ДОНСКОЙ ВРЕМЕННИК. Год 2003-й

История города Ростова-на-Дону

Г. Х. Чалхушьян

ИСТОРИЯ ГОРОДА РОСТОВА-НА-ДОНУ

Историческая записка о городе Ростове-на-Дону

НОВЫЙ РОСТОВ (1870-1886)

ГЛАВА XLV

«Мало по малу достигая апогея своего развития, — говорили мы во введении, — Ростов уже готов бросить вызов в лицо Одессы, померятся с ней силами — и если не победить, во всяком случае занять такое же почетное, такое же первенствующее значение среди прочих городов, но вдруг перед ним встают два грозных призрака страшных соперников. Во-первых, Америка и Индия, предлагая все больше и больше хлеба по сравнительно дешевым ценам, заполоняют заграничные рынки, вытесняют русский хлеб и наносят удары нашему отпуску. Внешняя торговля, вот самая главная артерия Ростова и удары чувствительны для него. Во-вторых, строится Новороссийская железная дорога и часть грузов, отправляющихся ныне с Кавказа в Ростов, будет отвлечена (или, вернее, может быть отвлечена) в Новороссийск — удар еще более чувствительный...».

Таким образом, чтобы сделать нашу историю полнее, мы должны исследовать эти два вопроса: о конкуренции Америки и Индии и соперничестве Новороссийска.

Южным портам России, казалось, самым всеблагим Провидением предоставлена более высокая участь: развивать и упрочивать первое богатство России, ее земледелие во всех видах и отраслях. Вначале заведенные нашим мудрим правительством на Черноморском и Азовском побережье рынки, с упадком в Турецких провинциях земледелия и при ограничении Портою отпуска хлеба из дунайских княжеств одним Константинополем, для обеспечения его продовольствием, являются единственными точками для снабжения Западной Европы хлебом. Но с открытием свободного судоходства по Дунаю и отпуска из Молдавии, Валахии и Болгарии хлеба возникает для Черного и Азовского морей соперничество Голоща, Браилова Варн и др. Затем, когда идеи фритредеров восторжествовали и в Англии были отменены пошлины с иностранного хлеба, соперничество для русских портов вообще, а в особенности для южных, усилилось неимоверно, потому что даже страны, никогда не принимавшие никакого участия в хлебной торговле или мало занимавшиеся земледелием, с усилением и охотой принялись за этот промысел. Египет восстанавливает плодородие своей почвы и начинает стремиться к сбыту хлебных продуктов; отпуск хлеба из Дунайских княжеств удваивается; в Румынии жители принимаются за земледелие для сбыта продуктов за границу; даже Северо-Американские Соединенные Штаты с большой пользой сбывают свою муку и кукурузу в Западной Европе, Италии, прибегавшая не раз к Черному и Азовскому морям за хлебом для своего внутреннего продовольствия, начинает тоже экспортировать хлеб; Венгрия усиливает свой отпуск через Фиуме на Адриатике, а между тем пошлины с иностранного хлеба уничтожены и в Бельгии, Голландии и других государств. Ко всему этому присоединяются благоприятные в 1843, 1844 и 1845 годах урожаи Англии, страны главного сбыта нашего хлеба. Такие крупные факты не могли не повлиять на наши рынки. И что же? Русская торговля здесь не ослабела, а окрепла. Вот цифры о ходе хлебной торговли в Черноморских и Азовских портах вообще, извлеченные из таблиц, имеющихся в делах Главного Статистического комитета Новороссийского края.

ЧЕТВЕРТЕЙ

Всего и в среднем за год:

С 1824-1831 (7,822,397 и 1,307,066)

1832-1840 (12,196,926 и 2,032,654)

1841-1846 (14,099,796 и 2,349,966)

1847-1852 (20,963,821 и 3,493,970)

Итак ясно, что отпуск нашего хлеба более и более усиливается, не боясь совместничества и сами соперники казались мнимыми и лишь возбуждали нашу торгово-промышленную деятельность.

