Статья опубликована только в электронной версии "Донского временника"

ДОНСКОЙ ВРЕМЕННИК. Вып. 29-й

Зимовниковский район Ростовской области

С. А. ШЕВЧЕНКО

ОБРАЗОВАНИЕ ЗИМОВНИКОВСКОГО РАЙОНА

Своё летоисчисление Зимовниковский район ведёт с июля 1924 года, когда была упразднена Донская область. На основании Постановления ВЦИК от 2 июня и Крайэкономсовета Юго-Востока России от 4 июля 1924 года Донская область как административная единица перестала существовать. По архивным данным на начало 1924 год Донская область делилась на Донецкий, Донской, Морозовский, Сальский, Северо-Донской, Таганрогский и Шахтинско-Донецкий округа. После ликвидации Донской области её территорию разделили на Донецкий, Морозовский, Ростовский и Сальский округа с непосредственным подчинением краю.. Ростовский округ в сентябре стал называться Донской. В августе центр Сальского округа донские власти перенесли из ст-цы Пролетарской (бывшей Великокняжеской) на станцию Торговая (ныне Сальск). В ноябре Юго-Восток России был переименован в Северо-Кавказский край; продолжились работы по его районированию. Северо-Кавказский край как административная единица РСФСР существовал с 16 октября 1924-го. по 13 марта 1937 года [1]. В Сальском округе Северо-Кавказского края на 1924 год значилось десять районов: Атаманский, Белоглинский, Воронцово-Николаевский, Дубовский, Западно-Коннозаводческий, Зимовниковский из Зимовниковской и Мокро-Гашунской волостей, Орловский из Орловской и Малогрузской волостей и другие районы.

В следующем году в Зимовниковском районе числилось двенадцать сельских советов: Верхне-Серебряковский, Верхоломовский, Власовский, Глубочанский, Граббевский, Зимовниковский, Иловайский, Копанский, Курячанский, Лозовянский, Мокро-Гашунский и Худжуртинский [2].

Весной 1926 года образуются три национальных (калмыцких) сельсовета: в Зимовниковском районе – Граббевский и Кутейниковский, в Романовском – Батлаевский. Граббевский сельсовет отошёл к Ремонтненскому району Северо-Кавказского края после его создания. К Зимовниковскому району были присоединены Верхне-Верхоломовский, Куберлеевский и Майорский сельсоветы [2].

1 марта 1926 года Президиум ВЦИК СССР утвердил изменения в административно-территориальном делении Сальского округа Северо-Кавказского края.

По Поселенным итогам переписи 1926 года в Зимовниковском районе Сальского округа Северо-Кавказского края функционировало четырнадцать сельских советов: Бурульский, Верхне-Верхоломовский, Верхне-Серебряковский, Власовский, Глубочанский, Зимовниковский, Иловайский, Копанский, Куберлеевский, Курячанский, Кутейниковский, Лозовянский, Майорский и Мокро-Гашунский.

В 1926 году в Зимовниковском районе зарегистрировано три станицы и десять хуторов, в которых проживало 1 758 калмыков. На сокращение их численности повлияло участие в Первой мировой и Гражданской войнах, эмиграция в составе Белой гвардии, голод. Отток калмыцкого населения с территории Дона усилился после образования в 1920 году Калмыцкой автономной области (КАО), впоследствии республики. Некоторые калмыцкие станицы и хутора исчезли с карты Донского края. По переписи 1920 года донских калмыков оказалось всего 10 700 человек против 32 283 человек по переписи 1897 года [3]. В станице Бурульской учтено 100 калмыков, в станице Власовской — 307, в хуторе Гашунский – 105, в станице Граббевской – 201. В хуторе Зюнгар жило 280 калмыков, в Кутейниковской – 188, в хуторе Николаевский – 69 калмыков. В Ново-Алексеевской числилось 68 калмыков, в хуторе Садовский – 139, в хуторе  Стояновский – 162 калмыка [3].

