. Рубинштейн Н. Л. Русская историография. — М., 1941.
10. Платонов С. Ф. Из воспоминаний // Известия Таврического общества истории, археологии и этнографии. Т. 1. — 1927.
11. Иловайский Д. И. История Рязанского княжества (середина XII - начало XVI в.). — М., 1858.
12. Иловайский Д. И. История Рязанского княжества // Соч. — М., 1884.
13. Сахаров П. П. Общий ход развития и доныне спорные вопросы начальной истории вольного русского казачества (рукопись). — Б. м, Б. г.
14. Иловайский Д. И. Царская Русь. — М.: Чарли, 1996.
15. Мининков Н. А. Донское казачество на заре своей истории. — Ростов н/Д., 1992.
16. Мининков Н. А. Донское казачество в эпоху позднего средневековья (до 1671 г.). — Ростов н/Д., 1998.
17. Иловайский Д. И. История России. — М., 1890. — Т. 3.
18. Костин Г. О. О происхождении донских казаков // Донская газета. — 1874. — №№ 23-28.
19. Сахаров П. П. К вопросу о происхождении донского казачества и первых подвигах донцов в защиту родины и веры на службе у первого царя Ивана Васильевича Грозного // Дон. обл. ведомости. — 1911. — № 156.
20. Ключевский В. О. Русская история: Полн. курс лекций в 3-х кн. — М., 1993. — Кн. 2.
21. Милюков П. Н. Очерки по истории русской культуры. — М., 1993. — Т.1.
22. Тихомиров М. Н. Россия в веке. — М., 1962.