«Рассматривая торговлю иностранным хлебом в течение этих последних лет,— говорит известный английский публицист Монгриден,— в 1850 году в journal des economistes, и сравнивая разные источники, откуда мы почерпываем ежегодно огромное количество жизненных продуктов и на которые мы привыкли смотреть как на естественных наших поставщиков, удивляемся происшедшим переменам. В эпохи дороговизны, мы смотрели некогда на Америку и Прибалтийские страны, как на наши житницы. Эти земли даже в обыкновенное время не могут теперь отвечать на наши требования. Их годовые остатки ниже наших нужд. Из плодоносных пребрежий Средиземного и Южного морей получаем мы запасы хлебов не только самые большие и самые исправные, но при том доставляемые нам тотчас, коль скоро жатвы наши оказываются посредственны. Если бы новые сношения не образовались между нашим отечеством (Великобританией) и Черным морем, то недостаток, причиненый в прошлом (1852) году болезнью картофеля и запасом наших хлебов, без сомнения вовлек бы нас в издержки многими миллионами стерлингов выше той, какая была необходима... Прежде, когда мы старались получить из Америки или Прибалтийских стран грузы хлеба больше обыкновенного, то вынуждены были переносить последствия наших нужд, даже хотя бы житницы иностранные были тогда не истощены. Ошибочно думают, что когда наши цены достигнут известного возвышения, то Америка может засыпать нас съестными продуктами. Действительно, до известной степени некоторые количества хлеба могут прийти при поднятии цен, но запасы в Америке слабы, и повышение курса сделало бы быстрые успехи, прежде чем могли бы распространиться эти известия и воспоследовать усиленные отправки. После всего этого мы должны ожидать главнейшее из Черного моря, с берегов Средиземного моря запасов хлеба ежегодно возрастающих...

Восточные стороны Америки в настоящее время слишком населены, чтобы располагать в нашу пользу значительным излишком, и каждый год этот излишек будет доставляться в уменьшенном количестве... Но обширные и плодоносные равнины Южной России и богатые дунайские долины могут снабжать нас грузами хлеба, все более и более возрастающими и в продолжении многих поколений наши требования, как бы не были обширны, будут удовлетворены этой безмерной силой производительности».

Так думает Монгредиен да так и было на самом деле. Неужели теперь эта производительность ослабела, оскудела? Посмотрим.

Бессистемное хозяйство и беспощадное расхищение растительных богатств, практиковавшиеся в наших степях с первого же дня заведения здесь полевого хозяйства и особенно широкие размеры, принявшие в последние 25 лет, изсушение южной степной полосы России, интересы которой так тесно связаны с интересами ее рынка — Ростова.

Опыты, произведенные в Западной Европе, доказывают, что хлеба и травы в период своего роста расходуют более влаги, чем получают ее из атмосферы в тот же промежуток времени. Недостающее количество влаги, хлеба получают из тех запасов, которые образуются в почве в течение времени, когда на почве ничего не растет. Поэтому успех сельского хозяйства в степях находится в прямой зависимости от площади паровых полей, ибо они накопляют к осени запасы влаги. Между тем площадь паровых полей в наших степях столь мала, что накопляемые ею запасы не могут иметь никакого влияния ни на климат степей, ни на подземные ключи, ни на ослабление действия засухи. Попыток к лесоразведению и ирригации никаких. Отсюда под влиянием ухудшения климата и изсушения почвы систематически уменьшается производительность южно-русских степей. Из прилагаемой таблицы, глубоко поучающих данных об урожайности хлебов наших степей, видно, как эта последняя опускается все ниже и ниже.

С 1786 по1815 г.

Озимая пшеница 17,43

рожь 12,86

овес 10,44

ячмень 12,49

просо 63,92

арнаутка 13,78

С 1816 по1846 г.

Озимая пшеница 14,82

рожь 14,07

овес 9,73

ячмень 12,34

просо 52,17

арнаутка 13,73

С 1846 по 1875 г.