В 1927 году государство увеличило размер ссуды гражданам, водворяющимся на фондах союзного значения [5]. На следующий год расширились льготы переселяющимся красным партизанам и красногвардейцам, а также детям убитых партизан и красногвардейцев. В этом же 1928 году создаются благоприятные условия для переселения коллективных хозяйств. В Постановлении «О задачах переселения, его организации, основах составления планов переселения и о порядке финансирования переселенческих мероприятий» от 18 января 1928 года ставились традиционные задачи: освоение необжитых и малообжитых территорий, разгрузка перенаселённых районов и регулирование самовольного движения [6].

Всё вышеперечисленное способствовало тому, что в 1920–1930-е годы оживились дикие Калмыцкие и Сальские степи. Сюда двигались на подводах и своим ходом крестьяне из Белгородской, Брянской, Воронежской, Курской, Полтавской, Сталинградской, Харьковской и других областей Советского Союза. Но первоначально степи заселяли казаки и калмыки, затем русские и украинцы, татары и чеченцы, дагестанцы и турки и другие народы.

Многие исследователи отмечают, что в 1926–1930 годы были сильные волны миграции калмыцкого населения Дона в Калмыцкую автономную область и обратно, вызванные агитацией властей Калмыцкой автономной республики к переселению, насильственной коллективизацией, репрессивными мерами и другими причинами. Представитель республики обращался в Федеральную Комиссию ВЦИК СССР с просьбой, чтобы урегулирование возникавших конфликтов на межнациональной почве осуществлялось на месте. Власти республики ставили вопрос о переселении всех донских калмыков. Компромиссным решением стало образование Калмыцкого национального района по инициативе Сальского окружного комитета Северо-Кавказского края, советских и партийных организаций. Он был создан в 1928 году по решению ВЦИК СССР. В 1930-м  в селе Зимовники располагался центр нового Калмыцкого района. Его в составе Сальского округа образовали земли и населённые пункты, изъятые из Дубовского, Зимовниковского и Ремонтненского районов. Образованный таким образом новый Калмыцкий район на 10 августа 1930 года включал в себя Батлаевский, Власовский, Граббевский, Старо-Белявский, Стояновский и Эркетинский сельсоветы. Жителей отдалённых калмыцких станиц краевые власти решили переселить ближе к районному центру. Поэтому калмыки Граббевской в 1931 году следующем году  центр Калмыцкого района перенесли в Кутейниковскую, численность калмыков составляла более 5 000 человек. Новая станица располагалась на берегу реки Большая Куберле, между Иловайской и хутором Зюнгар, в четырёх – пяти километрах от районного центра. В отличие от старой станицы она стала называться станицей Ново-Граббевской [8].

На начало 1931 года в Зимовниковском районе значились сельсоветы: Бурульский, Верхне-Верхоломовский, Верхне-Серебряковский, Гашунский, Глубочанский, Зимовниковский, Иловайский, Копанский, Куберлеевский, Курячанский, Лозовянский, Мокро-Гашунский, Ново-Весёловский и Нижне-Жировский.

После упразднения Дубовского района в апреле 1931 года к Зимовниковскому району присоединились Барабанщиковский, Дубовский, Ильинский сельсоветы бывшего Дубовского района. Также в Зимовниковский район вошли Мало-Орловский, Мартыновский, Московский, Ново-Весёловский, Рубашкинский и Семёнкинский сельсоветы бывшего Романовского района.

В соответствии с постановлением Президиума ВЦИК СССР от 20 февраля 1932 года в Зимовниковский район передавался хутор Мамон Калмыцкого национального района. А в ноябре 1932-го из Зимовниковского района в Калмыцкий отошли Иловайский и Московский сельсоветы.

Постановлением президиума Северо-Кавказского крайисполкома от 28 декабря 1932 года был упразднён Бурульский сельский совет Зимовниковского района.

В том же году в результате переселения численность калмыцкого населения выросла. Возникла необходимость в создании новых сельских советов. Таким образом, в Калмыцком районе стало одиннадцать сельсоветов: Батлаевский, Граббевский, Денисовский, Иловайский, Ковалёвский, Кутейниковский, Московский, Немецко-Потаповский, Ново-Николаевский, Стояновский и Трудовой Крестьянин [9].

