ДОНСКОЙ ВРЕМЕННИК. Год 2019-й

Деятели науки и образования

Е. П. ВЫСОЦКАЯ

ИОСИФ ФЛУКИ И ЕГО СЫНОВЬЯ

К 250-летию со дня рождения И. М. Флуки

Фамилия Флуки мне встретилась впервые, когда я знакомилась с личным делом учащегося Одесского Благородного лицея М. Сарандинаки.Маргарит в письмах называл директора лицея И. М. Флуки родственником [1, л. 5]. Флуки также упоминались в родственной связи с таганрожцами Погонатами [2, с. 633]. Беглое знакомство с биографией основателя рода Иосифа Михайловича Флуки убедило меня в том, что он был фигурой неординарной и оставил заметный след в жизни Таганрога и Одессы первой четверти XIX века.

Уроженец города Каннагрек Иосиф (Осип) Флуки попал в Россию двухлетним ребёнком в 1771 году [3, с. 837], в разгар русско-турецкой войны.Был ли он привезён родственниками или его забрали с собой русские моряки, неизвестно.О том, как протекали первые годы жизни маленького Иосифа, сведений также не сохранилось. В возрасте шести лет мальчик был определён в Гимназию для чужестранных единоверцев, открытую в Петербурге по указанию Екатерины II для детей греческих беженцев и потому именуемую Греческой.Благодаря «благородному происхождению»,после её окончания в 1781 году Иосиф получил возможность продолжить образование в Морском шляхетском (греческом) корпусе [4, л. 173 об. –174].Помимо изучения теоретических наук, кадеты осваивали флотское дело на практике и регулярно ходили в плавание. В год поступления в корпус десятилетний подросток был отправлен в числе волонтёров в Кронштадт в команду находившегося при порте капитана англичанина Ивана Бикса (John Biggs). Первым кораблём юного грека стал 74-пушечный парусник «Ярослав». В октябре 1787 года Флуки был выпущен с чином подпоручика и определён к генерал-майору И. В. Боуверу, формировавшему батальоны для похода с флотом в Средиземное море. Начавшаяся русско-шведская война не дала этим планам свершиться. На один год Иосиф Флуки вновь вернулся в кадетский корпус, на этот раз в должности фрунтового офицера, отвечающего за строевые занятия, и учителя, а затем по собственному прошению продолжил службу на 100-пушечном «Дву-На-Десять Апостолов» («12 апостолов») капитан-бригадира Н. С. Фёдорова.

Боевое крещение Флуки принял в Эландском сражении. Корабль, на котором он находился, шёл флагманом в эскадре контр-адмирала А. Г. Спиридова. Соединившись с эскадрой В. Я. Чичагова, флот двинулся к Готланду. В полдень 14 июля 1789 года русские разведывательные фрегаты дали знать, что видят идущего под парусами неприятеля. Шведскую эскадру в количестве 30 кораблей и фрегатов возглавлял герцог Карл Зюдерманландский. Через день, сблизившись на полторы мили, противники открыли огонь, но настоящего сражения не получилось. Адмирал Ф. Ф. Ушаков называл такие баталии «ленивыми». Обе стороны вышли из боя без серьёзных повреждений. Чичагов отвёл эскадру на Ревельский рейд. Из Ревеля с командой адмирала Т. Г. Козлянинова Иосиф Флуки вернулся в Кронштадт.

Дальнейшие события боевой жизни И. М. Флуки подробно изложил в аттестате: «В 1790 году апреля 23 дня произведён в мичманы и определён в первую флотскую дивизию, которая послала меня с формуляром к господину вице-адмиралу и кавалеру Якову Филипьевичу Сухотину, который определил меня на корабль «Принц Густав» [Бывший флагман шведской эскадры, взятый в плен в Гогландском сражении. – Е.В.] в команду флота капитана 2-го ранга и кавалера Фёдора Ивановича Тизигера, и мая 13 дня на помянутом корабле вице-адмирала и кавалера разных орденов Александра Ивановича фон Круза отправились в Балтийское море и, не доходя острова Сескаря, сошлись с неприятельским флотом.С 23 по 24 мая троекратно имели сражения [Сражения у Красной горки явились стратегической победой русского флота. – Е.В.], после которого неприятельский флот принуждён был обратиться в бегство и скрыться под защитой камней и мелей в Выборгской губе» [4, л. 174 об.].Затем последовало участие в изменившем ход войны Выборгском сражении, «в котором многие неприятельские корабли и суда повреждены были, так что два корабля и фрегат взяты в полон были, столько же сели на мелях и в ямы» [4, л. 174 об.]. В действительности потери шведов были намного больше. Захвачено 4 корабля, 2 фрегата, 5 больших галер, 57 малых боевых и транспортных судов, погибли 4 корабля, в плен взято 4 588 человек.

В Выборгском сражении Флуки повёл себя героически. В отсутствии командира взял на себя управление парусами и спас корабль от вражеских брандеров (судов, использовавщихся для подрыва или поджога корабля неприятеля).После исправления повреждений в Кронштадте «Принц Густав» снова отправился в море. Объявление «замирения» со Швецией застало И. М. Флуки в эскадре контр-адмирала Спиридова.

Во время обучения и службы Флуки всегда получал положительные характеристики. Командующий Гимназией для иностранных единоверцев полковник П. С. Волховской отмечал, что Флуки «науки знает, поведения хорошего, порученную ему должность исправлял с рачением и к повышению чином достоин». Командир «12 Апостолов» бригадир Фёдоров заверял, что Иосиф Флуки «теориям, так и практике обучился» и знания свои «приложил в сражения 15 июля с неприятелем». Капитан 2-го ранга Ф. И. Тезигер (Тизигер) свидетельствовал, что Флуки «во всех бывших сражениях был надёжным и расторопным молодым офицером» [4, л. 174]. В 1791 году Иосиф Михайлович произведён в чин лейтенанта. На аттестациях 1796 и 1797 годов И. М. Флуки «собранием господ флагманов и капитанов» признан добропорядочным и исправным офицером [5].