Озимая пшеница 11,27

рожь 15,92

овес 7,31

ячмень 10,77

просо 45,88

арнаутка 8,69

Только урожайность ржи растет, а остальные виды хлеба заметно уменьшаются в своей производительности. Приблизительно, хлебный спрос всего мира выражается количеством до 1 миллиарда пудов зерна. Излишком хлеба обладают Соединенные Штаты, Россия, Австро-Венгрия, Британская Индия, Румыния, Египет, Дания, Канада, Алжир, Чили, Австралия, Испания, Швеция, Аргентинская республика. Ввозят к себе хлебное зерно: Великобритания, Франция, Германия, Норвегия, Греция, Португалия. Камертоном для всех европейских рынков является Лондон. Там диктуются условия материального благосостояния множества лиц, живущих за тысячи верст от этого центрального Канища Молоха, туда и направляют свою пшеницу Россия и Соединенные Штаты. По вывозу пшеницы кроме России и Соединенных Штатов в последнее время начинает выдаваться и Британская Индия, вызывающая справедливые опасения своей конкуренцией в первых двух государствах. Что же касается России, то с 1878 года значение ее быстро падает на международном хлебном рынке, значение же Америки, напротив, возвышается, по пшенице она нас значительно пересилила, как и по кукурузе, и уступает нам в вывозе ржи и овса. По главным рынкам русский и американский хлеб распределяются таким образом: за 16 лет вывоз в Англию из Соединенных Штатов разного зерна (пшеницы, ржи, овса, ячменя и кукурузы) возрос с 31 до 208 миллионов пудов; русский же вывоз спустился с 62 миллионов пудов до 36 млн. пудов. Средний годичный вывоз в Англию из Соединенных Штатов за этот период был 111,5 с лишком миллионов пудов, из России — 54 млн. пудов. Вывоз пшеницы из России в Англию с 42 млн. п. в 1867 году упал ниже 10 млн. п., в 1880 году и поднялся до 27 млн. п., в 1882 году, тогда как американский вывоз за тоже время, начав в 1867 году с 12 млн. п., превысил в 1881 году 100 м. п. и был более 90 млн. в 1882 г. Так в Англии мы постоянно теряем под собою почву на хлебном рынке; нас вытесняют Соединенные Штаты, несмотря на то, что спрос хлеба на английском рынке с 1867 года удваивается. В 1867 г. только 12 % английского спроса удовлетворяется Америкой, в 1880 году ее отпуск составляет уже 65 %.

Франция также постепенно увеличивает спрос на хлеб, и при возросшем в 3,4 раза спросе, мы, тем не менее, теряем и этот рынок. В 1877 году мы удовлетворяли 26 % спроса французского рынка, Соединенные Штаты — 9 %; с 1877 по 1881 г. в среднем в году, мы — 26 %, Соединенные Штаты — 33 %. Что же благоприятствует такому быстрому преобладанию на рынках американского хлеба и развитию американской производительности? Причин много. При вдвое меньше населении, половинном числе сельских рабочих, Соединенные Штаты производят зерновых продуктов в общей сложности на 54 % более, нежели производит Россия. Американский фермер получает с земли почти вдвое более нашего земледельца, живущего на истощенных землях. Заработная плата в Америке настолько высока, что работник в 3-4 года легко составляет себе сбережение, достаточное для того, чтобы сделаться собственником. Далее, американскому вывозу благоприятствует, при громадной производительности хлеба, существование огромных излишков, сверх количества, необходимого для внутреннего продовольствия. У нас, напротив, всегда является вопрос, что мы собственно вывозим за границу: действительно ли имеющиеся у нас излишки или ресурсы народного продовольствия, так как на продовольствие сельского населения обыкновенно не хватает у нас хлеба в большинстве местностей. Наконец, условия транспортировки хлеба, меньшее количество ложащихся на цену хлеба накладных расходов, благодаря механическим приспособлениям, в применении к транспортировке и крайне удобная организация торговли при помощи варрантной системы — все это, в совокупности с выше указанными преимуществами Америки со стороны хлебной производительности дает ей возможность господства на международном хлебном рынке.

Но было бы крайне ошибочно приписывать все наши бедствия, весь нами преживаемый медленный кризис и это разорение целого ряда крупных земледельческих хозяйств производительности земель наших заатлантических друзей или Британской Индии. Когда к концу года мы обыкновенно подводим общий баланс нашего отпуска, оказывается, что мы отпустили за границу не только не меньше, но значительно больше, чем в предшествовавшем году. Если Америка экспортирует хлеба более, чем мы, это еще не значит, что наш отпуск падает. Наш хлеб по качеству лучше американского и без него не может обойтись Европа. Если в 1850-х годах мы являлись полными хозяевами заграничных рынков, то не следует забывать, что весь годичный экспорт всех портов Азовского и Черного морей составлял тогда не более 3 1/2 млн. четв., т. е. гораздо менее того, что отпускает теперь один Ростов. Таким образом, кризис зависит не от количества экспортируемого хлеба, так из Ростова отправлялось за границу хлеба:

в 1840-х годах до 100 т. четв.

в 1850-х годах до 500 т. четв.

в 1860-х годах до 1,500 т. четв.

в 1870-х годах до 2 м. четв.