В период 1928–1937 годов в Советском Союзе проводилась коллективизация. Основной этап преобразования единоличных хозяйств пришёлся на 1929–1930 годы.

Первым коллективным хозяйством на территории Зимовниковского района стал колхоз им. Будённого в хуторе Ново-Рубашкин в 1927 году. Тогда же было организовано первое советское хозяйство – совхоз «Гашунский», названный по реке Большой Гашун. Чаще всего наименования колхозам и совхозам давали в честь партийных и государственных деятелей страны: К. Е. Ворошилова, М. И. Калинина, В. И. Ленина, Я. М. Свердлова, И. В. Сталина… Некоторые названия отражали новые революционные веяния: «Волна революции», «Красный Восток», «Первомайский» и тому подобные.

До образования колхозов и совхозов практиковались различные формы кооперации крестьян. Это были сельскохозяйственные артели, товарищества по совместной обработке земли, коммуны, машинно-тракторные мастерские. Воодушевлённые идеями революции, крестьяне и казаки осваивали Сальские степи, создавали новые посёлки и хутора. Одним поселениям придумывали звучные красивые названия: Братская Семья, Заря Востока, Красная Степь, Новый Свет Жизни, Озёрский, Счастливый Труд. Другим хуторам присваивали имена революционеров и советских государственных деятелей: Ильичёв, Будённый, Владимировский, Калинин, Киров, Ленинский, Нариманов, Ульяновский. В честь героя Гражданской войны Т. П. Круглякова был образован и назван хутор Кругляков.

Перед массовой коллективизацией ставили задачу изыскать средства для индустриализации Советского Союза. За счёт экспорта продукции сельского хозяйства стало возможным приобретать зарубежные технологии и оборудование, разворачивать масштабное строительство. Крупные коллективные хозяйства закупали элитный семенной материал, качественные удобрения и средства защиты растений, высокопродуктивные породы сельскохозяйственных животных, машины и технику. Всего этого крестьянин-единоличник не знал. Зарождалась сельская интеллигенция: агрономы, зоотехники, ветеринары, решались вопросы благоустройства.

Вместе с тем, коллективизация породила множество проблем. Инстинкт собственника у единоличника мешал видеть перспективы объединённого труда. А насильственные варианты объединения приводили к протестам, бунтам, вооружённым восстаниям, вредительству и убийствам. В ответ советская власть включала мощный репрессивный аппарат.

В 1927 году в семье Стефана Никифоровича Матвиенко, жившей в хуторе  Ивановском, родился сын Григорий. С  началом коллективизации (1927 год)  районные власти  стали агитировать  бывших  красноармейцев  переселяться  на  Кубань. Кубанских казаков обвинили в саботаже, нежелании вступать в колхозы, и поэтому подвергли репрессиям: раскулачиванию и высылке. Желающим переселиться на Кубань предлагались дома раскулачиваемых кубанских казаков. Мать Матвиенко Дарья сказала: «Стефан, не езжай, там чужие слёзы, ведь на чужом горе счастья не построишь». Жители хутора Ивановский всё-таки поддались уговорам районных властей. Остался  только Матвиенко, а через три дня  исчезли все брошенные кошки и собаки. Когда мать Стефана Никифоровича умерла, на хуторе ещё не было кладбища. Он поехал в Зимовниковский райисполком за разрешением на захоронение. Матвиенко в райцентре знали со времён Гражданской войны. Хотя коммунистом он не был, но пользовался авторитетом и уважением властей, сослуживцев, хуторян. Стефану Никифоровичу районные власти разрешили похоронить мать в своём саду. В 1947 году там же упокоился он сам, в 1964-м его жена Матрёна  Степановна. Так образовалось фамильное кладбище.

Семья С. Н. Матвиенко, 1930-е гг.

Ефросинья Стефановна Матвиенко очень  любила своего отца, и поклялась даже при замужестве не менять фамилию. Так с ней и прожила всю жизнь. Особым уважением пользовался у Ефросиньи старший брат Андрей Стефанович, 1910 года рождения, хотя разница в возрасте у них всего два года.