II

В конце XVIII века среди морских чинов были очень популярны масонские идеи [6]. Одним из влиятельных масонов слыл адмирал Алексей Григорьевич Спиридов, присоединившийся к Братству вольных каменщиков во время своего пребывания в 1780 году в Ливорно и стоявший у истоков лож «Урания» в Петербурге и «Нептун» в Кронштадте. 

В «Нептуне», открытом в 1779 году, Спиридов исполнял обязанности Великого мастера, адмирал Самуил Карлович Грейг сначала состоял в ложе надзирателем, затем получил высокое звание Мастера стула (главного офицера в ложе). На печати ложи был изображён Нептун с трезубцем в руке, облокотившийся на масонский жертвенник, на фоне удаляющегося корабля. Братья избрали своей системой шведскую и поддерживали контакт с единомышленниками в стране, где масонский орден возглавлял сам король. С началом русско-шведской войны ложа была перенесена на корабль «Ростислав» адмирала Грейга.

Адмирал С. К. Грейг. 1780-е годы

Желая оказывать влияние на юношество, масоны активно вербовали педагогический состав учебных заведений. В «Нептун» помимо морских офицеров входили преподаватели Морского шляхетского корпуса. Одним из членов ложи был Н. С. Фёдоров, командир «12 Апостолов», с 1778 года совершавший с гардемаринами и кадетами практические плавания на Балтике.

Масоны на деле старались воплощать евангельский посыл о любви к ближнему, и любая война по своей сути противоречила их установке. Перед Гогландским сражением Грейгобратился к командующему шведской эскадрой герцогу К. Зюдерманландскому с предложением войти в обязательства к друг другу не применять брандскугели (поджигатели кораблей), дабы избежать ненужных потерь. Смерть масоны презирали и в сражениях проявляли выдающуюся храбрость. Из числа капитанов Спиридова, представленных по реляции Грейгак вознаграждению за Гогландское сражение, более половины состояли членами ложи «Нептун».

С правлением Павла I для Вольных Каменщиков настали чёрные дни: император благоволил Мальтийскому ордену. Кронштадтская ложа «Нептун» перестала существовать в 1792 году. Предвидя преследования, Самуил Грейг повелел своему адъютанту П. И. Голенищеву-Кутузову сохранить важные бумаги и печать до поры, когда приверженность масонству в России перестанет караться. Ложа «Нептун» под руководством бывшего моряка, а впоследствии куратора Московского университета Голенищева-Кутузова открылась сновав 1803 годусначала в Москве, затем в Одессе; в 1813 году под названием «Нептун к надежде» возродилась в Кронштадте. Теперь помимо морских офицеров в новые ложи входили гражданские чины.

III

В декабре 1798 года И. М. Флуки был уволен с флота именным Высочайшим указом «за болезнью» с награждением чина капитан-лейтенанта и направился в южную губернию. После детства и юности, проведённых на суровой Балтике, его тянуло к теплу и солнцу. Первой остановкой на пути к заветной цели – Таганрогу, городу, где синее море сливалось с синим небом и повсеместно слышалась речь соплеменников – стал Ростов.

Сначала Флуки заседал в Ростовском уездном суде, затем до 1803 года служил в Ростовском нижнем земском суде исправником [7, л. 206]. В этой выборной должности Иосиф Михайлович сумел отличиться, удостоившись «монаршего благоволения» за истребление в уезде саранчи. Хотя Флуки стал землевладельцем, получив в собственность в селе Анастасьинском 1965 десятин земли, мысли его были о море.

В конце XVIII века в связи с бурным ростом коммерческого оборота Одесского порта, Таганрог стал терять лидирующие позиции.Защищая интересы таганрогского купечества, Флукив ноябре 1801 года подал на имя Н. С. Мордвинова записку «О коммерции Азовского моря» [8]. Этим письмом отставной капитан-лейтенант убивал двух зайцев: привлекал внимание к насущной проблеме и заявлял о себе как заботнике города, в котором ему так хотелось жить и служить.

Граф Мордвинов в качестве адресата послания был выбран неслучайно. Ещё не морской министр, вице-президент Адмиралтейств-коллегии, Николай Семёнович пользовался известностью как знаток экономики и большой либерал. Увлёкшись масонскими идеями во время стажировки на британских военных и торговых судах, в 1780-х годах адмирал Мордвинов стал членом масонских лож Петербурга.

Документ, посланный адмиралу, состоял из 13 пунктов. Автор проекта предлагал вести контроль за судами, переходящими из Чёрного моря в Азовское. Ссылаясь на опыт Италии, для предупреждения несанкционированного захода судов и контактов купцов с местными жителями, Флуки советовал откомандировывать для сопровождения на каждое входящее судно двоих присяжных служителей «из инвалидов или из старослужащих, важность присяги в поручаемом им деле разумеющих» [8, л. 6]. Их бдительность и неподкупность должны были гарантировать достойное вознаграждение за службу. Иосиф Михайлович аргументированно возражал против переноса карантина из Таганрога в Керчь и ратовал за развитие каботажного судоходства между портами. Для этого он предлагал распространённые в Приазовье плоскодонные суда заменить на «регулярно построенные и вооружённые, управляемые искусными матросами и судовщиками, на которых страховые конторы и купцы и могли бы положиться» [8, л. 7].Флуки призывал отказаться от услуг иностранных страховых компаний в пользу отечественных страховых контор, не боящихся брать на себя ответственность за риски на внутренних морских перевозках. В конце письма Флуки выражал надежду на то, что Таганрогский порт, заложенный «прозорливым Петром и возобновлённый императрицей Екатериной <…> со временем может поравняться со своими соперниками – Астраханью, городом Архангельском, Ригой» [8, л. 4]. Возможность самому совершенствовать работу таганрогского порта и развивать Азово-Черноморское судоходство чиновник Флуки получил спустя семь лет после письма.