в 1880-х годах до 4 м. четв. и более

А между тем на очереди стоит всегда один и тот же вопрос — о нашей бедности. Биржевая хроника показывает, что все дела идут вяло, курс падает, увеличивается задолжность как крупного, так и мелкого землевладения, беднеют землевладельческие массы и сокращается, наконец, площадь посева пшеницы в пользу скорых хлебов — ржи и овса. Сначала кризис приписывали мы временным причинам — не урожаю хлебов у нас и особенному урожаю в конкурирующих с нами на международном рынке странах: Америки, Индии и Австралии. Но временные причины проходили, а кризис оставался. Пришлось признать его явление более постоянным. Думали видеть причину кризиса в упадке спроса на русский хлеб со стороны международного рынка. Но оказалось, что отпуск наш усиливается. Обнаружилось при этом неотрадное обстоятельство, а именно, отпуская ежегодно все более и более хлебных товаров, мы получаем за них с каждым годом меньше. Сущность кризиса, таким образом, свелась к падению цен на хлебные товары. Действительно, падение цен на важнейшие хлебные товары на международном рынке за последние 15 лет представляет явление весьма резкое и характеристичное. Так, средняя цена пшеницы в важнейших наших портах равнялась в период 1872-1876 годов 98 металлическим копейкам за пуд, в 1877-1881 гг. она понизилась до 90 коп., а в 1882-1885 гг. даже до 72 коп. Не с такою резкостью, но с таким же постоянством падает цена и на рожь. Только овес, занимающий третье место в нашем хлебном отпуске, не только удерживается в цене, но еще несколько поднимается. Особенно сильно падают цены на наши важнейшие хлеба с 1880.года. Цена на пшеницу с этого года по 1885 год выражалась погодно в следующих цифрах: 10 р. 42 к. метал., 9 р. .92 к,, 8 р. 32 к., 8 р. .21 к.., 6 р. 70 к. и 6 р. 23 к. за четверть, т. е. к концу шестилетнего периода цена упала на 40 % [1]. Дело дошло до того, что разница между стоимостью пшеницы и ржи сделалась на международном рынке крайне ничтожной, а что касается овса, то это не только стоит в одной цене с рожью, но иногда даже выше ее.

Наши хлебные цены регулируются, главным образом, на европейском рынке, где наша хлеб конкурирует с американским и индийским. Из определенной конкуренции заграничной цены хлеба вычитается стоимость провоза и вознаграждение разных посредников, а затем остаток определяет уровень нашей домашней хлебной цены. Этот провоз и эти посредники стоят земледельцу очень дорого. Но главное зло — это посредники-шабаи; шабаить — значит зашибать деньгу с помощью наживы на счет сырых продуктов земледельца и мелкого хозяина, наживы, основанной исключительно на торгово-мошеннических расчетах. Купить дешевле, продать дороже и в обоих случаях надуть продавца или покупателя — таково основное правило в деятельности истого шабая. И шабайство пустило глубокие корни в жизни южно-русского поселения. Существует целая система ухищрений при приемке хлеба и на вес, и на меру, ухищрений тайных и явных, благодаря которым шабай всегда получает массу всевозможных лишков, удешевляющих для него купленный хлеб в значительной степени. Можно себе представить, как дорого стоит народу такой посредник как шабай?

Не менее дорого стоит нам и провоз хлеба. Для удешевления накладных расходов на отпускной хлеб лучшее средство — понижение железнодорожных тарифов. Улучшение наших заброшенных водяных путей и устройство подъездных железных дорог не только само по себе уменьшило бы возможность значительно понизить тариф на хлебные грузы на главных линиях. Но мы до сих пор ничего не сделали для поднятия хлебной производительности и хлебного отпуска, и наименьшие расходы на четверть хлеба, доставленную в Ливерпуль, составляют у нас половину продажной его цены.

Даже обработка почвы у нас плохая, вследствие чего хлеб порастает травами, и зерно отпускается сорное. Оно не очищается как в Америке, и партии его не сортируются при погрузке на элеваторах. Вследствие того, русский хлеб не имеет типа и иностранный пекарь, покупая его, не знает сколько из данного веса русского хлеба выйдет булок. Необходимо устранить это условие, дабы не уронить окончательно наш отпуск и не привести Россию к серьезному сельскохозяйственному кризису. Наконец, для удешевления производства хлеба и поднятия значения нашего экспорта необходимо распространение сельскохозяйственных машин, устройство дела варрантного, дающего возможность выжидать лучших цен, устраняющего до некоторой степени возвышение цены хлеба перекупкою и лишнюю потерю наших производителей и устройство элеваторов. В солидных исследованиях о русской хлебной торговле уже давно указывалось, что она несет большие убытки, благодаря неустройству нашего транспортного дела, а также не приспособленности железнодорожных станций и портов к хранению и быстрой перегрузке хлеба. От того-то из продажной цены хлеба производителю его достается только 52 процента; из остальных 48 процентов — 19 идет на перевозку, а 29 — попадает в руки посредников.