До образования колхозов хуторяне держали подсобное хозяйство. Было  много птицы, в частности, гусей.  Их пасла дочь  Стефана Матвиенко Фрося. Однажды под вечер на гусиное стадо напали лисы. Они не столько съели птицы, сколько её разогнали. Некоторых девочка успела найти до темноты и пригнала домой. От отца получила  нагоняй за недосмотр – и наказ: с утра пораньше идти искать остальных. Фрося утром   собралась на поиски, но был, как лунатик: ничего не помнила. Стефан Никифорович на своём наделе с сыном Андреем складывали сено на  подводу. Фрося прошла  мимо, не поздоровавшись с отцом и братом.  В их семье это был серьёзный проступок. Отец с Андреем обратились к ней, а она не реагировала, только всё повторяла:  «Гуси, гуси, куда вы пропали, из-за вас меня папка ругал!». Стефан Никифорович сообразил, что с дочерью что-то не так. Он наказал Андрею сесть на лошадь и ехать рядом с Фросей, следить, чтобы куда-нибудь не свалилась и ждать, когда придёт в себя. Ефросинья очнулась, упав возле речки, сразу не поняла, что случилось, испугалась, но увидев брата, успокоилась. Андрей  посадил её на  лошадь впереди себя и отвёз домой. Это чувство братской защиты за спиной осталось у неё на всю жизнь.

Андрей Стефанович Матвиенко слыл хорошим гармонистом. Несмотря на молодые годы, его часто приглашали на взрослые посиделки как музыканта. Однажды Андрея  пригласили в хутор Крюков. Пока парни и девушки пили да веселились, Андрей сидел в сенях, ожидая заказа. В этот момент вышла какая-то  девица  и выгнала  его: «Иди отсюда, малолетка, рано тебе ещё на гульбище ходить!». Когда этой компании захотелось музыки и танцев, гармонист был уже на полпути к хутору Ивановскому. Андрея потом  на  лошадях  догоняли.

По воспоминаниям Марии Ивановны Телятниковой (Бондаренко), переселенцы из Ивановского на Кубань попали в станицу Старокорсунскую. Там она вышла замуж. В период массовой коллективизации бывшие красноармейцы и их семьи также подвергались репрессиям: их грузили в подводы и высылали кого куда. Свёкра М. И. Телятниковой и их знакомых увёз «воронок». Судьба этих людей осталась неизвестной.  Стефан Никифорович прислал родным письмо в Старокорсунскую. В нём он писал, что захотелось хлеба белого, приглашал вернуться, уверял, что скоро ожидается война с немцами и всем вместе будет легче выжить. Когда  родственники вернулись с Кубани, в Ивановском проживали семья Матвиенко и татары. Татарские переселенцы тоже хлебнули лиха. В 1920-е Поволжье охватила засуха. В некогда богатых татарских селениях царили разор и уныние. Старейшины приняли решение о переселении своих родов на берега Сала и его притоков: Кара-Сал и Джурак-Сал. Многие семьи выехали в места, где раньше возделывали огороды под руководством зажиточных родственников. В Дубовский район организованно переехали Абубекеровы, Абузяровы, Дубины, Ижбердеевы, Измайловы, Мансуровы, Мукменёвы, Нурхабиновы, Сулеймановы и Сундуковы [10].

С помощью приехавших татар по решению местных властей создали колхоз «Мусульманский труд». Председателем избрали поволжского немца П. П. Уриха, он был активным участником Гражданской войны, ранен, награждён орденом Красного Знамени. Землю для татарского колхоза выделили за хутором Гуреев, на левом берегу Сала; жили здесь же, в бараках. Лето проработали, урожай вырастили, а зимовать негде, ведь в Гурееве был свой колхоз. Поэтому районные власти предложили татарам переехать на Кубань, в станицу Старощербиновскую, на место выселенных кубанцев. Выделили состав с паровозом, и колхозники с инвентарём поехали в 1932 году в неизвестность. Переселенцам предоставили льготы по приобретению товаров по низкой цене. В первый же год татары вырастили на чернозёмной кубанской земле превосходный урожай.