IV

В 1805 году в Таганроге произошло событие, качественно изменившее жизнь города. Императором Александром I на должность градоначальника был назначен барон Балтазар Балтазарович Кампенгаузен.

Барон Б. Б. Кампенгаузен. 1820-е годы

По признанию историка П. П. Филевского, «никто из таганрогских администраторов столько не сделал для города, как он; это был образец энергии и понимания нужд края» [9, с. 230].В отечественную историю Кампенгаузен вошёл не только как выдающийся государственный деятель, но и как высокопоставленный масон, состоявший в столичной ложе «Полярная звезда» [3, с. 373].

До начала XIX века в России было всего три гимназии – в Москве, Петербурге и Казани. Образовательная программа народных училищ значительно уступала гимназической.Портовый Таганрог, по многим показателям схожий с губернским городом, был обделён даже народным училищем. Взойдя на престол, Александр I объявил о предании образованию государственного значения. Таганрог вошёл в один из шести созданных образовательных округов – Харьковский. Усилиями градоначальника Кампенгаузена, полагавшего, что «учреждение в Таганроге гимназии или коммерческого училища <…>принесло бы жителям сего города, особливо грекам, величайшую пользу» [10, с. 18], и благодаря ходатайству попечителя Харьковского императорского университета графа С. О. Потоцкого, 1 сентября 1806 года Александр I дал разрешение на открытие в Таганроге коммерческой гимназии.

Для нового учебного заведения по просьбе Кампенгаузена предводитель уездного дворянства Д. И. Алфераки выделил два небольших здания. Чуть позже по настоянию градоначальника строившийся для него дом был также отведён под гимназию. 1 августа 1807 годаоткрылись двери двух первых отделений – приходскогои уездного училищ, а через год – гимназических классов.

В гимназию принимались дети представителей разных сословий в возрасте от 5 до 18 лет. Среди её первых учеников был старший сын Флуки – Михаил. Из-за неоднородного уровня подготовки решено было организовать три начальных класса – российский, греческий и чистописания. В гимназическом отделении к общеобразовательным предметам добавлялись иностранные языки, философия, естественная история и коммерческие науки. Штат гимназии состоял из шести учителей, прибывших по просьбе Потоцкого из Харькова.

Должность директорагимназии «для пользы общей снизошёл принять на себя не по чину своему»генерал-майор Николай Яковлевич Трегубов, одновременно «исправлявший» обязанности по порту [10, c. 34]. От жалования Трегубов отказался, оговорив только средства на канцелярские расходы. Генеральские погоны директора позволялина стадии становления быстрее и легче решать организационные и финансовые вопросы. Своей правой рукой Николай Яковлевич сделал Иосифа Флуки, исполнительного отставного морского офицера, имевшего опыт преподавания в Морском корпусе в Петербурге.

Задав правильное направление кораблю знаний, Трегубов поспешил снять с себя директорские обязанности и 3 июля 1807 года обратился с ходатайством к министру о назначении ему преемника. «Не могши по обстоятельствам сим привести в зрелость начатое, привязанность к общему благу Таганрога побудила меня взять смелость представить Вашему Сиятельству на место моё в директоры здешнего жителя отставного капитан-лейтенанта Флуки; он учился с успехом в Петербургской греческой гимназии, много читал, имеет хорошую память, разумеет французский язык, может сам преподавать математику. Когда Ваше сиятельство сами будете в Таганроге, то увидите моё беспристрастие, ибо нахожу, что нельзя лучше сего человека для сей должности…» [10, с. 29].

Об открытии гимназии родителей и учениковспециальными уведомлениями известила полиция, почётные гости получили личные приглашения. Торжественная церемония началась под звон колоколов Успенского собора. Построившиеся попарно, гимназисты во главе с учителем греческогоязыка проследовали на молебен. После крестного хода и освещения храма науки директор произнёс перед горожанами прочувственную речь.

На содержание гимназии назначалось 6 500 рублей в год, из них 1 250 выделяло государство, а остальную сумму следовало покрывать из доходов города. Кроме того, Трегубов обратился «с особым приглашением к почётному российскому и греческому купечеству и дворянству сделать вспоможение имеющему открыться училищу мебелями или кому чем угодно по возможности» [10, с. 31]. Общество откликнулось сочувственно. Было собрано 230 рублей, 50 азбук российских и 5 букварей греческих. Сам директор передал 100 книг, два глобуса, компас и карты; капитан-лейтенант Флуки – стол, два стула и 72 книги. Пожертвования продолжались и после открытия гимназии; расходы намного превышали выделяемую министерством сумму. Из-за отсутствия средств не удалось открыть, как планировали, штурманское училище и учебное заведение для девочек. Исполнявший около года директорские обязанности И. М. Флуки употребил много сил не только на организацию учебного курса, но и на согласование финансовых вопросов с городским комитетом.

Сведений о том, почему Флуки не был утверждён в должности министерством, не сохранилось. Но в памяти учительского коллектива и учеников он остался как человек с педагогическим опытом и тактом. В апреле 1808 года Флуки покинул пост с благодарностью от учебного начальства ипередал гимназическое имущество утверждённому министерством директору А. Б. Манне.

V

Новым местом службы отставного капитан-лейтенанта Флуки стало попечительство по купеческому судоходству на Азовском море, возглавляемое Н. Я. Трегубовым. Высоко ценивший служебные качества подчинённого, генерал и на этот раз не ошибся.Позднее судьба свела Трегубова и Флуки в Одессе.

Первым поручением Флуки, поступившим непосредственно от барона Кампенгаузена, стало составление отчёта по судоходству в Азовском море за 1808 год и расчёт средств на его дальнейшее развитие [7, л. 208–208 об.]. Следом градоначальник поручил исполнительному чиновнику разобрать архивы таганрогской портовой конторы, таганрогской, ростовской и азовской комендантских канцелярий и ростовских уездных и нижнего земского судов, а затемобобщить собранные сведения.

