ДОНСКОЙ ВРЕМЕННИК. Год 2015-й

История Семикаракорского района Ростовской области

С. Ф. ТОКАРЕНКО

КАЗАЧИЙ ГОРОДОК ТРАИЛИН

Осень – время, наиболее подходящее для археологических поисков и разведок: трава ложится, и поверхность земли становится доступной для осмотра, солнце светит косыми лучами, а тишина и покой создают подходящее настроение. Осенью 2012 года был найден городок Траилин, вернее, прежнее место его бытования. Сейчас это территория Задоно‑Кагальницкого сельского поселения, недалеко от хутора Титова Семикаракорского района. Казачий городок Траилин (его называют также Троилиным, станицей Траилинской) в исторических документах упоминается впервые в 1672 году, но возник, конечно, ранее.

В начале июня 1689 года азовский бей «...с 1300 турок и татар напал на жителей Траилинского городка, окопавшихся на дальнем расстоянии от оного по случаю сильного разлива воды, взял окопы приступом, жителей одну часть предал смерти, а других взял со всем их имуществом» [1, с. 190].

Возродился городок уже на новом месте, а затем в результате объединения жителей двух казачьих поселений – Траилинского и Кагальницкого – возникла станица Богоявленская Константиновского юрта. Прежде оба городка располагались возле самого Дона и часто подвергались наводнениям, меняли свое местоположение, как и наша Семикаракорская станица. До настоящего времени первоначальное место основания Траилина не было известно исследователям, включая классиков донской исторической  географии  В.  Н.   Королёва и З. А. Виткова. Возможно, что найденные возле хутора Титова остатки поселения и есть самое раннее расположение этого казачьего городка.

На карте в атласе К. И. Крюйса «Новая чертёжная книга, содержащая великую реку Дон, или Танаис» «de Stadt Traylyn» обозначен на правом берегу реки Дон [2]. Карты Крюйса являются точным, подробным и достоверным документом, что засвидетельствовано и современниками Крюйса, и исследователями нашего времени.

Противоречие в расположении городка на карте (на правом берегу Дона) и действительным нынешним (на левом) объясняется тем, что Дон спрямил русло – пробил новое, короткое, на месте дуги. Это легко заметить, если наложить современный снимок из космоса на карту Крюйса, здесь же видна и старица (старое русло) – за прошедшие 300 лет геологические и природные процессы изменили ландшафт и «замаскировали» местоположение городка, но находится он там, где был отмечен у Крюйса.

Поселение располагалось на первой надпойменной террасе. Сейчас расстояние до берега Дона около 500 метров – слишком далеко от воды, чего никогда не бывает с поселениями; но к югу, метрах в 50, находится почти высохшее старое русло.

В настоящее время поселение интенсивно раскапывается «чёрными археологами». Раскопы видны по восточному краю возвышенности, полого спускающейся к старице. Площадь, изрытая грабителями, составляет примерно 150 × 30 метров. Раскопы – их насчитывается около 30 – представляют собой бессистемно расположенные ямы произвольной формы, глубиной до одного метра. В отвалах во множестве обнаружены фрагменты керамики и другие находки, не представляющие интереса для грабителей, но ценные как научный материал.

Керамика, найденная на поселении, по происхождению из более северных областей России и из Украины. Это крупные фрагменты горшков с низким прямым или раструбным горлом из белой, серой, реже – светло‑коричневой глины, с тонким черепком. Размеры посуды сильно варьируются. Многие фрагменты складываются в более крупные, что позволяет реконструировать сосуд в целом. По способу декорирования горшки можно разделить на две группы. Первая – украшенные бедным прочерченным орнаментом (линиями и волнами); вторая – расписанные кистью, красным или коричневым цветом, разного рода  геометрическим орнаментом. Глазурованная керамика  отсутствует совсем. Интересно глиняное горлышко для бурдюка, украшенное сложным лепным декором с прорезным орнаментом, который придает изделию самостоятельную ценность безотносительно к его использованию.

Обнаруженный керамический комплекс относится к традиционной керамике казачьего периода. Подобная посуда встречается на всех памятниках XVI – начала ХVIII века. А обилие изделий, выполненных в традициях украинского гончарства, является результатом тесных контактов между русским и украинским этносами.

Фрагментов стекла немного, все мелкие и тонкие (1–2 мм). Заслуживает внимания фрагмент четырёхугольного штофа из тонкого светло‑зелёного стекла, в верхней части декорированного толстым слоем «серебряной» краски в виде косых расчёсов. Такая посуда называется парадной, в известном смысле это предмет роскоши.

Железные изделия на поселении представлены различными фрагментами и предметами, разрушенными ржавчиной, – чаще всего это остатки какого‑то холодного оружия (мечи или сабли, топоры и т. д.), в большинстве своём не поддающиеся идентификации. Точно можно определить только четырёхгранные в сечении гвозди, ножницы и черенковый нож.