Через полтора года высылки начали возвращаться репрессированные местные жители. Они беспокоили татар, угрожали, жить стало невозможно. Татары решили вернуться в Дубовский район, где национальный вопрос стоял не так остро: сказывалось многолетнее сосуществование на одной земле донских казаков, калмыков, русских, украинских и белорусских переселенцев.

Послали на разведку члена правления колхоза Файзрахмана Юнусовича Тяпаева, чтобы он нашёл подходящее место. Выбрали хутор Ивановский, расположенный напротив Крюкова. Там пустовало несколько землянок: бывших владельцев тоже сманили обещаниями всяческих благ в Старокорсункую. В 1933 году члены колхоза «Мусульманский труд» в полном составе переехали на новое место. Население хуторов Ивановского и Крюкова входило в колхоз «Кызыл-Бахчичи» («красный огородник») [11]

В  1930-е годы пришли в хутор Ивановский конвои с раскулаченными  кубанцами. Среди

них с семьёй  находился  Сергей  Филиппович  Луняка, 1888 года рождения. Кроме жены, в семье было шестеро детей, в том числе и Пётр Сергеевич Луняка, 1911 года рождения.

В то время практиковались три меры пресечения антисоветчины. Первая – расстрел, вторая – высылка в Сибирь, Казахстан или на Крайний Север, третья – высылка в глухие и отдалённые районы Азово-Черноморского края.  Под вторую статью попали родственники Петра Сергеевича: их выслали под Мурманск и Свердловск. Вина Луняки заключалась лишь в том, что он хотел организовать свой колхоз из тех, кто умел работать и не брать бездельников; но вышестоящие власти его не поняли. Тогда советская агитация рисовала кулаков как злодеев с топорами и обрезами. Поначалу в Ивановском их опасались, но потом увидели, что это обыкновенные трудолюбивые люди. Из-за этих кубанских переселенцев Ивановский иногда ещё называли Выселками. В 1938 году, чтобы накормить семью, Луняка взял из колхозного амбара две пригоршни зерна. Об этом донесли «доброжелатели», его забрали сотрудники НКВД в Зимовники. Домой Сергей  Филиппович не  вернулся; по отрывочным сведениям – был забит до смерти.

Раскулачивание затронуло многих домовитых и хозяйственных крестьян. Из хутора Мокрый Гашун были высланы Чернобривцевы, из Ново-Рубашкина – Письменные, из Троицкого – Яковенко, из Ульяновского – Лошаковы, Удовиченко и другие. Поскольку ретивые районные начальники спускали в колхозы и совхозы планы по раскулачиванию, часто репрессиям подвергались трудолюбивые крестьяне, жившие единоличным трудом. В дома раскулаченных перемещали непокорных кубанских казаков, не принявших коллективизацию. В Мокрый Гашун конвоировали Корневых и Кривоплясовых, в Русско-Садовский того же района – Абабкиных, Борисенко, Педановых и других.

Постановлением ВЦИК СССР от 15 ноября 1933 г.одаселения Балыков и Привольное Пролетарского района перевели в Зимовниковский [12].

В Калмыцком национальном районе к 1934 году имелось 23 сельхозартели и 11 сельсоветов. Все коммуны реорганизовались в сельскохозяйственные артели – колхозы. Действовали колхозы имени 17 лет Октября, имени Кирсанова, «Путь к социализму», имени Фрунзе и дугие.

Формирование местного (станичного) бюджета до Великой Октябрьской социалистической революции происходило в Сальских степях за счёт крестьян на 80 %. Государство выделяло казакам станичные земли – бесплатно и без пошлин, а они сдавали участки в аренду крестьянам и иногородним. Кроме того, крестьяне казне платили за каждую лошадь, корову и гусёнка посаженную плату. Собранные средства тратились на нужды станицы, а не на крестьян [13].