На основе полученных материалов Флуки составил подробное гидрографическое, статистическое и топографическое описание Азовского моря и впадающих в него рек. С учётом особенностей судоходства на Азовском море он разработал план «устроения береговых и плывучих маяков» и рассчитал для них штат обслуживания. В 1810–1811 годах с одобрения Кампенгаузена Иосиф Михайлович ездил несколько раз к Белосарайской косе и Керчь-Еникальскому проливу для конкретной привязки на местности будущих маяков.

Требования непосредственного начальника Трегубова имели более локальный характер: разработать «чертежи и сметы для легчайшей нагрузки и выгрузки купеческих судов при Таганрогском порту понтонами, иметь надзор за купеческой гаванью Таганрогского порта, дабы не засорять её балластом; разбирать тяжбы, случающиеся между шкиперами, судовщиками и их людьми, не допуская до суда и примиряя их между собой».Флуки освидетельствовал купеческие суда на прочность и годность к новым плаваниям, занимался сбором денег для содержания маяков и фарватеров, вёл надзор за строящимися купеческими каботажными судами, дабы они соответствовали чертежами и были приспособлены к мелководью порта, производил следствие о терпящих бедствие судах и вёл канцелярию начальника [11]. Помимо перечисленных дел Иосиф Михайлович успевал делать чертежи и составлять сметы яхт для градоначальника и гребных судов для карантинной таможни.

В 1813 году Флуки был назначен начальником Таганрогского портового карантина. В этой должности он составил регламент управления карантином и, радея о безопасности портовых работ, написал «правила для мастеровых людей, обращающихся при порте у строений и починки купеческих судов» [7, л. 208 об.]. Труд его был вознаграждён чинами.«По заслугам, приобретённым в морской службе», И. М. Флуки в 1808 году на основании Высочайшего указа был внесён вместе с женой Анастасией, дочерью помещика Ростовского уезда поручика Ивана Паламы, и детьми в 3-ю часть дворянской родословной книги Екатеринославского уезда [12].

VI

По приглашению Херсонского военного губернатора дюка де Ришелье14 мая 1814 года надворный советник И. М. Флуки возглавил одесский Благородный лицей.Граф был наслышан об организаторских талантах Иосифа Михайловича. Возможно, подсказка пришла из влиятельных масонских кругов Петербурга или Харькова. Одесса входила в тот же образовательный округ, что и Таганрог. Флуки характеризовался как человек «весьма сведущий и опытный» [13, с. 17]. Его кандидатуру одобрил визитатор А. А. Дегуров, осуществлявший по поручению Харьковского университета проверки в учебных заведениях округа.

До 1804 года в многолюдном и многонациональном портовом городе существовало только два средних учебных заведения – основанное иезуитами приходское училище при Римско-католической церкви и пансион француза де Вольсея. Генерал-губернатор Новороссии и Бессарабии герцогЭ. О. де Ришелье объединилих в 1805 году в Дворянский или Благородный воспитательный институт, учебное заведение закрытого типа, обучение в котором было по карману лишь состоятельным горожанам. Мещане и купцы обучали своих детей грамоте в уездном или приходском училище.Одесские греки, проявив инициативу, открыли своё училище. В 1811 году Ришелье согласился на учреждение в городе коммерческой гимназии, подобной уже существующим в Екатеринославле и Таганроге. Благородному институту, имевшему хорошую учебно-воспитательную базу, надлежало поддержать гимназию штатом и опытом. План развития двух заведений с перспективой их слияния был опубликован в 1814 году.

И. М. Флуки, кроме директорства в Благородном лицее, был поручен надзор за всеми частными учебными заведениями Одессы.

Задачей Благородногоинститута являлась подготовка учащихся к гражданской и воинской службе, коммерческая гимназия готовила к занятию торговлей. Учитывая национальный контингент, помимо общих для классического образования предметов (математики, механики, астрономии, военных наук, русского, французского и древних языков, истории, философии и приятных искусств), вводилось преподавание новогреческого, итальянского, немецкого. В коммерческой гимназии училиэкономике и родственным ей наукам.

На следующем этапе реформы в 1816 годуинститут и гимназия были соединены в высшее учебное заведение нового типа – лицей, названный в честь ставшего к этому времени первым министром Франциидюка де Ришелье.

Ришельевский лицей. Одесса, 1820 годы

Перестроенное под лицей здание Благородного института торжественно открыл в 1818 году одесский градоначальник граф Александр Фёдорович Ланжерон. Первым директором лицея стал иезуит аббат Николь, написавший для него устав и правила. «Флуки же, бывший начальником института и гимназии, скромный и усердный педагог, удовольствовался званием второго помощника директора» [13, с. 20]. В декабре 1817 года на заседании правления Ришельевского лицея «по представлению господина аббата Николя господин коллежский советник Флуки единодушно с общего всех членов согласия был избран вторым инспектором лицея» [14].

Следующий по значимости после Царскосельского, Ришельевский лицей воспитал многих выдающихся людей и заслуживает отдельного рассказа.

Аббат Шарль Доменик Николь раньше держал в Петербурге престижный пансион и среди столичных аристократов заслужил высокую репутацию воспитателя и просветителя. Уступавший аббату в академической образованности И. М. Флуки в должности сначала второго, а потом первого инспектора (назначен в апреле 1820 года), отвечал за организацию учебного процесса и заведовал экономической частью лицея. В подчинении Флуки находились эконом (ответственный за ведение хозяйства)и бухгалтер. «Для большей аккуратности» Иосиф Михайлович завёл тетради «ежедневных консультаций и контролирования». «В первую предварительно вписывалось по докладам эконома всё то, что необходимо было купить для содержания дома [учебного здания и пансиона. – Е.В.]. Из сей тетради вписывались только те статьи в тетрадь контролирования, кои предварительно утверждены были господином директором и господином первым инспектором, и по исполнению экономом 2-й инспектор [Флуки. – Е. В.]сам контролировал все покупки, проверяя счётом или весом или мерой прежде их употребления» [15, л. 3 об].