Ненормальность подобного хода дел давно уже обратила на себя внимание исследователей, которые и стали предлагать меры для устранения посредников и облегчения транспортировки хлеба.

Такими мерами были признаны учреждения хорошо организованных хлебных складов с выдачей варрантов и широкое применение элеваторов, то есть механических приспособлений для нагрузки и выгрузки зерна, в связи с перевозкой его в ссыпную. Эти меры, уменьшив барыши посредников и так называемые накладные расходы, увеличат значительно выгоды производителя. Страны, вывозящие хлеб, имеют дело только с несколькими пунктами сбыта, а потому они заинтересованы, главным образом в том, чтобы; слить в один; поток все вывозимое зерно и отделаться от него возможно скорее; ввиду этого им необходима и наибольшая утилизация подвижного состава, при наименьшей затрате времени, и введение дела в широких размерах. От того-то за границею в ходу элеваторы. На западе элеваторы; со складами при них хлеба, устраиваются на средства государства, городов, железнодорожных обществ и частных предпринимателей. В особенности в Америке развитие элеваторов приняло колоссальные размеры, так в Нью-Йорке, центральной нью-йоркской дороге принадлежат два склада, вмещающие более 2 миллионов пудов зерна.

Вопрос об элеваторах возбуждался; у нас не раз, но до сих пор не получил удовлетворительного разрешения. Очень жаль.

Резюмируя все нами сказанное, мы приходим к тому заключению, что сущность кризиса нашего обедневшего сельского хозяйства сводится к падению цен, вызванному конкуренцией Америки и Британской Индии. Но существующие цены не так низки, чтобы сельское хозяйство обнищало и пало, иначе Америка не богатела бы. Низки эти цены только для нас, потому что лишь половина их попадает в. руки производителей. Устраните этот ненормальный порядок вещей, разбогатеет и Россия, как Америка.

Какое же отношение имеет этот хлебный кризис к новому Ростову?

В 1883 году Ростов экспортирует такое количество хлеба, какое никогда он не экспортировал — 4,439,163 четв. Но экспортом воспользовались лишь спекулянты; наступившие осенние месяцы со срочными платежами вынудили землевладельцев сбыть хлеб во чтобы то ни стало, в прямой убыток себе. Это усилило кризис; фабрики, заводы и паровые мукомольные мельницы сократили и свое производство, вся внутренняя торговля производилась вяло, в кредит. А между тем в 70-х годах Ростов вывозил меньше, но денег за хлебные продукты получал больше, отсюда последовали оживление торговли и усиление производства на фабриках и заводах.

Ростов — центр и естественный складочный пункт юго-восточной полосы южной России и хлебородного Северного Кавказа; сюда он сбывает изделия своих фабрик и заводов, отсюда получает сырье.

Раз последнее не достаточно оплачивает труд земледельца, благодаря неурожаю или низким ценам, это отзывается на торговле и промышленности Ростова. Уменьшается спрос, падают цены на все предметы и везде и во всем чувствуется кризис.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. Только в нынешнем году замечается повышение цен, зато нигде почти нет урожая [вероятно, год 1887-й. — Ред. — В. Д.]
2. Материалы для XLV: Journal des economistes revue de la science economique et de la statistique 1853 № 3; Жур. МВД 1854 г. № 1; Жур. «Дело» за 1883 г. № 5 и 6; «Наблюдатель» за 1882 г. № 12; за 1883 г. № 11; «Северный вестник» за 1886 г. № 5; «Русская мысль» за 1885 г. № 1; «Русские ведомости» от 25 ноября 1885 г. за № 325;«Неделя» от 10 августа и 16 ноября за 1880 год № 32 и 46; за 1883 год от 16 октября и 23 октября № 42 и 43; за 1886 год от 10 августа № 32.

Начало см. История Ростова-на-Дону. Глава 1, продолжение см. История Ростова-на-Дону. Глава 46

ИСТОРИЯ СТАРОГО РОСТОВА
ИСТОРИЯ РОСТОВА ЭПОХИ БАЙКОВСКОЙ (1861-1870)
ИСТОРИЯ НОВОГО РОСТОВА (1870-1886)