В 1920–1930-е гг. для формирования местного бюджета Донисполком постановил установить станичное самообложение. Оно ежегодно производилось за счёт отчислений колхозов и поступлений от граждан. Благодаря этому расширяли сеть ветпунктов, ремонтировали дороги, школы. Задания по самообложению планировались. Бюро Зимовниковского райкома предупреждало ячейки ВКП (б) «ни в коем случае допускать в какой-либо мере административное давление, вся работа по вовлечению новых средств по самообложению должна проводиться исключительно на добровольных началах» [14].

В 1920-е гг. самообложение было довольно слабым, денежные средства местные власти собирали незначительные. В 1930-е годы финансовые сборы подросли и тратились на сильнейшую для тех времён социальную сферу: строительство родильных домов, ФАПов, клубов, организацию подвоза детей в школы, их питания, функционирования драматических кружков и тому подобное. Крупные колхозы и совхозы получили возможность вкладывать финансовые средства в электрификацию, в строительство колодцев с питьевой водой. Государство стало строить дороги и открывать регулярные транспортные рейсы в отдалённые посёлки и хутора. Колхозники сооружали здания школ, фельдшерско-акушерских пунктов, почт. К 1931 году в стране не стало безработных.

В 1934 году Северо-Кавказский край был разделён на два: Азово-Черноморский и Северо-Кавказский. Зимовниковский район вошёл в состав Азово-Черноморского края. Когда 13 сентября 1937 года образовалась Ростовская область, Зимовниковский район стал её составной частью.

Год 1934-й оказался переломным для хозяйств юго-востока Азово-Черноморского края, собрали хороший урожай. Колхозы, используя технику, научились получать неплохие для тех климатических условий сборы зерна, по 9–11 центнеров озимой пшеницы с гектара, то ть в полтора раза больше, чем в 1920-е годы, в два раза больше, чем до Великой Октябрьской социалистической революции.

В 1934 году в Зимовниковском районе функционировало восемь сельских и три поселковых совета. Сельсоветы представляли: Гашунский 1-й железнодорожный, Глубочанский, Зимовниковский, Копанский, Курячанский, Лозовянский, Мокро-Гашунский и Ново-Весёловский.

К поселковым советам относились Гашунский, Первомайский и Шеболдаевский [15]. В Зимовниковском районе действовали крупные овцесовхозы – № 3, № 4, № 7, № 18. Колхозам и совхозам оказывали помощь две машинно-тракторные станции: Зимовниковская и Мокро-Гашунская МТС.

Неблагоприятным для селян был 1935 год. Засуха опять не позволила собрать хороший урожай, нерентабельными оказались почти все коллективные хозяйства. Но это не остановило поступательного движения, технический прогресс стал переламывать погодные неурядицы. Сельское хозяйство получило существенную помощь со стороны государства. Кардинально изменилась кредитная политика, выделение налоговых скидок, предоставление внушительных кредитов, что способствовало дальнейшему вовлечению крестьян в коллективизацию. Районы юго-востока Азово-Черноморского края стали дополнительно получать технику и горючее [16].

В соответствии с Постановлением II сессии ВЦИК XI созыва от 15 октября 1924 года в селе Зимовники открылась школа крестьянской молодёжи. Она готовила организаторов и работников коллективных форм сельского хозяйства. В школе были введены курсы кооперации и коллективизации сельского хозяйства, счетоводства, агрономии. Обучение шло на базе машинной техники [17].

Свидетели ушедшей эпохи, 1930-е гг. [18]

В 1928–1932 годах на территории Сальской долины от села Зимовники до слободы Большая Мартыновка не было ни семилетних, ни средних школ. Работали только начальные – по одной на три-четыре населённых пункта.

В 1930 годы в Кутейниковской открылась школа колхозной молодёжи. В 1932-м в Советском Союзе проводилась реорганизация школ-семилеток в девятилетние политехнические школы. В восьмые классы набирали учеников, окончивших по семь классов.

Первый набор в Зимовниковскую среднюю школу на 1933/1934 учебный год был в количестве пятнадцати учеников. Нехватка помещений для занятий вынудила районные власти ставить вопрос о необходимости строительства нового здания. Недостающие денежные средства помог изыскать народный депутат Семён Михайлович Будённый.