В течение службы инспекторомИосиф Михайлович «всегда заменял учащих [преподавателей. – Е. В.]и надзирателей во время их болезней, сверх его должности, дабы питомцы не оставались без надзора и ученья, что случалось часто и на долгое время» [16, л. 37 об.–38]. Сверх своей должности И. М. Флуки «изъяснял» воспитанникам института и гимназии по выходным и праздничным дням Новый завет, а «по увольнению учителя французского языка преподавал он сей язык в классах института и гимназии» с февраля по сентябрь 1816 года. Неуёмный в своём желании быть полезным обществу И. М. Флуки вызвался производить строение и починку дома городового, в котором помещались институт и гимназия. Ответственно подходивший к любому поручению, в строительном деле Флуки «соблюдал всегда значительные выгоды из казны, отдавая подробный отчёт против смет архитектора Одесскому городовому комитету» [16,л. 36 об. –37].

Сохранился раппорт директора коммерческой гимназии и Благородного института надворного советника И. М. Флуки Херсонскому военному губернатору и Одесскому градоначальнику генералу от инфантерии Ланжерону от ноября 1816 года, в котором Флуки излагает проблемы объединения гимназии и института в единое целое и пути их решения. Кроме того, Флукиявлялся автором плана создания девичьего училища [16, л. 36 об. –37; 17], преобразованного в последствии в Одесский институт благородных девиц.

VII

В 1801 году Павел I разрешил изгнанным из католической Европы иезуитам официально находиться в России и доверилим образование. Орден рассматривал педагогическую деятельность как одно из приоритетных направлений. Период правления Александра Iполучил название эпохи просвещённого мистицизма. В начале его царствованияиезуиты открыли несколько новых миссий в России, в том числе в Одессе. Одновременновоспрянули духом масоны. Расцвет масонства в Одессе пришёлся на 1817–1822 годы. Вышедшие из подполья Вольные Каменщики начали активно противостоять последователям Игнатия Лойолы, особенно в области образования.

Одесскую ложу «Понт Евксинский» возглавлял губернатор А. Ланжерон, наместником являлся вице-консул Франции в Одессе Адольф Шалле [18].Одна из самых многочисленных лож в империи объединяла до 200 братьев, в числе которых были преподавателигимназии и лицея. Известно, что членом «Понта Евксинского» был Иосиф Михайлович Флуки [3, c. 837]. В 1818 году Ланжерон создаёт новую ложу «Три царства – друзья природы», которая, в отличие от «Понта Евксинского», объединяла не только научно-просветительские силы, но и братьев высших степеней посвящения.

Граф А. Ф. Ланжерон. 1810-е годы

В 1820 году во время визита в Одессу на агапе, торжественном застолье, завершающем заседание ложи, присутствовал сам император Александр I.

С 1810 годав Одессе действовалаглубоко законспирированная ложа«Нептун», во главе которой стоял капитан 1-го ранга Степан Телесницкий. Масонские сборища проходили в его доме на Екатерининской улице, в подвалах которого при сносе в середине 20-х годов прошлого века была обнаружена символика ордена.С. Телесницкий был близко знаком с бывшим таганрогским начальником Флуки генерал-майором Н. Я. Трегубовым, служившим в Одессе сначала председателем коммерческого суда, а затем, в 1820–1822 годах, генерал-губернатором. Не исключено, что собрания «Нептуна» посещал И. М. Флуки.

На юге России помимо Одессы масонские ложи существовали в Бессарабии [19]. В конце 1820 – начале 1821 года под патронажем петербургской Великой ложи «Астрея» в Кишинёве началась подготовка к открытию ложи «Овидий-25». Официальный патент эта ложа получила летом 1821 года, преодолев сопротивление некоторых столичных скептиков. Примечательно, что инспектор лицея И. Флуки в октябре 1820 года подал в правление прошение с просьбой уволить его временно от службы «для посещения разных мест Бессарабии» [1,л. 107]. Возможно, в его задачи входила подготовка почвы для открытия кишинёвской ложи. Просьбу Иосифа Михайловича удовлетворили. Ложа «Овидий-25» известна тем, что, находясь в южной ссылке в 1820–1825 годах, в неё вступил Пушкин.

VIII

Со дня открытия Ришельевского лицея в нём сложилась неординарная ситуация: директор – иезуит, его заместитель и большинство преподавателей масоны. В учебном сегменте философия и богословиезанимали значимое место. Важным являлось то, кто донесётзнание этих предметов до учащихся.

Единомышленником Флуки в борьбе против влияния иезуитов был профессор теологии Ришельевского лицея священник Феофил, прошедший масонское ученичество в Петербурге. В Одессе он помогал греческим «гетеристам» (штаб-квартира тайного общества «Филики Этерия», боровшегося за независимость Греции, находилась до 1818 годав Одессе) и вместе спреподавателями И. Флуки, Н. Жадой, Н. Даревским участвовал в деятельности одесского отделения Библейского общества, деятельность которого была основана «на убеждении, что для соединения духа с истиной никаких форм не надо, а следует только дать в руки всякому Евангелие; оно излияет на всю плоть благодать Святого духа» [9, с. 156]. Члены Библейского общества прилагали силы для распространениярусских изданийСвященного писания на просторах империи.

Герцог Ришелье, заботясь об «умственном прогрессе» лицея и вверенного ему города, придавал большое значение обеспечению учебного заведения литературой по различным отраслям знаний. Библиотека гимназии, а впоследствии лицейская, состояла из «подвижной» части (учебников, продававшихся учащимся) и «неподвижной» [20].Начинавшееся со 140 изданий в 1814 году,лицейское собрание книг значительно разрослось. Будучи во Франции, Ришелье передал в дар лицею свою собственную библиотеку и пожертвовал на расширение 13 000 франков. Средства для печатания и закупки книг выделяли городские структуры и благодетели. Часть книг для лицея приобреталась по специальному заказу в Европе. На первом этапе формирования собрания книги по своему усмотрению подбирал аббат Николь. После его отставки за фонды библиотеки и подписку российских и иностранных периодических изданий отвечал инспектор И. М. Флуки.