Предметы из цветных металлов, неинтересные с точки зрения «чёрных копателей» и мешавшие работе с металлоискателем, были выброшены на край поселения. Тут найдены свинцовые пули – несколько десятков – диаметром от 0,7 до 1,5 см; среди них пули с несрезанными литниками (хвостиками, оставшимися от литья). А ещё слитки и «корольки» (капли) свинца, фрагменты нательных крестов, мелкие обломки бронзовых предметов, бронзовая пряжка с железным язычком и т. д. Где‑то здесь плавили свинец, отливали из него пули и картечь и обрабатывали для использования. Обилие военного снаряжения свидетельствует о том, что троилинцы жили в тревожное время. В этих малообитаемых местах при полном бесправии царили разбой и грабёж.

Среди прочих находок следует отметить массивные сильно сточенные оселки из серого песчаника, на которых затачивали и заостряли оружие, а также кремни со «звёздчатой забитостью» на гранях – это ружейные кремни, из которых «высекали» огонь для стрельбы пороховыми зарядами.

В целом такие поселенческие комплексы З. А. Витков датирует концом XVII – первой половиной XVIII века [3, с. 167–168], В. В. Рогудеев – началом – серединой XVIII века [4, с. 65–67].

По устным свидетельствам, целью и результатом незаконных раскопок бывшего казачьего городка стали монеты петровского периода 1682–1717 годов – серебряные «чешуйки» (так их называют, потому что они похожи на рыбью чешую), обнаруженные здесь в большом количестве. Эти находки являются узко датирующим, но непроверенным материалом.

Для традиционной археологии оказался важным другой момент. В. С. Флёров, принимавший участие в обследовании памятника, выделил среди находок значительное количество фрагментов и целых экземпляров красноглиняных кирпичей саркело‑семикаракорского типа салтово‑маяцкой археологической культуры. Их изготавливали ещё в хазарское время для собственных нужд, а вторично использовали в строительстве уже в казачий период. Как пишут наши современники, например А. Г. Лазарев, значительная часть оборонных сооружений городищ Саркел‑1, Саркел‑2, Саркел‑3 и Семикаракорского городища были разобраны на хозяйственные нужды более поздними поколениями местных жителей. Этот процесс продолжался до середины ХХ века [5, с.  39].

Все найденные на поселении кирпичи типичны для указанных городищ – как по внешнему виду, так и по технологическим характеристикам. Почти все кирпичи обычной конфигурации и «стандартных» размеров – квадратные 25 (26) × 25 (26) × 5 (7) см. Но есть экземпляры  редких   конфигураций:   полуформатный 25 × 11,5 × 6,5 см, а также кирпичи необычной конфигурации, трапециевидные в сечении, не встречавшиеся ранее на памятниках хазарского периода.

Здесь же был обнаружен фрагмент керамической плитки – тяжёлый и прочный, из плотного тонкого теста, без каких‑либо включений, с гладкой поверхностью. Такие изделия считаются ритуальными предметами и крайне редки на хазарских поселениях. Наличие этой плитки, по мнению В. С. Флёрова, свидетельствует, что вышеописанные строительные материалы происходят из правобережного Цимлянского городища – на других памятниках Хазарского каганата подобных находок не было [6, с. 446–447]. В пользу такой версии происхождения стройматериалов можно добавить и то, что Цимлянское городище находится выше по течению реки, которую в казачий период часто использовали для сплава крупногабаритных или тяжёлых грузов.

Материалов других эпох и культур на территории найденного городка не обнаружено, то есть это поселение исключительно казачье.

Обеспечение сохранности таких археологических объектов, ещё не поставленных на учёт и не получивших научного описания, имеет особое значение, поскольку ранняя русская история (и история казачества в частности) крайне бедна на письменные источники. И потому тем более важны памятники материальной культуры – остатки первых стационарных поселений донского казачества.

Археологические исследования на этих объектах реконструируют картину жизни нашего региона, дают возможность изучить быт, основные занятия населения, а также уточнить информацию письменных источников о местах расположения, размерах, времени существования и назначении казачьих поселений. Информация, полученная таким способом, не отличается обилием деталей и большим объемом, но абсолютно объективна и часто является единственным источником знаний о существовании того или иного объекта. А все найденные обломки и фрагменты – хотя и невзрачные, но красноречивые свидетельства нашей истории.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. Королёв В. И. Донские казачьи городки. Новочеркасск, 2007.

2. Крюйс К. Новая чертежная книга, содержащая великую реку Дон, или Танаис… Амстердам, [1703]. Один экземпляр этого издания, вышедшего в 1704 году в Амстердаме на русском и голландском языках, хранится в Донской государственной публичной библиотеке.

3. Витков З. А. К вопросу о местонахождении нижнедонских казачьих городков // Учён. зап. Мурм. гос. пед. ин‑та. Вып. 2. Мурманск,1958.

4. Рогудеев В. В. Комплексы и отдельные находки XVIII–XIX веков // Археологические записки. Вып. 5. Ростов н/Д, 2007.

5. Лазарев А. Г. Архитектура и градостроительство юга России VI–XX вв. Ростов н/Д, 2003.

6. Флёров В. С., Ермаков С. Н. Восточная стена Правобережной Цимлянской крепости, могильник у х. Овчинников. Четвёртый – пятый полевые сезоны экспедиции «Хазарский проект» // Историко‑археологические исследования в г. Азове и на Нижнем Дону в 2007–2008 гг. Азов, 2010.