Первым директором Зимовниковской средней  школы № 1  назначили В. И. Курганского, затем – Д. И. Голубова.

У рода Мальченко, жившего в Казахстане, семья была большая, жили крепко, поэтому во время коллективизации и попали под раскулачивание. В местном комитете бедноты состояли их родственники, которые предупредили семью Мальченко: если ночью не уедут, утром придут раскулачивать. Эти родственники достали для Мальченко справки  из  сельсовета  вместо  паспортов. Судьба занесла бежавший род Мальченко в  Майкоп. Там сняли квартиру, взяли в аренду землю, выращивали сахарную свёклу. Когда продали урожай, к ним осенней ночью нагрянула банда грабителей. Построили всех вдоль стены в доме, требовали: давайте деньги или убьём. Было ясно, что добром всё это не кончится. Фёдор Мальченко сиганул рыбкой в окно за помощью, бандиты погнались за ним, а один вернулся и из обреза главе рода Афанасию Мальченко выстрелил в живот. Рана  оказалась смертельной. Пришли кубанцы-соседи и повесили  носы: «Какие поганые кацапы, а мы-то знали, что хозяйка квартиры с бандой водится» [20]. Всех пришлых людей после этого случая в Майкопе собрали вместе и пересилили в Сальские степи.

Так в 1934 году появился в Зимовниковском районе Ростовской области хутор Майкопский, названный в память о прежнем месте жительства. Но в Майкопском  дела  у не заладились, жители стали разбегаться. Фёдор Афанасьевич Мальченко, видя такое, выпряг своих быков прямо посреди улицы, собрал пожитки в  подводу и перебрался  жить с семьёй в  хутор Донецкий. Работал табунщиком в колхозе  имени Будённого вместе с жителями хутора Ново-Рубашкин. Фёдор Мальченко был заядлым  лошадником; как говорила его жена Харитина – «Приведёт кобылу из степи, рёбра пересчитать можно, а на скачках всегда первые места брал». В Майкопском погиб старший брат Фёдора Пётр. Он работал почтальоном, имел ружьё для охраны почтовой корреспонденции и посылок. В один из дней Пётр сидел на крылечке, курил, а младший  брат с другом его ружьё вытащили во двор. Ружьё было заряжено, друг нажал на курок и  случайный выстрел попал в голову Петру.

11 сентября 1937 года было принято Постановление ЦИК и СНК СССР «О самообложении сельского населения». В соответствии со статье 4 Постановления ЦИК и СНК СССР от 21 марта 1937 года «Об освобождении сельских советов от обязанностей по исчислению и взиманию денежных налогов, страховых платежей и натуральных поставок» (С.З. СССР, 1937, № 22, ст. 85), рекомендовался новый порядок проведения самообложения. По этому документу сельским гражданам предлагалось проводить общие собрания для принятия самообложения. Средства предназначались на проведение ремонта дорог, на постройку и ремонт школ, мостов, колодцев, общих бань, на ремонт больниц, изб-читален и других культурно-бытовых учреждений. Самообложение проводил сельский совет. Взносы по самообложению устанавливались общим собранием граждан не свыше предельных размеров.

Постоянно проживающие в сельской местности жители ежегодно платили не более двадцати рублей. Это рабочие, служащие, кооперативные кустари и ремесленники, а также хозяйства колхозников.

Для единоличных хозяйств, не имеющих полевого посева и рабочего скота, а также для хозяйств некооперированных кустарей и ремесленников, не ведущих сельское хозяйство, и прочих граждан, имеющих трудовые доходы не по найму, устанавливалась норма самообложения в размере не более сорока рублей.

Для единоличных крестьянских хозяйств, имеющих полевой посев или рабочий скот, — не более 75 рублей. Единоличным крестьянским хозяйствам, имеющих нетрудовые доходы, норма самообложения составляла 150 рублей.

Постановление общего собрания граждан о проведении самообложения, принятое в порядке, предусмотренном вышеназванным Законом, являлось обязательным для всех граждан данного селения или группы селений, входящих в сельский совет.