IX

Гонения на иезуитов в России начались в1820 году.Все руководимые ими учебные заведения были закрыты, имущество конфисковано. Аббат Николь вынужденно вернулся во Францию.Легально масоны продержались в Россиинемногим дольше.Запрет на совместительство государственных должностей с членством в масонских ложах последовалчерез два года после высылки из страны иезуитов. Окончательное запрещение деятельности лож произошло при Николае I. Полиция в Одессе начала устраивать обыски и облавы. Славившиеся своей неуловимостью масоныскрывались от представителей закона через систему городских катакомб. Профессора и учителя спешно покидали лицей. Отец Феофил за приверженность мистике и оригинальную трактовку Святого Писания был уволен и заключён в монастырь. В отличие от коллег Иосиф Флуки ушёл с должности по собственному желанию в связи с ухудшением здоровья.

О самочувствии первого инспектора Флуки известно в деталях из его врачебного освидетельствования [7, л. 207–207 об].После преждевременной кончины супруги в январе 1815 годаИосиф Михайлович долго страдал «унылостью духа» и «от непомерных по должности трудов», испытывал «слабость нервов». В следующем году, несмотря на то, что «труды его были велики, как прежде», он воспрял и почувствовал себя бодро. В феврале 1821 года с ним случился левосторонний инсульт, и врач прописал лечение на водах. По возвращении из отпуска, Флуки не только не отказался от части нагрузки, а напротив, согласился исполнять обязанности директора лицея, оставшегося без руководства после отставки француза Реми     Жилле [7, л. 54].

В 1824 году, ссылаясь на постоянные недомогания, он, наконец, решился уйти с должности. В письме на имя управляющего лицеем генерал-лейтенанта И. О. Витта Флуки «испросил  награждение пенсией из государственных доходов за беспорочную 34-летнюю службу» [15, л. 2–3] и, сдав преемнику двадцать одну «шнуроплетённую» бухгалтерскую книгу, уехал на липецкие марциальные воды.

Скончался коллежский советник И. М. Флуки в начале 1828 годав возрасте 59 лет от «водяной болезни» [21, л. 250]. Перед смертью он исповедался и причастился. Отпевали Иосифа Михайловича в греческой Троицой церкви Одессы. Последним его пристанищем стало городское кладбище.

X

У И. М. Флуки было пять сыновей – Михаил (1800 года рождения; по другим данным– 14.7.1799 [4, л. 837]), Иван (1803), Дмитрий (1804), Мельтиад (1806), Эпаминонд (1810) –и дочь Мария (1808) [11, л. 58]. Двум младшим сыновьям Иосиф Михайлович дал звучные имена древнегреческих полководцев.

Мария окончила Московский Екатерининский институт благородных девиц и вышла замужза князя Николая Борисовича Голицына (1802–1876), отпрыска известного рода. Голицын жил в родовом поместье Ломцыи предводительствовал в Новосильском уезде Тульской губернии.Из окон богатого усадебного дома виднелся возведённый на средства князя на возвышенном берегу рекихрам Архангела Михаила. Мария Иосифовна, предположительно скончавшаяся от родов в 1841 году, упокоилась на церковном кладбище, невдалеке от дома, где прошла её недолгая замужняя жизнь [22].

Старший сын Иосифа Михайловича выбрал карьеру военного, остальные дети предпочли гражданскую службу. Михаил, служивший в Крымском пехотном полку, как и отец, состоял в ложе «Понт Евксинский» [3, с. 837]. Портупей-прапорщик Михаил Флуки умер в 1828 году от болезни.

Погодки Иван и Дмитрий были приняты в Благородный институт в год, когда его возглавил их отец [1, л. 31 об. –32]. По преобразованию института в лицей, братьяпоступили в класс риторики и словесности. В одном классе с ними училсяМаргарит Сарандинаки.

Иван после окончания в 1820 году риторического класса продолжил занятия в классе математики и философии, а затем взял дополнительные классы правоведения и политической экономии, дававшие университетское образование.Выпускники лицея согласно исходатайствованной герцогом Ришелье особой монаршей милости имели право быть принятыми в армию офицерами или вступить в гражданскую службу чиновниками 12 класса (губернский секретарь)с правами окончивших университет.Иван после дополнительных двух лет обучения мог рассчитывать на чин 10 класса (коллежский секретарь). Однако молодой человек воспользовался вакансией в лицее и подал прошение на должность адъюнкта (младшего преподавателя)приготовительного класса [7, л. 146].После нескольких лет службы в AlmamaterИван Иосифович вернулся в родной Таганрог, в канцелярию градоначальника.

Дмитрий Флуки, проучившийся в лицее 6 лет и окончивший дополнительные педагогические классы [23, л. 68–68 об.], был принят в лицей надзирателем с условием пробыть на должности шесть лет. По окончанию этого срока онперешёл в канцелярию Новороссийского губернатора, где выслужил чин действительного статского советника.

Мельтиад (Мильтиад) Флуки, последовав примеру отца, поступил на морскую службу [24]. В мае 1825 годаего произвели в гардемарины Черноморского флота. Спустя три года получил лейтенанта и был переведён в Балтийский флот. Здесь Мельтиад служил на корабле «Император Пётр I», фрегатах «Принц Оранский» и «Аврора», бриге «Гектор». В 1837 году лейтенант Мельтиад Флуки вернулся на Чёрное море: на бриге «Телемак» ходил между Севастополем и Николаевым, на корабле «Императрица Екатерина II» с десантом – между Севастополем и Одессой. Во время  подавления восстания Шамиля крейсировал у абхазских берегов и за участие в высадке десанта для занятия местечек Сочи, Субаши, Псезуапе был представлен к ордену Св. Станислава 4-й степени. Последние годы службы Мельтиад Флуки состоял при Николаевском порту и вышел в отставку в 1854 году капитаном 2-го ранга.