Многие семьи Дубовского, Заветинского, Ремонтненского и Зимовниковского районов Ростовской области пытали счастья на Кубани. Большинство вновь созданных коммун распадалось. Не всем переселенцам Донского края там удалось закрепиться и некоторым пришлось возвращаться назад. На одном из поездов ехали бывшие жители Заветинского района. На остановке у вокзала железнодорожной станции Гашун стоял татарин на подводе. Он спросил пассажиров: «Кто хочет работать на плантации?». Поскольку предлагаемые условия были приемлемые, да и домой возвращаться стыдно, многие согласились. Добирались на хутора Ивановский, кто на татарской подводе, а кто следом пешком. Вот таким образом произошёл рост численности населения в этом хуторе. 

В 1940 года в Калмыцком национальном районе Ростовской области учтено 36 станиц и хуторов, по три совхоза и промышленных предприятий, 28 колхозов. В Зимовниковском районе было 17 сельсоветов, 101 населённый пункт, 38 колхозов и 9 совхозов, проживало 54 400 человек. Труженики всех районов Ростовской области трудились с небывалым трудовым подъёмом и энтузиазмом, создавая материальное благополучие колхозов, совхозов и своих семей. Никто не предполагал, что осуществлению грандиозных планов построения новой счастливой жизни помешает Великая Отечественная война.

ИСТОЧНИКИ И ПРИМЕЧАНИЯ

1. ГАРО. АТД РО. Ч. I (Донская область. 1920–1924 гг.). Справочник. – Ростов н/Д, 1989. С. 13.

2. ГАРО. АТД РО. Ч. II (1924–1937 гг.). Справочник. – Ростов н/Д, 1996. С. 24, 71.

3. Пальмов Н. Н. Письма Х. Б. Канукову. Элиста, 1968, с. 27.

4. Фото предоставлено Дроновым В.А., 2019.

5. Водворение – процесс размещения и обустройства крестьян на новом месте после переселения.

6. Моисеенко В. Крестьянские переселения в 1920-е годы (из истории миграции в России). URL: http:// www.hse.ru.

7. Личное дело Антаканова А. И. Семейный архив Д.А. Антакановой, г. Элиста.

8.Алексеева П. Э. Станица Граббевская (XVII век – декабрь 1943 г.): Исторический очерк. – Элиста: Калм. кн. изд-во, 1997. – 101 с.; ил. С. 23.

9. Справочник АТД Северо-Кавказского края за 1924–1937 гг. М. 74–77.

10. Материал предоставлен Сулеймановым М. И., 2016.

11. Дронов В. А. Дубовский район в годы НЭПа и коллективизации. – Дубовское: ротапринтное издание, 2016. С. 33–34.

12. ГАРО. АТД РО. Ч. II (1924–1937 гг.). Справочник. – Ростов н/Д, 1996. С. 72.

13. Тимощенков И. В. Труды по экономическому обследованию казачьих станиц Области войска Донского (с 1877 по 1907 гг. вкл.) Новочеркасск, 1908.

14. ЦДНИРО. П. Ф. 40. Оп. 1. Д. 1. Л. 11.

15. Дронов В. А. Социально-экономическое развитие Дубовского района Ростовской области в 1934–1940 годах // Социальные практики региональной истории XX века / Юж.-Рос. гос. политехн. ун-т (НПИ) им. М. И. Платова. – Новочеркасск, 2017. – С. 89–107.

16. Шеболдаевский поселковый совет Зимовниковского района создан 28 декабря 1934 г. Сведений нет. (Справочник АТД РО. Ч. II (1924–1937 гг. С. 429).

17. Шевченко С. А. Наши истоки. История родного края. — Зимовники: ООО «Полиграфист», 2010. С. 32.

18. Фото из личных архивов Лаптия Ю. А. и Гайдина Т. Т., 2018.

19. Фото предоставлено МУК «Зимовниковский краеведческий музей», 2017.

20. Кацап – презрительное национальное прозвище, даваемое русским украинцами-националистами.