Эпаминонд, учившийся в Ришельевском лицее, как и двое старших братьев, проявлял «превосходные» способности к математике и военным наукам [25]. Аттестат об окончании лицея был выслан юному Эпаминондув Ломцы, имение сестры, где послеученической страдыон набирался сил. В 1828 годуЭ. Флуки поступил в штат Грузинской казённой экспедиции при Тифлисском военном губернаторе [26, л. 3 об. –4]. На второй год службы он был командирован к границе с Османской империей для составления камерального и статистического описания Ахалцихского Пашалыка, только что вошедшего в состав России по Адрианопольскому миру. В 1834 году Эпаминонд подал просьбу об увольнении из Грузинской экспедиции и был принят в канцелярию Таганрогского градоначальства. Следующей ступенью его карьеры стала в 1839 году должность судьи в Ростовском уездном суде и чин титулярного советника. Снова он оказался в Таганроге через год в должности чиновника по особым поручениям, и, наконец, в 1844 году утверждён прокурором Таганрогского градоначальства. Высочайшим приказом Э. Флуки был повышен до чина коллежского советника.

XI

Эпаминонд Осипович (так на южно-русский манер называли Флуки в Таганроге) служил не только богине Фемиде, но и трём греческим музам – Мельпомене, Талии и Терпсихоре. Он умело совмещал должностные обязанности прокурора и директора Таганрогского театра.

Об открытии театра в Таганроге в бытность свою градоначальником ходатайствовал перед императором барон Кампенгаузен. Александр I идею поддержал, но отложил на время. Городской театр принял публику в 1828 году [27]. Первую четверть века своего существования театр поддерживали субсидии из городского бюджета и меценаты. Помимо постоянной труппына его сцене выступали по договору (от нескольких месяцев до года)«вольные» актёры, приглашаемые дирекцией по переписке из различных городов Российской империи. Постоянный и гастрольный репертуары включали в себя спектакли различного жанра: драмы, комедии, водевили и оперетты. К 1848 году на сцене таганрогского театра было поставлено 175 драм и мелодрам, из них переведённых с французского языка – 32, с немецкого – 10, итальянского и английского 2–3; 150 комедий, 365 водевилей и оперетт. Задача театра была удовлетворять желания публики.Жизнью театра – творческой, административной и хозяйственной – ведала дирекция, назначаемая путём личных переговоров с кандидатом из уважаемых горожан. В 1844 году в неё входили коллежский асессор Варваци (предположительно Козьма Николаевич), титулярный советник Флуки, от купечества и иностранных гостей города Д. Росси, Д. Ласкараки и С. Синоди-Попов. Позднее директоров осталось двое: А. А. Цельнер и Э. О. Флуки.

Вопрос о постройке специального театрального здания поднимался неоднократно с момента его открытия. «Здание мало, в сарае, душное летом и холодное зимой; находится в частных руках купца Корояни», – настаивала в 1845 году дирекция [27, с. 40]. Так описал прибежище муз в Таганроге приехавший на гастроли в 1847 годуактёр Иван Иванович Лавров: «Театр находился на большой улице, в каменном невзрачном здании, напротив клуба. Сзади театра тянулся забор, окружавший пустынный, заросший бурьяном двор. С боку театра, фасадом во двор, стоял одноэтажный флигель, в котором помещался театральный люд. Тут жили: костюмер, служащие разные и некоторые изактёров и актрис. Внутренность театра очень незавидна: стены закоптелые, лестницы и коридоры узкие; помещение в зрительном зале не особенно велико, пожалуй, не больше Тамбовского. Сцена и уборные [гримёрные. –Е. В.] тоже с плохими удобствами, но всё-таки гораздо лучше, чем в Астраханском и Тамбовском театрах. Как видится, по хозяйству и по службе вообще заведён порядок. Даже прислуга – капельдинеры одеты в форменный наряд с лампасами и светлыми пуговицами. Театр состоял под покровительством светлейшего князя Ливена. Им и были выбраны в директора Целнер и Флуки. Сказывали, что по завещанию покойного императора Александра I отпускается для театра пособие деньгами» [28, c. 114]. Специальное здание, являющееся в наши дни образцом театральной архитектуры, было построено лишь в 1866 году.

Лавров оставил воспоминания о встречах с директором театра Эпаминондом Флуки.«Э. О. Флуки при первом же моём вступлении в его кабинет отнёсся ко мне так дружелюбно, приветливо, чтоя невольно оживился и повёл с ним беседу без стеснения. Рассказал ему о своём житье-бытье в театрах Астраханском, Тамбовском и Пензенском. Но он больше всего обрадовался тому, что у меня есть голос. И сам Флуки, оказывается, любил петь и музыку знал хорошо; он объяснил мне, что у них именно недоставало актёра с голосом. Э. О. с этого же раза, как видится, расположился ко мне. Оставив меня обедать, познакомил со своей женой, гречанкой. Она тоже была музыкантша. После обеда я пропел им, что знал. Они остались довольны моим голосом, – заметили однакож, что мне надо учиться пению, тут же и решили дебютировать мне в пьесах “Аскольдова могила” (опера), “Мнимый невидимка” (оперетта) и в водевиле “Женщина-лунатик”. При прощании Э. О. Флуки обещал познакомить меня с учителем пения Риссо, который будет давать мне уроки безденежно» [28, c. 113].

В сезон 1847–1848 годов на сцене театра был показан новый спектакль «Альбом-обличитель». Музыку «на итальянский лад» написал учитель пения Риссо, текст сочинили Эпаминонд Флуки и актёр-поэт Константин Смирнов. Иван Лавров играл влюблённого офицера. Дебют либреттиста у Флуки не удался. Публика судила строго, назвав текст неудовлетворительным, а музыку – «выкраденной из опер Беллини, с которым Риссо в молодости учился в одной музыкальной школе» [28, с. 119]. Похвал удостоилисьтолько исполнительницы женских ролей. Несмотря на недостатки, пьеса шла довольно часто.

Женат Эпаминонд  Осиповичбыл на Александре Васильевне Погонат (Паганат, Поганато, Пагонато), дочери отставного поручика. За женой числилась небольшая деревня Сашина (другое название Флукина) в 1953 десятины, рядом с сельцом Благодать, принадлежащим её брату – майору Ивану Васильевичу Погонату [2, с. 633].Семьи Флуки и Погонат были давно знакомы по Таганрогу. Кровного родства между Флуки, Погонатами и Сарандинаки не установлено. Узы, их объединявшие, были не родственными: старшие представители семей приходились восприемниками младшим. Крёстным отцом Мельтиада Флуки был Василий Иванович Погонат, а заботу о духовном становлении Ивана Погоната взял на себя Фёдор Сарандинаки, отец однокашника братьев Флуки Маргарита [29].

В связи с тем, что дело о дворянстве отца Иосифа Михайловича Флуки сгорело в 1839 году в результате пожара в здании Екатеринославского дворянского собрания, «греческий подданный» Эпаминонд Флуки в 1853 году дал вместе с женой присягу на подданство России и был утверждён по собственным заслугам своим в потомственном дворянстве [26, л. 19]. Венцом его карьеры стала должность Харьковского губернского прокурора (1854 год) [30].

***

Так кем же считал себя Иосиф Флуки, смело сражавшийся под Андреевским флагом на Балтике, внёсший значительный вклад в развитие купеческого судоходства на Азовском море, взваливший на себя груз воспитания и образованиясотен юношей в Таганроге и Одессе? Греком или русским, приверженцем ортодоксального православия или членом масонского братства, морским офицером или чиновником, педагогом или хозяйственником? Ответа мы не узнаем, да это и неважно. Всё, что делал Иосиф Михайлович Флуки, шло во благо России.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. ДАОО. Ф. 44. Оп. 1. Д. 1.

2. Постановление VII очередного Екатеринославского губернского земского собрания с 28 октября по 12 ноября 1872 года. Екатеринослав : Тип. губерн. правления, 1873. Документ предоставил историк Д. И. Зенюк. – Е. В.

3. Серков А. И. Русское масонство. 1731–2000 :энцикл. слов. М. : РОССПЭН, 2001.

4. РГАВМФ. Ф. 406. Оп. 7. Д. 31.

5. Там же. Д. 52. Л. 151 об. –152.

6. Соколовская Т. О. К масонству в прежнем русском флоте // Море. 1906. № 36. С. 203–280; 1907. № 8. С. 216–253.

7. ДАОО. Ф. 44. Оп. 1. Д. 4.

8. РГИА. Ф. 994. Оп. 2. Д. 321.

9. Филевский П. П. История города Таганрога 1698–1898. Таганрог : Лукоморье, 2007.

10. Лонткевич Е. Ф. Таганрогская коммерческая гимназия : К столетнему юбилею Таганрог.гимназии. Таганрог : Тип. П. Ф. Каменева, 1906.

11. ДАОО. Ф. 44. Оп. 1. Д. 78. Часть дела находится в россыпи и не пронумеровано. – Е. В.

12. РГИА. Ф. 1343. Оп. 51. Д. 95. Л. 171 об.–172.

13. Михневич И. Г. Исторический обзор сороколетияРишельевского лицея с 1817 по 1857 год. Одесса : Тип. Л. Нитче, 1857.

14. ДАОО. Ф. 44. Оп. 1. Д. 28. Дело находится в россыпи и не пронумеровано. – Е. В.

15. Там же. Д. 20.

16. Там же. Д. 43.

17. Там же. Ф. 59. Оп. 1. Д. 107. Л. 2–6.

18. Файтельберг-Бланк В., Савченко В. Масоны в Одессе в XIX–XX столетии // Чисто одесский сайт. URL: http://porto-fr.odessa.ua/index.php?art_num=art033&year=2006&nnumb=22

19. Шевченко Р. История масонства в Молдове // Великая ложа Молдовы : [сайт] URL: http://mlm.md/ru/istoricul.htm

20. Полевщикова Е. В. Библиотека Ришельевского лицея в 1817–1828 гг. : По материалам Гос. арх. Одес.обл. //Вісник Одеського національного університету. 2007 . Т. 12. Вып. 4. С. 29–95.

21. ДАОО. Ф. 37. Оп. 3. Д. 330. Л. 250.

22. Коншина Л. Голицыны. URL: http://www.proza.ru/2015/08/24/1588

23. ДАОО. Ф. 44. Оп. 1. Д. 2.

24. Веселаго Ф. Ф. Общий морской список от основания флота до 1917 г. Т. 12. М. : Атлант, 2013. С. 167–168.

25. ДАОО. Ф. 44. Оп. 1. Д. 8. Л. 21.

26. РГИА. Ф. 1343. Оп. 31. Д. 1278 а.

27. Очерки истории Таганрогского театра с 1827 по 1927 год  /сост. В. Ф. Третьяков; изд. Художеств.секции Таганрог. окрполитпросвета. Таганрог  1927.

28. Лавров И. И. Сцена и жизнь в провинции и столице. М. : Изд. кн. магазина В. В. Думнова, 1889.

29. Гаврюшкин О. П. По старой Греческой… : (хроника обыват. жизни). Таганрог : Лукоморье, 2003. С. 74–75.

30. Адрес-календарь. Общая роспись всех чиновных особ в государстве, 1854. Ч. 2. СПб. : Имп. акад. наук, 1854. С. 179.